Что за бред, скажите мне? Отправиться вырезать всех жителей и не прочесать потом окрестности на предмет нежелательных свидетелей? И морду тряпкой не замотать, чтоб ни одна душа не признала — что, тоже мозгов бы не хватило?
Одни вопросы и никаких ответов. Да и пес с ними.
* * *
За одним из столиков расположилась колоритная компания, центром которой оказался невысокий коренастый мужик с рыжей бородой. Борода воинственно топорщилась, когда Элгун, кажется так его назвал оружейник, размахивая руками и постоянно прикладываясь к кружке с пивом, живописал свои подвиги.
"Вот тебя-то мне и нужно, герой".
— ... я преследовал оленя в Сумеречном лесу, как вдруг прямо из кустов на меня напали трое огромнейших, черных как сама ночь, волков. Хорошо, что со мной был мой кинжал. Я бросился прямо на вожака и одним метким ударом пронзил его сердце. Второго я задушил вот этими руками, — Элгун повертел перед слушателями широкими мозолистыми ладонями, привычными скорее к плугу и пивной кружке, — третий волк бросился бежать от меня со всех ног, только его и видели!
Слушатели загомонили, поражаясь такой отваге охотника. "И это при том, что в Сумеречном лесу давно не видно ни волков, ни оленей". Я приготовилась слушать дальше. Элгун врал вдохновенно. Настолько вдохновенно, что, кажется, сам верил в то, что говорил.
— Я хотел было погнаться за ним, но вдруг увидел столб дыма. Этот дым поднимался как раз над Эмбером. Я сразу понял, что там случилась беда, и бросился бежать. Я бежал со всех ног, так быстро, как только мог...
"Как позволяло тебе пивное брюхо и короткие ноги, герой".
— ... но все равно я опоздал. Когда я добрался до Эмбера, вся деревня горела, объятая пламенем. Я увидел как множество людей и демонов убивали несчастных беззащитных крестьян. Этих демонов было не меньше дюжины. Я выхватил меч и ринулся в бой. Не знаю, скольких я успел убить, пока меня не оглушили и не бросили умирать...
Элгун залпом допил оставшееся в кружке пиво и присел за стол. Печально покачал головой, смахнул пьяную слезу:
— Не могу себе простить, что я не сумел им помочь. Ведь я мог, мог хоть кого-нибудь из них спасти...
Мы переглянулись с Сэндом. Волшебник презрительно скривился:
— Столько несовпадений. Наш доблестный охотник преследует дичь в пустом лесу, расправляется с волками посредством кинжала, хотя с трудом держит в руках даже вилку и героически борется с демонами, которых в Эмбере и в помине не было, — Сэнд поморщился, словно попал больным зубом на орех:
— Это глупые человеческие выдумки, но они опасны для нас, потому что люди ему верят.
Эльф пронзительно и тревожно посмотрел мне в глаза:
— Нам нельзя допустить, чтобы Элгун и дальше эмм... рассказывал эту свою "историю".
Я тихо, одними губами выдохнула:
— Убить?
— Нет, ни в коем случае. Нужно его опозорить, сделать посмешищем или выставить лжецом. Тогда он перестанет быть для нас проблемой.
В голове у меня появилась одна шкодная идея. "А что если..."
Я допила пиво, поставила кружку на стол, улыбнулась, предвкушая потеху. Отстегнула пояс с оружием и протянула его эльфу.
— Подержи-ка, — я тряхнула головой и свободные от тесьмы волосы рассыпались по плечам. Оглянулась на храброго рассказчика, потом убрала с глаз челку и подмигнула Сэнду.
"Ну что, готов ли ты к грузу славы, Элгун?"
Подойдя к столу, во главе которого и сидел пьяный и грустный "почти спаситель Эмбера", я натянула маску деревенской девчонки на ярмарке. А точнее, девчонки, которая в первый раз увидела настоящего героя. С большой буквы Гы. "Глазки в пол, румянец на щеки и вперед".
— Сэр Элгун , я... я слышала ваш рассказ. Вы настоящий герой, — взгляд глаза в глаза и снова — в пол. "Харн, ты же скромная девушка".
