Омегаверс Наследие(ч.1)

— Добро, — одобрил шериф. — С такой распиской и бумага от губернатора не нужна. А сам парень потом не откажется от своей подписи?

— Нет.

— Тогда не будем тянуть. Они вам что-нибудь сказали?

— С деньгами — скучно было, да ещё и с Уэйландом поцапались. А с грабежами дело тёмное — Уэйланд только отмашку давал.

— Вот как? Тогда понятно, почему трогали не всех.

— Не всех? — удивился бета. — Вы о чём?

— Да я тут на досуге поднял записи и заметил, что в грабежах есть закономерность. Некоторых будто нарочно не трогали, хотя те очень удобно везли не менее ценное добро. Да и под губернатором кресло едва не зашаталось.

— Думаете, это был способ на него лишний раз надавить?

— Кто знает, — пожал могучими плечами альфа. — Ходят слухи, что в столице сейчас неспокойно — среди аристократии какие-то интриги начались, пошли необъяснимые перестановки на местах — кто на скандале попался, кто скоропостижно скончался, кто погиб от рук грабителей или в результате несчастного случая...

— Тогда понятно, почему взялись за Сильвана — "хвост" подчищали, чтобы не на чем было и их подловить. На кого грешат?

— Неизвестно. Похоже, что в Викторане какая-то новая сила завелась. Вы можете написать своему дяде и узнать у него подробности?

— Теперь просто обязан. Если кто-то начал проворачивать свои дела в масштабах государства, то мы должны быть в курсе всех дел.

— Ваши привратники, как я понял, ещё спят?

— Да, ночь выдалась беспокойная. Хотите кого-то попросить?

— Да, Криденса. Чтобы помог Майклу доставить пленников до дома Рональда. Второго сторожа в подмогу я тоже нашёл.

— Парень надёжный?

— Вполне — он омега, достаточно смышлёный и смелый, и у него к старшему Моро свои счёты. А мы тем временем обыщем дом. Куда Диллана потом отвезём? К родным?

— Нет, к нам в усадьбу. Не стоит пока показывать его и Брюса людям. Это будет грамотнее сделать во время публичного следствия. И позаботьтесь о разрешении провести это самое следствие в храме. Это особенно важно.

— Чтобы Уэйланд не сбежал?

— Не только. Хороша Церковь или плоха, но она нужна. Не стоит рубить веру народа под корень сразу.

— Согласен — без веры нельзя. Только сволочам в храме места быть не должно.

— Именно. А по поводу замены я договорюсь — у дяди есть знакомый, который с радостью согласится приехать к нам. Бета, уже в годах, хозяйственный и достойный человек. Он быстро наведёт здесь порядок.

— Добро. — Шериф заметил, как Клео настороженно их слушает, и повернулся к нему. — Что с тобой, малыш? Не выспался?

— Вообще не спал, — вздохнул Бенджамин. — Ночь-то выдалась беспокойная.

— Книгу уже видел?

— Нет, не решился. Но когда будем с ней разбираться, то пусть будет с нами. Думаю, мальчику это пойдёт только на пользу.

— Хорошо, как скажете.

Сильван тихо ахнул, потянул одеяло на себя, и Криденс заслонил его собой.

— Тебя стучать не учили? — рыкнул он на Бруно.

— А что такого? — ничуть не устыдился нахал. — Ничего нового я всё равно не увижу.

Сильван густо покраснел и отвернулся.

— И в кого ты такой бесстыжий?! — проворчал альфа, обнимая мужа. — Кто там приехал? Шериф?

— Ага. И он просил сдать тебя в аренду.

— Зачем?

— Помочь Майклу доставить арестованных до места содержания. Там сдадите с рук на руки надёжным парням и вернёшься. А мы с шерифом поедем за Дилланом.

— Кто-то ещё едет?

— Я, Витас, Лука... и Клео напросился.

— А как он там? — сочувственно спросил Сильван, старательно прикрываясь одеялом. — Ночью ему нелегко пришлось, я видел.

— Мучается. Похоже, что-то до него всё-таки начало доходить. Даже не спал ни капли.

— Бедный...

