Симфония любви, меча и магии.

— Ничего, — мальчик улыбался сквозь слезы, — ничего, у нас будут дети в следующем перерождении, ведь мы всегда будем вместе... Это не страшно, главное — мы любим друг друга. Как в легендах...

— Как в легендах, — согласился Приапус, все еще пораженный. Но в груди его разливалось тепло и спокойствие. — Да, я люблю тебя, как в легендах.

— Ну, давай тогда зефир кушать, — облегченно засмеялся Риль. — Он в виде сердечек, смотри.

* * *

Анри и интересы Всевышнего

Лорд-регент клевал носом, но спать не шел — ждал Кими. А пока делал вид, что занят делами, его подписи ждал еще один смертный приговор. Еретиков в последнее время развелось в княжестве без счета.

Граф усмехнулся, вспомнив, как они с Рилем, тогда еще простым магом, потрепали кое-кому нервишки. Двое из тринадцати членов Высокого Совета требовали признать брак мага и обыкновенника недействительным и расторгнуть его.

— Как же можно впасть в такую ересь, не чтить союз, освященный в Храме... — Анри целовал совершенной формы Рилево ушко, пока тот изучал брачное свидетельство со святыми печатями.

А спустя целую вечность граф тормошил разморенного сладкой истомой юношу, вольготно раскинувшегося на кровати:

— Радость моя, осталась самая малость... — Анри усаживал Риля за изящный столик, продолжая оглаживать и целовать бока и спинку, — с прискорбием вынужден сообщить... в тесные ряды проникла скверна...

Мальчик смеялся, кусая перо, а граф уверял его, что это стандартная форма доноса и ничего смешного в ней нет.

Риль был великолепен на суде, он гневно обличал отступников и взывал к справедливости, а под конец даже пустил слезу, тронув сердца суровых служителей Единого.

— Любезный мой Риммилингус, вряд ли кто-то еще захочет опекать вас, — говорил лорд-регент юному магу, ведя его под руку прочь из судебного зала Инквизитории, — войдете в Высокий Совет, не забывайте уж нас, простых смертных.

Риль обещал не забывать. И в Совет вошел очень скоро.

Чтобы хоть чем-то себя занять, Анри лениво читал обвинение и приговор, скукота какая... То ли дело допросы тех двух несчастных магов, погоревших на деле о Рилевом наследстве и обвиненных в ереси. Под содранными шкурами обнаружились диковинные твари, похожие на инсектов, но природа их была совсем другая.

Его привлекло шебуршание у дверей, и граф не сразу разглядел страшилище. "Чучелко", — поправил он себя, вспомнив обещание, данное драгоценному супругу, и поманил малыша рукой. На ощупь тот был тоненький и хрупкий какой-то, вроде Приапушки, и Анри невольно задумался, что, останься Митто в борделе, он бы наверняка пользовался своеобразным успехом. Эльфы-извращенцы уж точно не обошли бы его своим вниманием. Анри провел рукой по худенькой спинке и хихикнул, а Митто завозился, устраиваясь поудобнее на руках лорда-регента.

— А пойдем завтра на казнь смотреть? — граф подумал, что мальчишке в таком возрасте точно будет интересно.

Митто неуверенно кивнул и опять принялся елозить. Анри взглянул на приговор еще раз. Ему самому никогда не нравилось наблюдать сожжение на костре, долго, и воняет, вот усекновение главы — совсем другое дело. Исправив способ казни, все-таки приговоренный был благородным, граф сам не заметил, как запустил руку под ночную рубашечку Митто. Мальчишка сопел ему в шею и приятно грел. Анри продолжал водить рукой по коже малыша, такой гладкой и нежной, пересчитывать позвоночки и легонько гладить тощие булочки. Он чуть развернул мальчонку, чтобы тот не давил ему на внезапно вставший член. Впрочем, вовсе не внезапно, Анри задумался о том, каким был Кими в детстве, может из-за эльфийской крови таким же худеньким и страшненьким? Наверняка таким же приятным и тоненьким на ощупь.

