— Нашу соседку сверху ограбили. — Принесла новость мама. — Днем, пришли, представились работниками организации, где она раньше работала, мол, подарки пенсионерам. И ведь действительно там подарки для работников ушедших на пенсию готовили, вот только по домам их возить не собирались, нужно было самим за ними приходить. Дверь открыла, а там трое в масках... ударили по лицу, а потом в ванне закрыли и пригрозили, чтобы не кричала.

— Так если они в масках были, зачем же она им открывала? — Удивляюсь я.

— Нет, там по-другому все было, — отмахнулась мама, — пока они с ней через дверь разговаривали, масок на них не было, а пока она с замком возилась, успели надеть. А узнать она все равно никого не сможет, много ли там, через глазок рассмотришь?

— А консьержка, видеозапись у нее?

— Так уходили-то они не толпой, — махнула она рукой, — ничего подозрительного Антонина не заметила. Но это ей мало поможет, выгонят теперь ее с работы за профнепригодность, да и вообще вместо женщин теперь внизу парней посадят, мол, от них больше проку.

— Ну, это совсем не факт, — тут же возразила я, — у женщин память на проживающих гораздо лучше заточена, как раз для такой работы. А у парней, в этом смысле, память, как правило, дырявая, будет у нас внизу сидеть бугай для красоты, ни на что серьезное негодный.

— Жалко Антонину, — вздохнула мама, — пенсия у нее не очень, да и муж с больничных не вылезает, вроде уже хотят инвалидность ему оформить.

— Мам, — на моем лице появилась усмешка, — ты о себе тоже думай, твоя зарплата даже до пенсии не дотягивает, если бы не моя подработка, еще неизвестно как бы концы с концами сводили.

— Это да. — Согласилась она, доставая сковороду. — Овощную смесь тушить будем?

— Обязательно, и желательно сразу два пакета — ужаривается сильно.

— А с работой, — продолжила мама, — нашелся один вариант, сейчас думаю. Вроде бы не меньше тридцати обещают и от сюда не далеко, всего минут десять ходьбы.

— А думать зачем? — Встрепенулась я. — Хватать надо, а думать можно и потом.

— Не все так просто, — нахмурилась она, — вот поработаешь на одном месте лет двадцать пять, тогда поймешь, каково оно работу менять.

— Да все понимаю, — махаю рукой в ответ, — крутой поворот в жизни, все становится необычно и непривычно. Как говорят врачи 'мощный психологический стресс', который требуется пережить, но это все равно придется делать, и чем раньше, тем лучше.

— Вот видишь, у меня одна только смена работы проблема, — продолжила мама, — а у Антонины вообще все в один час рухнуло, вот тут стресс так стресс.

Пока возились на кухне, в голову пришла одна мысль — в свое время меня неплохо натаскали на проработку видеоматериала, не то чтобы очень хотелось помочь нашей консьержке, но вспомнить молодость было бы не плохо. Получится что-нибудь интересного найти в этих записях или нет, еще вопрос, а вот женщину из депрессии вытащить на этом можно легко, заодно и узнаю, кто проживает в этом доме, хотя бы и заочно.

Сижу, изучаю записи, а заодно знакомлюсь с жителями дома, получаю информацию, кто есть кто, каков социальный статус и где работают. Мера вынужденная — следователь почему-то решила, что я была с ней недостаточно откровенна и прислала маме повестку. Несмотря на сто процентное алиби, моя причастность к печальному событию у представительницы органов почему-то сомнений не вызывала, а потому 'колоть' подозреваемую она пыталась по взрослому. Мама не выдержала и пыталась возмутиться, но мне удалось ее успокоить:

— Мам, не надо нервничать, — ухватила я ее за руку, — следователь делает свою работу как умеет.

От 'как умеет' женщину перекосило и она не на шутку завелась:

— Не 'как умеет', а как положено. — Дала она отповедь на мое высказывание. — А будешь продолжать себя так вести, могу и с изолятором поспособствовать.

