Зачем тебе моя боль. Только Для Си!!! Общий файл

Думаю, стоит сказать пару слов о самой Морани. С Кирой мы знакомы также со школы, только модель младше меня на два года. Как вышло, что такая юная девочка стала хозяйкой Дома моделей? Все очень просто — деньги и связи ее обожаемого "папика". К слову "папик" — это не отец Киры, а ее великовозрастный муж-бизнесмен, который для своей "лялечки" готов хоть звезду с неба достать. Не знаю, что она в нем нашла, кроме, естественно, денег, но присутствовала я при из телефонном разговоре, у Киры едва не потекли розовые слюни. Ощутив, видимо, мой вопросительный и в то же время офигивающий взгляд, Морани смущенно пояснила, что и часа прожить без своего "котика" не может. Услышав это прозвище, пчелобокий той-терьер недовольно тявкнул в руках модели, и я с ним невольно согласилась. Не поймешь этих людей, то ли оба свихнулись, то ли виртуозно притворяются.

Так вот, едва власть над захудалым модельным агентством перешла в руки юной, но очень перспективной (на тот момент восемнадцатилетней) фотомодели Киры Морани, оно почти сразу приобрело статус Дома моделей и стало набирать девушек на кастинги. Главным мерилом скорости продвижения стали, безусловно, деньги ее мужа, но не обошлось и без рвения самой Киры. Что бы не говорила Марра про дотошность модели — Морани свое дело знает. Можно считать ее заслугой выход Остина на междугородний уровень всего за два года. До этого момента Дом моделей Киры Морани участвовал в конкурсе всего дважды, но ни разу не вышел даже из подгруппы. В этом же году Остин заявлен в полуфинал.

— И пусть все думают, что я с мужем из-за денег, — поделилась Кира. — Зато, не без вашей помощи, я надеюсь, в этом году моя команда всех порвет на конкурсе и мои девочки станут самыми востребованными моделями Центрального округа. Зависть — вот что их ослепляет, Альена. А пока они слепы, я сделаю свой ход конем.

Целеустремленности Кире не занимать. Она ведь на самом деле не производит впечатления серьезной противницы — тонкая и звонкая, как все топ— и фотомодели, невысокого роста (ниже ста семидесяти сантиметров, это точно, хотя в модели обычно не берут таких), натуральная блондинка с наивными широко распахнутыми глазами. На самом же деле ни о какой наивности и речи быть не может — Морани девица себе на уме. Растопчет своей крохотной ножкой тридцать пятого размера на двенадцатисантиметровом каблуке и спокойно пойдет дальше.

Напомню, что Кира ничего не имела против моего участия в конкурсе, но она едва не содрала с меня три шкуры, пока не убедилась, что я МОГУ и не подведу. В первую очередь, на конкурсе обращают внимание на платья, их покрой, стиль, новизну и еще на целую кучу критериев. Моделей же отдельно оценивают специально приглашенные фотографы, графические редакторы, представители от газет и журналов и другие заинтересованные люди. Кира (и ее муж, конечно же) расстарались, чтобы привезенный ими в Остин конкурс прошел на высшем уровне. Прическами моделей займутся самые известные в городе стилисты, а не менее посещаемые визажисты нарисуют им лица. Здесь мне удасться убить сразу двух зайцев — не придется записываться в салон, чтобы подготовиться к другому мероприятию, все сделают за меня.

Сборы назначили на пять утра. Я мысленно пожелала себе выносливости, потому что начавшийся в такую рань день закончится неизвестно во сколько.

— К скольки мы приглашены? — уточнила я у Картера, бессовестно притворяющегося спящим.

— К семи на торжественную часть. Часа полтора будет длиться церемония, подписание бумаг, прочая мишура, потом банкет. В принципе, ты можешь подъехать уже к нему. Главное — чтобы ты вообще там появилась.

Я прикинула в уме, насколько может задержать меря конкурс, если выступают команды от девяти городов, в каждой команде по десять девушек, каждой из которых отведено по пять минут на представление своего наряда. Если учесть все перерывы, торжественную часть, презентации и прочее, цифра получается безрадостная.

— Скорее всего, я сильно опоздаю, — кисло заметила я.

— Ничего страшного, — ответил голос из-под подушки, — я же сказал, главное — вообще там появиться.

— А Сартари не обидится?

Картер перевернулся на другой бок.

— Нет, не обидится.

Я горестно вздохнула. Картер подхватился.

— Я так понимаю, поспать мне сегодня вряд ли удастся. Что еще?

— Мне к врачу надо, — буркнула я.

Без пяти минут глава что-то проворчал себе под нос, вроде: "Можно было раньше сказать" и уже громче:

— Одевайся. Я в душ.

— Не обижайся на мать, она как лучше хотела.

Я чуть чаем не подавилась. После посещения больницы Картер возжелал тишины и спокойствия, но в моем понятии эти два критерия никак не вязались с футболом по телевизору. Вместо полагающегося к этому времяпровождению пива мы заварили травяной чай и потихоньку потягивали его каждый из своей чашки, развалившись на диване. Произнесенная фраза меня поразила.

— С чего это ты взял, что я должна на нее обижаться? — неподдельно изумилась я. — По-моему, это ты с утра метал молнии по поводу того, что тебя разбудили ни свет ни заря.

Картер пожал плечами.

— Я понимаю, тебе наверно дико, что она принесла вещи...

