"АХУ..."
Что-то вроде этого.
Казалось, что только Саша не придавала этому значения. Спокойно обнял Ромку и, пожав
руку папе, слегка поклонился маме и вышел в открытую мною дверь.
— Машенька до свидания...
— Ой, а ты уже уходишь? — малая тут же выбежала в коридор.
— Да, пора мне... Спасибо вам большое...было очень здорово...
— Ма, я провожу?... сейчас вернусь...
Даже если бы я просто ушел, никто и не заметил.
"Об этом надо будет поговорить. Может папа перестанет так смотреть?"
Он спускается первый. Не спеша. Не оборачиваясь. Словно что-то ждет. Я иду следом. Смотрю ему в спину и прислушиваюсь к своим ощущениям.
Третий, второй этаж. Друг за другом. Молча.
Первый. Саша спускается ещё медленнее.
"Сейчас он выйдет в дверь, сядет в машину и уедет", — ускоряю шаг.
Последний лестничный пролет.
Зайти и выйти могут в любую минуту. Но я обхватываю его за пояс и прижимаю к себе. Спиной к животу и груди. И утыкаюсь носом в шею.
— Я уже начал думать, что ты меня так и отпустишь, — он шепчет, вжимаясь в меня и обхватив руками мои руки. — И даже не обнимешь.
Время, время. Его всегда так не хватает.
Я целую его шею, он ещё сильнее прижимается ко мне и шепчет:
— Спасибо...что позволил побыть частью...твоей семьи.
— Дурачок, ты, Саня, — разворачиваю его к себе лицом. — Какой же ты дурачок...
Вкус его губ, тепло его ладоней, ощущение его тела и звук его голоса. Я запоминал, впитывал каждую мелочь, обнимая его в подъезде.
— Позвони, когда доберешься...
— Обязательно...
Еле слышно и только ему:
— Ты лучшее, что со мной происходило...
Он улыбается и, поднявшись на носочки, легонько касается моих губ.
— Я знаю...
"Кто бы сказал, что мне настолько будут нравится такие нежности..."
До последнего стоял на улице. Пока его Toyota не выехала со двора. Выходные кончились так быстро. Я только начал входить во вкус.
"Эх, черт!"
Поднялся в квартиру. Открыл в дверь. И меня окатило.
— МЫ ПЕЛВЫЕ!!!
— НЕТ, Я!
— МЫ ПЕРРРВЫЕ!!!
— НЕТ, Я!!!
Малая и мелкие выясняют, кто первый заляжет в ванной.
— МЫ!
— Я!!!
"В моей квартире поселился МЫЯ!!!"
Захлопнул дверь и, разуваясь, крикнул:
— Я первый!
— Ээээй...
— Вот спор и решился, — мамин голос раздался с кухни. — Андрюш, иди сюда на минуточку.
"Я планировал поговорить вечером... — тащусь на кухню. — Тут ещё и папа...Как-то...не хорошо мне... "
— Что случилось?
Папины брови сведены вместе, мама смотрит на меня, не отрываясь.
"Ой, нет...не дай, бог, рассказала...нет, нет, нет".
— Андрей, у меня вопрос, — от папиного голоса сердце застучало, где-то в районе кадыка.
— Какой же? — стою в дверях, само спокойствие, подпираю плечам косяк.
— Кто такой этот Саша?
— В смысле?
— Волшебник или детский психолог?
Отлегло. Мама ничего не рассказала.
— Вообще он племянник Германа, — опускаюсь на стул. Ноги затряслись почему-то. — И мой сменщик. Может в колледже психологию изучал. Я не знаю. А что случилось то?
— Ты не видел разве? — на мамином лице удивление, волнение смешанно с непониманием.
— Видел. Я и до этого видел. Когда мальчишек с собой в офис брал, Женька его за руку взял, когда мы через дорогу переходили.
— И ты не сказал? — мама нависла надо мной, как коршун.
— А о чем говорить-то? — взглянул на папу. Молчит. — Это не нормально, что Женя никого к себе не подпускает. А здесь ничего такого плохого я не вижу, даже наоборот.
— Маргарит, он прав, — папа заговорил и встал на мою сторону. — Мы столько с тобой бились и все бестолку, а тут получилось само собой...и мы сразу, что такого не может быть...
