Институт моих кошмаров-3. Никаких демонов

Я широко улыбнулась. Хуже.

— Я из тех, кто контролирует таких, как он.

Судя по тому, что бояться мужчина меньше не стал, это было действительно хуже. Просто ужасно. Вопрос, каким чудовищем нужно быть, чтобы держать под колпаком демона, явно читался в его выражении лица.

Диз тихо рассмеялся и покачал головой.

— Тебе это доставляет огромное удовольствие, верно? Доминировать.

— Обожаю, — шёпотом призналась я.

Как и ставить на место зарвавшихся демонов. Но это будет потом. Не стану же я портить Дизу его игру? Поэтому я молча наблюдала. Мистер Новак достал из портфеля пухлую папку и протянул Дизу. Споро (но, готова поспорить, не упуская ни одной детали) просматривая бумаги в ней, Диз ставил внизу каждой размашистый автограф, а я с трудом удерживала себя от вопроса, в качестве кого он их ставит и под какой фамилией там числится. И почему ему это настолько важно — учитывая, сколько времени Диз проводил на Земле, в компании должна иметься процедура, как без этого обойтись.

— Потому что иначе для скорости они подставят мою подпись в Пейнте, — иногда его привычка комментировать то, что я не произносила вслух, все-таки раздражала. Особенно когда ответы я получала только на ту часть вопросов, что была удобна ему. — Я бы предпочел по возможности обходиться без этого.

— Я тоже, — пробормотал директор, всем своим видом выражая надежду, что его не услышат. Диз услышал. И ухмыльнулся:

— Что, опять подставили и отправили в сеть, прежде чем дали мне на согласование?

Расписавшись на последнем документе, Диз кинул папку подчиненному.

— Принесли?

Серебристая флешка легла на стойку между ними. На которой лишь боги знали, что могло находиться. И что я, интересно, должна в такой ситуации делать?! Кинуться им наперерез, отнять и потащить в "Хантерс"? Сделать вид, что меня совершенно не интересует, какие данные Диз не захотел передавать через Интернет? Не ради подписей же он устроил здесь свидание.

А ради чего?

— Ненавижу, когда меня используют вслепую, — позволила я себе только комментарий, когда мистер Новак (с явным облегчением) покинул нас.

Так и не пришла ни к какому решению. Диз и бровью не повел, в задумчивости катая флешку по гладкой поверхности.

— Полагаю, это никому не нравится. Так ты хочешь или не хочешь узнать, что на ней?

Последний кусочек пазла встал на место. Спрашивала, Наташа, как оно будет в будущем? Получи наглядную демонстрацию.

— Не хочу.

Диз довольно небрежно изобразил удивление.

— Так доверяешь мне?

— Нет.

Я осторожно поставила чашку на блюдце. За окном снова полил дождь, вспенивая глубокие лужи. Такси, ждавшее мистера Новака у входа, мигнуло огнями и вскоре скрылось в серой пелене.

— Дело не в доверии. Я тебя знаю. Ты понимал, что я буду присутствовать при вашей встрече. По времени, даже если бы мы приехали сюда первыми, я бы уже вернулась к тебе. И я слишком ценна для тебя, чтобы после того, как я предупредила тебя, что не буду закрывать глаза на твои нарушения Договора, ты совершил при мне что-то противозаконное. Значит, о твоей деятельности в "Криэйтив Аэродайнемикс" Охотникам известно, и она санкционирована, и на флешке ничего запретного нет. Таким образом ты ничем не рискуешь, а если я и воспользуюсь твоим предложением, то ничего не найду, а ты зато получишь дополнительный рычаг, если захочешь вызвать во мне чувство вины. Как же, совсем тебе не доверять!

Я запнулась, когда поняла, что делала. Я просчитывала. Те самые идиотские, далекие от математических расчёты, которыми всегда бесил Диз.

— Но чего я хочу знать, — я скрестила руки на груди и мрачно уставилась на него, — так это какого черта?

Продемонстрировать "Вот так это будет, Наташа. Смирись или уходи"?

