Меч Господа нашего

— Значит, покупаем — решила Карина. В Лондоне она научилась принимать решения быстро и жестко, как мужчины

— Твой Майкл сойдем с ума.

Карина подмигнула

— Хочешь, покажу кое-что.

— Хочу.

Карина дала подруге свой телефон, поставив на него нужный ролик, и отправилась оплачивать купленную чадру. В магазине работали только женщины, поэтому смысла закрывать лицо не было. Когда она вернулась, то застала свою подругу красной от смущения.

— Но это же... такой разврат...

Карина обняла свою подругу

— Нет ничего плохого, чтобы потанцевать перед своим любимым мужчиной. Это двадцать первый век, подружка. Пошли, пообедаем...

К сожалению — молодости свойственна доверчивость и нежелание задуматься над тем, над чем задуматься определенно стоило бы. Карина никогда и не думала, что подруга ненавидит ее. Но это было так. Карина была успешной девушкой с западным дипломом, она могла соблазнить любого мужчину, что правоверного, что неверного. А Джанне — ничего не оставалось кроме плотной чадры и брака с нелюбимым мужчиной, которого выберет ей его семья. Именно поэтому — она скопировала запись с телефона подруги на свой телефон. И послала эту запись в Комитет по насаждению благодетели и предупреждению пороков, известный как Мутава, религиозная полиция. Именно там, кстати, начинал свою кровавую карьеру молодой, длинный, худой, верующий человек с глазами библейского пророка, имя которого стало потом известно на весь мир. Осама бен Ладен...

Вечером, у Карины аль-Максуд были дела. Поэтому — из офиса она поехала не домой, ее новенький бронированный внедорожник Тойота направился на Восток, к выезду из города.

Несмотря на то, что внешне она соблюдала догматы Ислама — Карина аль-Максуд давно уже жила жизнью западной светской женщины. Учась в Лондоне, она научилась ценить красоту своего тела, необычную и яркую, такую, какая бывает только у метисок. Научилась она ценить и внимание мужчин. Ей было жаль своих подруг — забитых, запуганных, ничего не знающих. Обычно — еще в раннем возрасте их выдавали замуж, иногда за родственников, иногда в гаремы. Не было и речи о том, чтобы пройтись по городу без паранджи — какое там, в Королевстве долгое время шла дискуссия, разрешать женщинам водить машину или нет, потому что опасались, что это может привести к падению нравов и проституции (?!). Каждая женщина была предназначена Аллахом для того, чтобы родить несколько детей, расплыться как корова и тратить бездумно деньги своего мужа. Вращаясь в высшем обществе Королевства, она знала, как ведут себя такие женщины, потому что не раз секретничала с такими. Они покупали за бешеные деньги платья, которые ни разу не надевали, они покупали другую чушь, которая им была не нужна — мстя таким образом мужам за свою несчастливую и никчемную жизнь. В последнее время — модным стало тайно финансировать мужниными деньгами радикальную оппозицию — дошло до того, что женщины сознательно подгрызали фундамент Королевства только чтобы хоть как-то отомстить. Они в жизни не узнали ничего интересного, не сделали ничего полезного... О, Аллах, неужели именно этого ты хотел?

Она знала и саудовских мужчин. Нормально выйти замуж она не могла — потому что была метиской и имела высшее образование. Но при этом — половина мужчин Джидды, да и не только Джидды мечтала затащить ее в свою постель, сделать любовницей. В фильмах — показывали совсем других шейхов... сухих как палка, с аккуратной бородкой, горящими глазами и благородными манерами... с любым из таких она и сама была бы не прочь. Но действительность была куда мерзее — юноши из благородных семейств знали, что их ждет высокооплачиваемая синекура в АРАМКО или одной из других таких полугосударственных компаний, и им ничего для этого не надо добиваться самим — нужно только пресмыкаться перед домом Саудов. В результате — не научившись ничему, не добившись ничего самостоятельно, они занимали начальственные посты, нанимали тех, кто будет делать для них работу, получали то, что не заработали, покупали себе Мерседесы и ездили на них, боясь даже шаг сделать пешком. Они расплывались как женщины, заплывали жиром, они покупали себе женщину в жены или даже несколько, им дарили дом, где они существовали как хомячки в золоченой клетке, они тайно попивали харам по вечерам и не могли усердствовать в намазе, потому что их живот не давал им это сделать. Они тайно посещали заведения с маленькими девочками, а то и мальчиками, Карина знала, что некоторые из них летали в Африку и охотились там на людей. В последнее время появилась новая мода — чартер в Ливию, там их со всеми предосторожностями доставляли на поле боя, там они делали несколько выстрелов по посту ООН или частным охранникам — и под крики "Аллах Акбар" отбывали восвояси. Потом — они гордились друг перед другом, что лично участвовали в Джихаде и рассуждали, что Аллах скостит им их харам и прочие грехи. На нее — они посматривали вожделенно и злобно, они желали ее, но знали, что ее нельзя купить и не знали, как завоевать ее — потому что никогда не завоевывали женщин. Были, конечно, и счастливые исключения из правил... но такие попадались редко и были штучными экземплярами. Мужчины, которые поднялись над мерзким болотом и стали настоящими воинами.

