Договор с Судьбой

Гюрза опустил голову, раздраженно пнул ножку кровати и почти прокричал:

— А чего ты хотела — тебя не было столько лет?! Не просто не было рядом со мной, а не было вообще! Да, я любил и люблю лишь тебя, но я жил чужой жизнью. Неужели ты думаешь, что Эариану удалось бы столько времени скрывать свою сущность, если бы он не обращал внимания на женщин? Уже одно это выдало бы меня с головой! Да, у меня были женщины, и не только Рысь, а также те, с кем я вынужден был... выполняя твои задания! Что до Илвэль, то она подобрала меня полумертвого, спасла мне жизнь... Это было каких-то десять лет спустя после того, как вас забрала Золотая Осень. Я был безумен, а она... Она напоминала тебя. Но была живой, а не ледышкой, какой была ты. Я называл ее твоим именем... Илвэль терпела даже это! Она знала, что ты вернешься, и что я уйду, и все равно любила. А потом... потом до меня дошел весь ужас того, что я творю. Мне было больно — я нашел в ней пусть горькое, но утешение и при этом... сам медленно ее убивал. Я ушел, а потом вернулся, чтобы объяснить... но она сказала, что понимает... Более верного друга у меня не было все это время! И не смей меня в этом упрекать! — Пантера с ужасом смотрела на его истерику. Ее не слишком-то задел сам факт того, что Гюрза не был ей верен. В конце концов, глупо ожидать, что здоровый мужчина будет столько лет хранить верность. Тем более, женщине, которая никогда ему не принадлежала, не отвечала на ухаживания и вообще не оказывала ему сколько-нибудь заметных знаков внимания. У нее не было желания упрекать его в измене или еще чем-то подобном. С тем же успехом его можно обвинить в том, что он убивал и даже в том, что он жил все это время. К чему все это? — Если она точно знала, что Т'химо по-настоящему любил только ее одну. Это была не слепая и безоговорочная вера в его слова и чувства — это было твердое знание. Прошлое останется прошлому, а в будущем... Ясь испуганно вздрогнула — слова о том, что Гюрза точно так же, как она видит "точки встречи" только что дошли до ее сознания.

"Он знает, что один из нас умрет, — мелькнуло в голове. — Боги, когда же все это кончится, неужели нам никогда не суждено пожить спокойно?! Даже теперь, когда мы свободны..."

— Мне кажется, что я пока не сказала не слова в упрек тебе, — сказала она, когда Т'химо выговорился. — Зато вижу, что ты упрекал себя все это время. Хотя твоей вины ни в чем нет. Совсем ни в чем. И та девушка, Илвэль, тоже ни в чем не виновата, — произнося эти слова Пантера, тем не менее, почувствовала легкий укол ревности. — Если ты посчитаешь нужным выбрать ее, а не меня, я... пойму и... смирюсь со временем, — Ясь невольно зажмурилась — эти слова дались ей куда тяжелее. — Если останешься со мной, обещаю не вспоминать о том, что ты сейчас сказал. Это все дела минувшие и к нам они уже отношения не имеют. Только... сделай свой выбор быстрее, — почти умоляюще закончила она и до боли сжала кулак. Сложно быть честной и объективной, когда больше всего на свете хочется, чтобы выбрали именно тебя, и чтобы этот выбор вообще никогда не стоял.

Гюрза сделал шаг вперед и подошел к Пантере совсем близко. Ей пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть его лицо. В первый раз она никак не могла понять, что выражают его глаза — слишком многое в них было — остатки гнева и раскаянье, чувство вины и злость, сомнение и надежда... на что?

— Поймешь и смиришься? Кого бы я ни выбрал? — спросил он уже почти спокойно.

— Да, — Пантера не отвела взгляд. Так они и стояли, молча, глядя в глаза друг другу, почти не дыша. Гюрза сдался первым, точнее не сдался, а изо всех сил обнял Ясь, зарылся лицом в ее волосы и... внезапно она поняла, что он плачет. Совсем беззвучно, только слегка дрожат плечи. Ей стало страшно. Еще никогда он не позволял себе подобной слабости — да, легко мог сорваться, накричать, но никогда еще она не видела, чтобы Т'химо плакал.

