Посланник почтеннейшего, попытавшийся засвидетельствовать свое уважение лично, потерпел неудачу. Привратник в безукоризненно вежливой форме дал понять, что госпожа никого не принимает и не намеревается это делать в течение, самое меньшее, двух недель. Впрочем, академик именно такого ответа и ожидал. Тогда представитель почтеннейшего задал невинный вопрос: нельзя ли, дескать, поговорить с глубокочтимым Профес-ором? Явно удивленный привратник удалился и через минуту принес ответ: в доме этого человека, разумеется, нет, но он как раз недавно прибыл в поместье из длительного путешествия.
Тофар подумал, что лучшей возможности переговорить с самим Професом в обход Моаны и не придумать. Кого на это отрядить? Кандидатур нашлось бы с полдесятка, и каждый неплохой маг... Стоп. Вот поэтому как раз не подойдут. Если аналитические оценки верны, то все они, вместе взятые, не смогут потягаться с этим человеком. Нет, нужен посланник без магических способностей — как демонстрация мирных намерений. Тем более, никаких иных нет.
И академик принялся набрасывать на чистом листе список вопросов.
* * *
Глава 26
Уже после отъезда моих офицеров я подумал, что провести разбор полетов совершенно необходимо. Но это лишь после их возвращения. Все время грызла мысль, что Сарат мог и ошибиться в диагностировании ранений Тарека — со всеми оргвыводами. Описание последствий недостаточной квалификации мага жизни я помнил прекрасно.
Полагая, что уж пара дней у меня есть, я всемерно ускорил промывку породы во всех оставшихся ящиках. Никого отвлекать не хотелось, так что те самые два дня и ушли.
Вечером второго дня я с чистой советью и грязными руками выкинул последние остатки кимберлита. На столе лежала добыча.
Тринадцать алмазов от полукарата до пяти карат. Большей частью чуть желтоватые, три голубых. И еще один, который я мысленно назвал 'чистой воды', этот был около трех четвертей карата, примерно шесть миллиметров в поперечнике. Возможно, не стоило его так называть, но на мой неопытный взгляд он был совершенно бесцветным. Но настоящая оценка еще только предстояла, поскольку внутренние дефекты были видны плоховато.
Пятнадцать пиропов. Цвет классический, хоть в учебник помещай. Восемь из них и форму имели классическую (ромбододекаэдр). Диаметр от пяти миллиметров до двух сантиметров. Четыре обломка, которые еще гранить и гранить. И три сростка, с которыми тоже не все ясно.
Что ж, добыча отменная, теперь надо придумать, что же с ней делать. Первое и наиболее очевидное: об алмазах не должен знать никто из Академии, в первую очередь — наш старый знакомец Тофар-ун. А вот пироп ему можно подбросить.
Второе, следующее из первого: тот же Тофар запросто может поинтересоваться — через представителя, конечно — чем я разжился в ходе путешествия. Следовательно, именно с огранкой пиропа (для начала одного) надобно поторопиться. Впрочем, нет: лучше сбросить товар через Морад-ара, и не один, а три или четыре граната. Деньги лишними не будут.
И я вызвал Сафара.
* * *
(сцена, которую я видеть никак не мог)
Все, кто присутствовал на том самом Собрании острова Нурхат, на котором было принято решение атаковать 'Ласточку', отметили явно выраженный скептицизм капитана Стринда, граничащий с противодействием воле вождя. Он оказался единственным из капитанов, кто открыто усомнился в возможности захвата, причем высказал свое мнение в присутствии самых уважаемых соратников.
Видимо, Морские Отцы не лишены чувства юмора. Ничем другим нельзя объяснить то, что именно капитан Стринд ухитрился превратить разгромное поражение чуть ли не в ничью. Он (точнее, 'змей' под его командой) первым подошел к месту схватки. Он поднял на свой борт обоих пострадавших магов. Он предложил попробовать снова перевернуть 'водорезы' — и это удалось. Он потратил немало времени на то, чтобы уговорить пятерых магов соединить усилия и на скорую руку избавить 'водорезы' от избытка соленой воды в их трюмах. Он убедил капитана другого 'змея' отдать мага в качестве второго на 'водорез' — и подал пример со своим магом. Безусловно, результат стоил усилий. Флотилия острова Нурхат отделалась неправдоподобно дешево: двое утонуших, пять сломанных конечностей, трое гребцов с переломанными ребрами и тяжелейшее истощение четверых магов, ценой которого удалось дотащить корабли до гавани.
Именно об этом думал вождь Тхонг. Дело было не только и не столько в том, что распроклятый двухмачтовик снова ушел победителем. Чисто военная проблема на глазах превращалась в политическую. Свои же капитаны могли обвинить вождя в потере удачливости и устроить перевыборы. Мало того: не исключалось внешнее давление, поскольку 'Ласточка' была под Знаком Повелителей.
Но даже если удалось бы сохранить пост вождя — наметилась скверная тенденция. Чего уж обманывать себя: не воинские умения могли принести победу в данном случае, но лишь умения и усилия магов. Противостояние было именно на этом поле, и как раз здесь сражения регулярно имели в лучшем случае ничейный исход.
