Девятимечье. Красный Меч

...Дэварт, неожиданной атакой сверху отвлекающий аждарха, который почти поджарил второго гоблина.

...ведьма, горстями мечущая в чудовище ядовито-зеленый огонь. Глаза её горят тем же цветом, и почему-то встречаться с ней взглядом не хочется.

...девчонка-копейщица, лежащая на спине и раскрытая драконья пасть прямо над ней. Бородач, щит которого парит слишком далеко, с разгона всем телом врезается в голову, давая блондинке возможность подхватить копье и продолжить бой.

...Каэн. Каэнхор Рхад-Илет, Каэнхор Краснокрылый.

Когда третья по счету голова оказалась выведена из строя — на этот раз постарался сам Брог, прорвавшись сквозь град атак вплотную и подрубив основание шеи — аждарх закричал. В крике не было разума, только страх и отчаяние, мольба о помощи, которая не могла остаться без ответа.

Кажется, на нее отозвались все здешние духи.

Это было похоже на закат, если кому-то довелось бы наблюдать закат, стоя вплотную к багровому заходящему Джанитару. Это было похоже на лесной пожар, если ты достаточно глуп, чтобы стоять на его дороге. Сотни саламандр вырывались из стен и потолка, чтобы ринуться на крошечный островок в море живого огня.

И остановиться. Потому что навстречу им встал Вечный.

Силуэт мага был окружен ореолом пламени, пламя вырывалось из его глаз и рта, каждая трещина на коже испускала фонтаны огня. Перестав притворяться человеком, Вечный был в шаге от того, чтобы раствориться в Огне, как саламандры — он казался плотью от плоти стихии, принявшей на время человеческую форму. Но было еще кое-что. Порождения огня были Силой. Вечный — Силой и Волей, прочной, как закаленный металл. И эта Воля запрещала низшим духам вмешиваться в противоборство людей и аждарха, властно приказывая: прочь. Маг пятой ступени держал клубящуюся огненную тучу, и был готов держать до последнего вздоха.

Между тем, зверодух приходил в исступление. Оставшиеся пять голов непрерывно извергали пламя и воинам, лишенным прикрытия огневика, приходилось уворачиваться и прятаться за колоннами. Брог еле успел выскочить из-под многотонной туши, когда взбешенный потерей головы аждарх захотел растоптать его. Успех попытался развить метатель дисков, выстрелив целой россыпью снарядов, но только привлек к себе внимание. С неожиданной резвостью, зверодух развернулся и все пять пастей метнулись к бойцу, растерявшемуся от такой слаженной атаки и упустившему свой шанс отступить.

В этот момент, Каэн изменился. Самого превращения Брог не видел, но когда предводитель отряда взлетел над полем боя, за краткий миг успел увидеть многое... даже слишком.

Каэнхор был Серебром и Кровью.

Ослепительно-алые крылья, распахнувшиеся за плечами, сияющий красным клинок меча, красные пряди в волосах. Серебристые доспехи, вмиг очистившиеся от грязи и копоти, серебристо-белая кожа лица... два черных провала на месте глаз.

Рхад-Илет взмахнул клинком, и мир раскололся пополам.

...он лежал, растянувшись на камне. Думать не хватало сил, но можно было смотреть, и Брог смотрел.

Прямо напротив него, на землю сошел краснокрылый ангел, на ходу обретая знакомые черты предводителя их отряда. Бородач, привалившийся было спиной к сталагмиту, рухнул перед спустившимся Каэнхором на колени.

— Встань. По Пути идут, а не ползают на карачках.

Бородатый встал. На его лице ясно читался восторженный ужас, густо перемешанный с каким-то более сложным чувством, которого Брогхарт не мог понять.

— Я знаю, кто ты и зачем пришел к нам.

А вот теперь страх вытеснил все другие чувства. С таким лицом убивают других или себя, но мужчина не сделал ни того, ни другого.

