Рожденный бескрылым. Рожденный летать.

— Отдашь этот шар тому магу?

— Да, вероятно. Ему он куда нужнее, да и звездочка была его. Хотя, конечно, мы с тобой натерпелись тут... ну да я с него стребую чего-нибудь, — я зевнул и сладко потянулся. — Но теперь-то он подождет... больше всего я сейчас хочу...

— Жрать, спать, бабу?..

— Идиот... помыться хочу. В бане. Пошляк старый...

VII.

...Жар накатил на мгновение, затем снова отошел. Я стал намыливаться, держась рукой за стену, чтобы не поскользнуться на мокрых плитах пола.

— А почему ты так редко летаешь? — неожиданно прозвучал вопрос Диона. Вор решил присоединиться ко мне в исполнении заветного желания, и сейчас, как и я, наслаждался теплом и водой.

— Очень тяжело, — ответил я механически. — И потом... когда есть крылья, небо перестает быть столь желанным.

Я облился теплой водой, грязная пена ручьями потекла на пол. Дион лениво разлегся на скамье, одним глазом наблюдая за мной и продолжая разговор.

— Почему перестает? Если бы у меня были крылья...

Я отошел в парную, и спустя несколько секунд вышел.

— Человеку свойственно недооценивать то, что он имеет. Даже если это получено тяжким трудом, — ответил я. Не имеет значения, что я халиа.

— А тебе не кажется это неправильным? Зачем тебе повторять чужие ошибки?

— Ммм... поверь, это не ошибки... Я успел насладиться полетом в первые дни, и теперь он не кажется таким прекрасным... он попросту приелся.

— Как это может приесться? Ведь крылья...

— Свобода?

— Ну, да...

Я присел на лавку.

— Понимаешь... абсолютной свободы не существует. Крылья — освобождают тебя от земного... но вместе с тем дарят и ответственность. Крылья даются не многим, и даются они лишь достойным... а разве можно назвать достойным человека, который, получив крылья, будет летать ради одного только удовольствия? Крылья не простят такого.

Нельзя позволять себе забыть о земле. И о людях... крылья — это на самом деле огромная тяжесть. Крылья — обязывают. Свобода обязывает...

Дион молча кивнул. Я, вздохнув, поднялся.

— Сейчас окачусь последний раз — и пойдем.

"Свобода обязывает..." — повторил я мысленно. Свобода первого спирита обязала его спасти народ халиа — а на что обязывает меня моя свобода?..

— Спасибо, Дион...

— За что?

— Ты заставил меня задуматься.

* * *

...Сфера приятно грела пальцы. Я, погладив ее в последний раз, вытащил руки из кармана. Не хочется отдавать-то... какая бессмысленная жадность.

Магу нужнее.

— Арбет! — я открыл металлическую дверь и, отряхнув с ног грязь, вошел в прихожую.

Тишина. Хозяин на работе. Что ж, воспользуемся гостеприимством.

С прошлого моего посещения обстановка не слишком изменилась. Памятный рецепт с клыками и горьколистником, как ни странно, лежал не в мусорке, а на полке шкафа. На столе появились новые, неизвестные мне, бумаги.

Странные эманации от, казалось бы, обычных записей привлекли мое внимание, и я взял один лист.

Текст оказался написан на неизвестном языке, странными бурыми чернилами... то есть...

Листок вернулся на место, я брезгливо отряхнул пальцы. Интересно, что за безумец решил писать кровью? Едва ли в этом есть хоть малейший смысл, заклинание сильнее не станет.

Что еще интереснее, зачем эта хренотень Арбету? Хотя, он же ученый...

Наплевав на все, я с ногами улегся на диван. Думаю, маг не обидится...

Прибывшего хозяина я встретил закинутыми на подлокотник сапогами и самой безмятежной улыбкой.

— Флей! — он встал на пороге. Взгляд его остановился на моих ногах. — Не наглей.

— И не думал, — ответил я, не меняя позы. — Помнишь, мы договаривались, что награду буду выбирать я сам? Я выбираю право валяться на диване с ногами.

— Извращенец...

— Я знаю.