— Вот именно, — мне все больше хочется свалить. — Радоваться надо, а вы...эх...тоже мне, родители... Я пойду? Искупнусь, да в больницу съезжу, — потихоньку сползаю со стула и пячусь в коридор. — Проверю, как там дела.
По папиным глазам я четко вижу, что разговор ещё не окончен, но он не хочет говорить при маме.
В ванной по моим щекам бегут слезы и воды. Снимал футболку и зацепил заживающий бок, содрав подсохшую корку.
"Блеааать! — ору про себя, уткнувшись лбом в кафель. — Перестань щипать!!!!"
Но на губах улыбка. Воспоминания сами всплыли в голове.
И день, и ночь.
Его глаза. Улыбка. Каждое прикосновение.
"Так не бывает. Такого просто не бывает".
— Я дома, — Сашин ласковый голос в трубке и я забыл, что мама измазала мой бок, какой-то вонючей мазью и сказала лежать, пока не впитается.
— Нормально добрался?
— Да, — и он замолчал.
— Саааш? — поднимаюсь с дивана. — Ты чего?
— Папа твой...он на меня так посмотрел, когда я уходил...я что-то не так сделал?
Вышел на балкон и плотно закрыл за собой дверь.
— Или он...тоже...уже знает? — Саша говорит, чуть дышит.
— Нет. Это из-за Женьки. Я тебе потом расскажу. Не волнуйся.
— Не хочу, чтобы у тебя из-за меня проблемы были.
— Я тебе говорю, всё хорошо.
Он шумно вздыхает.
— Саааш...
— Всё нормально. Я уже спокоен...почти...
— Муррр...
— Катяра чеширская, — он смеется.
И тут, с моих губ, слетает какая-то хрень.
— Если будут проблемы с контрактом, ты звони.
— А просто позвонить нельзя будет?
— Можно...и даже нужно...
Он там смеется, а я тут растекаюсь довольный по подоконнику.
Глава 93. Больница
В больницу я смог поехать только после обеда, когда близняшек уложили спать. Они хотели со мной, но я их брать не хотел. Не стоит. Естественно начинался рев, и пришлось подождать, когда они утихнут.
— Я постараюсь не долго.
— Столько, сколько потребуется, — сказала мама, когда я уже выходил в дверь.
От этой стерильности. От этих белых халатов. От этой хлорки. От этого постоянного:
— Без изменений.
Тошно.
И кулаки начинают зудеть.
— Я побуду с ней?
— Да, конечно, — Кушаков стоит вместе со мной в палате.
— Один. Если вы не против.
— Да, конечно...
— Привет, старушка, — сажусь на стульчик рядом с её кроватью. — Я тут к тебе в гости, а ты всё спишь, — ком в горле, не продохнуть. — Извини, что вчера не приехал. Небольшой инцидент произошел, — беру её руку, и всё тело прошибает холодный пот. — Романыч меня подбил слегка. Ранятый я теперь, — не могу проглотить ком и говорю, сам почти не слышу. — Головастики со мной хотели, но я их не взял. Хотя, наверное, надо было. Ты бы видела какие они большие стали. Особенно Романыч, — говорю, говорю, говорю. Всё что приходит в голову. Лишь бы не молчать. — А Женька букву Рэ научился выговаривать и их теперь проще различить...
Нес какую-то чушь час за часом, не выпуская её руки из своих ладоней и не обращая внимания на вибрировавший в заднем кармане сотовый.
— Тебе Ники, наверное, уже сказала, что мы с её Борей поладили. Нормальный парень оказался. У него дом такой шикарный. Надо будет с батей что-нибудь такое же построить...если я домой вернусь когда-нибудь...и если будет не слишком поздно.
Мой ответ про Сашу, папу не устроил и разговора вечером мне не избежать.
"Как бы самому лишнего не сболтнуть..."
— Ты мне так сейчас нужна, ба, — шепчу, целуя её в холодный лоб. — Ты бы только знала.
Уезжать от неё уже не так тяжело. Смирился. Я понемногу с этим смирился.
