В очередной раз его поразила та небрежность, с которой Майриэль и Паки осматривали тела, а порой и опустошали кошельки павших. Кай подобным не занимался, но и не препятствовал.
Осмотр тел показал, что Рика среди павших нет. Оставалась, правда, вероятность, что он был среди тех, кого обратили в камень (при метаморфозе довольно сильно огрублялись черты лица), или среди тех, кого обратили в камень и разбили, но командир наемников почему-то был уверен, что таборитский главарь жив.
Единственное, что точно принадлежало Рику, так это его лошадь со знаменитыми пиками. Хотя сейчас зрелище не так уж и впечатляло. Окаменевшие пики разбили — впрочем, как и черепа.
Второй половины шамана тоже не нашлось.
Пока наемники обходили площадку по кругу, Джошуа, сделав вид, что занят осмотром чего-то интересного, от поисков отошел.
Мэтр Гаренцворт по-прежнему увлеченно рассчитывал новые возможности, а младший мэтр двинулся к храму.
Здание было низким, но стояло на земле крепко. Фундамент делался на века, и стены до сих пор не просели. Зато дождь и ветер изрядно потрудились, обвалив часть северной стены и неплохо пройдясь по разместившимся на выпуклой крыше статуям чудовищ.
Чудовища на крыше сильно отличались от расставленных на земле. Это оказались длинные, под двадцать ярдов, создания с вытянутыми широкими мордами и гибкими, хоть и массивными телами. Их крылья были сложены или чуть приподняты, а лапы хищно растопырены.
Драконы.
Джошуа замер, боясь пошевелиться.
Неприятная мысль, что все эти создания сейчас оживут и бросятся на них, колотилась в висках.
— Ваша мудрость, — негромко позвал он.
Рамил не откликнулся.
— Мэтр, прошу, подойдите, — не рискуя говорить громче, снова позвал он.
— Что случилось, коллега? Я несколько занят, — неохотно оторвался от заметок старший чародей.
— Поглядите на крышу, — все так же тихо сказал Джошуа, когда мэтр подошел к нему.
— Хм, какое интересное архитектурное решение.
— А не думаете ли вы, что это только кажется архитектурным решением?
— Засада? Хм. Как интересно. Дайте-ка поглядеть...
Он навел посох на ближайшую фигуру. Оголовье зажглось темно-синим цветом и слегка завибрировало. Не дождавшись ожидаемой реакции, мэтр Гаренцворт перевел его на другую статую. Результат был такой же. Третья также не произвела на посох ожидаемого впечатления.
— Пожалуй нет, — заключил мэтр, закончив процедуру. — Эти создания столь искусно высечены, что иллюзия жизни убедительно играет в их покорябанных каменных телах и спустя сотни лет. Но это просто камень. Да и крыльев у них у всех по два.
— О чем колдуете? — поинтересовался Кай, подходя к ним в компании Паки и Майриэль. Эльфийка держала в руках лук, покрытый рунами и украшенный белыми костями.
— Проверяли крышу на засаду, — ответил Рамил. — Джошуа предложил здравую идею, но, увы, без результатов.
— Это было бы остроумно, — похвалила Майриэль. — Обратиться каменюкой и ждать нас.
— Но ведь он должен был думать, что Рик с парнями — это мы, ведь птица была у них, — возразил Кай. — С чего ему устраивать засаду?
— Вот потому ты у нас главный, ты силен в логике, — похвалила эльфийка.
— Последние события научили меня ожидать всего, — сказал Джошуа.
— И правильно, — кивнул Кай, — лучше переусердствовать, чем расслабиться и получить стрелой в глаз.
— Или копьем в зад, — значительно заявил Паки, а потом добавил: — Может, теперь поедим? Паки все еще голоден.
— Согласен, — ответил Кай, — но уж точно не здесь. Надо отойти подальше, да так, чтобы не быть с подветренной стороны. Наши мэтры не против? Или благостная аура этого места вам нужна для размышлений?
— Мне — точно нет, — торопливо откликнулся Джошуа.
— Скорее нет, чем да, — отозвался Рамил.
