— Ты молодец!
— Ты справился!..
А затем они все качнули вперед, и, наверное, так и окончились бы дни нового героя Конохагакуре Наруто Узумаки — растоптанного благодарной толпой. Впрочем, он ничего бы не имел против такой смерти — счастье рыжего можно было бы углядеть даже со спины. Но тут от деревьев отлепился я...
По мере приближения к нам толпа все замедлялась и замедлялась. Даже крики, кажется, стали чуть тише. А затем... край, который был чуть ближе ко мне внезапно подобрался и обтек место, где я стоял, по широкой дуге. Но с такого расстояния можно было рассмотреть выражение их глаз.
Там не было враждебности или ненависти. Это выражение с трудом поддавалось описанию. Наверное, самыми удачными словами было бы — разумное опасение. Медведь, запертый в клетке, выглядит милым и совсем нестрашным, но добровольно в клетку к нему зайдет только самый отмороженный тип. Вот что я прочитал во взглядах устремленных на меня.
Я остановился... а затем усмехнулся. Ну что ж, все справедливо и эту часть цены я тоже готов уплатить. Ведь, в конце концов, у людей должно быть что-то, что объединяет их всех. Гораздо лучше, когда это общее дело, но гораздо эффективнее работает страх и неприязнь. Такую жертву я готов принести... вот только странно. Коноха — очень несчастливое место для братьев. Всегда один из них становится пугалом. Началось все с Хаширамы, а заканчивается, выходит, на нас с Наруто? Вон, даже Саске может подтвердить, хе-хе. Ну что, 'Айдо, Великий и Ужасный', наверное, нужно постоять, когда первая вола восторгов схлынет, поздравить Наруто, да и идти себе по добру поздорову? Рыжего вон уже и Сакура избить, а потом обнять успела — вот же неугомонная! — и еще кто-то подходил...
Я скрестил руки на груди и приготовился ждать. Но моим надеждам не суждено было сбыться. Потому что из толпы прямо на меня...
Интерлюдия.
Наруто взлетал, подбрасываемый сильными и уверенными руками шиноби, а вместе с ним поднималась к небесам и его душа. В голове не было ни единой мысли, кроме всепоглощающего счастья и лишь на краю сознания крутились обрывки мыслей: 'Сделал! Доказал! Добился! Меня наконец признали!' Искренняя — он это чувствовал!— благодарность людей, которые поверили в него, казалось, придавала ему какие-то неимоверные силы. Сейчас он был способен на все: защитить деревню от всех и вся, одной левой скрутить Девятихвостого, достать с неба любую звезду на выбор Сакуры-тян, да даже... вернуть Саске!
Наруто наслаждался... до той поры, пока при очередном броске ему в глаза не бросилось красное пятно на зеленой траве. Айдо стоял с краю поляны, скрестив руки, а вокруг него на десяток метров расстилалось свободное пространство.
Сразу же нахлынули воспоминания о только что случившемся и Наруто, ловко соскочив с качавших его рук, начал пробиваться сквозь толпу туда, где стоял его друг. 'Как же так? Ведь мы были вместе, он ведь тоже... И Нагато воскресил всех только с его помощью! Но вот что там дальше произошло — это было страшно... А, неважно, даттебайо! Все равно он мой друг и останется им, что бы ни случилось!'
С такими мыслями Наруто в сплошном потоке поздравлений, похлопываний по плечам и спине выбрался на край толпы и уже было шагнул к красноволосому, как вдруг оказалось, что его участие уже и не особо нужно...
Из-под людских ног вывернулся какой-то мелкий пацан и на всей скорости кинулся к парню:
— Айдо-нии! Ты в порядке! А я уж думал!.. Особенно когда в небо полетели камни. А из них вылезло... ну то... это... с хвостами, а снизу красная стрела ударила! Ю-чан сразу сказала, что это ты и чтобы я не волновался! А и не волновался. Разве чуть-чуть... Так Акира говорит, а это ведь правда, да?
— Правда, Кано, — улыбнулся Айдо, погладив влипшего ему в живот пацана по огненно-красным настолько, что они казались рыжими, волосам. — Вот только про Хенге-то ты забыл!