Пантера молча обняла его. Говорить было нечего. Утешать — бессмысленно. Уговаривать — тоже. Решение принимать будет только он.

Прошло несколько минут, и в комнате раздался тихий голос Гюрзы:

— Я уже сделал свой выбор. Давно. Посмотри на свою руку и все поймешь. А теперь, пойдем к озеру, нас ребята заждались.

Песчаный пляжик на озере потихоньку превращался в постоянное место сборов, точно такое, каким он был раньше. Пока Пантера с Гюрзой выясняли отношения, все остальные занимались благоустройством своего потайного уголка. Притащили со склада четыре огромных бревна, сделали сидения, обустроили в центре между "лавками" костровище. Вьерн даже успел разжечь костер. Когда опоздавшие подтянулись, все тут же заинтересованно подобрались и десять пар заинтересованных глаз и одна — влюбленная уставились на Пантеру.

— Ну... так что там? — робко спросила Леопардик и удостоилась строгого взгляда от Волка, который до сих пор на нее дулся и смущался, глядя на "пострадавших" Гюрзу и Пантеру.

Ясь улыбнулась:

— Дом Темного Пламени больше не существует. Все земли отошли Дому Светлой Воды, за исключением... территории Арк'хаан, которая передана нам в безраздельное владение в обмен на наши эксклюзивные услуги. Кроме того, у нас теперь есть личный счет на двадцать тысяч золотых в Центральном Хранилище, все под проценты, так что... деньги у нас теперь есть. Еще максимум через неделю к нам пришлют небольшой отряд от Светлой Воды, чтобы показать Темному Ветру, что мы под покровительством и обижать нас категорически не рекомендуется. Из нейтрального — мы не имеем права брать заказы от других Домов, в данном случае, от Темного Ветра, но при этом не обязаны выполнять все заказы Светлой Воды. Словом, эксклюзивные, но свободные наемники. Поздравляю. Мы теперь можем жить для себя, — девушка оглядела собравшихся. Никто даже не шелохнулся. Мысль о том, что вот теперь они полностью свободны, потрясла всех до глубины души. Нет, в последнее время им и так было довольно-таки вольно жить, но чтобы вот так... полностью на свободу. Без приказов, без угроз. — Если кто-то захочет покинуть Круг, удерживать никто не станет.

И опять тишина. Теперь недоуменная. Такая мысль в голову не пришла никому и, более того, никто ее всерьез рассматривать не собирался. Первым молчание нарушил Тигр:

— Значит, свободны? — серые глаза внимательно посмотрели на Пантеру. — Думаю, что выражу общее мнение, когда скажу, что последнее твое предположение откровенно бредовое? — ему ответил одобрительный шум. — Нам некуда идти, наш дом — здесь, да и зачем разделяться, если вместе мы куда сильнее, чем порознь. Ты отлично уладила все дела, но теперь мне интересно другое — почему этим не занялись Леопардик, Рысь, в конце концов? Почему это был не кто-то из разведки? Почему ты?

Ясь смотрела в лица друзей — в них отражалась растерянность, недоумение, радость. Только Рысь выглядела откровенно обозленной, впрочем, легко было понять причины этого — за плечом у Пантеры стоял Гюрза. Его взгляд, его поза — все свидетельствовало о том, что теперь Кэйтейре мечтать точно не о чем.

— Я... больше не могу быть вашим командиром, — сказала Ясь. Слова дались ей с трудом. — Я слишком изменилась и... не случайно мною были сказаны слова про то, что любой может уйти из Круга. Хочу просить вас отпустить меня. Я больше не могу быть полезной, а быть балластом не по мне. Хотела бы просить оставить мне Уголька... если это возможно, — по щеке скатилась предательская слеза. Пантера тихо зарычала сама на себя, из последних сил сохраняя независимый и гордый вид.

Услышав эти слова, Волк с Медведем вскочили со своих мест:

— Ты сдурела?! — в один голос воскликнули они.

— Ну ты даешь... — протянула удивленно Ястреб.

Леопардик вскочила на ноги, подбежала к Ясь и, обеспокоенно заглянув в глаза, дотронулась рукой до ее лба.