— Тогда идем.
Они двинулись прочь от пустого храма и окружающего его печального пейзажа. Только Майриэль осталась стоять. Проходя мимо нее, Джошуа уточнил:
— Идем?
— Минуту. — Она потрясла новым луком. — Это лук негодяя Рика. Из него он убил много хороших разумных и похвалялся, что кто-то из этого лука даже пристрелил дракона. А это трудная мишень, ведь они всегда перемещаются, а веки у них под стать чешуе — второй слой не пробить даже эльфийской стрелой. Но, несмотря на пакостный внешний вид, это хорошая вещь. У лучников есть поверье — лук, который один раз поразил дракона, поразит его вновь. Можно попробовать при встрече.
— Тебе виднее, — пожал плечами младший мэтр, — но лично я надеюсь, что мы его не встретим. И придумаем способ найти принцессу, не выясняя, кто лучший стрелок.
— Не дрейфь. Мы все равно победим.
Она извлекла из прихваченного таборитского колчана стрелу и наложила ее на тетиву. Посмотрела на крышу, выбирая цель. Потом неторопливо натянула лук и выстрелила в самого дальнего дракона. Стрела скользнула по глазу статуи.
— Туговат, но сойдет, — похвалила она, а затем выпустила еще три стрелы подряд.
Джошуа даже не стал смотреть на результат. В ее мастерстве он не сомневался. А желудок тем временем напомнил, что его с утра так и не покормили, а день между тем давно перевалил за вторую половину.
Младший мэтр успел сделать пару шагов, прежде чем его настиг тревожный окрик.
— Парни!
Он обернулся, предчувствуя недоброе. И на этот раз предчувствия его не обманули.
Майриэль выпустила три стрелы.
Две последние намертво застряли в воздухе.
Краем уха Джошуа услышал удивленный вскрик мэтра Гаренцворта, грязное ругательство Кая и топот их ног, но зрелище на крыше полностью поглотило его.
Воздух между фигур драконов заколыхался. Пошел рябью. Замерцал. Постепенно набирая цвет, стали проступать очертания исполинского кокона. Не менее десяти ярдов высотой, словно гигантская ваза тонкой работы.
Будто бутон под солнцем, кокон неспешно раскрывался, распадаясь на четыре перламутровых крыла, двигаясь вслед за изгибами покрытого слепящей от дневного света чешуей тела. Тела, созданного для полета, для небесных битв и небесных песен.
Острые когти впились в камень, кроша его. Длинная шея грациозно распрямилась. Вытянутая, покрытая роговыми наростами морда повернулась в их сторону. Глаза цвета стали, казалось, смотрели прямо на Джошуа.
Дракон расправил крылья. Поднялся на задние лапы. И закричал.
Его крик, словно буравя, ударил по замершему отряду, заставляя отступать, затыкая уши. А потом пришло пламя.
Это не было буйство огня, играющее оттенками красного и сжигающее в своей неистовой ярости всё и вся. Это было не то пламя, к которому стремились мэтры Цитадели, веками изучая огненную школу.
К ним устремился поток белого пламени. Он ударил, накрывая всю территорию в радиусе десяти шагов и обращая все, что еще не было обращено, в пористый базальт.
Несомненно, если бы единственным чародеем у них был Джошуа, на этом история и закончилась бы. Но единственным он не был.
Открыв зажмуренные от неожиданности глаза, Джошуа обнаружил, что весь отряд цел и невредим. Их окружала сфера, в центре которой, высоко подняв посох, стоял мэтр Гаренцворт. Вокруг сферы полыхало, обращая все в камень, белое пламя, но внутри царили покой и безмятежность.
— Рамил! — то ли крикнул, то ли спросил Кай.
— Я долго не удержу, — сипло откликнулся старший чародей.
— Я помогу! — подбежал к нему Джошуа.
— Нет! Лучше попробуйте школу молний! Огонь и лед не повредят ему.
Уточнять цепь его рассуждений Джошуа не стал. Перехватив посох поудобнее, он направил его на дракона. Тот сидел, замерев словно статуя, и попыток ударить снова пока не предпринимал.