— Ой, прости, братик Айдо! — в голосе мелкого раскаяния не чувствовалось совершенно, а у Наруто в душе неожиданно что-то царапнуло. И совершенно не из-за упоминания хвостов...
— Хе-хе. Ну молодец! Справился все же, поздравляю! — с края толпы послышался еще один голос, и большинство глаз развернулось туда.
Среди людей уверенно, несмотря на костыль, заменивший отсутствующую ногу, стоял мужчина лет сорока с шикарной бородой. Борода, собственно, и была его самой запоминающейся частью для несведущих. А для более осведомленных гораздо больший интерес представлял костыль. Собранный явно из всяких случайных палок и досок, он, тем не менее, не взблескивал ни единой шляпкой от гвоздя, зато почти всю его поверхность покрывала причудливая вязь линий и черточек...
— Хаттори-сан, вам бы лежать!.. — при этих словах Айдо неодобрительно покосился на костыл, а бородатый,заметив его взгляд, насколько смог горделиво приосанился:
— Вот еще, рано мне лежать! А это видел? Фуин 'прочность'! Сам разобрался, тебя не дождавшись! Уж прости! — и весело захохотал. Губы Айдо шевельнулись и Наруто, без сомнения, легко бы разобрал слова 'Из пушки по воробьям', и удивился бы незнакомому языку. Но, к сожалению, читать по губам джинчуурики не умел.
Вдруг красноволосый настороженно вскинул голову, а затем его губы расплылись в улыбке, потому что, раздвинув людей, к нему спокойным шагом приближалась... Наруто рефлекторно потер задницу, по которой однажды прилетело древко нагинаты в полтора раза больше его роста, и постарался вжаться в толпу. Это у него, впрочем, не получилось, а девушка, когда-то столь непочтительно обошедшаяся с не таким уж, как оказалось, и тренированным — раз до сих пор вспоминается! — телом джинчуурики, подошла совсем близко. Красноволосый было дернулся навстречу, но уперся в спокойный голос:
— Привет, Айдо. Спасибо, что на этот раз сделал Призыв медленно.
Уголки губ парня заметно опустились, но на приветствие все же ответил:
— Здравствуй, Таюя. Не подскажешь, чем обязан такому холодному?..
Договорить он не успел. Из задних рядов стоящих людей вдруг раздался шум, восклицания: 'Да пропустите же вы!', и сразу вслед за этим на свободное пространство вырвалась девушка с двумя забавными шариками вместо прически. 'Кажется, они называются 'оданго' — вдруг подумалось Наруто.
Девушка, чуть ли не расшвыривая людей — обучение у Гай-сенсея явно пошло ей впрок, хоть сама она так и не считала — рванулась вперед и без каких бы то ни было сомнений повисла на шее у красноволосого.
— Тен-тен... Я тоже очень рад тебя видеть, — пробормотал тот, — но, может быть, это немного неудобно? Подумают не то...
— Бака! — голос девушки звучал глухо, потому что она уткнулась парню в ключицу. — Да все равно мне, что подумают! Ты опять повсюду лезешь! Ты даже не представляешь, что мы подумали, когда увидели этот каменный шар! А потом... потом мне рассказали, что ты здесь и я... Бака! — решительно закончила свою речь девушка, и замолчала, посчитав, что сказала более чем достаточно, чтобы всякие там красноволосые, вечно лезущие куда не просят, чтобы спасать других, но такие... такие... ее прекрасно поняли.
А джинчуурики вдруг послышался тихий голос Хинаты, донесшийся откуда-то сбоку: 'Спасибо, Айдо!' Но, когда блондин повернутся, там уже не было никого... кроме пары десятков обычных шиноби. Наруто неизвестно почему вздохнул, поднял голову... и натолкнулся на прищур Таюи, также повернувшейся на голос. 'Значит, не показалось' — мелькнула в голове мысль...
Наруто еще раз вздохнул, довольно улыбнулся и уже почти собрался уйти, как вдруг... Айдо как-то неловко дернулся, скинув с шеи все еще обнимающую его Тен-тен, а затем из-за его спины вышла...