Проверить, испугаюсь и отступлюсь? Насколько простирается моя верность? Забуду о своих словах и побегу к Охотникам? Потрогать воду и наметить границы дозволенного?

Показать мне? Как сначала — лицо, потом — магию, теперь — дело?

Я больше в этом не нуждалась. Мне не нужно было открывать глаза на правду — я все видела сама.

— Ты не думала, что все гораздо проще?

Показать не мне, а меня? Я задумалась, как это выглядело со стороны. Выглядело бы для другого собеседника. Зачем Дизу скрываться, когда он может поступить лучше? Достаточно взять меня с собой куда угодно. "Смотрите, живой Охотник, сидит и не протестует, живое подтверждение тому, что любое мое действие легально".

— Ровно половина правильных выводов.

Он бы еще попробовал удивиться вслух, как я умудрилась запороть вторую половину или каким чудом хоть это угадала. С него бы сталось. Точно так же, как сталось бы и не сказать, какая именно половина выводов оказалась верной. Диз спокойно поднёс чашку к губам. Невозмутимый. Непонятный со всеми его заморочками и адскими тараканами.

— Кофе здесь действительно вкусный, — вместо того, чтобы продолжить объяснения, заметил он.

— Иди к черту.

В зеленых глазах блеснули смешинки. Наконец перестав катать ее по столу, Диз подвинул флешку ко мне:

— Посмотри.

— Что ещё?

Вопрос Мартина вырвал меня из задумчивости. Было еще что-то. Между тем, в каком состоянии нашли Харви, и заданиями... Впрочем, мне уже доступно объяснили, что причин связывать Харви и Игру не было. Он участвовал? Никто не знал. Было ли что-то, что позволяло предположить его участие? Кроме его пребывания в Мюнхене пять лет назад — ничего. Об Игре он никому не упоминал, желаний, ради которых пошел бы на все, не высказывал... А значит, не делай поспешных умозаключений, Наташа. И не думай, что по второму делу тебя тоже не спросят.

— Насилие, — раздался из-за спины тихий голос.

Я вздрогнула, узнав его. Обернулась, хлестнув себя волосами по щеке. Лукас стоял возле окна. Гораздо бледнее, чем я его помнила. Серьезнее. Собраннее. Горло пересекала уродливая борозда. Взгляд зацепился за парные браслеты, больше похожие на наручники: такие же мерил на меня Сереш полтора года назад. Вот почему я не заметила его появления. Лукас не ощущался... никак. Пустота. Не человек. Не маг. Стопроцентная блокировка.

— Чем дальше, тем более противозаконными становятся задания. И тем чаще они связаны с причинением ущерба другим людям.

Я все смотрела, пытаясь найти в знакомом лице что-то, напоминавшее о том беспечном раздолбае. От необходимости говорить меня спасло пришедшее на телефон уведомление. Адрес и пометка: "Задание будет озвучено в указанное время".

Я встретилась взглядом с Мартином.

Это что-то новенькое.

Второй стакан оказался лишним. Точнее, лишним был первый, проглоченный слишком быстро — лишь бы отвлечься, занять руки, перекатывая тяжелое стекло между ладоней, перестать думать, забыть. Не вспоминать Лукаса, ошибку, с которой мне — но, главное, ему — предстоит жить. Последнее почти удалось.

— Все еще злюсь на тебя, — сообщила я Дизу.

Тот только ухмыльнулся:

— Это заметно.

Ну да, готова поспорить, обычно сердитые на него девушки вели себя иначе. Ударить, конечно, не посмели бы, но закатить скандал, хлопнуть громко дверью на прощание — самое то. И уж точно не целовали пьяно, устроившись у него на коленях.

— Если тебя то-то не устраивает, я могу...

Слезть и отсесть на другой конец дивана, например. Весьма вольготно расположившаяся на моем бедре рука удержала меня от столь необдуманных поступков.

Так и думала. Я улыбнулась.

Вместо ответа Диз притянул меня ближе. Пальцы скользнули под рваный край юбки, сбивая дыхание. Я резко выдохнула и в отместку прикусила его шею.