Карина аль-Максуд свернула с одной из главных трасс города, покрутилась немного по второстепенным улицам, внимательно смотря в зеркала заднего вида — не следит ли кто за ней. Никто не следил. Потом — она остановила свой внедорожник около одного из складов — и через пару секунд в него скользнул Майкл, как обычно появившийся как из воздуха.

— Покрутись еще немного по улицам — сказал он — сделай пару кругов.

— Это вместо "привет"?

— Привет. Покрутись еще немного по улицам, сделай пару кругов.

— Мерзавец... — она повернула руль.

Майкл был совсем не таким, какими были большинство мужчин здесь. Прежде всего — он был мужчиной, в то время как большинство здесь — мужчинами не были. Ему было тридцать лет и он был шпионом. Точнее разведчиком... а до этого он служил в каком-то специальном подразделении и прошел Афганистан. У него были шрамы на теле, убийственно — зеленые глаза цвета русских драгоценных камней и пистолет, который он всегда носил при себе.

Заниматься шпионажем — Карина аль-Максуд согласилась сразу. И не только потому, что это было круто. Да, это был шаг за грань, за шпионаж здесь могли забить камнями или утопить и даже не посмотреть, кто она. Но она — ненавидела эту страну, ненавидела ту страну, в которой родилась— и в то же время искренне хотела сделать ее лучше, вырвать из пут мракобесия и мужского шовинизма. Поэтому — когда этот парень подсел к ней в одном из торговых центров — она не стала его прогонять. И потом — не стала.

Майкл ей нравился всем. Он следил за собой и всегда носил пистолет как Джеймс Бонд. Майкл знал все и обо всем, и с ним очень интересно было поговорить. Майкл признался ей, что он баронет из обедневшего британского рода — и это было круто, с ним она ощущала себя баронессой. Наконец, Майкл работал на самой грани, на переднем крае борьбы с террором — и это тоже было круто. Он хотел получать информацию о схемах финансирования терроризма, о направлениях денежных потоков и проходящих через эти каналы суммах, о настроениях в высшем обществе Джидды. Она — занимая немалый пост в корпорации отца, слушая мужские разговоры, имея высшее экономическое образование и доступ к легальной и нелегальной финансовой системе Королевства — могла дать ему эту информацию. Их работа — должна была быть закамуфлирована под любовную связь — но по факту, она и была любовной связью почти уже год...

— Все нормально. Поехали.

Майкл всегда отдавал приказы — а она подчинялась, но это было совсем не то, что в обычной саудовской семье. Саудовские мужчины обряжали своих женщин в плотную чадру и запрещали им водить машину не потому, что боялись проституции — они сами с большим удовольствием пользовались услугами проституток обоего пола. Просто — они никогда не знали конкуренции, конкуренции самцов за самку — и боялись этой конкуренции, боялись того, что уплаченные за женщину деньги пропадут впустую. Муллы в мечетях произносили гневные хутбы* относительно разврата — но как это обычно и бывает за плотным покрывалом ханжества саудовские мужчины скрывали свою никчемность, злобу и убогость.

А вот Майкл — никогда не боялся конкуренции, как и все англичане.

На выезде из города стоял блок-пост, смешанный: армия и Мухабаррат. Но машину Карины здесь знали у нее были специальные номера, какие покупали на аукционах за большин деньги. Такой номер не мог купить простой человек — и машины с такими номерами никогда не досматривали.

— Черт... это было круто — сказал Майкл, когда они пронеслись мимо вереницы машин, посигналив

Карина польщено улыбнулась и прибавила скорость.

— Значит... грузовой корабль. Кто его зафрахтовал?

— Джидда Ойл Чартерс...

Майкл уже знал местную ситуацию — и мгновенно прикинул, кому принадлежит эта компания и чем она может заниматься. Нефтяники.

— Сколько грузоподъемность этого судна?

— До тысячи единиц TEU. Порт назначения Ас-Салюм.

Вот так — так... Египет, самая граница с Ливией.

— Ты можешь узнать характер груза?

Карина помотала головой

— Нет, это секрет. Но я могу сказать тебе, когда он пойдет через терминал.

Майкл прикинул — бессонная ночь гарантирована. Он в принципе знал, что может найтись в контейнеровозе грузоподъемностью в тысячу стандартных контейнеров, идущем в рыбацкий порт на самую границу с Ливией — но надо удостовериться. Потом — уже в Средиземном море судно захватят специалисты SBS, специальной лодочной службы — его бывшие сослуживцы. Или... возможно, его стоит остановить в самом Красном море, привести в Порт-Судан и осмотреть. Но в любом случае — он должен осмотреть контейнеры или хотя бы поставить на них радиомаяк с помощью пневматического ружья. Это если к контейнеру будет не подойти...