'Странно, откуда она взялась? Ведь точно помню — Айдо там один стоял' — подумал Наруто, но это была его последняя внятная мысль, потому что из-за спины красноволосого вынырнула самая красивая девушка, какую он когда-либо видел в своей недолгой, но насыщенной жизни. Даже Сакура-тян, не вслух будь сказано, по сравнению с ней ну вот совершенно не смотрелась...
Девушка тем временем обняла Айдо за руку, прижавшись, о чем-то пошепталась с ним, ослепительно улыбнулась опешившей Тен-тен, удивление которой спустя секунду, после одного лишь тихого слова Айдо, стало совсем уж запредельным, и решительно двинулась к блондину. Подойдя вплотную, она на мгновение замерла, тряхнула просто потрясающим водопадом красных волос, попыталась сдуть с глаз челку, которая была мирно зажата на виске блестящей полоской металла... и вдруг подняла руку, положив ладонь на голову джинчуурики.
— Ну здравствуй, Наруто! Я давно хотела с тобой познакомится и посмотреть на тебя... сама, — непонятно добавила она после паузы. — Рада, что наконец получилось. А ты ничего!
— А ты кто? — глупо выпалил блондин, в голове которого воцарилась космическая пустота.
— Я? Меня зовут Йоко и я твоя... э-э-э... м-ма... — запнулась она, а Какаши, стоящий неподалеку, вздрогнул и чуть не сплюнул. Остановило его только то, что он был в маске.
Девушка нерешительно обернулась к Айдо, секунду посмотрела ему в глаза и, заметив разрешающий кивок, вновь развернулась к блондину. Но за это исчезающе малое время Наруто собрал разбегающиеся мысли в кучу и припомнил долгие три года, проведенные рядом с Извращенным Отшельником. Вновь, в который раз мысленно поблагодарив судьбу, которая свела его с этим замечательным человеком, он глубоко вздохнул и выпалил прямо в изумленно расширившиеся глаза:
— Извини... а можно угостить тебя раменом?!.
Этот невнятный звук имел все шансы затеряться в гомоне толпы, но, как назло, именно в эту секунду на поляне установилась тишина. Она длилась и длилась... а затем ее прорезало тихое хихиканье. Оно с каждой секундой становилось все громче и громче, а затем Айдо, уже не сдерживаясь, повалился на траву и схватился за живот, пытаясь удержать в себе неистовый хохот. Вслед за ним рассмеялись и все, кто был вокруг.
Наруто стоял ни жив не мертв, Йоко, залившаяся краской под цвет своих волос, юркнула обратно и как-то незаметно исчезла, а в бульканье Айдо кто-нибудь внимательный вполне мог бы разобрать натужные слова: 'Наруто... ты полный идиот!' Но разумеется, такого никогда не могло бы произойти...
...Толпа постепенно уходила с опушки. Миг радости и момент триумфам минул. Людей ждали дела — нужно было восстанавливать деревню.
Жители уходили по-разному — кто-то сбивался в группки, кто-то торопился поодиночке. Но от компании, расцвечивающей сочную зелень луга красными шевелюрами, сторониться больше никто не пытался...
Глава 20
Я убрал руки от лежащего передо мной тела и со вздохом распрямился. Да уж... Последние события как-то приучили меня к мысли что ирьедзюцу может почти все, а что не может — то доделают мои печати. Но сейчас оказалось — в очередной раз — что 'есть многое на свете, друг Гораций...'
В довольно просторной матерчатой палатке царил полумрак. Из-за этого было довольно трудно рассмотреть подробности окружающей обстановки, но даже в таких условиях облик самой главной обитательницы этой палатки бросался в глаза — уж слишком он отличался от того, что я привык видеть...
— Эх, бабуля, до чего ж ты себя довела!.. — неслышно вздохнул я. Высохшая мумия, которой с первого взгляда невозможно было дать не то что, так сказать, паспортные пятьдесят четыре года, которые прожила Цунаде, а и вообще появлялось желание накинуть пару-тройку столетий, ничего не ответила, только едва заметно вздохнула и снова застыла неподвижно.
