Эта квартира по большей части покупалась действительно для того, чтобы понимать, куда же может отправиться их старшая дочь, когда решит приятно провести время с подругами. Ну а что? Так хотя бы точно известно, что они почти всегда пойдут именно в эту квартиру веселиться, и не придется искать. Да и, откровенно говоря, и Гарольда, и Элизабет просто достало, когда у них собиралась эта компания из четырех девчонок, слишком много шума!
Правда, прежде чем отдавать квартиру под уничтожение группе девчонок, у которых появилась собственная 'база', где они могут провести ночь и отдохнуть от родителей, когда обидятся и решат на ночь сбежать из дома, а также повеселиться, пришлось сначала провести ремонт. Иначе бы соседи все нервы истрепали им из-за частых звонков в полицию. А так в случае чего, как, например, сейчас, их всегда можно найти. Единственная проблема — четырехкомнатная квартира находилась на пятом этаже.
Некоторое время спустя...
— Уф-ф-ф... — А лифта в доме не было. — Однозначно надо будет заняться собой...
Лучший способ проснуться — это куда-нибудь подняться с тяжестью, пускай даже такой спорно приятной, как ящик пока еще холодного пива.
'Ну а теперь...' — ухмылка против воли вылезла на лицо мужчины, когда он вдавливал кнопку звонка.
К сожалению, из квартиры не было слышно ни одного звука, об этом не зря беспокоились, но вот представить то, что там сейчас творилось, особенно учитывая довольно противный звук звонка, было довольно легко. А уж как зомби, что еще вчера вполне себе были молодыми девушками, пытались добраться до входной двери, дабы более не было этого ужасного звука, можно было увидеть почти наяву! Бурная молодость позволяет понимать такие мелочи...
Звук открываемой двери поглотил первую часть фразы, которую, впрочем, и так можно было предсказать:
— ...еще там принесло?! — Слегка хрипящий голос, полный недовольства, а также бледная, даже со слегка зеленоватого цвета лицом девушка вызывали понимающую ухмылку. — А?! — Компьютер слегка завис, и перед глазами возник экран загрузки. — Ой! — Ирма Лэр, а это была именно она, отпрыгнула от слегка приоткрытой двери, позволяя той полностью распахнуться.
Стремительно трезветь, когда во рту пустыня, а голова раскалывается — что может быть хуже? А ведь их спалили! И так скоро после совсем недавнего залета.
Ирма Лэр была дочерью Тома, шатенка среднего роста, что была слишком ленивой для спортивных соревнований, однако очень любила быть комментатором и зависать на школьном радио. Сколько Том ему рассказал про домашние битвы, когда он пытался заставить дочурку не страдать ерундой, а хотя бы немного, но серьезно позаниматься спортом? Но все было словно об стену горох.
Ирма с легкостью побеждала в большинстве соревнований, в которых принимала участие, но ей было слишком лениво продолжать этим заниматься. Довольно быстро добираясь до вершины, девушка очень быстро теряла интерес и стремилась найти что-то новое. В результате с удовольствием стала комментатором, ведь таким образом она ближе к спорту, но еще ей не приходилось выбирать что-то одно и слишком сильно из-за этого волноваться.
Да и поразвлекаться она любила. А уж как они с Корнелией любили друг друга доставать... иногда чуть ли не лбами сталкивались.
В данный момент эта любительница повеселиться и оттянуться стремительно трезвела пред очами Гарольда и еще не поняла, что забыла натянуть на себя что-то помимо футболки и одного носка.
— Ирма, я все понимаю, — после столь длительной практики, еще бы Гарольду было не понимать, — но, может быть, все же стоило натянуть хотя бы юбку? Да и что должен означать этот носок?
— А? — Не до конца пришедшее в себя сознание опять потребовало время на перезагрузку. Вот девушка опустила взгляд и резко присела, стараясь как можно ниже опустить край футболки. — Ой!.. Ха-ха-ха...