— А разве для этого не надо сначала предъявить обвинение? — Сделала в ответ удивленное лицо.

— А уже пора? — В свою очередь поинтересовалась следователь. — Так за этим дело не встанет.

— Понятно, — кивнула я и ушла в глухую оборону. Никаких рассуждений, только ответ на прямо поставленный вопрос, без полутонов.

Женщина это сразу почувствовала, но отказаться от своих заблуждений не захотела, поэтому выписала повторную повестку на следующий день.

— А зачем? — Спросила её. — Времени еще целый вагон, почему нельзя сразу все выяснить, а не откладывать до следующего раза.

В ответ только прищуренные глаза и требование маме расписаться на корешке повестки. Ясненько, вредничаем значит, власть показываем, что ж, посмотрим как ты завтра запоешь, денежки у меня сейчас в наличии имеются, поэтому нанять толкового адвоката не проблема.

Появление в кабинете следователя моего, теперь уже моего, адвоката произвело впечатление, он неспешно ознакомился со списком вопросов и тут же потребовал объяснить на каком основании его подопечной, по сути, предъявлено обвинение. На этом грозный вид молоденькой работницы сразу иссяк, а речь стала чем-то похожа на выступление Черномырдина, когда невозможно было понять, о чем он вообще говорит. На этом дело бы и закончилось, но девушка оказалась довольно таки настырной, и вместо поиска тех, кто действительно причастен к этому делу, решила покопаться в моей прошлой жизни. С одной стороны, конечно, 'Бог в помощь', а с другой, ясно же, что когда к вам приходят в форме и начинают задавать вопросы про какого-нибудь человека, то отношение к этому человеку станет настороженным, то есть приводит к ущербу репутации. Нам это надо?

Прыть неожиданно появившегося недоброжелателя быстро обуздал адвокат, дядька был вхож во многие кабинеты, поэтому уже на третий день девушка занялась тем, чем и должна заниматься на своем месте, а не изображать из себя ФБР и ЦРУ в одном флаконе. Однако, если я раньше просто хотела по человечески помочь нашей консьержке, то теперь, в свете последних поползновений органов, надо было быть в курсе всего происходящего.

В нехилой компании мы оказались, люди здесь подобрались далеко не простые, так оно и понятно, цены на квартиры в этом доме демократичными никак не назовешь.

— Это Лена Дорохова из сто семьдесят пятой, — меж тем продолжает комментировать очередные кадры Антонина Андреевна, — родители в разводе, брат ее уже года три как женился и живет отдельно, мать навещает редко. Кстати, недавно узнала, что он активно продвигается по службе, что-то с полицией связано, где его отец продолжает служить.

Раз его отец продолжает служить в таком возрасте, и может влиять на карьеру своего сына, то должность у него о-го-го. Хорошее прикрытие для дочки.

— Кто-то из друзей к ней приходит? — Сразу следует вопрос с моей стороны.

— Из парней нет. Ее мама Татьяна Федоровна, следит за этим строго, только ее подружка из соседнего подъезда иногда бывает у них. Вот та — шалава, — вздыхает вахтерша, — связалась с компанией.

— С компанией? — Тут же пытаюсь раскрутить очередную шероховатость — уже потеряла им счет, за то время пока смотрим документальные 'фильмы'.

— Ну да, жизнь-то вокруг кипит, а денег на гулянки не хватает, вот и жмется к тем, у кого они водятся.

— Если у компании деньги водятся, то они вряд ли опустятся до банального грабежа, — вздыхая, отметаю очередную 'наколку'.

— В том-то и дело, со странностями они, — тут же возражает Антонина, — слышала от сменщиц, что хоть автомобили у них и дорогие, а курить иногда у прохожих клянчат.