Сколько народу она спасла от увечий и ранений на первом этапе вторжения, когда Пейнов было шестеро — пять тысяч, десять? Пятнадцать? Никто не знает — сейчас хватает более важных дел, чем выяснять такие вещи. Но в голове постоянно крутится мысль — а я бы смог сделать то же самое, даже со своим гигантским, как мне казалось, резервом, даже с бездонным, как я думал, Инфуин, таким же, как и у бабули? Нет, в передаче чакры нет ничего особенного, я уже сто раз это делал, но вот так — без физического контакта, тысячам человек? И если такова бабуля, то каковы же тогда остальные Каге, среди которых Цунаде, по слухам, не самая выдающаяся личность? Ох, Айдо, Айдо, ну вот куда ты лезешь? Прихлопнут ведь тебя и не заметят, Узукаге доморощенный... Да, но ведь Гаара — тоже Тень Ветра, а я бы не сказал, что он так уж страшно силен. А с другой стороны — в Песке вполне могли поступить по принципу 'на безрыбье и Гаара — Каге'. Не знаю... но очень постараюсь выяснить! Но вот только становиться выдающимся ирьенином я что-то больше не хочу. Если этот путь заканчивается превращением меня в сухую мумию, я лучше пойду другим путем и стану обычным, ничем не выдающимся пятидесятипятилетним извращенцем. Мда...
Я поправил Цунаде упавшую на глаза прядь волос — ее привычные хвосты собирать ей, конечно же, никто не стал — и поднял голову, тут же наткнувшись на требовательный взгляд Шизуне. Я вздохнул и отрицательно покачал головой, сестренка кивнула, подтверждая то, что я обнаружил и, отвернувшись, легла на футон, расстеленный рядом с ложем Цунаде, а мои мысли приняли несколько иное направление.
Как оказалось, воскрешение — не такое уж и простое предприятие. Впрочем, что может быть простого в смерти? А именно ее, пусть, к счастью, и временную, пережили все, на кого подействовала техника Нагато. И для очень многих это далось очень непросто...
Некоторые, очнувшись, производили впечатление поднятых без всякой цели зомби. Они обводили все вокруг пустым взглядом, в котором, казалось, еще кружатся в неостановимом вихре колючие осколки ледяной пустоты, куда чуть было не угодила их душа. Некоторые поднимались и отправлялись бессмысленно бродить по развалинам деревни,будто стараясь найти что-то, что совсем недавно потеряли. А некоторые — совсем не торопились открывать глаза...
Я снова посмотрел в спину отвернувшейся Шизуне. Кажется, она заснула... Из отрывочных рассказов тех, с кем я успел пообщаться, выходило, что сестренка умерла не просто так. Тот Пейн, который умел вырывать души из тел, провернул это с Шизуне. Перед ее смертью Нагато обстоятельно побеседовал с девушкой и вряд ли эта 'беседа' проходила за чашечкой чая... Все два дня, с тех самых пор, как воскресла, Шизуне не проронила ни слова. В первое время ее не интересовало вообще ничего, и только когда Сакура привела ее к Цунаде, она немного ожила. Сейчас вот даже кивнула, согласившись с моим диагнозом, так что, надеюсь, в скором времени придет в себя. Эх, Нагато, Нагато, как же Ками не досмотрел и дал такую мощь такому человеку, как ты?..
Справедливости ради, были и те, кому смерть и воскрешение пошли явно на пользу. Хатаке Какаши первые дни после нападения Пейна был не похож на самого себя. Такого бодрого и, если можно так сказать, ожившего Копирующего Ниндзя в Деревне Скрытого Листа не видели никогда. Кажется, он бы даже маску снял, но, скорее всего, настолько с ней сжился, что просто забыл о ее существовании. Сейчас уже все прошло в норму, но все равно — собаковод производил впечатление человека, скинувшего с плеч тяжкий груз. Гай-сенсей, когда это увидел, даже ляпнул: 'Смерть — неплохой способ почувствовать Силу Юности!' Этим он вверг в сугубое смущение стоящего рядом Ли, который так и не смог выдавить из себя традиционное продолжение: 'Да, сенсей!', а лишь с опаской косился на задумчивого учителя. В стане Зеленых Зверьков явно намечался бунт на почве применения прогрессивной методики обучения...