— А когда этого сучёныша судить будем? — уже спокойнее спросил альфа.

— Как только шериф договорится, чтобы следствие проходило в храме. Надо собрать как можно больше народу, обязательно пригласить всех старост и исследовать, наконец, наш трофей. Подготовиться. Вы ещё не всё?

— Не всё. Брысь!

— Понял, — безропотно вскинул обе руки Бруно. — Уже ухожу.

Едва за нахальным омегой закрылась дверь, Сильван уткнулся в плечо мужа.

— Неужели скоро всё закончится?

— Совсем скоро, — пообещал альфа, наклоняясь к его губам, и Сильван потянулся навстречу. — А после Нового Года...

Братья Моро жили в доме на северном краю Мышовки. Это был довольно старый, но ещё достаточно крепкий дом. До соседних, и правда, слишком близко. Если днём лай собак мало кого встревожит — люди постоянно ходят, всё и так на виду, то ночью нарываться на ссору с местными альфами не стоило — ночью порядочные люди крепко спят и не потерпят, если их потревожат во время заслуженного отдыха.

Клео припомнил один момент из прежней жизни — ещё с родителями. Ночью его разбудил какой-то шум со стороны соседей, отец пошёл выяснять, что за переполох, и вернулся заметно поцарапанный, от чего папа очень сильно испугался. Клео тогда смотрел за родителями вместе с Финеасом с лежанки печи, но так и не понял, что произошло. Одно он усвоил тогда — если кто-то попытается побеспокоить селян ночью, то ему крепко не поздоровится. То, что соседи Сильвану не помогли, стало неприятной неожиданностью. И сейчас впереди ждало ещё одно потрясение.

— Так, парни, слушай мою команду, — сказал шериф трём своим помощникам, набранных из местных парней. Двое были его племянниками, звали их Раймон и Джексон, и оба были альфами. Третий — бета со сломанным носом из села Заячье, что стояло почти вплотную к реке. Тот самый Рональд. — Нам нужно обыскать дом, а вы постойте на карауле. Никто не должен ничего заподозрить, ясно?

— Даже если ваших племянников увидят со мной? — хмыкнул Рональд. — И вы не боитесь за их репутацию?

— Тогда обойди дом и следи за другой стороной. И кого бы вы при этом не увидели выходящим из дома, а ты в окне — никому ни полслова. Ни живой душе ни мёртвой. Это очень важно.

— А если появится преподобный? — хмуро спросил Джексон. Он был младшим из братьев, почти на шесть лет старше Майкла и родился тогда, когда его дядя был на войне. — И его не пускать?

— Никого. Все, кому позволено знать что-то, находятся здесь.

— Хорошо, дядя, мы всё сделаем.

— Ладно дело. Мы идём. И помните — вы не для красоты тут стоите. Вдруг в доме есть кто-то опасный? Если он обнаружится, то ваш долг — помочь нам его скрутить. Смотрите в оба и держите носы по ветру.

В доме было тихо, но Клео всё же предпочёл держаться ближе к шерифу. Бруно смело шагал впереди, а Витас и Лука держались чуть сзади, тихо переговариваясь. У них с собой были сумки с тёплыми вещами, едой и лекарствами. Со дня на день ждали первые снега, на дворе было очень холодно, а печь наверняка уже остыла.

Замок на двери шериф вскрыл ключом, найденным над притолокой — Гилмор указал место. Внутри дом оказался заметно захламлённым, печь действительно остыла. А ещё в двух комнатах и на кухне стояли под столами и лавками лари и сундуки. Шериф быстренько сбил замок с одного подобранным в сенях топором, поднял крышку и довольно хмыкнул:

— Так я и думал.

Клео осмелился заглянуть тоже и увидел отрезы дорогих бархатных и атласных тканей — яркие, сочные и красивые цвета ласкали взор. Во втором было много небольших ящичков со специями и прочими пряностями — из недавно похищенного.

Вдруг Лука замер, прислушиваясь.

— Я слышу!

— Что? — повернулся к омеге шериф.

— Ребёнок плачет. Где-то внизу.

— Внизу? — Шериф тоже прислушался, тут же опустился на колени и начал простукивать пол. — Диллан! Диллан, это шериф Бэккет! Ты слышишь меня?