Нервный взгляд, который что-то пытался найти, и абсолютное нежелание куда-либо отойти в сторону не могли оставить без улыбки.
— И не холодно тебе? — Улыбку он прятать даже не собирался.
— Да нет... — Кто-то забыл, что этой рукой держал край футболки, из-за чего кто-то, будь он на площадке, смог бы полюбоваться девичьими трусиками. Ведь другой же рукой можно было бы голову почесать!
'Как там его? Мартин, кажется? — Гарольд с трудом, но вспомнил имя, что иногда можно было услышать, когда девушки друг дружку подкалывали. — Парень определенно был бы не против этого вида...'
— А что это вы тут делаете? — И вновь столь ненатуральный смех...
— Актрисой тебе не быть. — А глаза постоянно бегали из стороны в сторону, очевидно, кто-то осознавал всю глубину той ситуации, в которой они оказались. — Да вот, думаю, дай зайду, — в половину девятого утра, — пропустишь?
И хотя издеваться над девушкой и было забавно, но это все же стоило закончить.
— Думаю, я смогу помочь тебе с решением. — Для того чтобы в руках появилась бутылка пива, пришлось всего лишь наклониться. — Держи уже, страдалица. — Чисто из солидарности один раз можно и помочь, тем более когда приходишь по делу. — Тому я ничего не скажу.
— А? — Новая перезагрузка. — Спасибо! — Легкий вскрик, и его обняли.
— Кхм... Ирма, — однако в квартиру пускать все равно явно не хотели, — я все понимаю, но, думаю, нам все же лучше пройти в квартиру, иначе соседи, если выйдут, могут что-то не то подумать.
— А-ха-ха-ха... — И вновь этот ненатуральный смех.
— А эти бутылки считай вкладом в то, что ваше утро будет немного лучше, чем могло бы быть. — И, подхватив три из них, мужчина прошел в квартиру, пока девушка не пришла в себя и не придумала все-таки что-нибудь еще.
'И, конечно же, никто не подумал проветрить квартиру... да хотя бы на кухне оставили окно открытым!'
Из ближайшей, слегка приоткрытой двери был слышен громогласный храп, так что не приходилось сомневаться в том, что там спала юная китаянка Хай Лин. Но так храпеть в её возрасте — это явно ненормально.
Хорошо хоть гостиную не уничтожили.
Та комната, чья дверь сейчас нараспашку, судя по всему, была лежбищем Ирмы, которая сейчас затаскивала ящик с пивом на кухню.
Значит, цель его поисков в последней комнате. Да и белобрысая макушка Элион об этом намекала.
— Доброе утро, Элион...
Столь же бледное лицо, но еще и синяки под глазами не прибавляли ей красоты.
— Доброе, мистер Хейл...
Ну, хотя бы не запиналась, однако поморщилась из-за того, что мужчина даже и не подумал говорить потише.
Ага, будет он говорить тише, когда его никто не жалел!
— Ты одета? — Девочка отрицательно покачала головой. — В таком случае одевайся, растолкай мою дочь и иди на кухню, там вашу компанию ждет небольшой подарок.
— Хорошо. — Всего миг, и голова девушки скрылась за дверью.
'Мда... а из комнаты тянет амбре', — даже интересно, как они смогли проснуться при таких-то запахах?
Элион Браун — милая девушка, но самая темная лошадка в компании подруг Корнелии. И хотя Бет почти всегда была против неё, пускай внешне это никак не проявлялось, но вот сам Гарольд всегда одергивал жену. Что-то более существенное о родителях девочки, кроме всякой мелочи, узнать не удалось, но это не повод волноваться.
Например, Томас Браун двигался, как боец, в свое время Гарольд успел на таких насмотреться. Вот только так и не понял, что же ему не давало во всей этой ситуации покоя. Но мужчину он не видел после смерти его жены — Элеонор.
После того случая девушки стали реже видеться в первую очередь из-за действий Бет, но Элион довольно часто оставалась у них на ночевку.