Вождь прекрасно знал, что его магам не под силу тягаться с Академией. Но не она была противником: иначе главным магом 'Ласточки' был бы кто-то посильнее лиценциата. Владелец же корабля, судя по всему, вообще не имел университетского образования. А тут...
Вождь не знал терминов, но интуитивно понимал, что не могут дилетанты противостоять профессионалам — если только у первых нет каких-то очень сильных и совершенно неизвестных средств, ради которых, собственно, все и затевалось. Как раз по этой причине вся история безрезультатных попыток захватить 'Ласточку' ни в коем случае не должна была стать достоянием Академии. Слишком соблазнительный куш стоял на кону.
Стратегический вывод был кристально ясен: никаких более попыток захвата и вообще враждебных действий — до поры! Ни малейшего авантюризма. Медленная и терпеливая работа по созданию новых магических средств борьбы с 'Ласточкой'. И осторожное привлечение союзников среди других вождей.
* * *
Огранка гранатов (во всяком случае тех, у которых и без того форма была хорошей) казалось делом легким и привычным. Так думал Сафар. И я тоже — пока не повертел в руках обломок пиропа совершенно неправильной формы. При виде его я испытал прямо поэтическое вдохновение. Нет, не в смысле писания стихов. Мне пришла в голову тонкая и изящная идея в части делания пакостей не очень ближнему своему.
— Значит так, друг, вот эти кристаллы — все четыре — ограни как есть, их форма достаточно хороша. Ну разве что найдешь внутренний дефект, тогда меня зови. А вот этот...
Я торжественно поднял зажатый в двух пальцах неправильный кристалл.
— ... надо обработать так: здесь как обычно, а тут плоскость пустить в этом направлении...
К чести нашего мастера будь сказано: он ни на мгновение не допустил, что это шутка; точно так же он не помыслил, будто я сделал грубую ошибку. Вместо этого он всеми силами попытался представить, зачем бы такая странная огранка могла понадобиться. Через секунд двадцать он сдался:
— Ну, первое, что могу сказать: некрасиво будет.
Я поощряюще кивнул:
— Верно говоришь.
— Вот чем хочешь могу поклясться, что по магическим свойствам этот кристалл будет хуже... скажем, вон того, хотя по размерам они почти одинаковы.
Я напустил на себя вид 'учитель слегка направляет мысли ученика в верном направлении'.
— И это правильно.
— Тогда зачем?
— То есть ты не видишь смысла?
— Никакого.
— На самом деле он есть...
И я объяснил, в чем он, вызвав тем самым ядовитую ухмылку гранильщика. По готовности эти пиропы собрали в кожаный мешочек и повезли на продажу в контору Морад-ара. Я же плотно занимался с Шахуром и Хоротом. Поскольку задача была куда ближе к теормагу, чем к механике, докладывал именно Шахур.
— Мы тут как следует подумали, и я решил, что задачу можно упростить...
Я изобразил на своей физиономии благожелательное терпение в смеси с ободряющей улыбкой в отношении 4 : 1.
— ...ибо, как понимаю задачу, нам вовсе не нужно измерять расстояние...
Благожелательность в моем умонастроении стала потихоньку заменяться на удивление с неприятным оттенком.
— ... а конечной целью этого прибора является поражение вражеских судов, живой силы, а также береговых объектов.
— Кхм-гм.
При достаточно живом воображении это высказывание можно было принять за согласие.
— Посему установка включает в себя гранатомет и дальномер с передачей магополей через галенит. Эффективный коэффициент взаимодействия... ну, это подбирать надо, рассчитать его немыслимо... а вид снаряда надо продумать уже сейчас. Есть предложение... вот.
На стол лег листик бумаги с эскизом; изображена была палка длиной около местного ярда и толщиной три местных дюйма. Идея была ясна, но ребята должны были защищать свои проекты сами.
— Объясни.
На стол шлепнулся другой листок.
— Цель простая: если даже телепортация пройдет частично в воздух — сквозь обшивку в трюм корабля, скажем, — и тогда, по твоим же формулам, взрыва должно хватить на полное разрушение обшивки в радиусе ярда.
Оптими-и-и-ист. Ну-ка, прикинем... тротиловый эквивалент будет около семидесяти грамм. Что-то вроде 'лимонки'. Это в самом худшем случае, когда снаряд не касается воды. Но и того хватит на... примерно сказать, чтоб выломать доски в радиусе полуметра. Плюс неизбежное ослабление обшивки вблизи точки взрыва. Хорошую течь можно гарантировать. Но вот неуклюжесть снаряда создаст трудности. И ведь без ствола и досылания туда не обойдемся, иначе точность выстрела будет никакая. Зато при удаче, то есть при попадании снаряда в воду вблизи цели рванет, как от тридцати килограмм тротила. 'Змею'... да нет, чего это я — любому деревянному кораблю через голову хватит.
— Теперь ты, Хорот.
Пожалуй, прическу нашего механика можно было назвать 'приглаженной', из чего я сделал вывод, что парень уверен в себе и своем изделии.
— Командир, тут основная проблема не в стволе, а в снаряде. Он должен проходить без усилий, но и без зазора. Значит, без калибровки не обойдемся...