— Ты шпион. Эмиссар Ладонарской Унии, внедренный, чтобы собирать информацию о нас и об Алом Охотнике. Ты принес обеты и клятвы верности Пути, не собираясь их исполнять. Признаешь ли ты правоту сказанного мной?

— Признаю, старший.

— Что ж, я рад, что ты честен хотя бы сейчас. Всего это достаточно, чтобы казнить тебя на месте. Но... Путь возникает под ногами идущих. Каждый ступивший на Путь может с него сойти, каждый сошедший — ступить на него снова. Сегодня ты спас жизнь Дальене, рискуя своей жизнью. Я вижу, что твой порыв был искренним, а значит, хотя бы одной из... демонопоклонников... ты не желаешь гибели. Итак, у тебя есть возможность выбора Ты видел Унию и видел нас. Ты можешь вернуться к своим хозяевам — мы отпустим тебя, клянусь именем Охотника... а можешь остаться. Следовать Алому Пути, променять спокойствие на свободу, достаток на поиск Силы и Знания, сытую жизнь у кормушки на ветер, пламя и соратников, идущих по Пути рядом с тобой. Чего же ты хочешь для себя, Ренегат?

Разрывая в клочья привычную маску, на лице мужчины, как в калейдоскопе, сменяли друг друга выражения — паника, смятение, решимость... и наконец — тихий, отрешенный покой.

— Ветра и пламени, старший.

— Я рад. Вез, что у тебя?

— Нашел.

Вечный — истощенная черная фигура без клочка одежды — подошел к ним, держа что-то вроде... секиры? Брог присмотрелся. Да, это действительно был двуручный боевой топор, очень похожий на его собственный. Разве что сделанный не из стали, а из красноватого металла наподобие меди или орихалка.

— Гиаррен у нас. Кхаэрт ждет интересное время.

* * *

На Выжженных Пустошах зашевелился пепел. Тысячи и тысячи гейзеров серебристо-белого пламени забили на холмах, покрывая равнину от горизонта до горизонта. За секунды взметнувшись выше человеческого роста, они опадали, оставляя после себя невиданных в этом мире, странных и ужасающих существ. Черные кони с глазами и гривой из белого пламени. Черно-белые птицеголовые воины, вооруженные луками и кривыми клинками, пепельно-серые саламандры... Воинство зацепенело в ожидании приказа.

Удовлетворенно улыбнулся некто в алых доспехах, сидящий на каменном троне в Гал Аккейрег.

В изнеможении опустился на пол кельи Иерарх Кэльм, Хранитель Благодати, получивший от Вседержителя новое видение.

С криком проснулась и села на кровати Кратея, Мать Провидиц. Сердце её бешено колотилось от пережитого кошмара.

Агеон, Князь-В-Золотом-Шлеме, передвинул пару игральных карт у себя на столе и одобрительно хмыкнул. Новый расклад нравился ему больше старого.

А где-то в неведомых слоях реальности по поверхности великого Красного Океана пробежала едва заметная рябь. Волны были небольшие, но утихать они не собирались.

Изящные конструкции, сотворенные словно бы из черного серебра и дымчатого стекла как раз для таких случаев, начали тихонько раскачиваться, готовясь зазвенеть.

И чьи-то внимательные глаза блеснули из темноты.

Глава 13.

Ближе к рассвету гоблинский отряд остановился на дневку. Некоторые шаманы могли ходить по Темным Тропам даже днем, но, во-первых, ученик Анзула этого пока не умел, во-вторых, к цели лучше всего было выходить в сумерках или ночью, а в-третьих, с конечной целью рейда Тальгиар тоже окончательно не определился. Надо было хорошенько подумать, желательно — в спокойной обстановке.

Спать устроились в небольшой роще, расположенной уже на территории Доменов, но достаточно далеко от любых людских поселений. Караульных Тальг распорядился не выставлять. Слегка осоловевшие под утро гоблины напились из маленького ручья, кинули варгам по куску копченого мяса и расползлись спать по кустам и ямам.

— Вайр, следи за окрестностями. Предупреди меня, если заметишь посторонних, но сам не нападай...