'И все же интересно, что позволило им всем пережить эту ночь? — мужчину сильно волновал этот вопрос, поскольку дышать в квартире и правда было сложно, ведь все успело буквально пропитаться парами алкоголя. — По идее, они должны были задохнуться...'
Как раз в этот миг из комнаты вышла... точнее будет сказать, вывалилась Браун, с трудом державшая себя на ногах. Повезло, что рядом была стеночка, ведь только благодаря ей она не упала.
— Поздравляю с пробуждением. — Смолчать было выше его сил, как и сдержать ухмылку. О да... Гарольд отлично знал, чем обычно заканчиваются такие посиделки. Вся разница была только в количестве участников, но тут от раза к разу, и все зависит от личностей в компании. — Держи небольшой подарок...
Элион как-то подозрительно, видимо, еще не до конца понимая, что же происходит, уставилась на бутылку пива, после чего все же приняла подарок.
— Спасибо... — Гарольду не показалось, и кто-то вчера слишком сильно постарался, раз с утра голоса не было. Поблагодарив, девушка поспешила на кухню, морщась от боли из-за громогласного храпа последней спящей в их компании.
'Ах... как это прекрасно иметь друзей... — когда мужчина уже собирался зайти в комнату к дочери, он заметил, что Ирма с каким-то слишком уж сосредоточенным лицом подошла к почти закрытой двери, неся в руках стакан с водой. — Когда и я был столь наивным...' — и хотя увидеть взгляд блондинки он не мог, однако мужчина вполне догадывался о том, с какой же надеждой Браун сейчас смотрела на этот стакан, ведь пиво еще открыть нужно, а сил-то у неё не было.
Впрочем, мужчина так же хорошо понимал и Лэр, которая столь хорошо отдохнула вчерашним вечером, что окончательно протрезвела, только увидев его. Девушку абсолютно точно не устраивала сложившаяся ситуация, и она стремилась её исправить. И потому Лэр, проигнорировав умоляющий взгляд Браун, зашла в комнату китаянки, забыв прикрыть дверь... из которой спустя несколько секунд послышались завывания почти утонувшей. Это была банши или кто-то калибром поменьше?
'И все же мне сейчас очень интересно: сколько же они вчера вылакали, что в столь юном возрасте не смогли прийти в себя?' — впрочем, это можно будет узнать и немного позже. И потому, более не размышляя, Гарольд зашел в комнату, в которой сейчас находилась Корнелия, изображавшая из себя умирающую принцессу.
Дочь всю ночь проспала на маленьком диване, который они не смогли разобрать, видимо, отрубившись раньше, что, впрочем, не помешало девушкам достать постельное белье и кое-как его постелить. А уж вещи, валявшиеся по всей комнате, хорошо еще на люстре не висели, рассказывали интересную сказку о том, как две пьяные девчонки шли спать. Корнелия, например, потеряла большую часть одежды почти у входа, лифчик — у комода, на ручке которого тот до сих пор и висел, а трусы... судя по их положению, либо кого-то слишком сильно занесло, либо предмет одежды был отправлен в полет в другой конец не слишком большой комнаты.
И это если забыть про валяющиеся здесь бутылки.
— Держи уж...
Наверное, только в этот момент Гарольд начал понимать, что же чувствовала его мать, когда несколько раз заставала его в таком состоянии.
Самое главное, помимо небольшого презента, что было сделано, — открытие окна! Теперь хотя бы слегка прохладный утренний воздух начал превращать подобие газовой камеры в нормальную комнату.
— Спасибо... — Уже открытая бутылка была благосклонно принята насупившейся девушкой, после чего почти тут же полностью выпита.
— Кхм... мнда... — А что еще можно было сказать в этот момент? — Держи трусы.
Если бы те не лежали на кресле, то Гарольд их бы даже не стал трогать, ведь в этом случае можно получить одну обидевшуюся девчонку, но все время стоять он не собирался.
