Чешуя и хвост. Странник

— Саша, это не самая лучшая идея. Связываться с семейкой де Ниро — себе дороже. Отец этого молокососа — один из ближайших к Курту людей. Потом проблем не оберёшься. Мне также как и тебе жалко этого крестьянина, но если мы ему поможем — нам придётся в срочном порядке валить из Империи.

Мда, не самый лучший расклад, но смотреть на то, как этот самовлюблённый брюнет издевается над бедным мужиком, я не мог.

— Ты бросаешь мне вызов, наёмник?! — усмехнулся аристократ, состроив на лице презрительную ухмылку.

— Если вы не против, граф, то я хотел бы вызвать вас на дуэль до первой крови. Если проиграю я — вы убиваете этого парня, если вы — то он остаётся в живых, — я постарался подавить желание стукнуть этого павлина в нос, добавляя в голос побольше учтивости.

Зачем добавил учтивости? Чтобы парень согласился на мою просьбу, потому как в другом случае он просто натравит на нас с Рином своих амбалов в латах, наблюдая за тем, как мы будем пытаться их победить. А против них у нас никаких шансов, потому как по лёгкому свечению, исходящему от их доспехов, со стопроцентной вероятностью можно было сказать, что они были зачарованными. Помимо того, что сталь доспехов у охранников необычайно крепкая, так она ещё и с наложенными заклинаниями — адское сочетание.

Брюнет тем временем одарил меня взглядом, полным презрения, после чего недовольно произнёс:

— Что ж, наёмник, будь, по-твоему. Тебе повезло, что я сегодня якшаюсь со смердами, иначе твоя голова уже лежала бы отдельно от тела, — он белозубо улыбнулся, после чего достал из ножен длинную рапиру с рукоятью, инкрустированной драгоценными камнями.

Я уж было подумал, что этот клинок — пародия на настоящий. Обычное украшение сына богатенького папочки с отвратным балансом и ужасной сталью. Но клинок оказался действительно хорош, даже несмотря на золотую рукоять с камнями, потому как был сделан из нирамского серебра. Этот металл я после стольких дней, проведённых в компании кинжала, узнавал без проблем.

Я состроил на лице физиономию, полную восторга, давая аристократу понять, что впервые в жизни вижу нирамское серебро. Пусть думает, что я обычный наёмник, а то проблем потом не оберёшься.

Граф де Ниро лишь презрительно усмехнулся, после чего картинно рассек воздух своей рапирой — послышался лёгкий гул, издаваемый клинком.

Я начал оперативно снимать с себя свою экипировку, стараясь не светить перед самовлюблённым брюнетом нирамским кинжалом. Ради такой вещи он напрягаться не будет и прикажет своим амбалам меня прикончить: проблем от мёртвых меньше. Хотя, в Зубастых Рифах этот закон не сработал.

Спустя минуту я без доспехов стоял перед графом, сжимая в руках меч Рина. Если вы помните, на лезвиях близнецов находился яд, а убивать брюнета, хоть ручки, честно говоря, и чесались, я не хотел. Его папашка мне ведь потом всю жизнь испоганит, это к гадалкам не ходи.

Я несколько раз крутанул в правой руке меч Рина, пытаясь привыкнуть к его балансу, после чего уставился на брюнета, не сводящего с меня презрительного взгляда. Тот лишь усмехался, наверное, даже не думая о том, что сможет проиграть вшивому наёмнику. Что ж — я просто обязан его сейчас же переубедить: люблю я преподносить людям сюрпризы.

Итак, рапира — более лёгкое оружие, и им намного проще нанести не смертельный удар, нежели обычным мечом. Ведь он не рассчитан на сопливые дуэли до первой крови, и почти всегда используется для умерщвления противника. Понятное дело, что сейчас у моего соперника есть преимущество в скорости, которое мне срочно нужно свести на нет.

Эти мысли пронеслись в голове, подобно урагану, а потом...

Потом этот дворянчик попытался меня атаковать, подпрыгнув к вашему покорному слуге и тотчас попытавшись тыкнуть своей зубочисткой мне в живот. Я, немножко раздосадованный от того, что 'кина не будет', со всей силы дал по золотой рукоятке, заставляя аристократишку от неожиданности выронить из рук оружие.

Мда, его картинное атакующее движение, выглядевшее довольно эффектно, столкнулось с моим простым, но притом оказавшимся весьма эффективным блоком. Граф, поди, только на таких вот зубочистках и сражался, с такими же расфуфыренными придурками, как и он. А с нормальными воинами, к которым я, кстати, себя не отношу, и не сражался никогда.