"Зато точно знаю, где она, — сижу в машине и смотрю вперед отсутствующим взглядом. — И не приезжаю к пустой квартире и закрытой двери. Мария Васильевна всегда на месте, а палата не закрывается. Замка нет".
Я уехал. Не проверив ни звонки, ни сообщения. Меня потеряли. Все. Но когда я зашел в квартиру и осторожно прикрыл за собой дверь, мама только тихонько улыбнулась, а папа ободряюще похлопал по плечу.
Разговор откладывается.
Может это и хорошо, а может лучше было бы выяснить всё сразу. Но мне так хочется послать кого-нибудь...куда-нибудь...что я молча лег на диван к своим младшим братьям и сестре и весь остаток вечера смотрел с ними мультики. Не выпуская из рук мобильный.
Нежности, нежности. Мне присылали столько нежностей, сколько я за всю жизнь не слышал.
И писал их парень.
Эх...
Глава 94. Все слишком хорошо
Всё было слишком хорошо. Стабильно. Как докладывал каждый день Кушаков. И я расслабился.
Позволил себе расслабиться.
С удовольствием возился каждый день с близняшками и всё больше поражался, насколько сильно они чувствуют друг друга, что порой обходятся без слов. И Ромка, до чего непоседа, мог спокойно сидеть около Женьки и молча рассматривать с ним какую-нибудь книжку. А моя принцесса действительно серьезно увлекалась модой. Знала всех кутюрье, стилистов, визажистов, моделей и где, какой будет показ.
Один раз до четырех утра смотрел с ней подобное шоу. Вроде умом не тронулся, но от её:
— Господи, до чего ж она худенькая! Тебя бы покормить, да обогреть, — меня пробивало на хихи до самого утра.
Родители просто отдыхали. Отдыхали от своих детей. По полдня где-то пропадая. Но, судя по их довольным лицам, время они зря не теряли.
— Может нам четверррых уже хватит? — брякнул Женька за ужином.
Папа подавился и долго не мог прокашляться. Я еле сдерживался, чтобы не расхохотаться на всю квартиру, Машка сидела пунцовая как вареный рак. И только мама, словно ничего не произошло, спокойно спросила:
— Ты о чем это сыночка?
— Ну, вас же с папой так довга нет, — сказал Ромка. — Потому что вы ещё одного лебеночка хотите купить?
Папа подавился ещё раз и, встав из-за стола, улыбаясь, ушел кашлять в комнату. Меня прорвало. До слез. Машка поджав губы, уткнулась в тарелку и только мама оставалась спокойной. Хоть кто-то. Мальчишки ничего не поняли и, удивленно переглянувшись, допили чай.
— Мы всё, — в один голос.
— Тарелки в раковину, — моя мама непроницаемая женщина. — Машаааа...-когда мальчишки убежали в комнату.
— Это не я...честно не я...я бы и не додумалась.
Я не хочу, чтобы они уезжали.
Но разговаривать с Сашей только по ночам я уже тоже не могу.
— За контракт можешь не волноваться, — говорил он до того, как я успевал хоть что-то спросить. — Поставки идут, денежки капают, дядя очень доволен.
— Ну, я же не абы кого-то оставил, так что и волноваться, смысла нет.
— Это ты меня сейчас похвалил?
— Ага.
Слышу, как он довольно улыбается.
— Спасибо...
Сижу ночью на подоконнике, укутавшись в покрывало и слушаю его голос. Мне этого мало.
— Эндрю?!
— Да?
— Я соскучился...
Мы не виделись всё это время, чтобы никого и ничего не провоцировать и таких урывочных разговоров, мне ОЧЕНЬ мало...
Всё началось ещё накануне вечером. За ужином. Мама, нечаянно сдвинув хлебницу, достала оттуда конверт.
— Ой, Андрюш, я совсем про него забыла, — она протянула его мне. — Стирала твой пиджак и в кармане нашла.
Я его сначала и не узнал. Но когда заглянул внутрь, губы моментально пересохли.
— Там важное что-то? — спросила мама.
"Будто ты не проверила?"
— Нет, — помотал головой и убрал его в задний карман. — Фотографии с вечеринки.
— Понятно.
Еле доел.