Граф прижал к себе Митто посильнее, тот что-то пискнул невнятное и открыл мутные со сна глазки. Анри уже было собрался отнести его в спальню, как в кабинет вошел Кими.

— Дорогой... — граф говорил ему прямо в губы, прерываясь на поцелуи, — оставь мальчика еще на пару дней, наш действительный член Высокого Совета, любезный Риммилингус, посмотрит... что с ним.

— А что с ним? С ним все хорошо. Но если ты хочешь еще побыть c Митто...

— Хочу, душа моя, очень хочу.

Кими аккуратно забрал сонного мальчонку из рук графа и отнес в кровать, и они вместе укрывали его одеялом и желали приятных снов. Анри забирался руками под одежду супруга и гладил сильное тело, задевая ногтями соски.

Трахаться они начали еще в коридоре, едва выйдя из комнаты малыша.

— Ребенка разбудишь, — рычал Кими и зажимал супругу рот, задирая халат и вставляя сразу и без подготовки.

— Ах... ммм... — граф чуть не уткнулся лбом в ковер, руки ему обожаемый мальчик ловко завернул за спину, не давая ухватиться за изнывающий член.

Анри ощущал только движения Кими в нем, несущие наслаждение толчки, задевающие безусловно нечто прекрасное.

— Еще, пожалуйста... я тебя люблю... еще... — он не замечал, что повторяет одно и то же, упиваясь восторгом телесным и душевным.

Продолжили они в купальне, Анри зацеловывал плоский мужнин животик, собирал с него языком прозрачные капельки. Кими вертелся, норовя попасть ему членом в рот, и вскоре добился таки своего. Лорд-регент смог оторваться от такого приятного занятия, лишь почувствовав на языке солоноватое и горячее. Очень хотелось закинуть ноги любимого себе на плечи, но надо немножечко потерпеть, дать ему отдышаться.

За окном уже начинало светать, когда наконец-то удалось добраться до спальни. Анри, проваливаясь в сон, крепко прижимал к себе своего мальчика, одновременно пытаясь завернуться в одеяло.

— Любовь моя, завтра Риль обещался нанести нам визит, с Приапушкой, — граф не удержался и зевнул на последних словах, — с молнийками страсть как хочется потешиться.

Кими целовал его в лоб и обещал непременно похлопотать.

* * *

Кими и вопросы истины

Кими проснулся, почувствовав шевеление под левой ногой: сонный взлохмаченный Рильчик выползал из под одеялка, зевая и почесывая жемчужную попку. Она так кокетливо выглядывала из-под полога аквамариновой копны. Кими сделал бросок, намереваясь ее шлепнуть, но коварный маг заставил его подскользнуться на шелковой простыне, а сам поспешно смылся.

Пощипать Анри с Приапушкой или понаблюдать за хитрым мажонком? Куда это тот собрался до рассвета? Юноша уже совсем решился встать, когда любимый муж со вздохом перевернулся на животик, и тонкая ткань задралась на его ягодицах. Вот кто тут устоит? Он лизнул графов копчик, и тот вздохнул еще раз. Кими застонал, не в силах справится с невыносимой тягой к порочному филею: он мял и гладил нежные половинки, разводил их в сторону, покрывая поцелуями и укусами. Граф и не думал вырываться из мира грез, хоть и вилял похотливо задницей и подмахивал весьма усердно. Очень уж обожал душка Анри поспать.

Кончив, Кими укрыл супруга заботливо, потрепал волосы наблюдающего за ним Приапушки и принялся одеваться.

— Мой муж не велел за ним ходить, — хрипловато произнес Приапушка, на губах его играла смущенная улыбка, а ручка затерялась меж сжатых бедер, — он сказал, что отправится готовить место для ритуала заранее, и никто не должен ему мешать.

— Так уж и никто, — погрозил ему пальцем Кими и вышел.

Рильчик, причесанный и умытый, хмурил бровки и что-то шептал, перебирая разные склянки и артефакты, привезенные им. Кими таскался за ним по кабинету, заглядывая через плечо, и даже сподобился раз пять ущипнуть. Чем довел мажонка до гневного писка, милой ругани, и швыряния банками. Кими так смеялся, так смеялся, когда об лоб его разбилась очередная склянка, и оттуда посыпались сушенные тараканы:

— Неужто... — умирал прямо-таки мальчик, — неужто и родственничков милый прах не пожалеете, ваше магичество?.. Гнева ради...