Кончик моего меча упёрся в горло вмиг побледневшего паренька, который неверяще смотрел на меня, не понимая, как вшивый наёмник смог одолеть сына самого герцога де Ниро (!). Я почувствовал, как под лезвием клинка медленно перемещается кадык струхнувшего брюнета.

— Мне стоит порезать вам горло мечом, граф? — вежливо поинтересовался я, недвусмысленно водя клинком по горлу паренька. — Или поединок можно считать законченным?

— Кунар и Терин, отпустите этого смерда вонючего! — прошипел граф своим сопровождающим.

Дождавшись, пока слегка повеселевшие телохранители драгоценного тельца графа де Ниро отпустят мужика, я отнял от горла брюнета меч, после чего, низко поклонившись, произнёс:

— Благодарю вас, граф. Вы были прекрасным соперником и оказались достаточно милосердны, чтобы освободить этого крестьянина. Здоровья вам, дорогой граф. И пусть Алиан хранит вашу душу, — я развернулся под возмущённым взглядом брюнета, после чего двинулся навстречу к мужику, не способному до сих пор поверить, что спасён.

Телохранители после моих слов едва сдерживали смех, периодически кидая на своего покрасневшего нанимателя насмешливые взгляды. Видимо, этим ребятам характер графа тоже уже успел изрядно надоесть, а потому такое показательное унижение сына герцога де Ниро пришлось им по вкусу.

— Мы ещё встретимся, наёмник, — вдруг неожиданно прошипел мне в спину брюнет, заставляя меня в мгновение ока обернуться. — И тогда ты вряд ли будешь таким весёлым, — он поднял с земли рапиру, после чего, предварительно плюнув в мою сторону, двинулся к вороному жеребцу, стоящему возле той самой телеги.

Одним ловким движением вскочив в седло, он напоследок окинул меня презрительным взглядом, после чего проорал:

— Пошли сюда! Я за что вам деньги плачу?! — похоже, это было обращение к телохранителям.

Те лишь вздохнули, после чего один из них прошептал так, чтобы я его услышал:

— Остерегайся, парень. Этот сукин сын тебя из-под земли достать сможет, если захочет.

Больше он ничего не сказал, и они оба, кивнув мне напоследок, тотчас трусцой побежали к двум другим лошадям чёрной масти, бренча доспехами.

Я смотрел им вслед вместе с Рином и рядом стоящим мужиком, думая, что же мне теперь делать с привалившим счастьем в лице самовлюблённого графа.

Эпилог

Мы уже третий день находились в столице, пытаясь побыстрее найти торговый караван, идущий до Северных Пустошей, или хотя бы тот, который двигался в том направлении. К сожалению, оказалось, что ближайший по времени караван отправляется туда только завтра.

Вариант с тем, чтобы двигаться до нужного места самостоятельно, мы даже не рассматривали. Во-первых, потому что мы уже привыкли путешествовать хоть с неким, но комфортом. Во-вторых, это было намного безопаснее, нежели если бы нам пришлось двигаться одним. В-третьих, это бы заняло больше полугода, а терять столько времени мне неохота. И хоть вашему покорному слуге как можно быстрее хотелось свалить из Кенара после заявления графа, от которого дурно пахло, на такие жертвы идти всё же не хотелось.

К тому же, вполне вероятно, что телохранители малость преувеличили об опасности, исходящей от дворянчика, потому как в полумиллионном городе найти одного человека — задача не из простых. Даже с учётом большого влияния и огромного количества золота, коими род де Ниро как раз-таки и обладал.

И как оказалось потом... я был неправ.

Возвращаясь вечером вместе с Рином из местного публичного дома, девушки которого были на редкость хороши, я почувствовал, что за нами кто-то следит. Молниеносно обернувшись, я заметил одетого в серый плащ мужчину с непримечательным лицом.

Увидев, что я смотрю на него, тот усмехнулся, после чего с его ладоней в мою сторону тотчас сорвался огромный огненный шар. Я заорал, что есть мочи, предупреждая Рина об опасности со спины, после чего быстро пригнулся, пропуская в считанных сантиметрах над головой фаербол размером с немаленький арбуз.

Имперец на мой крик среагировал мгновенно, тут же прыгнув за небольшую повозку, гружённую всяким строительным мусором.

Я же в свою очередь тотчас свернул в ближайший ко мне переулок и дал такого стрекоча, на который только был способен, желая побыстрее оторваться от одетого в серый плащ мага. Надеюсь, что Рин тоже сможет убежать от этого парня.