— А как же "Прекрати, на нас смотрят"?

Позер.

— Пусть смотрят, — прошептала я, тяжело дыша. — Ты меня научил, что жить гораздо приятнее, не гадая, кто что о тебе подумал.

— Я создал чудовище, — фальшиво восхитился он.

Трижды позер.

— Не обольщайся, — я поцеловала красные следы от зубов. — Я решаю, когда и как мне меняться. Лавры Пигмалиона тебе не достанутся. К тому же... Они смотрят на тебя.

Мы действительно притянули пару любопытных взглядов. Но не наше поведение было тому виной.

— Здесь так много гени? — сразу посерьезнел Диз.

Больше, чем должно было быть. Меньше, чем я ожидала. Бар, обнаруженный по высланным приложением координатам, не числился в списке заведений, принадлежавших гени. Да и как место тусовок местной магической диаспоры его тоже никто вспомнить не мог. Почему его выбрали организаторы? Кто знает.

Но в то же время, я не чувствовала здесь такого сильного присутствия магии. В турнирной таблице Игры стояло больше сотни имен. Пусть половина из них, судя по баллам, потеряла интерес после первых заданий, все равно их должно было быть здесь больше. А значит, существовала вероятность, что приглашение получили не все. А я все-таки вышла в финал.

Хорошо — с одной стороны. С другой, учитывая прогнозы Лукаса... не особо.

— Слева. Через два столика от нас. Видишь парня? Пристально на тебя смотрит. Спорим, он знает, что ты демон?

Диз хмыкнул:

— А я решил, что просто ему понравился.

— Брюнетка в синем, — продолжила я перечисление. Не настолько все-таки меня могли отвлечь Диз и спиртное, чтобы не обратить на них внимание. — Та, что вся в телефоне. Пара напротив нас. Еще кто-то в толпе внизу. Не знаю, кто...

Их было достаточно: всполохи разной, чужой силы, смешивавшейся с дерганым ритмом и атмосферой плохо контролируемого хаоса. Может, если спуститься к ним, я бы поняла, кто это, но учитывая виски и манящую за собой музыку слишком велик был риск раствориться в них и забыть, ради чего мы сюда пришли.

— Так что сидеть как можно дальше от тебя и дуться выглядело бы странно. Чтобы разгуливать с демоном по городу, под носом у Охотников, нужно либо быть полностью под его контролем, либо без ума в него влюбленной. Первое я изобразить не смогу при всем желании.

— А второе, значит, сможешь? — забавляясь, спросил Диз.

— До сих пор получалось.

— Именно изображать? Кажется, я должен оскорбиться.

Именно изображать. "Без ума" — это было прошлым летом, до его идиотского предательства и бесконечно долгой зимы. Теперь все стало иначе. Не так безудержно громко, до чертовой эйфории, но, может быть, лучше. С умом. И широко раскрытыми глазами. Теперь я понимала, на что иду. Я обхватила руками его шею и замерла, пытаясь перевести дыхание. С нежностью повторила пальцами линию подбородка и поцеловала, уже никуда не спеша. Перекатилась вбок, поправляя юбку, и вздрогнула, мазнув взглядом по публике.

— Что случилось? — заметил перемену в моем настроении Диз.

Решение пришло само собой.

— Мне нужна твоя помощь.

— Тебе? — издевательски протянул он. — Ты умеешь просить о помощи?

Гневный взгляд его тоже не пронял. Ладно, признаю, в его словах был резон, но... Сейчас не время для признания моих бесконечных ошибок и недочетов.

— Я учусь, — серьезно ответила я. — И прошу. Пожалуйста.

— Видимо, все совсем плохо, — фыркнул он.

И даже хуже. Я спрятала лицо у него на плече.

— Ты поможешь или нет?!

— Тебе действительно необходимо спрашивать? Что надо сделать?

— Девушка, только что зашла, стоит у стойки. Ассиметричное каре, видишь? Отвлеки ее. Она знает, кто я.