Этого слова в местном лексиконе не было. У меня украл, не иначе. Но употребил по делу, поэтому сам факт кражи оставим без внимания.
— ...и обязательно конусный конец, чтобы не застревал. Подача вручную, фиксация поворачивающимся затвором...
На глаз недостатки в конструкции не видны. Это очень плохо: невнимательно смотрю, стало быть. Надо устроить широкомасштабные испытания... Стоп.
— Хорот, сколько, по твоему мнению, может весить такой улучшенный гранатомет?
Механик, по всему видать, был готов к этому вопросу.
— Сам дальномер весит одиннадцать фунтов. Станину для него, как мне кажется, надо объединить со станиной для гранатомета. Фунтов восемнадцать...
Легкомысленно сказано. Ради жесткости ее придется утяжелить, иначе точность полетит в тартарары.
— ...сам ствол с прицелом и механизмом наводки — фунтов шесть, не более. Всего примерно тридцать пять фунтов без учета боезапаса.
— Ладно, над конструкцией еще подумаем. А вот как ты ствол сверлил?
На обеих мордах одновременно появились торжествующие улыбки. Ответ был дан также в унисон:
— Мы его телепортацией делали.
А вот это ребята молодцы. Интересно, кто идею выдвинул? Наверное, даже не стоит интересоваться, а вот похвалить необходимо обоих. Что мною и было проделано самым красноречивым образом.
— Значит, работаем! Кстати, порядок испытаний я еще обдумаю.
— Я только отвлекусь на связь: хочу узнать, как там наши... и твоя Иришка тоже.
— Добро, потом зайди.
Реальность внесла коррективы.
Шахур внес в мою комнату свою сияющую физиономию.
— Командир, тебе все передают приветы: и Сарат, и Моана, и Ирина. Дети прекрасно едят, у девочек молока много...
— У кого???
Парень искренне не понял причины моего несколько возбужденного состояния.
— Ира и Моана кормят, говорю; молока у них много.
— Так что, Иришка родила???
— Нет, конечно.
Карлсон был на сто процентов прав. Спокойствие, только спокойствие...
— Арзану ко мне, срочно!
Девушка появилась и вправду быстро. Но за это время я успел немного придти в себя.
— Арзана, Шахур говорит, что Ира не родила, но молоко у нее есть. Полагаю, ей Моана устроила. Объясните, какой смысл это делать?
Судя по выражению мордашки, достопочтенная преисполнилась гордостью: в кои-то веки ей предстояло объяснить мне что-то, чего я не понимаю.
— Сущность дела — в экономии магической энергии. У всех женщин молочные железы разные...
Вообще-то я это давно подозревал.
— ...в смысле способности давать молоко. Разумеется, госпожа наставница может повысить...
На этом месте Арзана запнулась. Мелькнула мысль, что она хотела произнести слово 'удойность', но в последний момент решила его заменить.
— ...эту возможность кому угодно, себе самой в том числе. Но для такого надо озаботиться конструктом, на создание которого тратится порядочно энергии, и сверх того поддерживать этот конструкт довольно длительное время — примерно неделю. Потом-то он уже не нужен... Но есть другой вариант. У вашей жены, командир, природная...
Опять пропущенное словосочетание 'высокая удойность'.
— ...способность выдавать много молока. Для активизации ее тоже нужен конструкт, но для его создания идет гораздо меньше энергии, а главное: поддержание его намного менее энергозатратно. Сама Ира, как понимаю, ничего против не имела и не имеет. Примите во внимание: детей ведь двое, еды им нужно много. Добавлю также, что у наставницы и до этого расход энергии был немаленький. Роды там, детей слегка поддержать... Я предложила свои услуги, но она сказала, что тут они нужнее.
— И была права...
Арзана округлила глаза.
— ...вы просто всего не знаете. Скоро сюда прибудет Тарек, он... э-э-э... пострадал в бою. Моана, возможно, наложит на него конструкт, если уже не сделала этого. Тогда у вас очевидная задача: поддержка. Пусть в течение недолгого срока, поскольку ранение не особо серьезное, но ведь Шахур и этого не сможет сделать, верно? Или же этот конструкт наложите вы сами. А Сарат, полагаю, сколько-то времени должен побыть при жене...
Незатейливая лесть сработала. Положение носа стало более вертикальным. Девчонка почувствовала себя Высокозначимой и даже Незаменимой.
— ...так что готовьтесь.
До чего же нужна рация, в которую я мог бы говорить сам! Уж не говорю о том, что иришкин голосок просто приятно слышать — насколько оперативнее стало бы управление! Голос... так, похоже, у меня очередной приступ ослизма, отягощенного непроходимой тупостью. Лечение: гильотина. Прогноз: хуже не будет.
— Спасибо, Арзана, вы прекрасно все объяснили. Позовите, пожалуйста, Хорота.
За краткое время отсутствия механик снова взлохматился. Думает человек, ясно дело, и все мысли в прическу уходят.
— Вот какое дело, оно достаточно срочное, но легкое. Кто делал переговорную трубку для 'Ласточки'?