От мыслей о работе он соскочил на мысли о Карине. Когда ему дали задание — он долго ругался и чувствовал себя проституткой. Так было до того момента, когда ему показали фотографию молодой женщины. Какого черта она делает в этой затраханной стране...

Внезапно он прислушался... и вдруг вскочил. Резко, без рук.

— Собирайся. Быстрее... — бросил он

— Что? Что случилось?

— Я сказал, одевайся.

Он натянул штаны. С металлическим щелчком снял с предохранителя пистолет.

— Что происходит?

— Вертолет. Я слышу вертолет.

— Может...

— Он за нами.

Майкл сорвал с себя часы, протянул Карине

— Вот компас. Иди строго на север, потом поверни на запад, дойдешь до города.

— Машина...

— Какая машина?! Я постараюсь их увести от тебя. Они наведутся на машину.

— Но...

— Беги!

Карина схватила часы, одежду в охапку и бросилась бежать. Теперь и она — слышала низкочастотный гул винтов, скрываемый барханами. Ни Карина ни Майкл не знали — что для их выслеживания Комитет по насаждению нравственности и предупреждению порока затребовал армейский беспилотник, от которого никак не уйти.

В Саудовской Аравии — Комитет по насаждению нравственности и предупреждению порока (Религиозная полиция) играет в жизни людей, даже богатых людей очень большую роль. Ее боятся. Удивительно, но это так — ее боятся. Религиозная полиция может, например, приказать отцу утопить собственноручно свою загулявшую дочь и он обязан это сделать. Обычно это делается в бассейне... так что если будете покупать недвижимость из вторых рук в Саудовской Аравии, не забудьте поинтересоваться, кто здесь жил и что здесь происходило. У кого нет бассейна — тот топит в ванной. Впрочем, какой смелости можно ожидать от людей, которые сами себя называют рабами. Пусть и Аллаха — а какая разница? Раб — он и есть раб.

В данной ситуации — материалов было почти достаточно для вынесения смертного приговора. Записанное видео, плюс мулла Абдалла, глава Комитета по насаждению добродетели и пресечению порока города Джидды был уверен, что если эту потаскуху освидетельствовать, то окажется, что она не девственница. И неважно, где как и с кем она утратила невинность, с правоверным, с неверным — она была не замужем и этим все было сказано. Конечно, в шариатском суде может случиться всякое, тем более что на записи не видно, перед кем танцует эта развратница... но он, глава религиозной полиции по должности знает про судей местного шариатского суда такое... Например, двое были мужеложцами, а по законам шариата за это смерть. В общем — если он продиктует им приговор — пусть кто попробует не поддержать его.

Смертная казнь была бы в самый раз именно сейчас, чтобы все утвердились в мощи Аллаха и его карающей руки. Но было и одно но. Отец этой блудницы был очень богат, и у этой блудницы было двое братьев, в том числе один — мулла уже успел выяснить это — служил в армии. Мулла не хотел погибнуть в перестрелке, которые случаются все чаще и чаще — а вот поправить свое финансовое благосостояние очень даже хотел. И это дело — будет как нельзя кстати...

В дверь постучали.

— Кто там? — раздраженно сказал мулла, оторвавшись от своих мыслей

В дверь заглянул Рахим, один из самых смышленых полицейских, всегда знающих, что нужно начальству и как именно это добыть. Мулла поручал ему самые щекотливые дела.

— Привез — негромко сказал он и кивнул в ответ на незаданный вопрос, подтверждая, что привез того, кого нужно.

— Подними его вход. Только не через центральный вход.

— Слушаюсь.

Мулла оправил свое одеяние. Проверил, работает ли компьютер. Расположился в кресле с неприступным видом строго и справедливого судьи. Миллион, не меньше — долларов, конечно. В стране неспокойно... может бежать придется, а когда еще попадется такое дело.

Рахим — снова заглянул, потом — отступил в сторону, пропуская в кабинет коренастого, усатого мужчину. Бороду он не носил. Костюм, который был на нем — был сшит лучшими британскими портными по специальному заказу — в составе ткани были тончайшие золотые нити.

— Эфенди Абдалла, такое горе... — начал мужчина — просто поверить не могу...

Мулла указал на стул. Прямой, с жесткой спинкой — стул грешников

— Присядьте.

Несчастный отец присел, в глазах его было беспокойство, и горе.

— Вот. Посмотрите, что мы узнали про вашу дочь. А того хуже — она связалась с неверным! С кяффиром! С американцем, попирающим сапогами оккупанта святую землю, по которой ступала нога самого пророка Мухаммеда салаху алейхи уассалям!

На экране ультраплоского ноутбука — в ночной темноте пустыни метались, играли в причудливую игру языки костра. В их свете — на фоне дюны соблазнительно извивалась женская фигурка. Видно было не все... причудливая игра света и тени не все оставляла открытым. Даже несмотря на то, что это была любительская съемка, не самой лучшей аппаратурой — в Интернете она стала бы хитом за считанные часы.

— О, Аллах...

— И хуже того, ваша дочь и ее любовник — кяффир оказали такое сопротивление при задержании, что один из моих людей убит а двое при смерти!