— А вот это уже интересно. — Зацепка снова обрела значимость, позднее надо будет ее тоже отработать, ведь как раз у подобных 'мальчиков' мозги набекрень. — А где Татьяна Федоровна работала?

А это уже не зацепка, это уже полноценная версия, оказывается, мать этой Лены работала на том же предприятии, что и наша ограбленная соседка. Дальше уже было немного легче, хоть версий у меня по-прежнему был целый воз и тележка, но постепенно они отпадали по мере выявления новых фактов, а вот версия участия 'шалавы' и ее друзей наоборот крепла. Окончательно эта версия оформилась как основная, когда я поняла, что попасть из одного подъезда в другой труда не составляет, достаточно иметь ключ от выхода на крышу здания. Да даже и ключа, как такового не надо, если очень хочется, то можно пролезть с крыши в подъезд через люк обслуживания механизма лифта, хоть этот путь довольно-таки грязный. Еще два дня понадобилось на то, чтобы просмотреть видео с уличных видеокамер, доступа к ним мне, естественно, никто не давал, но люди везде остаются людьми и, несмотря на громкие запреты и инструкции, копии наша вахтерша получить сумела.

— Все! — Я вскочила из-за монитора, разминая затекшую от долгого сидения свою самую ментально чувствительную часть тела. — Потенциальных грабителей мы вычислили, но это мало вам поможет Антонина Андреевна. Теперь надо установить личности наших 'подозреваемых', а вот этого сделать мы с вами сами не можем, знакомая Елены и под пытками не выдаст своих подельников, даже если удастся ее на чем-то зацепить. К тому же, судя по авто, родители у мальчиков не из бедствующих, а ограничения с наличностью, скорее всего, связано с воспитательным процессом. Так что нужен другой подход, который исключит из нашей схемы участие родителей и их адвокатов.

— Ненадежно это все, одни предположения, — задумалась вахтерша, — мне совершенно непонятно на основании чего ты сделала такие выводы.

— Так прямых доказательств мы не имеем, — отвечаю женщине, — большинство обвинений в нашей стране основывается на косвенных данных, не сумел доказать, что не верблюд, пожалуйте в зоопарк с колючей проволокой и вышками. Сейчас так почти все следаки работают, если нет хорошего адвоката со связями, считай, пропал, и называется сие 'дундуковый' метод. То есть следователь вообще не думает, всякие дедуктивные методы отвергает сходу, только демонстрирует свою недалекость и тупость, его задача любыми путями привязать первого подходящего к преступлению, а дальше делать ничего не надо, пусть теперь обвиняемый сам ищет преступника и собирает доказательства своей невиновности. Найдет — его счастье, а нет — не судьба. Или наоборот судьба, она ведь необязательно должна быть доброй.

— Да, есть в твоих словах что-то такое, — согласилась Антонина Андреевна, — та девочка, которая ведет это дело, все пытается на меня перевесить, вроде как без моего участия такое случиться не могло.

— Вот видите, — усмехаюсь в ответ, — следователь хоть и молодая, но перспективная — быстро перенимает опыт коллег по ремеслу. В данном случае нам ее как огня бояться надо, не приведи такому случится, и она прознает, кто на самом деле участвовал в ограблении. Ясен пень, узнав про мажористых мальчиков, будет делать все, чтобы скрыть правду, иначе ей продвижения по службе не видать, и, кстати говоря, если будет сильно допекать, можем с помощью этой информации ограничить ее прыть.

Стоп! Вот это последнее мое высказывание, вырвавшееся на свободу в пылу полемики, надо бы его хорошенько обдумать, оно ведь на самом деле может хорошо стреножить следственные органы, это ведь только в кино честный и неподкупный следователь доводит дело до конца, а в жизни все далеко не так. Ведь гораздо чаще не банальная взятка или угроза действуют на следователей не хуже приказа, а осмотрительность, зацепишь не того, даже случайно, и сотрут в порошок, оправдываться, мол, это на самом деле так, будет уже поздно.