Бариста из "Happy Place", принесшая мне полный усыпляющего бдительность зелья кофе. Сестра — сестра ли? — пытавшегося меня убить друды. Его взял "Хантерс", и с тех пор я о нем ничего не слышала — да и не хотела. Но я не подозревала, что она каким-то образом ускользнула.

Вот уж кого я не ожидала здесь увидеть. Только бы она не оказалась участницей: это значило бы, что она останется здесь до объявления задания. Бариста обернулась, и я крепко сжала ладонь Диза. Только бы не посмотрела сюда, только бы не увидела меня. Диз аккуратно отцепил мои пальцы и кивнул. Замечательно. Осталось только скрыться самой. К счастью, проход в туалет находился на противоположной от входа стороне.

Воспользовавшись кабинкой, я подошла к раковине. Включила ледяную воду, сполоснула руки, провела влажной ладонью по разгоряченной шее. Посмотрела в зеркало: лихорадочный румянец, завившиеся у подбородка волосы... и силуэт позади меня.

— Это женский туалет.

— Условности, — мужчина, стоявший у меня за спиной, равнодушно пожал плечами.

Не мужчина. Бог. В тусклом свете лампочки его волосы все равно сверкали золотой короной, а лицо дышало юностью и здоровьем — ничего общего с тем, что я увидела при прошлой встрече. Пусть нас разделяло зеркало, смотреть на него все равно было больно. Люди не созданы, чтобы смотреть на богов. Но я ведь не человек? Я медленно повернулась и обхватила пальцами край раковины.

— И это все, что ты можешь сказать? — поинтересовался он, закуривая. — Хреновы миллениалы, никакого пиетета.

— Можно подумать, вы многое знаете о теории поколений.

— Познакомил Штрауса и Хоува, когда они были в Вашингтоне, — похвастался он.

Ну да, в конце концов, кому консультировать по такому вопросу, как не тому, кто наблюдал их все своими глазами. Начиная с самого первого в Америке — я бы не удивилась, если бы бог переселенцев одним из первых прибыл в колонии. Мой собеседник вытянул пустую ладонь, на которой появилась визитка. Проигнорировав имя — все равно фальшивое, — я задержалась на титуле. Доктор философии...

— А тогда в автобусе — это решили одно из своих имен вспомнить, Агийей?

На ученого он мало походил. Слишком молодой, в обтягивающих задницу как вторая кожа джинсах и растянутой алкоголичке, принесший с собой с танцпола музыку и пахнущий лавром и сексом, на первый, беглый взгляд он не походил ни на профессора, ни на бога в традиционном представлении. Но был и тем, и другим.

— Почему нет? Если бы ты прожила, сколько я, поняла бы, — он выпустил кольцо дыма. Явно не табачного. — Все еще ничего? Я не требую жертвоприношений, но немного поклонения было бы неплохо.

— Я не верю в вас. А все боги, которых мне довелось встретить, хотели меня либо использовать, либо убить, — пришлось честно признать. — Так что извините. Можно я пройду?

Дойти до диспенсера с бумажными полотенцами мне не дали. В туалете стало темнее, и вместо лавра запахло гнилью и смертью.

— Мне подойдет и то, и другое, — лениво протянул он, прислоняясь к черной кафельной стенке.

Это что, карма? Я сделала шаг назад, упираясь спиной в холодный фаянс. Почему другим в сказках достаются крестные феи и добрые волшебники, а мне — сталкерствующие древние существа, которым чем-то очень не нравится милая маленькая Наташа?

— Отпусти ее, — приказал он. — Освободи от слова.

Кто о чем, а вшивый о бане. В смысле, Аполлон об Артемиде. А ведь по одним лишь мифам можно было догадаться, что там что-о похуже обычной братской любви.

Телефон завибрировал в кармане, сигнализируя о новом сообщении. "Она ушла. Можешь прекратить прятаться".

— Пусть сначала она отпустит меня.

Единственный пункт, по которому могущественные враги лучше обычных: ты всегда знаешь, что, если бы они хотели тебя уничтожить, давно бы уже сделали. Только это осознание позволило мне отлипнуть от раковины. Полумрак сгустился еще сильнее.