| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Не может этого быть... — прошептала Лилит и тут же ощутила на себе тяжесть разноцветных глаз. Какая-то неясная ноша легла ей на плечи, и снова дурное предчувствие.
— Почему же не может? — раздался мягкий голос в голове принцессы. Голос, от которого Лилит хотелось умереть. — Бездна выпустила меня. Ты, мать всех демонов, неожидала встретить здесь другую мать?..
— Представляю вам Хавву, новую княгиню Хаоса, Чёрную Королеву, первую дочь Тьмы, — сказал князь, и эти слова эхом пронеслись по землям Проклятых.
"Коронуется новая княгиня Хаоса, что всегда была рядом"
— Мой господин, здесь не все герои, — сказала бывшая белая кошка. И тут же, в след за её голосом, на поляне появился Бехард и Агриэль. — То, что случилось, нельзя было изменить, — говорила она, когда все, наконец, собрались. — Однако на вас лежит неизгладимая вина. Стоило Великому покинуть вас, как вы допустили гибель первого аггела. Вы допустили открытие Врат. Вы вернули из изгнания принца Гнева.
Аваддон стоял в стороне, не сводя твёрдого взгляда со своего Властелина. Его лицо было прямым и жёстким, как лезвие секиры, которая блестела у него в руке. Молочный камень на ней превратился в глаз, который теперь оглядывал всех, периодически моргая.
— И в первую очередь я хотела бы спросить тебя, Бехард.
— Я не хотел этого. Я хотел лишь...
— Ты хотел лишь смерти Аваддона, — ответила она за него, и глаза эрцгерцога наполнились ужасом. — И ты хотел стать принцем. Я знаю, — ласково закончила она.
— Но ведь ты сказала, что начнётся Апокалипсис! И где он? Почему всё вновь на своих местах, и только мой муж мёртв?! — воскликнула вдруг Гистера, подняв возмущённый взгляд на белоснежную демоницу, свою новую Княгиню.
— Правильно. Я сказала, что Апокалипсис начнётся. Но разве я говорила, что он закончится?
Принцы и принцессы молчали, склонив головы. Лишь на безучастном лице маркиза Агриэля появилось странное выражение, будто уголки его губ стали чуть-чуть выше. Хавва взглянула на него, и глаза её блеснули.
— Лилит, — прозвучал её медовый голос, шуршащий, словно лапки мягкого паука. — Ты верно служила нам, и время пришло. Ты будешь награждена за свои старания, — говорила Чёрная королева, наклонив голову на бок. Но принцесса чувствовала, что всё уже пошло не так. — И ты, эрцгерцог, тоже получишь дар. Принцесса, твой муж не достоин тебя, и потому у тебя будет новый муж. Бехард станет твоим спутником до конца веков.
"Нет!" — хотело вырваться у демоницы, но она лишь до боли сжала свои острые жемчужные зубы. А Бехард бросил жадный взгляд на предмет своего вожделения. Наконец-то она станет его. Раз и навсегда!
— А чтобы ваш союз был как можно более прочным, — продолжала она, — ты станешь мягкой и покладистой... как кошка.
И в то же мгновение принцесса Дома Гнева перестала быть принцессой. На камнях сидела небольшая полосатая кошка, с шерстью цвета пламени. У неё было огромное пузо, полное котят. Она шипела, пятясь назад и прыгая. Но превратиться обратно не могла.
— Рождённый во Тьме, нарушивший одно из первейших заповедей демонов, ты заслужил смерть, — прозвучали роковые слова новой повелительницы Мрака, и Мор понял, что настал его черёд. — Смерть, после которой никогда не наступит воскрешения.
Но тут белая княгиня прибавила совсем иным голосом:
— Однако не было ещё на землях Проклятых демона, неосознанно послужившего Тьме больше, чем ты — предатель. Не рождалось демона более жестокого и самоуверенного. И более сильного. Ты близок нам, Падшим. Ты не сворачивал с выбранного пути, подобно Астароту, канувшему в Вечность. И, подобно ему, станешь новым принцем Уныния.