Несчастный, переживающий "герой" тут же распушил перья.
— Я не мог пройти мимо, когда убивают беззащитных людей! Тем более — людей, с которыми я давно знаком. Черт возьми, жители Эмбера были мне как родные!
— Конечно, сэр Элгун, конечно, — я помолчала немного, потом, словно решившись на что-то важное, спросила, — Сэр Элгун, не могли бы вы показать мне несколько приемов с мечом. Мастера ведь редко встретишь, — я притворно-грустно вздохнула. — А сироту любая сволочь обидеть норовит.
Слушатели-собутыльники загудели, загоготали на разные голоса, радуясь свалившемуся на голову дополнительному развлечению. Посыпались сальные шуточки и наставления, как, мол, лучше обращаться с клинком и такими симпатичными ножнами.
Элгун тяжело встал из-за стола, шикнул на распоясавшихся собутыльников:
— Тихо вы, похабники! Ты их не слушай, дурней деревенских, — последняя фраза относилась уже ко мне. Похоже "герой Эмбера" совсем поверил в то, что он — герой.
— Вот смотри, — Элгун крепко схватился толстыми пальцами за рукоять меча как утопающий за соломинку и... Наверное, это должно было выглядеть как "сияющий клинок, змеей вылетевший из ножен благородного рыцаря", или как там про это поют барды. На деле все выглядело поистине жалко. Старый нечищеный клинок застрял в ножнах до половины, и Элгуну пришлось вытащить его в два захода. Но "героя" это не смутило. Почти. Черт его разберет, от чего покраснел этот увалень — то ли от пива, то ли от жары, то ли от стыда.
Тем не менее, меч Элгун все-таки достал. Теперь тусклое лезвие подрагивало в руках выпивохи.
— Теперь встаешь во-о-от так, — Элгун как-то непонятно растопырился, отставив локти и одновременно пытаясь втянуть живот и расправить плечи, — А потом делаешь замах и... — мужик махнул клинком, как дубиной, видимо считая себя неотразимым воином.
Выбить клинок из руки не составило труда — просто ударить по запястью. "Случайно". И подать зазвеневший по полу меч с невинной улыбкой:
— У вас меч выпал, сэр Элгун.
Второй раз мужик замахнулся сверху. "Удар сокола", ах ты е-мое. Георг помер бы от смеха, увидев такое исполнение".
...и еще раз размеренно-лениво уйти от удара, подхватить руку, судорожно сжимающую оружие, выкручивая, заводя ее за спину и забрать клинок из ослабевших пальцев.
— Как же так, сэр герой? Как же вы дрались с демонами в Эмбере, если отобрать у вас оружие проще, чем игрушку у ребенка?
Меч сиротливо лежал на столе, среди пивных кружек, тарелок с закуской и полупустых кувшинов. Старый, давно не точеный клинок, в темных разводах ржавчины. Хлам, который выкинули за ненадобностью.
— Я... Я учился драться... Но не здесь, да. Не здесь, — Элгун хорохорился до последнего.
Я смахнула со стола кружки и тарелки со снедью, присела на край:
— Это так интересно, что я почти поверила. Но вот оружейник, который и продал тебе этот, — я мотнула головой в сторону рухляди, — меч, сказал что ты, Элгун, отродясь не держал в руках ничего острее зубочистки.
Полупьяные собутыльники что-то бухтели, про врунов и странных девок, но как-то вяло. Еще немного и они заснут, так что стоило поторопится с разоблачениями.
— А еще, господин охотник на оленей — в Сумеречном лесу давно нет дичи. И волков тоже нет — спросите у любого местного рейнджера.
И последний удар:
— Насчет демонов ты, кстати, тоже наврал, Элгун. Не было там никаких демонов, про то и свидетельница говорит, которая в Эмбере выжила. Так что...
Герой-рассказчик-спаситель всего и вся сник окончательно. Плюхнулся обратно на лавку, обхватил голову руками:
— И на кой черт я тебе понадобился? Никому ведь от моих историй плохо не было. Подумаешь — приукрасил маленько. А вреда-то никакого.