Сражаться с волшебником можно было только в двух случаях. Если ты тоже являешься обладателем магических способностей. Или если у тебя есть артефакты, компенсирующие силу волшебника. Учитывая, что магом я не являлся и амулет Хартара находился на шее другой ипостаси, вызвать которую я пока не могу, то единственный вариант в сложившейся ситуации: бежать. Что я и делал, петляя по многочисленным извилистым улочкам Кенара, стараясь найти место, где можно было бы хорошо спрятаться.

Вот только я совсем не учёл того факта, что маги помимо того, что могут кидать смертоносные заклинания, способны ещё и летать. А потому я был весьма удивлён, когда прямо передо мной с неба упала фигура, закутанная в серый плащ.

В груди всё похолодело от страха, спина покрылась липким потом, от которого рубашка в мгновение ока прилипла к спине, а сердце начало бешено колотиться, выдавая барабанную дробь.

— Кто ты? — с лёгкой хрипотой в голосе, связанной с волнением, поинтересовался я.

— Я — твоя смерть, — пожав плечами, спокойно произнёс маг, после чего довольно осклабился.

— Тебя послал граф де Ниро? — задал я вопрос, на который и так прекрасно знал ответ.

— Да, он пообещал за твою голову пятьдесят золотых, — безразличным тоном произнёс волшебник, после чего сделал несколько жестов правой рукой и меня сковали невидимые путы.

Я попытался пошевелиться, но магическая хватка колдуна была крепка, напоминая мне ту встречу с личем, после которой мы с друзьями еле унесли ноги.

Я горько усмехнулся. Мне столько раз удавалось удирать из неприятных объятий смерти. И вот сейчас погибнуть из-за того, что решил спасти мужичка, переступив дорогу влиятельному и избалованному графу с золотой ложкой в заднице.

Хорошо ещё, что мои друзья живы и здоровы. Надеюсь, что связывающая нас клятва, не причинит им вреда после моей смерти.

— Чего ты улыбаешься? — вежливо поинтересовался убийца, словно ему было не наплевать.

— Просто думаю, что граф малость продешевил с ценой за мою голову, — произнёс я. — Я знаю ребят, которые за мою живую голову готовы отгрохать целое состояние, а он всего лишь пятьдесят золотых. Мда... — протянул я.

— Жаль, конечно. Но заказ я уже принял — профессиональная этика. Ничего личного, парень. Есть пожелания, как умереть? Сгореть в огне, захлебнуться кровью, проткнуть голову сосулькой. Ты не стесняйся, — произнёс он это таким тоном, словно официант предлагает выбрать блюдо из меню ресторана.

— Доверюсь твоему выбору, — я тотчас зажмурился, не желая видеть собственную смерть. Да и смотреть на то, как потухает мир в глазах — наверняка не самое приятное ощущение.

В груди я почувствовал холод, который начал буквально вымораживать мои внутренности, причиняя жуткую боль. Похоже, маг уже начал убивать меня, выбрав какое-то весьма мучительное заклинание.

Не выдержав накатившей волны боли, я заорал, чувствуя, будто руки покрываются обжигающим до костей холодным льдом. Так продолжалось всего каких-то пару секунд, на протяжении которых я проклинал себя за то, что не выбрал смерть от сосульки в голову. Ведь она была бы мгновенной, и мне не пришлось бы мучиться от этих жутких ощущений.

А затем, боль утихла. Утихла также быстро, как и началась, оставив после себя лишь лёгкое покалывание в пальцах.

Я раскрыл глаза, ожидая увидеть привычную картину абсолютной темноты с находящимися в ней двумя призраками. Гоблин Гарн и драконид Хаш, с которыми я за разговорами мог бы скоротать вечность. Но вместо столь печальной картины увидел нечто другое...

Удивлённое лицо волшебника-ассасина, из груди которого торчала огромная, диаметром в пару сантиметров сосулька, которая начал уже приобретать алый цвет от крови, медленно вытекающей из раны.

— Он не предупреждал меня, что ты маг, — прохрипел волшебник, с удивлением глядя на меня, после чего его уже мёртвое тело повалилось на землю, демонстрируя пробитую насквозь грудную клетку.

* * *

Великое ничто

Закованное в тяжёлые цепи окровавленное существо подняло голову, после чего довольно осклабилось. Усмешка его была торжествующей и у любого смертного могла вызвать лишь гримасу ужаса.

— Скоро всё начнётся, — прошептало оно. — Пешка становится ферзём.

Конец первой книги.