Корнелия же, несмотря на попытку убийственно взглянуть на отца, что проделать в её состоянии было сравнительно подвигу, даже не попыталась дернуться в сторону упавшего кусочка ткани, по-прежнему чувствуя себя не лучшим образом. Да ей было трудно даже правую ногу вернуть обратно под одеяло. Судя по всему, она так и проспала всю ночь в полусидячем положении. А вмятина около спинки, скорее всего, обозначала место, где провела ночь Элион.
— Рассказывай. — Гарольд не любил вести себя со своей семьей столь жестко, но сейчас нельзя было по-другому. Корнелия провинилась, и ей предстоит за это ответить, но позже, сейчас надо ей вправить мозги на место, дабы более она не доводила собственную мать до такого состояния. — Что у вас вчера такого произошло, что я нашел твою мать упитую в хлам?
— Она... она!..
Обида на Элизабет у одной глупой девчонки не только не прошла, но за прошедшую ночь еще и усилилась.
Слушая этот словесный понос, а по-другому назвать это было трудно, Гарольд понимал, что ситуация была немного хуже той, которую он предполагал. Ему надо было еще вчера вечером приехать сюда и выдернуть Корнелию из компании таких же малолетних пьяниц. Вот знал же, что женщины могут вывернуть ситуацию так, что голова потом будет болеть у всех! А здесь было четыре пьяных малолетних кобылицы, считавших, что они уже взрослые.
Гарольд не знал, после какой именно бутылки, если этикетки не врут, рома их разумы соединились в один, но результат был у него прямо перед глазами. Обиженная на весь свет дочь, которая получила поддержку от таких же обиженных на весь свет девчонок, отказывавшихся включать голову.
'С другой стороны, а я сам в их возрасте часто включал голову? — самое главное — не забыть потом узнать, откуда они смогли достать ром. — Эх... а ведь мог бы развалиться на шезлонге рядом с бассейном... Или собраться и устроить барбекю вместе с Томом...'
Именно такие мысли посещали мужчину, пока он медленно попивал пиво и не сводил взгляд с дочери.
— Скажи, — дочь была обижена, ей было хреново, да еще и чуть опять в истерику не скатилась, — а ты хотя бы немного подумать не пробовала?
— ЧТО? — А вот кричать было лишним, как и вскакивать. Хорошо еще хоть не забыла придержать одеяло, иначе бы попыталась обидеться. — Она предлагает мне...
— Тихо! — Возмущенное шипение вместо крика было прервано стальными интонациями, проскочившими в голосе мужчины. — Похоже, твоя мать была права, и мы слишком много тебе позволяем. — Даже у него уже начала болеть голова от всей этой ситуации. — И не смотри на меня так, будто бы я тебя предал.
Корнелия предпочла отмолчаться, только закуталась в одеяло почти с головой, оставив тоненькую щелочку, чтобы следить за отцом.
'Господи... ну вот почему вроде бы умная девушка может в один миг превратиться в такую дуру? Вот где у неё переключатель? — мужчина тихонько допивал пиво и думал о том, как ему себя сейчас предстоит вести, к сожалению, ничего в голову не приходило. — Надо будет посетить церковь... только в одиночку, дабы не повторилась та неудобная ситуация...' — мда... выражение святого отца, когда он застал их с Бет сразу после завершения, будет еще долго причиной чувствовать себя неудобно.
После того как пиво было допито, Гарольд с трудом нашел в себе силы встать, не показывая, насколько же его все это достало. Сам виноват, не вмешался раньше, вот теперь и приходилось расхлебывать. Но стоять было нельзя, да и в случае чего надо было находиться рядом с дочерью, дабы она не успела куда-нибудь юркнуть.
— Твоя мама, Корнелия, до встречи со мной... — Подобрать правильные слова было тяжело. Оставалось надеяться, что эти слова будут правильными. — Нет, не так... из того, что она рассказала мне, а также из твоих 'откровений' я отчетливо вижу, что Элизабет так и не смогла донести до тебя свою позицию, а ты, зациклившись на своем, услышала только то, что захотела.