Парень осекся, глядя в разочарованное лицо марута. Принимая зримый облик, дух бури очень походил на человека, за исключением ярко-золотых глаз и темно-лиловой, как грозовая туча, кожи.

— Ладно, если совсем времени не будет, оглуши, только не убивай.

Вайр рассмеялся приглушенным громовым раскатом, ловко поймал подброшенный топор и растаял в потоках эфира. Поручение пришлось буяну по вкусу: сражаться он любил, а убивать — нет.

Тальгиар, кряхтя как старый дед, привалился спиной к стволу дерева, устроился поудобнее и сосредоточился, разгоняя лишние мысли.

Итак, возьмем рейд за отправную точку. Верховный Шаман Анзул посылает своего ученика в Домены с целью... с заявленной целью собрать информацию о войне, к которой готовятся бароны.

Перед внутренним взором Хранителя возникло темно-коричневое гладкое зерно. Этой методике анализа его научил не Анзул, а Меч, но гоблин тоже отзывался о ней с одобрением. Отправная точка — семечко, корни — причины, ветви — пути дальнейшего развития событий. Изучить корни, оставить хорошие, плодотворные ветви. И обрубить лишние.

Первый корень. Центральный, пожалуй, хотя пока об этом рано судить. Военная активность баронов. Если она реальна, это весомый повод для беспокойства. Пока Тальгиар слышал о ней только от учителя, а тот не всегда говорил чистую правду, побуждая ученика к самостоятельному и независимому мышлению. Это запросто могло быть очередной проверкой... даже не так. Это наверняка было проверкой. Тем не менее, если информация верна, наиболее полными сведениями обладают сами бароны, затем — их воины, затем — челядь, и наконец, что-то случайно могли узнать крестьяне. Отметим на будущее.

Второй корень. Поведение посланцев Агеона. Князь косвенно поддержал их экспедицию на самом высшем уровне, несмотря на то, что Тальгиар отказался признать его покровительство. Возможных причин было несколько. Во-первых, он мог таким образом демонстрировать добрую волю и желание сотрудничать. Во-вторых, это могла быть ловушка — ликвидировать несговорчивого Хранителя, чтобы наладить контакт с кем-то более управляемым. В-третьих, демон мог предполагать, что их рейд послужит началом глобальной войны всех против всех — кровавой бойни, из которой Князь-В-Золотом-Шлеме привык черпать свою силу. Первые два варианта противоречат друг другу, но не противоречат третьему, а это означает... что угроза войны довольно велика, но неизвестно, на чьей стороне в ней выступит Агеон. Придется выяснять по ходу дела, причем очень осторожно.

Третий корень. Гоблины и их внутренняя политика. Через две недели наступит Ночь Высокой Травы — летнее солнцестояние. Соберется Круг Племен лесных гоблинов, где лидеры кланов будут договариваться о союзах, делить охотничьи угодья и всячески демонстрировать друг другу свою крутизну. Удачный набег поднимет престиж и Анузла, и его ученика, что будет полезно в долговременной перспективе. Хорошая добыча — то, чего не достать в лесу: инструменты, оружие, просто железо... соль, вино... пленных брать рискованно, можно не уйти. Мяса варгам. Об остальном лучше спросить самих гоблинов, наверняка пара-тройка опытных "трофейщиков" найдется.

Четвертый корень. Баронство Вендайн и его сюзерен. Очень немаленькое владение по меркам Свободных Доменов, не чета крохотному захолустному Эмервейду. Сам барон, в отличие от покойного Ганиора, не боевой маг, а алхимик, что снижает его опасность в прямом противостоянии. Зато войска наверняка экипированы по высшему классу. Пятеро подмастерьев, несколько десятков солдат... С другой стороны, мгновенно они на угрозу отреагировать не смогут, понадобится некоторое время на сборы. Знать бы еще, где размещены войска и как организованна связь...

Мало информации. И еще меньше достоверной информации.