— Господин шериф!!! — донеслось откуда-то из-под половиц, и детский плач стал громче. — Мы здесь!!! Крышка в дальней комнате под самым большим сундуком!!!

Альфа вскочил и ринулся в указанное место. Нужный сундук нашёлся сразу — он был там такой один. Сразу сдвинуть его шериф не смог, и Бруно тоже приналёг. Вдвоём им удалось сдвинуть сундук с места, шериф откинул домотканую дорожку, замызганную многочисленными следами грязных сапог, и все увидели крышку подпола.

— Я первый, — сказал Витас, сбрасывая свою сумку с плеча и забирая вторую у Луки. — Готовьтесь их поднимать.

— Хорошо.

Витас ловко спустился вниз, пользуясь углами разновеликих сундуков как ступенями, и Клео ясно различил голос узника, который тут же узнал Витаса. Снизу потянуло чем-то таким, будто не чистили перину и не меняли постельное бельё очень долго — именно на таких спали омеги в доме господина Кондэ во время течки. После возни, которая показалась Клео ужасно долгой, шериф бережно принял на руки плачущего "волчонка", тщательно закутанного в тёплое покрывало, и передал Луке. Омега-повар сразу обратил всё своё внимание на малыша и ненадолго забыл про всех остальных, укачивая ребёнка. Вторым так же осторожно подняли наверх самого Диллана, и Клео понял, почему так долго — сородич переодевался. Под его новой одеждой уже был хорошо заметен округлый живот — до родов оставалось не так много. Диллан выглядел заметно исхудавшим, немного грязным, всхлипывал, а когда увидел Луку со своим сыном, то бросился к ним.

— Всё хорошо, только малыш голоден, — утешил его сородич, возвращая Брюса. — Ты и сам, наверно, есть хочешь.

— Когда вы ели в последний раз? — Витас внимательно оглядывал пленника уже при свете.

— Вчера вечером, — посмотрев в окно, ответил Диллан. — Ты не смотри, что я похудел — во время прошлой беременности было то же самое, а Брюс родился здоровеньким, и у меня молока хватало. Потом поправился, а сейчас опять...

— А мылся?

— Несколько дней назад. Впрочем, мытьём это особо не назовёшь — так, обтёрся как следует. Зато Гилмор сам воду таскал и печь топил... Где он?

— Схвачен вместе с Баланом, — сообщил шериф, закрывая подпол и возвращая всё на место. — Сейчас под арестом сидят в одном тайном месте.

— А остальные? — заметно испугался пленник.

— Убиты.

— А Уэйланд? — На грязном лице Диллана проступило облегчение.

— Под надзором. Идёт следствие.

— Значит, вы уже всё знаете.

Витас решительно усадил Диллана на постель и начал доставать из второй сумки съестное и лекарства.

— Почти. Осталось выяснить кое-какие мелочи и подготовить публичное разбирательство. Так что домой ты сейчас не поедешь, а отправишься в усадьбу господина Спенсера. Во-первых, там о тебе достойно позаботятся. О тебе и о твоих детях. Во-вторых, нельзя, чтобы слишком много людей сразу узнало, что ты жив. Ты появишься в самое подходящее время, чтобы стать живым доказательством, что Конан невиновен.

— Конечно же, он невиновен! — горячо заговорил Диллан, торопливо приняв из рук Витаса мягкую булочку и жадно вгрызаясь в неё. В это самое время Лука, пристроившись рядом с берестяным туеском с наваристой, ещё теплой кашей, кормил с ложки малыша. — Да, он собирался украсть эти деньги, но только для того, чтобы передать их на хранение почтенному Тумэю — Уэйланд никогда не внушал ему даже самого малого доверия. Особенно, когда начал преследовать Иласа. В ту ночь Конан пробрался в храм и увидел, как братья Моро воруют деньги из алтарной части, потом подслушал, как Уэйланд ругается с Баланом — он их застал на месте преступления, и тут Конана заметили. Он едва успел убежать.

— Ты тоже стал свидетелем.