Большая, удобная, неподвижная цель. Лучше только в учебном классе. Правда, там жизнь не зависит от правильности слов и попыток всегда больше одной.
Его пальцы судорожно сжали теплое дерево, когда первый разряд, набрав силу, вырвался из навершия и устремился к дракону. Змей не уклонился — он просто закрылся крылом, тем самым, в которое лучница всадила две стрелы и по которому текли две тонкие струйки серебряной крови. Молния, способная прожечь футовую стену из камня, плавно вошла в отливающее белым крыло, растеклась по его поверхности, чуть поиграла миниатюрными грозами и пропала.
— Как-то не впечатляет! — крикнула Майриэль.
— Рамил? Что теперь?! — проорал Кай старшему чародею в ухо. Шум от бушующего пламени стоял такой, что им приходилось кричать.
— Он неуязвим к школам элементов! — отозвался Рамил.
— Но мы не пробовали чары каменных пик! — не согласился Джошуа.
— Бесполезно!
— Тогда что же делать?
Кустистые брови мэтра Гаренцворта сошлись на переносице. Несколько мгновений он не отвечал, сосредоточенно рассматривая дракона, и с каждой секундой результат нравился ему все меньше и меньше.
— Рамил? — крикнул Кай.
Старший чародей не ответил.
— Рамил, бездна тебя дери!
Дракону, видимо, надоело сидеть на крыше, и он решил присоединиться к ним.
Расправив все четыре крыла, он снова протяжно закричал, и призма, прикрывающая их, не выдержав, лопнула. На их удачу, к этому мигу белый огонь уже почти погас, лишь тут и там виднелись слабеющие язычки.
Вместо того чтобы снова обрушить на них пламя, дракон стремительно взмыл ввысь и почти пропал, превратившись в маленькую фигурку, которая, казалось, может поместиться в ладони.
А потом устремился к земле.
Но прежде, чем он камнем упал на них; прежде, чем остановил падение одним невероятным, неправильным, завораживающим взмахом крыльев, прежде, чем вонзил острые когти в их тела, — Кай, их командир, крикнул. Голосом настолько властным и громким, что вмиг вывел их из оцепенения и замешательства:
— Врассыпную!
И они кинулись кто куда.
Воспользовавшись старой как мир уловкой, они, словно юркие полевки, шмыгнули в разные стороны, петляя среди статуй и спотыкаясь об останки таборитов.
Джошуа услышал глухой шорох распарываемой земли на том месте, где они только что стояли, и обиженный вопль дракона. Ему почудилось, что этому крику вторит крик иной, более высокий, но в то же время не менее уверенный. Но отвлекаться младший мэтр себе не позволил.
Он пробежал мимо очередного хищно ощерившегося неведомого чудища, перепрыгнул через останки лошади и, только оказавшись под прикрытием полуразрушенной арки, составленной из двух схвативших друг дружку за плечи фигур, рискнул обернуться.
И обомлел.
К дракону, перепрыгивая через камни и тела, бежал Паки. Его огромный боевой молот был поднят, а с уст слетали громкие слова на непонятном языке.
Змей заметил его не сразу. Изогнув шею, он вертел головой, пытаясь разглядеть, куда убежали настырные двуногие, но нескончаемые статуи, перевернутые в пылу прошлой битвы камни и разбросанные тела мешали ему.
Потому Паки не только успел добежать, но и встать, выпрямившись во весь свой немалый рост, и расправить широкие плечи.
— Дракрири! — заорал он, да так истошно, что рептилия, казалось, дернулась от неожиданности.
Впрочем, если даже дракон и обеспокоился суицидальными наклонностями одной из докучливых малявок, он этого не показал. Наоборот, развернувшись всем телом навстречу новому врагу, он снова расправил крылья и закричал.
Вопреки ожиданиям Джошуа, Паки не пригнулся под мощью крика-песни, но стоял перед звуковыми порывами гордо, словно питался от них.
Когда крик смолк, он ответил.