Колдун обошел ноги и присел в стороне.

— Ты был там?

— Еще как...

Я спустил ноги на пол. Желание издеваться куда-то ушло.

— Смотри.

Сфера в руках вспыхнула всеми цветами радуги, несколько холодных искр сорвались с ее поверхности, пробежали по моей коже и погасли.

— Это — оттуда?

— Да. Это — единственное, что нашлось ценного в руинах. Охранялось, правда, покруче имперской казны... Да, кстати. Звезды больше нет. Она исчезла, когда открыла дверь.

— А эта... штука... она того стоит? Ты разобрался, для чего она нужна?

— Сначала мне казалось, что разобрался... А сейчас снова сомневаюсь. Эта сфера излучает энергию. Самую обыкновенную, очень легко усваиваемую. Для колдуна — великолепная находка. И, казалось бы, все просто, если не задумываться...

— А если задуматься? — Арбет потянулся к артефакту, я отвел руку.

— А если задуматься — излучает сфера слабо, но непрерывно. И нет причин, по какой она могла бы не излучать до этого. Представь. Полтора тысячелетия — постоянно излучает энергию. Представь, какой запас энергии там должен быть. И, как мне кажется, он подойдет к концу нескоро. Если вообще подойдет.

— К чему это ты? — несколько напряженным голосом спросил маг.

— Несмотря на внешнюю безобидность, штучка эта может быть очень опасной. Страшно представить, что будет, если усилить поток энергии... — сфера лежала на моей ладони, чуть покачиваясь, я не отводил от нее глаз.

— Флей, я ученый...

— Я знаю...

Перед моими глазами появилась совсем другая картина — та же сфера, но на дне моря. Там ей и место... швырнуть в воду, чтоб не досталась людям.

— Ты что, не хочешь отдавать? Зачем тогда принес?

— Посоветоваться... погоди. Я думаю.

— Тебе жалко, что ли?

— Погоди... — начал я. И замолчал. Мне что, и правда жалко отдавать это людям? Халийская натура? А не ты ли осуждал сородичей в ненависти к Лоранду — а теперь и сам?

Я резким движением выбросил вперед руку, положил сферу на стол, поверх исписанной бумаги — и так же резко отдернул.

— Забирай. Я надеюсь на твое благоразумие.

Чародей скользнул взглядом по сфере.

— Не жалеешь?..

— Не так уж она мне и нужна.

— Я не об этом.

— Пусть лучше она достанется тебе, чем Серой Лиге. А если бы все шло естественным путем, им бы она и досталась. О чем тут жалеть?

* * *

— Здравствуй, хозяин.

— И вам того же, — ответил трактирщик механически, не отрываясь от кружки с пивом. — Чего пожелаете?

— Мне кажется, мы знакомы, — я чуть улыбнулся.

Хозяин покачал головой.

— Не узнаю я вас.

— Ну что ж, не узнаешь, и ладно. Поставь-ка мне бренди постарше, и жаркого... помоложе.

— Помоложе, говорите... есть у нас такое... — мужик усмехнулся, изо рта его слегка пахнуло перегаром. — Это будет стоить...

— Так я же тебе заплатил! — с деланным удивлением прервал я его.

Трактирщик замер, вспоминая, когда это я ему платил... и вдруг, охнув, хлопнул себя по лбу.

— Проклятая голова! Вы не думайте, я и правда что-то позабыл. Бывает, чего-нибудь забуду, но чтоб так... извините!

— Ерунда, я не в обиде.

Честно признаться, я испытывал скорее легкий стыд перед этим в высшей степени честным трактирщиком. Впрочем, едва ли мой скромный заказ его обеднит.

— Старею... пойду, скажу повару.

— Постой на минуту... у меня один вопрос, — трактирщик остановился. — Здесь, у тебя в трактире, одно время обреталась девушка... полуэльфийка.

— Диана, что ли? Шлюха?

Я слегка поморщился.

— Думаю, да.

— Так она и сейчас тут.

Он указал рукой на толпу народа, собравшуюся в зале. В неровном освещении трудно было разглядеть каждого, и все же я одной из первых увидел знакомую женскую фигуру...