Я рассмеялась. Вот о чем он беспокоится.

— Спешу напомнить, что я не всегда жила на деньги деда, а родители мои самые обыкновенные рабочие, тоже особенно вниманием и деньгами Энайи не избалованные. Все в порядке, и перестань выдумывать проблемы на ровном месте.

Картер отставил чашку и притянул меня к себе. Футбол оказался забыт.

— Я хочу, чтобы у нас все было по-настоящему. Свекровь чтобы тебя не мучила и не задирала.

— По-настоящему она и должна меня задирать, — улыбнулась я мрачному мужу. — Тем более, твоя мать — крайне дружелюбная женщина, просто ее очень много, я к этому не привыкла. Моя мать никогда такой не была, поэтому для меня немного дико проявление ее внимания.

— Она бывает чересчур назойлива, — отозвался Картер, соглашаясь со мной.

— Это объясняется тем, что она пока не знает как себя со мной вести, потому что я новый человек в вашей семье. Со временем она выберет определенную линию поведения — и мы прекрасно поладим.

— Мне бы очень этого хотелось, — признался муж. — А еще тихой гавани...

Я заглянула в его глаза. Эх, Картер, когда же я увижу в них спокойствие и безмятежность?

— А будет ли она, та тихая гавань? — задала я риторический вопрос.

— Нам бы только завтра пережить, — горько усмехнулся клановник, — а дальше все будет хорошо?

Я перевернулась так, чтобы видеть его лицо.

— Есть предпосылки?

Он ответил спокойно.

— Предпосылки есть всегда. Думаю, не так уж глуп наш неприятель, чтобы не использовать свой шанс последний раз. Однако я принял все меры предосторожности, чтобы обезопасить нас с тобой.

— Почему мне кажется, что ты предвкушаешь чужую досаду? — прищурилась я, пытаясь отыскать ответ на свой вопрос в глазах мужа, но не так прост Картер, каким хочет казаться.

— Аля, не слишком ли ты заинтересовалась тем, куда я просил тебя не совать свой нос? — обманчиво ласково поинтересовался Картер, сажая меня к себе на колени.

Я обняла его за шею, нисколько не препятствуя напору ласкающих мою шею губ.

— Нет, дорогой, тебе кажется...

— Я не хочу даже думать о том, где вы возьмете два метра шелка, чтобы спрятать этот кошмар! А, Альена, проходи, дорогуша, — голос Киры я услышала еще у входной двери, модель привычно строила своих подчиненных.

— Маргарита уже здесь? — уточнила я, удостоившись лишь невнятного кивка в сторону гардеробной. Значит, придется искать самой.

— Соня, я кому сказала снять эти туфли?! — снова взвилась Морани, распекая одну из заявленных на конкурс моделей. Если так дальше пойдет, Кире придется выходить на подиум самой.

— Кира, можно тебя на минуточку, — позвала я, подмигивая расстроившейся девушке. Та мигом все поняла и исчезла за ширмой. — Ты не подскажешь, где я могу найти визажиста для себя? Мне не хочется сидеть в долгой очереди, сама понимаешь.

Морани рассеянно кивнула, явно думая о своем, и проговорила:

— Уже вполне мог освободиться Эдди, зайди в пятую, там же и стилиста найдешь. Они должны сейчас Хилари доделывать. Давай сразу в платье, я не хочу затягивать. Сейчас тут столько народу будет — не протолкнешься.

Нисколько не сомневаюсь, — подумала я, продвигаясь в указанном Кирой направлении. Мне повезло, оба мастера заканчивали с белокурой Хил, и почти сразу смогли взяться и за меня. Эдди оказался мне незнаком, но этот парень свое дело знал — вмиг нарисовал мне яркие широко распахнутые глаза, пухлые губы и очень красиво очертил контур лица при помощи различных оттенков румян и тонов.

С прической мы решили сильно не мудрить. Элер (уж с ним-то я успела познакомиться ранее, еще после Универсалитета, его услугами мне приходилось пользоваться, когда дед устраивал званые вечера) предложил мне классические локоны — на этом и остановились. Он даже лаком заливать намертво не стал, опасаясь, что мне станет плохо от смеси летающих в гримерке ароматов. закрепив полечившийся результат шпильками с прозрачными камнями, стилист проказливо улыбнулся и посоветовал мне напроситься к Кире в профессиональные модели, намекая, что все полагающиеся для этого внешние данные у меня уже есть. Я жестоко высмеяла его намеки, заявив, что такого добра, как хлеб модели, мне даром не надо, да и вряд ли мой муж будет согласен воспитывать ребенка, пока я буду показывать открытые участки тела для модных глянцевых журналов. Элер покачал головой, Эдди же оживился при упоминании о моем муже, и я подумала, что с ориентацией-то у него, наверно, не все стандартно, факт этого понимания меня не порадовал — не хватало еще мужиков ревновать к Картеру. Скрыть свое негодование я смогла лишь сбежав из гримерки и уступив место следующей девушке.

Уже в завершенном образе я появилась за кулисами, чтобы подсмотреть за другими участницами и сравнить их с собой и соучастницами. Что ж, в целом — мы ничем им не уступаем. Однако, то, что мы на уровне, еще не говорит, что победа за нами. Я погладила живот, чувствуя, что малыш легонько пошевелился, и усмехнулась. Мы еще поборемся, этот конкурс обещает быть интересным.