— Невежественный огрище! — сердито топнул ножкой Рильчик и, схватив собранную сумку, выскочил за дверь. — Не смейте за мной следовать!

— Как же! — крикнул ему Кими, снова грохнувшись на ровном месте благодаря мажьим козням. — Ведь долг хозяина — проводить гостя до ворот!

— Не извольте беспокоиться, уж обойдусь, — пискнул Рильчик, убегая, а Кими немножко постучал головой об пол, пытаясь унять неприличное ржание.

Во дворе обнаружился Приапушка, он стоял у лошадиной попы и печально завязывал ей у хвоста бантик. На коне гордо сидел Рильчик.

— Будьте любезны явиться к назначенному месту ровно в полночь с несчастной крошкой и его отцом, господин Кими. Приапус, отпусти хвост, мне пора.

— А мне... можно явиться?

— Как пожелаешь, дорогой, — Рильчик ускакал, надменно вздернув острый подбородок, Приапушка махнул два раза ему вослед ручкой, но тот не обернулся. Занимался рассвет.

— Зачем же вы сердите господина Риля, — укоризненно произнес Приапушка, — ведь он для вашего же родича старается.

Мальчик смущенно поковырял ножкой землю:

— Не поверишь, Приапушка, самому стыдно, а прямо нет мочи никакой удержаться... До того уж Рильчик забавный.

— Не поверю, — вздохнул Приапушка.

— Поезжай с нами милый, — Кими обнял мужчину за плечи, заводя в дом, — Рильчик остынет и будет рад тебя видеть.

— Да я уж думал, — нерешительно заулыбался Приапушка, — да только вот...

— Что же? Скажи, не стесняйся.

— Да ведь в лес карета не пройдет, а на лошади я не очень... — прошептал доверчиво Приапушка и покраснел.

— Не волнуйся, милый, — обрадовался Кими и склонился к розовому ушку: — уж мы с графом тебя прокатим, помнишь, как тогда? Весело было...

Приапушка вздыхал, алел и отнекивался ('Стыдно...') в его объятиях, а Кими уж так его уговаривал...

...

— Ежели оленю голову рубануть сабелькой, — душевно просвещал Анри сыночка и закусывал сахарным пирожком, — то кровища... Фонтан! Испачкаться можно, хотя и есть в том некая прелесть. А вот застрелить изящно тварюгу в глаз...

— В шоколадненький, да промеж булочек! — захихикал Кими, заходя в трапезную. Взъерошенный Приапушка вывернулся из-под его руки и оправился.

— Каких, каких булочек? — спрашивал Митто, блестя азартно глазками.

— Да вот таких! — веселился граф и щипал подошедшего мужа за задницу.

Так приятно они провели время за завтраком, болтая и уговаривая Приапушку на поездку с молниями. И день был такой же веселый и ленивый, Кими совсем мало позанимался посольскими заботами, а больше всего они с Митто да Приапусом у моря провели, собирая перламутровые раковины — кто красивее, и выиграл малыш, которому Кими тайно самые лучшие подсовывал. Лишь бедняжка Анри все по делам государственным радел. А к вечеру стали запрягать коней, снаряжаться в поход к таинственной поляне.

...

Митто сидел в седле перед виконтом и с любопытством глазел по сторонам.

— А можно мне на охоту, — важно сказал малыш, — Его Сиятельство обещали показать, как правильно голову резать.

— Да неужто тебе так полюбилось отрезать головы, — хихикал Кими, жуя травинку.

Приапушка, припав к лошадиной гриве издал сладкий стон, пронзаемый графским жезлом прямо в крошечный орешек наслаждение, сокрытый в жаркой дырочке. Кими поерзал — уж скоро его очередь будет.

— На казни противно было, — понизив голос, признался в это время Митто, — даже страшно немножко... Но я был молодец.