Как только прозвучали последние слова, грянул гром, затряслась земля. Мора окружили светящиеся молнии, разметав его рубиновые волосы. Мышцы его наливались новой энергией. Великий князь направил взгляд в его сторону, и тысячи заклятий проникли в молодую голову. И, в конце-концов, голубые молнии покинули тело через загоревшиеся новой мощью глаза хозяина Уныния, отца Тоски и Скорби.
И все, что стояли рядом, ахнули, включая принцессу Ашеру, которая чуть не зашипела, как рыжая кошка Лилит.
— Такова моя воля, — прозвучал низкий голос Повелителя, и никто не смел перечить.
— А как же я? — воскликнула Гистера, нынешняя принцесса Дома Уныния, что успела побыть таковой совсем недолгое время.
— Твоя судьба в руках нового принца, — ответила Хавва и отвернулась, закончив на этом с ней.
— А что на Земле? — спросил Мор, когда его ноги вновь коснулись магического рисунка на площадке.
— Время ещё не пришло, — ответил князь, и его слова гремели, как горное эхо, — но однажды мы попробуем вновь...
И он исчез. Хавва же подняла руки вверх и начала читать заклятье. Слова цепочкой обвились вокруг неё, вспыхнув оранжевым пламенем и разлетаясь во все стороны с невероятной скоростью. Гаргульи, что находились в воздухе, взвыли от боли и, взмахнув крыльями, начали возвращаться обратно в Бездну. Врата меж мирами закрылись.
Исчезла и новая княгиня. А в след за ней остров покинули остальные принцы и принцессы. Лилит осталась сидеть на земле, недовольно размахивая хвостом в разные стороны. Но очень скоро Бехард вернулся за ней и, взяв за загривок брыкающееся животное, удалился к себе на один из дальних островов земель Проклятых. Там его уже ожидала маленькая грязного цвета ворона, грустно опустив глупую голову над миской копошащихся склизких червей.
— А... Явилась, — бросил эрцгерцог злобно, как только его проклятое естество появилось в комнате. — Раньше, кажется, тебя звали Маргаритой...
Ворона вяло кивнула.
— Обращайся ко мне "господин". Теперь тебя будут звать... Мирл. Доедай своих червей, еще долго у тебя не будет другой пищи.
И оставил её в тоскливом одиночестве.
В этот момент на Чудовищном острове маркиз Агриэль подошёл к бесчувственному телу Алисы, наблюдая, как последние капли крови покидают её тело.
— Я думал, мне понадобится твоё согласие, — безразлично сказал он. — А, оказывается, нет. Пророчество сбылось.
Но никто ничего ему не ответил.
Вернувшись во дворец принц Бегемот направился в трапезный зал. Он сильно нервничал, этот обычно весёлый демон с толстым брюхом. И лишь Чревоугодие всегда успокаивало его беспокойный дух. Сев на серый каменный стол, он хлопнул в ладоши, призывая демонов прислуживать ему. Сию же секунду к нему подбежал шустрый бес, неся в руках грязное медное блюдо с дохлой крысой, присыпанной пеплом. Его руки дрожали, но слуга всё же поставил его перед господином.
Принц Дома Чревоугодия поднял воловьи глаза на беса в фартуке и глубоко вздохнул.
— Что, без меня никак было не вернуть всё на свои места? — спросил он в пустоту. Грустные глаза уставились в конец пещеры, полной пауков и плесени.
"Конечно нет..."
Он сглотнул вкус магии искажения, к которой была примешана львиная доля магии пространства, язык свело от гадкого привкуса соли и лайма. И на глазах помещение приобрело былые очертания. Потолок поднялся на привычную высоту, сам разукрасился мозаикой и выгнулся сводами. Стол выровнялся и накрылся батистовой скатертью, вышитой шёлковыми нитками. Пол вновь стал малахитово-зелёным и натёртым до блеска. А на янтарной тарелке лежал лангуст с устричным соусом. Рядом с ним стояли четыре литра текилы и ведро зелёных лаймов.
— Все свободны, — проговорил принц и подпёр уставшую голову толстой ладошкой.