Отпуск закончился. Почти. Пяти недель, как и не было. Мои послезавтра улетают. И на следующий день с утра мне уже надо быть в офисе. Я хочу. Я действительно хочу через три дня проснуться, напялить снова на себя костюм, вместо джинс, выйти из квартиры и сесть в машину. Я действительно хочу на работу.
Хотел.
Пока не увидел этот конверт.
Отрезвило. Сбросило с небес на землю.
Весь месяц не слышал ее и не видел. Я не предавал этому значения, потому что был занят. И так слишком много мыслей голове, чтобы ещё о ней думать.
Но сейчас, завалившись с близнецами на диван, я думаю только о том, как появлюсь в офисе.
"Я от тебя не отстану", — слова из её записки стоят перед глазами, вместо львов и жирафов разговаривающих с экрана.
За год нашей совместной недожизни, я её неплохо узнал. Ее сучью сторону. И меня могут ждать большие...трудности.
"Как бы вынести мне этот год?"
Саше вечером я ничего не сказал. Он хоть и выпытывал, почему у меня голос такой расстроенный, но я говорил только:
— Мои уезжают скоро, отпускать не хочу.
— Только из-за этого?
— Да.
— Эндрю, у тебя точно всё в порядке?
— Не волнуйся, булочка, всё нормально. Это пройдет.
Он вздыхает, я глотаю ком в горле.
"Как нам с ним быть?"
"Не думай о плохом, не думай о плохом, не думай о плохом..."
Всю ночь не спал.
Близняшки вдвоем вырубились у меня под боком, и я попросил маму их не забирать. Они лежат, повернувшись друг к другу лицом, и я до самого утра смотрю, как они спят.
"Не хочу их отпускать..."
На следующий день, встал с чувством тревоги. Внутри. Но своим говорить не стал. Для них и так каждый перелет. Стресс. Меня им ещё не хватало. Да и тревога, была связана, явно не сними. Я просто чувствовал что, что-то должно произойти.
— Ма, я съезжу?
— В больницу?
— Да. Как-то мне не по себе.
Но там всё было, как всегда.
Подмазанные медсестры смотрели за бабушкой как надо. Всё чисто, никаких пролежней. Сердце каждый раз разрывает от того, что сделать ничего не можешь. А Кушаков продолжал сыпать свои псевдо надежды.
"Заткнись, заткнись, заткнись", — качаю головой, соглашаясь с ним, что время ещё есть.
Набрал его номер ещё в лифте. До вечера не дотерплю, общаться через смс не хочу. Мне нужно услышать его голос. Сейчас. ПРЯМО СЕЙЧАС.
— Привет, — радостные довольные нотки. — Ты чего это мне средь бела дня решил позвонить?
— Саш, у тебя все в порядке? — выпалил не поздоровавшись.
— Да. Все отлично, — его радость немного угасла. — Что-то случилось?
— Нет. Не знаю. Не могу понять.
— Здорово, — теперь он волнуется. — Подожди немного. Я до кабинета дойду.
— Говори, что произошло. На своих только не спирай. Они тут точно не причем.
Сел в машину, захлопнул дверцу и молчу.
— Андрей?! Ты там?!
Это касается нас обоих и раз уж мы решили быть вместе, то и проблему должны решать вместе.
"Должны? Мы друг другу ещё ничего не должны..."
— Анжела вышла на работу?
— Нет. Я не видел...
— Может обойдется... — шепчу прикрыв глаза рукой.
— Что обойдется? Эндрю?! Вы с ней не расстались что ли?
— Расстались, Сашенька, расстались, — говорю еле слышно. — Только Анжела из такой породы людей, которые так просто не отстанут. Тем более мы чуть не поженились.
— Но её же все это время не было, — после не большой паузы Саша заговорил. Тихо, тихо. — Почему ты думаешь, что она именно сейчас объявится?
— Я не думаю... я боюсь об этом думать...я только знаю, что она может доставить нам большие неприятности...
— Эндрю...
— Мммм...
— Прекрати себя накручивать, её же нет.
— Ну, рано или поздно, она выйдет на работу.
— И что? Я тебя ей не отдам, пусть и не надеется.
— Саш, — от его слов, я улыбнулся.
— Можешь ухмыляться сколько угодно, — в его голосе опять зазвучали радостные нотки. — Не отдам.