Сказать, что от его вопля Джошуа чуть не упал там, где стоял, — значит, не сказать ничего. Этот высокий по сравнению с драконьим ревом клич, ударивший в изгибы статуй и отозвавшийся многоголосым эхом в чувствительных барабанных перепонках младшего мэтра, прокатился по всей площади и пропал в покосившихся руинах древнего храма, постепенно и нехотя затихая.
Даже дракон чуть отступил, закрывшись перламутровым крылом.
Длинный хвост недовольно дернулся, разбив лицо какого-то, несомненно, отважного героя древности.
А потом Паки ударил.
Он стоял ярдах в двадцати от дракона и подходить ближе не стал. Просто размахнулся и, рыкнув напоследок, метнул свой молот прямо в усеянную острыми роговыми выступами морду.
Это был просто великолепный бросок. Настолько сильный и быстрый, что не прошло и мгновения, как мелькавший в солнечных лучах снаряд ударил дракона прямо между скрытых тяжелыми пластинами брони глаз. Даже с такого расстояния Джошуа отлично заметил, как брызнула серебристая кровь из разбитой чешуи, а молот гулко стукнулся о землю у ног дракона.
Ящер подался назад. Чуть скособочившись и как-то неуверенно переставляя лапы, нагнув покалеченную голову. По морде, обильно орошая чешую, текла кровь.
Дракон издал почти жалобный рык. Его крылья уже не были хищно расправлены, он сложил их за спиной и отступил еще немного.
Паки стоял, победно уперев руки в бока, и не делал попыток юркнуть в ближайшее укрытие. И, похоже, такая безалаберность коробила не одного Джошуа.
— Паки! — донесся до него голос Майриэль. — А ну живо спрячься, оболтус!
Паки будто не слышал ее. Наоборот, он двинулся навстречу отступающему ящеру. Подбежал к своему жуткому молоту и легко подхватил его с земли.
После чего стер ладонью часть крови с металла и с видимым удовольствием измазал ею свое лицо, став демоны знают на кого похожим.
После чего победоносно вскинул молот над головой и громко заулюлюкал вслед дракону, а потом... Потом длинный хвост с тяжелым костяным наростом на конце ударил по нему. Неожиданно — вот только мгновение назад он бился где-то за спиной отходящего дракона, и вот уже он тут.
Костяной нарост, покрытый острыми шипами, ударил прямо в Паки. Так сильно, что беднягу швырнуло вверх не на один десяток ярдов. Его тело в ореоле кровавых брызг и звеньев порванной кольчуги взмыло ввысь, нелепо махая длинными руками. А потом, повинуясь своей же тяжести, рухнуло вниз, ударившись об одну статую, потом о другую и наконец пропало среди камней.
— Паки-и-и! — закричала Майриэль.
Джошуа стоял, пораженный этой нелепой, страшной и предсказуемой смертью, не зная, куда деть руки, все еще сжимавшие посох.
— Паки! — Крик эльфийки перешел в визг.
За визгом возникла и она сама — выскочив из своего укрытия на противоположном краю площадки. Одним движением лучница запрыгнула на обломки каменной колесницы и натянула тетиву. Стрелы одна за другой, рассекая воздух, устремились к дракону.
Первая скользнула по шее, вторая вонзилась точно в пробитую молотом Паки щель в броне. Третья застряла в чешуе под правым глазом.
Дракон обиженно взревел и побежал к ней.
Не успел он сделать и пяти шагов, как под его ногами, будто пак-шутник из табакерки, выскочил Кай. Он молниеносно вонзил меч в пространство между перепонками передней правой лапы, выдернул, и так же стремительно скрылся среди камней.
От неожиданности и боли дракон споткнулся. Сбил шаг, покачнулся и чуть не упал. Остановился, восстанавливая равновесие, и обиженно закричал.
И был вознагражден энергетическим разрядом прямо в раскрытую пасть.
Мэтр Гаренцворт, тоже появившийся непонятно откуда, прокричал что-то воинственное. Из оголовья его посоха вырвался шар чистой энергии и по дуге метнулся точно к беззащитному драконьему нёбу.