Всем принцам и принцессам сейчас было не сладко. Каждый из них сидел в своём дворце и думал только о самом себе. Даже смертные их сейчас не интересовали. В Первом Тёмном Доме появился новый принц, и Дух Уныния повис над Преисподней словно в его честь.
Аггелы не любили, когда им напоминали о том, кто они есть.
Глава N65
"В земные страсти вовлеченный,
Я знаю, что из тьмы на свет
Однажды выйдет ангел черный
И крикнет, что спасенья нет.
Но простодушный и несмелый,
Прекрасный, как благая весть,
Идущий следом ангел белый
Прошепчет, что надежда есть"
Булат Окуджава
Я открыла глаза, и взгляд мой упёрся в белый потолок. Там в углу рядом со стеной маленький паук сплёл себе бесформенную паутину и пытался кого-то поймать. Была нестерпимая жара. Всю ночь я спала ужасно, и сейчас чувствовала себя разбитой, как старое корыто. Духота и легкий запах дыма просачивались через открытое окно, даря незабываемые ощущения. Но небо было девственно голубым, а не грязного цвета, как раньше, что заставляло надеяться на долгожданную перемену погоды.
Я встала, пошла на кухню, выпила стакан холодной воды. Голова трещала, словно вчера вечером я намешала коньяку с портвейном. Хотя ничего такого я не припоминала. Честно говоря, я вообще не могла вспомнить, как легла спать. И это показалось мне странным.
Я налила себе стакан холодной воды и позвонила Саше, смутно припоминая, что, кажется, вчера виделась с ним.
— Как дела? — спросила я, лениво растёкшись по жаркому креслу.
— Ужасно болит голова, — ответил он, и я через трубку услышала звук открывшейся бутылки пива. — Как будто меня вчера грузовик переехал. — Звук трёх жадных глотков.
— Тоже самое, — кивнула я, будто он мог меня видеть. — Может магнитная буря. В такую жару чёрт знает что происхо... — сказала я и вдруг резко прикрыла рот рукой, смутно чувствуя, что сказала что-то лишнее.
— Ты чего? — лениво переспросил Саша.
— Не знаю. А как там твой брат? — спросила я про Колю. — У него голова не болит?
— Ещё как, — ответил он, и я услышала звуки ещё нескольких глотков, от чего мне самой захотелось пить, — он вообще решил, что сегодня весь день на кровати проваляется.
— Точно магнитная буря, — кивнула я вновь, придя к однозначному выводу.
В конце-концов день кончился, а каждый следующий был всё лучше и лучше. Торфяники перестали гореть, постепенно дым над городом рассеялся, а дождь, который теперь часто шёл по ночам, приятно освежал тёплый летний воздух.
Но что-то вокруг как будто изменилось. Будто вместе с переменой погоды долгожданный ветер принёс в нашу жизнь что-то новое. Саша вдруг занялся спортом, сказал, что это наверняка лучше, чем смотреть комедийные шоу и отращивать пивное пузо скучными вечерами. Коля вдруг сдал все "хвосты" в институте и стал каждый вечер с однокурсниками кататься на велосипеде по ночной Москве.
Марина тоже изменилась. Стала спокойнее, часто молчала и улыбалась. Всё время казалось, что она думает о чём-то своём. А через некоторое время обнаружилось, что у себя дома она стала рисовать картины. В большинстве своём они были очень красивыми, с чудными пейзажами, морем и звёздами. Хотя были и странные, если не сказать страшные, на которых, будто живой, горел огонь, и чёрные глаза смотрели из старого черепа.
В общем и целом, казалось, жизнь начала налаживаться. Это счастливое ощущение прочно поселилось во мне и подтверждалось каждый день, когда утром я выглядывала в окно и видела незамутнённое дымом живое небо, сочную листву и чувствовала на своём лице свежий ветер.
Вот и сегодня я радостно проснулась от мягких лучей солнца, упавших на мои сонные веки. Быстро позавтракав, я оделась и вышла на улицу. Птицы пели свою утреннюю песню, "облака плясали, кузнечики пиликали на скрипке". Вобщем всё, как в песне. Подойдя к ближайшей торговой палатке, я купила эскимо и, сев на лавочку, прикрытую сенью густого дуба, стала в тени с наслаждением его поедать. Это было чрезвычайно приятно.