VIII.

— Диана.

Девушка дернулась, как от удара, жестом отстранила купца, начавшего было ухаживания.

Наши взгляды встретились. На лице Дианы появилась робкая, насквозь неестественная улыбка.

— Ты?.. — голос ее чуть дрожал.

Специально для нее я не стал надевать капюшон и свешивать на лицо волосы. А может, капюшон и не изменил бы ничего. Полуэльфийка узнала меня с первого взгляда.

— Зачем ты так поступила, Диана?

Я не стал объяснять "как". Девушка поняла без лишних слов.

— Не знаю...

— Знаешь... — несвойственное мне тепло помимо воли прозвучало в голосе.

— А к чему тебе это? — она снова улыбнулась. Испуганно, будто под лезвием ножа.

— Не бойся. Я не обвиняю тебя... Я лишь хочу знать — почему?

— Все любят деньги.

Испуг медленно уходил с ее лица. Удивительно красивого лица, зачем-то испачканного смазавшейся к вечеру косметикой.

— Я бы не пожалел для тебя денег. Ты стоишь гораздо дороже...

— Если тебе не жалко денег, зачем ты спрашиваешь? Зачем ты вообще пришел? Или это — просто случайность?

— Разве это похоже на случайность? — медленно произнес я. — А зачем я пришел... неужели еще не ясно?

В глазах девушки появилось понимание, но она лишь покачала головой.

— Я не верю в любовь.

— Веришь, — ложь всегда заметна.

— Тебе-то откуда знать?

— А ты, видно, уже забыла детали нашей прошлой встречи. Хочешь, я расскажу, во что ты веришь?

Полуэльфийка открыла рот, готовясь дать отрицательный ответ... И молча кивнула.

— Ты не веришь, что эти люди вокруг, — я обвел рукой посетителей трактира, не заботясь об этикете, — могут любить по-настоящему. Для большинства из них любовь давно стала всего лишь синонимом вожделения... Это город, красавица. Здесь все такие — или почти все. Но вот вне грязных серых городов... ты никогда там не была, а все еще веришь... Сколько тебе лет?

— Тридцать два... — механически ответила увлеченная потоком моих слов девушка.

— Забавно. Мне тоже. И оба мы верим во что-то высшее... Я, как последний дурак, ищу несуществующую судьбу, а ты веришь, что есть не обычные люди...

Я хлопнул ладонью по столу. Диана моргнула.

— Беда в том, что меня ты не готова включить в число таких людей, — закончил я.

— А почему ты думаешь, что принадлежишь к ним?

— Позволь, я кое-что тебе покажу. Дай мне руку... надеюсь, за это ты не потребуешь дополнительной платы?

Если сейчас она откажется — остается лишь напиться. В том, что я намерен продемонстрировать, важнее всего доверие... я не хочу насиловать ее волю. Свобода обязывает...

Диана протянула мне руку, изящную, почти как у чистокровной эльфийки. Наши пальцы сомкнулись.

— Ты устала сегодня... Доверься мне... — сказал я тихо.

И отпустил поток мыслей, убрал все щиты, естественные и мной созданные, полностью раскрываясь перед чужим сознанием... Да, в этот момент я был открыт перед ней... как и она передо мной.

Мысли сплелись... я уже не раз переживал такое ощущение, но никогда до сих пор оно не было приятным.

Я чуть ошибся... отдал чуть больше, чем следовало. И взял чуть больше, чем имел право. В сущности — абсолютно все. Без предела.

Наши сознания объединились. Уже не было ни меня, ни ее... совсем недолго. Одно бесконечно долгое мгновение... бесконечно долгое и бесконечно счастливое.

Я открыл глаза и жадно вдохнул воздуха.

Я узнал о Диане все. Все, что желал и не желал знать. Каждое мгновение из ее памяти, каждое потаенное желание. Знал как свои...

Легче всего назвать проститутку падшей и никчемной, не способной ни на что большее... при этом, конечно, подразумевая, что ты намного выше и достойнее несчастной девушки. А между тем, одним таким отношением ты уже опустил себя много ниже проститутки.