— Да. Илас как раз послал меня к Конану с весточкой — почтенный Тумэй запрещал им встречаться, и я бегал между ними — говорил, когда можно будет встретиться и в каком месте. И я увидел, как Гилмор закапывает мешок с деньгами в огороде дома Конана.

— В тот вечер Конан и его папа были в соседнем селе, насколько мне помнится.

— Да, но Конан не собирался задерживаться там. Я хотел его дождаться и увидел всё.

— Тебя Гилмор поймал?

— Нет, Балан — он проник в дом и оставил несколько монет там. Гилмор как раз закапывал, когда его брат вышел и увидел меня... — Диллан принял из рук Витаса флягу с тёплым целебным настоем и сделал несколько глотков. — Меня отволокли в храм, и Уэйланд, когда узнал, потребовал, чтобы они меня убили. Гилмор вызвался сам, но я ясно чуял, что ему этого совсем не хочется... — Диллан с надеждой посмотрел на шерифа. — Что с ним теперь будет?

— Судить его будут. Но Гилмор уже начал сотрудничать со следствием, он просил как можно скорее вас забрать отсюда, и если бы соседи не жили так близко, то мы бы вас сразу забрали. Прости, что пришлось ждать.

— Ничего, я не в обиде, — слабо улыбнулся омега. — Я понимаю.

— Так ты волнуешься за него? — нахмурился шериф. — После всего того, что он сделал?

— Гилмор не так плох, как можно подумать. Да, он был груб поначалу, особенно во время той самой течки, но очень скоро стал меняться. Он смог отстоять меня, когда узнал Балан, а потом и Уэйланд. Когда у меня течка началась, Гилмор сначала меня напугал, но потом... Я вдруг перестал его бояться, и всё было очень даже хорошо. Так странно... Когда рождался Брюс, Гилмор поднял меня в комнату, сам натопил печь как следует, чтобы было тепло, и сидел рядом вместе с Иласом до самого конца. И всё прошло на удивление легко и быстро! Мне даже страшно не было, а ведь Брюс мой первый ребёнок. — Диллан опустил взгляд на сына, и Клео буквально почувствовал, как сородич любит своего мальчика. Пусть тот и родился в непростых обстоятельствах. — А потом, когда Брюс кормился моим молоком, доставал мне самую лучшую еду, согревал нас трофейными мехами... Балан, когда узнал, ужасно разозлился, и все их запасы куда-то увезли... — Чем больше Диллан говорил о Гилморе, тем теплее звучал его голос, тем мягче и светлее была улыбка. Клео смотрел во все глаза и ушам своим не верил. Как и глазам. Потом улыбка Диллана увяла. — Гилмор хотел уйти и забрать нас с собой, порвать со стаей, но он знал, что нас будут искать остальные, а они ещё хуже Балана и даже Уэйланда. Настоящие головорезы и висельники. Особенно их вожак. Они бы обязательно нас нашли. Господин шериф, я прошу вас, заступитесь за Гилмора! Чтобы он получил как можно меньше и смог вернуться к нам. Он готов уже жить честно, он хочет жить честно, но его просто не отпускали! Ни брат, ни Уэйланд, ни остальные.

— Сделаю всё, что смогу, — пообещал альфа, тепло погладив парня по плечу. — Ты знаешь, что Гилмор и Балан в стае не так давно?

— Всего четыре года. Гилмор вступил в стаю только потому, что туда вступил Балан — он очень любит брата, ведь они совсем одни. Балан заботился о нём, когда они осиротели, и рассчитывал добыть побольше денег, чтобы жить безбедно. Только потом он проникся разбоем, а Гилмор нет. Даже просил оставить этих висельников, что можно зарабатывать и честным трудом, что он готов работать один, но Балан отказывался. А потом...

— Гилмор говорил тебе, зачем нужно столько награбленного?

— Нет, — покачал головой Диллан, продолжая подкрепляться. — Он и сам не знал. Да и знать особо не хотел. Просто делал то, что ему приказывали.

Когда Диллана с засыпающим ребёнком на руках вывели во двор, племянники шерифа так рты и раскрыли. Рональд выглядел не особенно удивлённым, как будто о чём-то таком и раньше догадывался.