Когда раскинет сети тьма...

— Это я веду себя неподобающе?— нахмурил брови Лермон Кассар.— А мне казалось, что это ваша племянница...

— Я прошу вас удалиться!— нетерпящим возражений тоном заявил Винти.

Судья слегка подался вперед, гневно сверля его взглядом и играя желваками, потом отступил назад и кивнул.

— Хорошо, я уйду.— После чего обернулся к Адану.— Но с тобой у нас разговор еще не окончен.

— Буду рад продолжить его в любое удобное для вас время,— устало произнес Гримар. Только что он обзавелся новым врагом. И была полная уверенность в том, что состоявшаяся беседа, на самом деле, еще не закончена.

Лермон Кассар так же быстро ушел, как и появился. Трое оставшихся проводили его взглядами, после чего разговор возобновился.

— Иногда он бывает просто невыносим,— сокрушенно покачала головой Люсинэ.

— Всегда,— поправил ее дядя и посмотрел на Гримара.

Девушка спохватилась:

— Позвольте мне вас представить друг другу...

— А мы уже знакомы,— улыбнулся Адан.— Мы встречались накоротке в доме бургомистра Ордолана.

— Так и есть господин...

— Гримар. Адан Гримар. А вы Дейс Винти. Тот самый Дейс Винти, поговорить с которым я пытаюсь вот уже который день и все никак не могу застать ни дома, ни в музее. Впрочем, это одно и то же место, насколько мне известно.

— Вот как?— удивился дядя Люсинэ.— И о чем же вы так страстно хотите со мной поговорить?

— О делах минувших дней, разумеется.

Адан заметил, как напрягся Дейс Винти.

Или ему только показалось?

— Что именно вас интересует, позвольте узнать?— спросил дядя, взглянув на племянницу.

— Вы ведь были хорошо знакомы с Оскером Гарнатом?

— Хорошо — это громко сказано,— облегченно вздохнул Винти.— Подозреваю, что старину Оскера хорошо не знал никто, даже он сам.

— Кроме того, у меня возникли кое-какие вопросы касательно прошлого этого города и его окрестностей.

— Вы интересуетесь историей Сольта?— приятно удивился Дейс Винти. Совсем как его племянница не так давно.

— Некоторыми ее моментами. Например, вам известно, что такое Уз-Бар-Гаш?

И снова в глазах музейщика промелькнул холодок, быстро сменившийся интересом.

— Разумеется. Я хоть и не родился в Сольте, но его история известна мне очень хорошо. К тому же Уз-Бар-Гаш имеют отношение не только к этому городу. Это... Впрочем, поговорим об этом в следующий раз. Сейчас у вас есть более интересное занятие,— он кивнул на Люсинэ и хитро подмигнул Адану. После чего поцеловал племянницу в щеку и откланялся.

— Ну вот, он снова убежал,— грустно вздохнул Адан.

— Если для вас это так важно, мы можем его догнать — он не успел далеко уйти.

В голосе девушки прозвучала некоторая обида, поэтому Гримар поспешил исправиться:

— Пожалуй, не стоит. Я навещу его в следующий раз... Так на чем мы остановились?

Внезапно появившийся судья и произошедшая стычка испортили ей настроение. Она выглядела подавленной. И Адан подозревал, что получит отказ. Но неожиданно для него Люсинэ снова взяла его под локоть, и они пошли дальше...

После посещения милейшего заведения госпожи Дарты и дегустации ее новых пирожных, настроение Люсинэ улучшилось, и дальнейшая прогулка продолжилась в прежнем ключе. Почти. Адан замечал, что время от времени на лице девушки появлялась печальная задумчивость, и Гримар прилагал все мыслимые усилия для того, чтобы не дать ей уйти в себя.

Неведомыми путями они добрались до примечательного сооружения, похожего на крепость эпохи, предшествовавшей первой Магической войне. И, так как Люсинэ снова попыталась замкнуться, появился серьезный повод отвлечь ее от невеселых размышлений.

— Что это за башня? Она выглядит очень старой и многое повидавшей,— Адан имел в виду выбоины на стенах, пятна черноты, которую не могли смыть никакие дожди, и характерные для мощных магических ударов оплавленности камня.

— Да, так и есть,— отстраненно ответила Люсинэ, потом все же взбодрилась, даже попыталась улыбнуться и продолжила.— Это бывший арсенал. Во времена Противостояния врагам удалось проникнуть в пределы города, и арсенал стал последним прибежищем защитников Сольта. Крепость так до конца и не восстановили, а потом и вовсе превратили в тюрьму.

— Так это...

— Да, это городская тюрьма, где содержат опасных преступников. Городок у нас небольшой и таковых в Сольте немного, поэтому большая часть камер пустует в ожидании новых постояльцев,— с неким сарказмом произнесла Люсинэ.

Адан скользнул взглядом по стене и, ему показалось, что в одном из небольших окошек в середине башни мелькнула омерзительная физиономия гоблина. Длилось это всего лишь мгновение, и полной уверенности не было. Впрочем, знакомого ему гоблина должны были отвести как раз в городскую тюрьму, поэтому ничего удивительного.