Гораздо труднее понять. Но когда видишь чужую жизнь будто свою, понимание приходит само.

Кому нужны полуэльфы? Попробуйте, дайте ответ. Особенно, если отец — хрен знает кто, бродяга из трущоб, а мать — серебряная эльфийка. История их любви, вероятно, достойна отдельной книги, но Диане не у кого было узнать, что стало с матерью, и как отец дошел до такой жизни.

Девочка росла с отцом, человеком, и жизнь едва ли можно было назвать счастливой, но все же... Бродяга любил ее, и заботился как мог. Пока жил.

Полуэльфы взрослеют быстро, почти как люди, а стареют медленно... В тринадцать лет девочка осталась одна.

Она могла бы пойти работать... но вот беда, в проклятом городе ни кому не была нужна девчонка, не обладающая никакими особыми талантами, к тому же и полуэльфийка. К тому же даже не от Солнечных...

Умирать не хотелось, и оставалось у Дианы всего два варианта. В разбойники — или в путаны, благо, внешность позволяла. Стать охотником — или жертвой.

И пусть плюнет мне в лицо тот, кто предпочел бы видеть ее убийцей! Можно только уважать девушку за то, что она предпочла нести любовь, а не смерть. При этом, между прочим, страдая гораздо больше...

Ее нельзя было назвать безгрешной, но, оглядываясь на ее жизнь, только что прожитую мной, я не видел ничего, чего стоило бы стыдиться.

"Интересно, а каков я в ее глазах? — мелькнула мысль. — Ведь и она теперь знает обо мне все..."

Чье-то нежное прикосновение прервало мои мысли. Я открыл глаза и увидел, что тонкие пальцы Дианы гладят мою руку — гораздо больше, если честно, достойную бродяги-наемника, нежели второго спирита.

Я прочел по губам — слишком тихо шептала она:

— Бедный...

— За что меня жалеть? — почти не надеясь на ответ, прошептал я.

— Я не знаю... Где ты был все это время?..

— Я искал. Я не знал, что ищу тебя...

— Глупый... слова не нужны.

Я приобнял девушку, она пододвинулась ближе.

— Я люблю тебя... — произносит она. И я счастлив. Я не хотел говорить это первым.

— Я тоже...

Хорошо, когда всем на всех наплевать... хорошо, что никто не полезет к бродяге, объясняющемуся в любви шлюхе...

Краем глаза я заметил трактирщика.

— Секунду... — резко встаю, бросаюсь к хозяину. — Не надо еды. Принеси только попить. Мне и Диане.

Трактирщик ушел.

Я чуть касаюсь губами лица полуэльфийки, она отвечает... зал старательно скрывает зависть ко мне.

— Пойдем?.. — я перевел дух.

— Зачем? — она улыбнулась, сапфирово-синие глаза озарились теплом.

— Мне жаль окружающих...

* * *

На самом деле, я был не вполне честен... Любой человек, если только он не самая мразь, достоин любви, и узнав его ближе, почти всегда понимаешь это.

Беда в том, что такой общности никогда не достичь в обычном общении... не знаю, может, лучшие из мистиков способны на такое, но едва ли. И значит, мне гораздо легче добиться любви, чем любому другому.

Но обманул ли я саму Диану? Я показал ей лишь правду, не насилуя волю. И у нее был выбор... видимость выбора.

Она не могла не полюбить. Но и я не мог не ответить...

В этой любви не было лжи, и если кто и остался обманутым — другие претенденты на ее сердце... но почему-то кажется мне, что именно сердце ее не интересовало никого.

IX.

Теплые губы на моем лице... Тихий шепот:

— Флей... утро...

Уже неделю меня будили эти губы.

— Сейчас... — я чуть приоткрыл глаза — и пожалел об этом. Так знакомо закружилась от яркого света голова. — Диана... отойди, пожалуйста. На минуту.

— Зачем?

— Пожалуйста... — есть еще минуты две. Потом... это зрелище не для ее глаз.

— Что ты собираешься делать?! Открой глаза! — тонкие руки ухватились за мои плечи. Затошнило.