Когда у меня в руке осталась лишь пустая деревянная палочка, я увидела издалека машущего мне Сашу. Я приветливо помахала в ответ, и через минуту он уже сидел рядом со мной.
— Как дела? — спросила я, видя его довольное лицо.
— Замечательно! Вчера записался на айкидо. Пора вспомнить своё спортивное прошлое.
— Ничего себе. Ты занимался айкидо раньше? — удивилась я.
— Четыре года, — кивнул головой он. — Правда это было в далёком детстве, — усмехнулся он.
— Ну, четыре года — солидный срок. Всё вспомнишь, — похлопала его по плечу я.
— Согласен, главное — настрой.
Вдруг невдалеке раздался звук двигателя автомобиля. Вокруг стояла утренняя тишина, нарушаемая лишь звонкими голосами птиц, и рычание мотора привлекало внимание. По узкой дворовой дороге виляла между домов, маневрируя на поворотах, серебристо-лазурная машина с откидным верхом. Она напоминала спортивную низкой посадкой и обтекаемой формой. Но я поймала себя на том, что никогда не видела такого автомобиля прежде.
— Это — Lamborghini Diablo, — сказал удивлённо Саша, показывая на неё пальцем, пока она всё ближе приближалась к нам. — Я на ней в Need for Speed гонял!
Мне это ни о чём не говорило. Машина подъезжала всё ближе к нам, и внезапно время будто замедлилось. Внутри сидел мужчина в белоснежной рубашке с открытой грудью и связанными в тугой хвост длинными чёрными волосами. Машина остановилась напротив нашей лавочки, а водитель повернул голову в мою сторону. Что-то внутри у меня больно закололо. Неторопливым движением руки мужчина снял тёмные очки, скрывавшие глаза, и произнёс:
— Не желаете ли прокатиться, миледи?
И его губы улыбались.
Я чувствовала, как моё сердце било в колокол грудной клетки. Перед глазами всё потемнело, а дыхание перехватило. Я оглянулась по сторонам. Слева от меня сидел Саша, а справа, свесив короткие ножки, Вершок насвистывал какую-то мелодию. Вокруг на деревьях прятались бесплотные демоны, а некоторые из них ходили по тротуарам, любопытно поглядывая на нас.
"Не может быть, чтобы всё это было правдой!"
Вершок кивнул головой, будто в ответ на мои мысли.
— Врата Бездны были открыты, но закрылись слишком поздно.
— Ты его знаешь? — спросил удивлённо Саша, ничего не замечая вокруг, кроме странного мужчины в автомобиле с откидным верхом.
Да. Я его знала. В машине, улыбаясь, во плоти и крови сидел полудемон, герцог Третьего Тёмного Дома, аггел Похоти, Асмодей, который убил меня.
Глоссарий
Чертоги Проклятых имеют в себе тысячи островов, парящих над Бездной и населённых демонами и прочей нечистью. Демоны делятся на два типа: рождённые во Тьме и Падшие. Первые появляются из колыбели Душ. Сюда попадают частицы людских душ, когда те совершают злодеяния. Вторые иначе именуются аггелами по установившейся в русской речи традиции ещё с давних времён.
Существует девять ступеней, на которые делятся Проклятые по степени своего могущества. Первые три — самые сильные: принцы или эрцгерцоги, герцоги, маркизы. Эти ступени могут занимать лишь аггелы. Вторые три: графы, виконты и бароны. Третьи три ступени — это прислуга, в быту называемая Серыми, что является синонимом к слову "слабый".
Преисподней правят пять Домов, именуемых Великими. Каждому Дому соответствует свой смертный грех, всего которых шесть. Последним является земля правителя Проклятых — князя. Каждый Дом состоит из двух больших островов, стоящих один на другом. Самый верхний — основное поселение, нижний — Сад Грешников, где мучаются души, одержимые соответствующим грехом. Великие Дома находятся также на разном уровне над Бездной, что соответствует тяжести греха. Так что, если посмотреть на них сбоку, то они будут расположены вертикально в следующем порядке:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