— Вроде, жара нет, — объявила она всем. — А бред на лицо. Т'химо, ты ее ничем таким тяжелым по голове не бил?

— Не паясничай, — поморщился Гюрза и, склонившись, шепнул на ухо Пантере. — Надеюсь, ты это не в серьез. Плохая шутка.

— Ясная, а с чего у тебя такая мысль возникла? — спросил громко Тигр. Разговоры сразу затихли. Ясь отметила про себя этот факт.

— Аналитик должен мыслить объективно, не должен примешивать к своим выводам и решениям чувства, не должен кого-то выделять особо... словом... я этого уже не могу. Кроме того, сейчас мне со своими эмоциями-то справляться не всегда удается, куда уж тут за всех вас отвечать. Плохой из меня командир. Кроме того, сейчас наступает затишье, над нами больше нет ни Магистра, ни Наставников. Теперь вам нужен тот, кто сможет заниматься экономическими вопросами, обустройством территории, словом, наладит мирную жизнь. Я этого хорошо сделать не смогу.

— Да... Причина уважительная, — Тигр хитро блеснул глазами. — Но, думаю, все не настолько плохо. Видишь ли, ты сама сказала, что сейчас начинается мирная жизнь, а раз так, то и вопросы функциональности отдельных единиц не стоят. Мы давно переросли рамки обычного военного подразделения, Круг — это, скорее, семья. Ты никогда не думала об этом? Никогда не думала, что ты можешь быть нужна не как какой-то аналитик, а как подруга, сестра... а кое-кому и как женщина, — добавил он, глядя на Гюрзу, который, услышав эти слова, положил руку на плечо Пантере, словно подтверждая правоту Тигра. Рысь, увидев это, только зубами скрипнула. — Если уж мы и впрямь собираемся начать мирную жизнь, то тебе в ней самое место — такой, какая ты сейчас, а не такой, какой ты была раньше. И никуда уходить не надо. Все образуется. Кроме того, заключив настолько удачный договор со Светлой Водой, ты доказала, что и в мирной жизни можешь быть весьма полезна.

— И не мечтай — никуда не отпустим, — заявил Медведь. — Куда мы без тебя? Кто занудствовать будет? — Волк кивнул, подтверждая его слова.

— А еще лучше тебя с информацией не работает никто — не можешь планировать операции из-за, как ты его обозвала, субъективизма — будешь просто обрабатывать информацию и выдавать нам свои выводы и рекомендации. С остальным мы сами разберемся. А на большее у тебя все равно времени не будет — мирная жизнь — это тебе не диверсии разрабатывать — времени много требует, — Тигр подмигнул Ясь и широко улыбнулся.

Пантера стояла и смотрела на лица тех, кто был ее спутником с самого детства, на тех, кто столько всего испытал вместе с ней. На тех, кто, так же как и она, прошел через жестокую школу Арк'хаан, ломающую и выворачивающую наизнанку душу, уничтожающую все хорошее и доброе, что там было. На тех, кто, несмотря на все старания Магистра и Наставников, и даже вопреки им, не разучился дружить, любить, не стал бездушной машиной. На сердце потеплело. Наверное — это и есть семья, когда никому нет дела до твоей пользы и функциональности. Ты нужен именно такой, какой есть, просто потому что тебя любят, просто потому, что ты — часть семьи.

— Спасибо! — тихо сказала Ясь, опустив глаза. — Тем не менее, теперь вам нужно выбрать того, кто будет возглавлять Круг. Пума, видимо, твоя кандидатура следующая за мной, — глаза Пумы довольно блеснули, — Помимо тебя я бы хотела назвать еще Тигра и Гюрзу. Т'химо, так уж получилось, теперь самый старший, самый опытный из нас. А Тигр... Я вижу, он пользуется уважением и, кроме того, все-таки разработкой тактической части наших операций всегда занимался он. Следовательно, будем выбирать из этих трех кандидатур.

— Я вот только одного не понял — ты только что сказала, что командиром нашим быть не можешь, а теперь решаешь, из кого нам выбирать? — возмутился Пума.