— Ты и верно, молодец, — согласился Кими, — а кого казнили, колдуна или еретика?

— Хиритика... а кто такие хиритики?

Кими задумчиво вспомнил просвещенного придворного поэта Исодия, как тот говорил, печально опустив глаза: "Любая ересь начинается с поиска истины..."

— Еретики, — объяснил Кими, — это те, кто ищет мудрости не там.

— А где надо искать, братик?

— Там, где лежат ответы...

— А они где ищут?

— Наверно, там, где лежат вопросы, — запутался виконт.

— А кто их положил туда?

— А Единый! — обрадовался Кими, уж на этот-то вопрос он ответ знал. — Положил и рассказал Храмовникам, правда Анри?

— Истинная... истинная правда! — воскликнул граф, кончая. — Пришел и лично, лично доложил... И мне не преминул... на ушко шепнуть... дабы мое недреманное око...

— Ах, как же я люблю это твое око! — необыкновенно оживился Кими.

Анри захихикал, приподнимая блаженно обмякнувшего Приапушку, и они с Кими обменялись пассажирами.

По пути Митто ущипнул Приапушку за белую булочку и тут же ласково ее погладил:

— А что вы с дядюшкой При — ебались? — звонко спросил он, и Приапушка поежился. Кими мужчину успокоительно в шейку поцеловал.

— Ай-ай-ай, малыш, как грубо, нехорошие слова, наказать тебя что ли... — замечал Анри, позевывая.

— Я не буду больше!

— То любовь, Митто, это мы от любви и любовью занимаемся, — ласково сказал Кими, входя в скользкую попку мужчины и подбираясь весь в предвкушении молний.

Приапушка вздыхал, дрожа от удовольствия. Охрана молча следовала за ними. Так они и добрались до заветной ритуальной полянки, где Рильчик обещал вернуть Митто его красоту в глазах людей.

* * *

Риль и извращенцы

Риль с трудом мог сосредоточиться на своей наиважнейшей миссии. Это проклятый четверть-огр Кими извел его с утра, смутив разум. А ведь ему предстоял сложнейший обряд для приведения малыша Митто в его естественный вид. Малыш был откровенно страшненький. А если уж совсем откровенно — жуткий! Смешанная кровь, страдания матери и безмерное количество зелий сделали свое черное дело. Ребенок родился раньше срока и ни в малейшей степени не походил на своих предков — благородных эльфов.

Когда Риль впервые увидел его — чуть заикой не стал. Но потом ничего, присмотрелся к мальчонке и даже проникся его странным очарованием. Пацаненок был забавный. Не глупый, порывистый, острый на язычок. И все же Риль несколько побаивался его, как и любого другого ребенка. Дети все же слишком сложные и непослушные пациенты. Если бы не интересный случай, может быть он и не взялся бы за лечение, проигнорировав просьбу Анри и уж тем более Кими. Вспомнив о приставучем четверть-огре, Риль закатил глаза и зарычал. Ну до чего же невозможный тип. Единственное время, когда маг был способен терпеть это несносное создание — это то время, что они проводили в постели и желательно, чтобы рот Кими в этот момент был бы чем-то занят.

Риль выехал на поляну и принялся за подготовку. В течение двенадцати часов перед ритуалом ни одному из его участников нельзя было пользоваться магией, в противном случае результат был бы непредсказуем. Маг достал книгу, коробочку специального колдовского мела, одним движением руки выжег полянку дотла и поставил песочные часы, рассчитанные на двенадцать часов. С этой минуты он должен сосредоточится на прорисовывании магических знаков и формул. Это действо не терпит суеты. Все должно быть выполнено точно. Затмение полной луны случается не столь часто.

Скорее бы все осталось позади. Риль уже чувствовал, что скучает по мужу. День пролетел незаметно. Амулеты были развешены и расставлены по своим местам. Знаки и схемы — отрисованы, магические нити переплетены. За два часа до полуночи все было готово.

Разудалая компания появилась за полчаса до полуночи. Риль уже начал ощутимо нервничать и ходил по краю поляны из угла в угол.