"Чертов идиот".
— Я бы не сказала... — я хмыкнула, — Элгун, а ведь убийца до сих пор на свободе бродит. И если он узнает, что кто-то, а точнее — что ты видел, как убивают жителей этой деревни...
Я внимательно посмотрела в стремительно трезвеющие серо-зеленые глаза мужика:
— Ну и сколько ты после этого проживешь? День? Или целых два?
— Черт, я и не подумал об этом! Эй, ребята, я хочу признаться, что... — Договорить он не успел, проснувшиеся собутыльники-слушатели, оскорбленные в лучших чувствах, полезли учить незадачливого рассказчика кулаками. Пьяную потасовку, правда, быстро разняли и Элгун, захватив меч, печально поплелся прочь из таверны.
* * *
Под ногами чавкала осенняя грязь. Мелкий, пропитывающий все и вся дождь, а точнее — водяная пыль, висел в холодном осеннем воздухе.
Еще на подходе к деревне мне стало как-то... неуютно? Холодно? Или может быть просто страшно? Не знаю. Вот только единственными звуками были шуршание дождя по опавшим листьям, да пронзительный вой собаки, оставшейся без хозяина. Еще на ветру чуть слышно поскрипывали полуобгоревшие остатки деревенских ворот. Пахло мокрой землей, гниющими в мелких лужах бурыми листьями и мертвечиной. Сладковато-приторный запах мешался с горьким и холодным запахом горелого дерева.
Я поежилась, вытащила из ножен клинок и нашарила в сумке кисет с вирм-травой. Знахарка Ния из Порта Лласт просила посыпать этой травой тела, чтобы они не восстали нежитью. И то дело — воевать с мертвяками мне как-то не улыбалось.
На фоне низкого, затянутого плотным одеялом туч, неба чернели обгоревшие остовы домов. Царапали равнодушные небеса обломанными пальцами печных труб, темнели неприкрытыми ребрами стропил, провалами ослепших окон оплакивали своих хозяев вместе с холодным дождем.
Хотя... ту часть домов, которые располагались поближе к воротам, огонь затронул не так сильно.
Следопыт шел чуть впереди. Возле одного из домов он остановился и обвел цепким взглядом деревню. Потом Бишоп оперся локтем о покосившийся плетень и лениво процедил:
— Эффективная работа. Те, кто сделали это, сначала оцепили деревню по периметру и подожгли во-о-он тот дом и пару соседних, — рейнджер махнул рукой в сторону почти полностью сгоревших строений и продолжил, — Только потом они вошли внутрь и согнали крестьян от ворот к огню.
У меня было странное ощущение, что следопыт рассказывает об этом, как о чем-то лично ему известном. Так же уверенно и детально, описывая привычные, отработанные до рефлексов, действия.
— С чего ты взял, что дело обстояло именно так? — паладин нахмурился, оглядывая сгоревшую деревню, выискивая взглядом доказательства или опровержения слов рейда.
— Смотри своими глазами, святоша. Видишь, как лежат трупы? — Бишоп презрительно фыркнул, потом ковырнул носком сапога вязкую раскисшую глину и нехотя добавил, — Лусканцы. Их работа.
Дождь усиливался. Мелкие капли оседали на волосах. Следопыт накинул капюшон куртки и деловито пошел к ближайшему дому. Остальным ничего не оставалось, как пойти следом за ним — посыпать вирм-травой мертвецов и обшаривать деревню на предмет доказательств нашей невиновности.
Первый покойник оказался буквально приколочен к бревнам дома сразу несколькими дротиками. Возле ног мертвеца валялся топор, уже успевший покрыться налетом ржавчины. Я высыпала на макушку жмурику щепотку порошка и замерла, с любопытством ожидая — что с ним случится. Не случилось ничего.
Раскачав один из дротиков, я с трудом выдернула его из промокшей древесины. Сила, с которой чья-то рука метнула легкое копьецо, впечатляла.