— Я не могу возглавлять Круг дальше, но пока я буду решать, кто может быть моим преемником, — жестко ответила ему Пантера и так посмотрела в глаза своему заместителю, что тот покраснел и отвел взгляд. Ясь продолжила, — Итак, у нас есть три кандидатуры: Пума, Гюрза и Тигр...

— Две, — раздался голос Гюрзы.

— Почему? — удивленно спросила Пантера, повернувшись к нему лицом.

— Ты знаешь почему, — Т'химо склонил к ней голову и очень тихо добавил. — Ты смотрела "точки встречи"...

Ясь поежилась. Этот день казался таким замечательным, что она попросту заставила себя забыть про проклятые "точки встречи". Сразу стало холодно и неуютно. Она сглотнула противный комок в горле и сказала:

— У нас есть две кандидатуры — Пума и Тигр. Начнем с Пумы. Кто за — поднимите руку! — вверх поднялась только рука Рыси. Остальные молчали.

— Теперь кто за Тигра? Вверх поднялось сразу девять рук — исключая Пуму, Рысь и самого Тигра.

— Решено. С нынешнего дня у нас новый командир — Морейн — Тигр. Поздравляю тебя! — Пантера повернулась к новому главе Круга, который в этот момент сидел на бревнышке, поглаживая по загривку Пламенного.

— Спасибо! Что ж, раз уж мы все решили, чем не повод закатить небольшую пирушку? — предложил Тигр. Его предложение было горячо поддержано большинством присутствующих, за исключением обиженного Пумы и Рыси, которой было все равно. Кэйтейра хотела только одного — поговорить с Гюрзой наедине. За все это время ей ни разу не удалось перемолвится с ним словечком — то у него была Леопардик, то Волк и Медведь развлекали приятеля беседами.

Рыси повезло. Вскоре Тигр извинился перед Т'химо и увел от него Пантеру — им необходимо было обсудить дела в Арк'хаан.

Кэйтейра грациозно подошла к Гюрзе, рыжие волосы водопадом струились по ее плечам, а пушистая Искорка довольно терлась о ее ноги.

— Не уделишь мне немного времени? — медовый, мурлыкающий голос Рыси в свое время свел с ума не одного мужчину. Но у альва за все время их знакомства выработался стойкий иммунитет ко всем ее хитростям и прелестям, так что он и бровью не повел.

— А нужно? — спросил насмешливо Т'химо.

— Неужели ты даже не скучал?

— Скучал, но не по тебе, — их глаза встретились. Голубые глаза Гюрзы почти обжигали холодом.

— Ты жесток, — сказала Рысь, отводя взгляд.

— Таким меня сделали.

— Может быть, все же отойдем в сторону, мне кажется, нам есть о чем поговорить.

— Отойдем, но говорить нам не о чем.

Кэйтейра грустно усмехнулась — каждый их разговор был подобен общению с зеркалом — любая фраза возвращалась обратно, принося обиды и боль. Они удалились с пляжа и не спеша пошли по небольшой тропинке, петляющий между деревьями. Некоторое время они молчали. Потом Гюрза насмешливо спросил:

— Ты хотела со мной поговорить или помолчать?

— Я хотела с тобой побыть, — честно ответила Рысь. Она чувствовала себя сломанной и выброшенной на помойку игрушкой. После возвращения Гюрзы это чувство стало ее постоянным спутником, мешало думать, улыбаться.

— Как трогательно. Ну что, побыла со мной? Теперь сказать что-то хочешь, или я могу возвращаться обратно? — в голосе Т'химо звучало неприкрытое презрение. После того, как он узнал, что его прошлые отношения с Рысью доставляли Пантере боль, он испытывал чувство вины. И любое общение с Кэйтейрой заставляло его снова и снова упрекать себя в давних ошибках. Разумеется, это не могло не сказать на его отношении к той, вместе с которой он эти ошибки совершал.

— Зачем ты так со мной?! — в голосе девушке звучало отчаянье. — Что я такого сделала тебе?! В чем провинилась?! В том, что любила тебя?! В том, что всегда была рядом?! Или в том, что утешала каждый раз, как твоя ненаглядная Пантера в очередной раз тебя выставляла за дверь?!