А потом распахнулись ворота крепости, и на городскую улицу вышла не менее примечательная, чем заключенный гоблин, группа людей. Двое из них были, определенно, охранниками этого мрачного заведения. Внешне они ничем не напоминали крэлов, но вооружены были на манер давно ушедших времен: они держали в руках алебарды, а их головы украшали стальные шлемы с металлическим гребнем. Традиции, традиции... Человек, которого они сопровождали, был стар и сед, с длинной бородой и изможденным бледным лицом. Одет он был не по погоде, так, будто на дворе стояли зимние холода, особенно суровые в предгорье, знаменитые своими пронизывающими ветрами. Он носил длинный, почти до земли тулуп, подпоясанный кушаком. На голове теплая шапка, на ногах истоптанные башмаки. Даже под жарким солнцем он ежился, как будто испытывал озноб. Внешний вид и необычное сопровождение выдавали в нем заключенного. Только это объясняло его странный наряд — в каменном мешке старой крепости было холодно даже самым жарким летом. Кроме того, Адана не покидало ощущение, что человек этот болен.

Охранники шли по обе стороны от заключенного, а за ним следовал еще один сопровождающий. Судя по фасону наряда и расцветке, это был служащий Коллегии Имперского Надзора. Вряд ли его присутствие понадобилось бы для конвоирования простого, пусть даже очень опасного преступника. Из этого Гримар сделал заключение — человек в тулупе — маг.

— Вы его знаете?— спросил он, провожая взглядом процессию.

— Да. Это несчастный Минас Доран,— тихо ответила Люсинэ.

Это имя Адан уже однажды слышал... Ах, да, мастер глифов!

— Несчастный?— переспросил он.

— А как иначе назвать человека, которого заключили в тюрьму только за то, что он стремился помогать людям?

— Три магические войны научили власти империи осторожности,— попытался объяснить эту несправедливость Гримар. Сам, будучи человеком, который на всех основаниях мог составить компанию Минасу Дорану, он, тем не менее, не спешил осуждать строгость имперских законов в отношении магов и им подобных. Беспечность могла обойтись слишком дорого.

— И все равно, я считаю, что нужно быть более разборчивыми и не забывать о справедливости. Я не встречала ни одного человека, который сказал бы что-нибудь худое в адрес господина Дорана. А они посадили его в тюрьму и держат в специальной камере, откуда не видно ни солнца, ни неба. А на свежий воздух выводят только тогда, когда необходимо подправить старые глифы или начертить новые. Это жестоко. Он ведь стар и немощен! Нельзя же так!

— Да, это жестоко, но...

Договорить он не успел, так как в визире появился Лу Маньяль с лицом преисполненным неземной печали. Не нужно было быть прорицателем, чтобы предположить, что в городе снова что-то произошло, и что молодой полицейский разыскивает именно Адана Гримара. Об этом красноречиво говорила та целеустремленность, с которой он направлялся к стоявшей на углу городской тюрьмы парочке.

— Добрый день, Люсинэ, Добрый день, ваша милость... Если его можно назвать добрым,— пробормотал Маньяль, глядя себе под ноги.

— Что-то случилось.— Это был не вопрос, а утверждение.

— Да, и мне хотелось бы поговорить с вами... с глазу на глаз... если это возможно.

Лицо Гримара осталось беспристрастным, но в душе все кипело. Как же не вовремя появился малахольный полицейский! Сначала судья, теперь этот...

— Время позднее, а мне еще нужно кое-что сделать по дому,— приняла решение Люсинэ и посмотрела на Адана.— Благодарю вас за компанию, ваша милость, и... постарайтесь простить, сами знаете кого, сами знаете за что.

Она изобразила изящный книксен, развернулась и зашагала по улице в направлении ворот Нового Города.

— Маньяль...— прорычал Гримар, потом спохватился и крикнул вдогонку девушке: — Люсин, давайте я провожу вас до дома!

— Не стоит беспокоиться,— обернулась она.— Я смогу найти дорогу самостоятельно.

И обворожительно улыбнулась.

— Маньяль...— Повторил Адан, и из его уст это имя прозвучало как проклятье. Потом он все же взял себя в руки и вернулся к полицейскому.— Ну, что там у вас?

Своего недовольства он не скрывал, а Маньяль этого даже не заметил. Как до этого не понял, что испортил романтическую прогулку.

— У нас новый труп.

— Какая неожиданность,— продолжая пребывать в расстройстве чувств, буркнул Гримар.

— Минувшей ночью убили еще одну девушку. Следы те же, что и в прошлый раз. И я хотел бы попросить вас взглянуть... хм... на тело. Так сказать, свежим взглядом...

Исправить испорченное было невозможно, а жизнь, тем временем, продолжалась. Хотя и не у всех. К тому же Адану и самому хотелось взглянуть на оставленные убийцей следы, чтобы лишний раз удостовериться в своих предположениях.

— Хорошо, идемте!

Лу Маньяль вел его милость кратчайшей дорогой, и до полицейского участка они добрались, наверняка, быстрее, чем Люсинэ Лариньон — до своего дома.

О, Люси...

Начинало смеркаться.

Молодой полицейский отпер подвальную дверь и вошел первым. В покойницкой ничего не изменилось с прошлого визита: горела лампа, на столе лежало тело. И если бы не заверения Маньяля, Гримар подумал бы, что это прежнее тело.

— Я вас здесь подожду,— замялся у входа Лу. Лицезрение покойников наводило на него хандру.

Поэтому Адану пришлось действовать самому. Он приблизился к столу и приподнял пропитанную кровью простынь.

Да, Маньяль был прав: следы на теле те же. Глубокие, хаотичные порезы с рваными краями. Но надежда Гримара не оправдалась: разглядывая многочисленные раны, он так и не с мог с уверенностью сказать, что оставлены они были когтями чудовища. Очень похоже, но...

Зато лицо этой девушки на этот раз почти не пострадало, если не считать ровной глубокой царапины от виска до нижней челюсти. И к своему величайшему сожалению, Адан узнал девушку.

Это была Миси Грэн.

Глава 11