И тут у меня в голове полностью складывается пазл. Впрямую, конечно же, ограбление совершено гоп-компанией, но вывести ее участников на чистую воду без помощи правоохранителей очень сложно, но кто их снабдил информацией? Лена! А кто у этой лены отец и брат? И как повлияет на их будущее, если родственница оказалась напрямую замешана в преступлении? Вот, осталось подработать детали, чтобы не сильно светиться, а дальше пусть действуют те, кому по службе положено.

С Дороховой младшей я поговорила на следующий день, хоть она сначала и отнекивалась из всех сил, но потом была вынуждена признаться, что информация о соседке к подруге попала через нее. Дальше обрисовала ей, как будет действовать следователь и почему она пойдет как соучастница ограбления, особо отметила, что никакого просвета в тоннеле не видно. Но, у нее ведь отец и брат работают не абы где, а значит стоит обратиться к ним за помощью, уж они-то наверняка найдут способ решить проблему, ну и заодно проблему ни в чем не провинившейся Антонины Андреевны. Подборку всех собранных в течение трех дней материалов, указывающих на участников ограбления, тоже отдала ей, дабы она ими озадачила своих родных. На этом посчитала свою миссию выполненной, дальше уже не моя забота.

Вечерняя мокрая дорога как в зеркале отражала свет фар встречных машин, от того обочины, не смотря на исправно подсвечивавшие их фонари, укутались темнотой и разглядеть что на них творилось не было никакой возможности. Стас развалился в кресле своего прикрученного авто, с намеком на спортивную модель, лениво шевелил рулем, продолжая движение в довольно плотном потоке и предвкушал. Чего 'предвкушал'? Так понятно чего, сегодня днем он погасил свои долги и заодно в очередной раз затарился коксом, взял сразу побольше, на всю свою компанию, так что веселиться в ночном клубе можно будет долго. Вообще завязывать надо с этим весельем, отец уже второй раз предупредил, что не потерпит более такого времяпровождения и если наследничек не возьмется за ум, примет меры. О том, какие это будут меры, Стас предпочитал не задумываться, уж слишком крут порой бывал его предок, и это понятно, в современных реалиях размазням редко удавалось выжить. Ладно, сегодня в последний раз, надо же как-то расплатиться с друзьями за удачное дело, которое они провернули дней пять назад. А ведь хорошо все прошло, старушка даже пикнуть не рискнула, сходу в грызло отоварили, и повторять не пришлось, пока они в квартире наличность собирали, сидела в своем туалете как мышь под веником. Дальше снова через крышу в соседний подъезд и в Томкину квартиру, а там по одному на выход, чисто сработали.

Автостоянка у клуба оказалась заполнена, не смотря на то, что квартал здесь был вдалеке от кипящей жизнью центральных улиц, приткнуться места нет, поэтому пришлось проехать чуть дальше и припарковаться на обочине, ничего необычного, ему часто так приходилось делать. Как только он неспешно покинул авто к нему подскочил паренек:

— Кокс, травка, герыч, — негромко протараторил он.

— Нет, не надо, — вяло отмахнулся Стас. Он никогда и ничего не брал у таких торговцев, пусть там, где он брал дозы, было намного дороже, но зато и гарантия хоть какая-то, а тут рулетка, хрен его знает чего там для веса в дурь добавляют.

— Ты не подумай, — меж тем продолжал сбытчик, — у меня все чистое, зуб даю.

— То-то у тебя их не видно, — усмехнулся Стас, пытаясь обойти навязчивого паренька.

— Не дорого отдаю, тебе как новому клиенту за полцены отдам.

— 'Вот ведь пристал'. — С раздражением подумал мажор и резко сдал назад, обходя машину с другой стороны.

— Оппа-на, — раздался голос со стороны тротуара, — ты смотри Чир, никак 'Глист' на нашей территории обосновался. Ты пока его держи, а я пастуха прихвачу.