Из семени, уже выпустившего четыре мощных корня, проклюнулся росток. Первым делом — провести разведку. Это необходимо сделать в любом случае. Все остальное зависит от её результатов, сейчас слишком много переменных для анализа.

"Сен? Я ничего не упустил?"

"Ничего существенного, сир. Разве что с Агеоном все не так просто... Но это может подождать. Как вы намереваетесь действовать?"

"Сам слетаю. От духов там наверняка защита, и поводок на птице могут засечь. Вряд ли, конечно, но не будем рисковать"

И через пару минут ничем не примечательный ворон, быстро работая крыльями, уже летел к едва заметной на горизонте деревне.

— Так вы у нас, выходит, погорельцы... — задумчиво произнес барон, поглаживая иссиня-черную бороду.

— Как есть погорельцы, высокочтимый господин, — зачастила Альтрая, — Посредь ночи вспыхнуло, да так заполыхало, кошмар просто. Вот только и успели выскочить что я, да Тэл, да еще Ди, а мамка с батькой сгорели... остальные тоже все сгорели...

Ведьма подумала, не удариться ли в слезы, но решила ограничиться судорожным всхлипом и отрешенным "мертвым" взглядом сквозь собеседника.

— Сочувствую, девочка, но это осталось в прошлом. Теперь же вам стоит подумать о будущем.

Барон налил себе в кубок еще вина и шумно отхлебнул, не обращая внимания, что часть вина пролилась на стол и одежду. Альтрая еле удержалась от того, чтобы неодобрительно поморщиться. Вендайн был высок, толст, бородат, громогласен, и плевать хотел на правила приличия, кроме тех, которые были удобны ему лично. Впрочем, под простоватой личиной крылся незаурядный ум правителя процветающего баронства и лучшего знатока алхимии в Доменах.

— А будущее ваше незавидно. Куда вам податься? Родичей, как говоришь, у вас не осталось, в деревнях сирот ли примут, то ли нет... Чего бы не остаться у меня в замке? Подружка твоя могучей чародейкой будет, да и у тебя способности, прямо скажем, имеются. Паренька в ликторы пристроим, к кому-нибудь в отряд, тоже лишним не будет. Ну, что скажешь?

Предложение было для ведьмы не таким уж неожиданным. По словам Нэад, пока Альтрая выздоравливала под действием баронских эликсиров, Вендайн успел побеседовать с ней и Тэлом, выспрашивая об их прошлом и намекая на заманчивые перспективы службы под его покровительством. "Легенда" бедных сироток со сгоревшего хутора, которую им пришлось сочинить на скорую руку, пестрела натяжками и нестыковками, заставившими ведьму страдальчески морщиться. Но менять что-то было поздно, пришлось придерживаться этой версии. Иномирянке от предложения удалось отбиться, переложив ответственность на плечи "Альки", которая была представлена дочкой хозяев хутора и вообще старшей и главной по всем вопросам. И вот теперь наступил её черед выкручиваться. Соглашаться нельзя — поиски остатков Ковена требовали определенной свободы поступков, которой свежеиспеченные вассалы Вендайна обладать не будут. С другой стороны, за лечение барон может требовать от нее буквально что угодно, он в своем домене первый после Вседержителя. Придется отказываться. Что ж, как сказал однажды перед генеральным сражением герийский маршал Кьярон Полуорк, "нельзя выиграть битву, если ты в ней не участвуешь".

— Храни вас Вседержитель, господин барон, за вашу доброту! Да мы уж лучше с актерами останемся... Привыкли, прижились за все время, что мы с ними-то...

Вендайн вперил в девочку тяжелый взгляд, и Альтрая замолкла в почти непритворном испуге. Повисла напряженная пауза.

"А Кьярона в том бою убили, если я правильно помню"

— Ваше право, — неожиданно сказал барон, — Так значит, с актерами... Придется, значит, вашей труппе задержаться. Декады на две. Я, видишь ли, жду одного гостя, которому страсть как охота посмотреть ваше представление. Так и передай вашему этому... ну, старику, который у вас за главного.