— Боже мой, да здесь была настоящая бойня, — тихо пробормотала Шандра. Крестьянка прикрывала нос воротником плаща, и оттого ее голос звучал глухо.
— Разумеется, милая Шандра, разумеется, — волшебник чихнул. Раз, другой. Вполголоса помянул недобрым эльфийским словом погоду, сырость и Порт Лласт с его лусканцами — особо. Достав из кармашка на поясе флакончик из темного стекла, эльф вытащил тяжелую граненую пробку и поднес склянку к носу.
— Я нашел кое-что, — Касавир протянул мне тетрадь в плотном кожаном переплете. Края тетради обгорели, а чернила расплылись от сырости. Но кое-какие страницы еще можно было прочитать.
— Это журнал квартермейстера, — Шандра заглянула мне через плечо, — Он был большой любитель писать и с этим журналам почти не расставался.
— Давай-ка посмотрим, — эльф пролистал уцелевшие страницы, нахмурился. Потом захлопнул тетрадь и решительно сунул ее в сумку.
— Странное дело, но в последнее время в Эмбер почти не приходило никаких грузов. Похоже, наши лусканские друзья — рачительные хозяева и они не стали тратиться на деревушку, которую уже решили уничтожить.
Кажется, находка приободрила и приунывшую Шандру, и промокшего волшебника. Я надвинула капюшон поглубже и пошлепала по лужам в поисках остальных покойников. Один из них, молодой совсем паренек, лежал за поленницей около одного из домов. По бледному, точнее — серо-белому лицу стекали дождевые капли. Что-то показалось мне странным. Труп как труп. Хотя... Почему он выглядит так, словно его неделю полоскали в речке? И ран никаких не видно, особенно если учесть что несколько жителей Эмбера были практически разрублены на куски.
— Хм... Кожа сильно обесцвечена — и это не похоже на обычное разложение, — задумчиво протянул подошедший Сэнд и присел на корточки рядом с убитым, предварительно аккуратно подобрав полы мантии, — Посмотрим-посмотрим, — он указал пальцем на небольшой порез на предплечье погибшего. Словно парень пытался закрыться рукой от удара.
— От таких ран не умирают — слишком мало крови вытекло, — буркнул следопыт.
— Разумеется. Если только клинок не был смазан некой субстанцией. Проще говоря — ядом.
— Ну надо же, кроме тебя никто бы и не понял,— дернул плечом Бишоп
— Ну да, — насмешливо протянул эльф, — Однако же я никак не возьму в толк — чему конкретно, кроме моих выдающихся умственных способностей естественно, ты еще завидуешь?
— Подеритесь еще, — только очередной ругани мне не хватало для полного счастья.
Следопыт молча прищурился, глядя на меня. Потом преувеличенно лениво зашагал к соседнему дому и уже через плечо бросил:
— Ты слишком высокого о себе мнения, остроухий.
Сэнд лишь головой покачал и вытащил узкий кинжал и пустую склянку. Несколькими скупыми движениями волшебник срезал кожу и мышцы вокруг ранки и ловко упаковал все это в склянку, плотно закрыв пробкой:
— Этот яд — не из тех, что можно купить в любой аптекарской или алхимической лавке Невервинтера. Он слишком редкий и использует его, в основном, лусканская гильдия убийц.
— Я никак не могу понять — откуда ты все это знаешь? — Шандра недовольно скривилась.
На эту тираду Сэнд только пожал плечами и лениво проговорил:
— За несколько веков своей жизни я видел не одну сотню смертей, милая Шандра, — эльф помолчал немного и добавил, — И от описания некоторых из них у тебя, моя дорогая, пропал бы и сон, и аппетит самое малое на неделю.
Разговор затих сам собой.
Я медленно обошла деревню, заглянула в пару полуобгоревших домой. Точнее — постояла на пороге, но в сами избы заходить так и не стала. Слишком уж велик риск получить обвалившейся полуобгоревшей балкой по голове. Это не считая того, что все более-менее ценное уже наверняка вытащили убийцы.
Возле колодца следопыт, присев на корточки, рассматривал очередного покойника.
