Пора было возвращаться за океан. Расследование наставлено на верный путь, в земных спецслужбах тоже понятливые работают, не хуже, чем на Лоте.
Выйдя с территории посольства, Врасо подняло голову к небу — там, наверху, за пределами атмосферы, сейчас пролетал его корабль. Ощутив внезапный приступ щемящей тоски по симпатам, лотока инстинктивно активизировало ментальный канал. Нет, чуда не случилось, атмосфера этой планеты надёжно экранировала сигналы.
-"Сочувствую... Никак не можешь привыкнуть?" — раздался в сознании чёткий, чуть ироничный мыслеголос.
"Файлор" — похолодело Врасо, сразу локализовав позади характерный шелестящий тон.
Опять не повезло... Хотя, сейчас их можно не бояться, ведь Лига приняла решение...
-"Да, тебе не нужно меня бояться", — снова передал файлор, и лотока стало ясно — чужаки осведомлены о решении Лиги.
"Но как он читает мысли, ведь я закрываюсь?!" — завибрировала паническая эмоция.
Сторонние наблюдатели могли созерцать идиллическую картину — молодая, изысканно-дорого одетая женщина неторопливо прогуливалась по тенистой аллее. В полутора десятках метров за ней следовали телохранители, а на таком же расстоянии следом шагал одинокий красавец-брюнет с усиками и чёрным "дипломатом". Дорожка делала поворот, охранники немного ускорили шаг, чтобы не выпускать из виду мисс Энджи.
"Что ему надо?" — билась в сознании Врасо трусливая мысль.
Повернув за кусты, лотока бросилось в заросли ухоженной зелени, лихорадочно сжимая пальцами гематитовый браслет. Агент не успел удивиться тому, что спасательное устройство не действует — преследователь издалека нацелил на него кейс и привёл в действие селективный дезинтегратор.
Консультант председателя совета директоров пропала снова. Только теперь уже навсегда.
Файлоры всегда интересовались исчезновениями людей — Врасо не первым из агентов лотока угодило в расставленные сети.
Человек с "дипломатом", не ускоряя и не замедляя шага, спокойно проследовал восвояси на расстоянии нескольких метров от бестолково мечущихся телохранителей.
Узнав об официальном решении лотока приступить к регрессии землян, файлоры, придерживавшиеся тактики невмешательства во внутренние дела слаборазвитых цивилизаций, объявили муравейнику тайную войну. Возможно, причиной такого шага стала симпатия антропоморфов к антропоморфам, а может, отдалённое сходство ментальной организации. Файлоры, хоть и овладели возможностями общения на нематериальном уровне, не стремились сливаться в единое сознание, считая это чем-то сродни нарушению прав личности, покушению на индивидуальность.
Молодой человек уселся в новенький янтарный "пежо", снял трубку радиотелефона:
-Банги? Ты была права, отдыхать нужно только в субтропиках.
На другом конце линии файлор принял информацию: "лотока уничтожено".
Отправляясь на Землю, Банги и Маннор выбрали разнополые человеческие тела — по обычаю менять пол бесплатно разрешалось только раз, в подростковом возрасте, после наступления созревания. Как теперь не воспользоваться случаем развлечься? В детстве им такой возможности особенно не представлялось.
С точки зрения землян, детства у файлоров не было вовсе — они ведь никогда не болтались часами, а тем более, днями, без дела.
-Лиско станет смеяться, — предположил Банги по пути на шлюзовую палубу.
Маннор пожала плечами:
-Я знаю, многие так делают, и ничего смешного.
Партнёр вздохнул, перекатывая во рту шарик релаксанта. Капсула осветилась разными цветами, стенка-мембрана открылась. Приехали.
Зал отправки ближней транспортной системы традиционно моделировал пейзаж планеты назначения — природа средней полосы северного полушария, вдалеке коробочки окраинных строений места концентрированного проживания. Кстати, одного из характерных признаков слаборазвитой цивилизации.
Ознакомившись с их выбором, дежурный по БТС действительно колыхнул эфир сдержанной иронией, но быстро закрылся, соблюдая приличия.
Детально программировать лица и особенности тел не позволялось. Согласно заданию, внешность агентов должна быть типичной для местности, в которой предстояло действовать. Пожелания учитывались только в небольших, заранее определённых пределах.
Банги сделался невысокой худенькой шатенкой, а Маннор — крепким стройным брюнетом. Пара молодожёнов путешествовала по Европе, останавливаясь то в одной, то в другой стране на необходимое время. Супруги заводили знакомства в свете, благо недостатка в средствах не ощущали никогда.
Распорядок дня представителей местного бомонда явно не способствовал укреплению физического здоровья. В который раз вернувшись из клуба под утро, розыскники поднялись в многоуровневое жилище и открыли отсек.
Аура пахла посторонним.
Файлоры чуть напряглись, определяя внешность и намерения незваного посетителя... Снова спецслужбы — горничная, совмещая профессии, проверила багаж и одежду в шкафах при помощи портативного сканера. Довольно дорогое удовольствие для аборигенов. И вправду, по ментальным следам удалось быстро вычислить, что работала девушка на семью Тердамм — тех самых, что нынешней ночью таскали липовых молодожёнов по кабакам.
Маннор, на ходу избавляясь от одежды, бросала всё под ноги — опять забыла, что вещи не одноразовые. В принципе, агенты могли позволить себе и эту роскошь, но к чему привлекать внимание?
Позавчера на одном из приёмов Маннор-мужчина понравилась дамочке вольных нравов — потому прошедшей ночью две семейные пары долго путешествовали по ночным клубам богачей, где стакан содовой воды стоил как пол-литра бренди в магазинах для простолюдинов. Новые знакомые не проявляли обычного для землян денежного интереса, зато оба оказались бисексуальны. Это несколько беспокоило Маннор, но свингеры представляли интерес для розыскников: могли вывести на Ардисс, финансиста континентального масштаба...
Теперь файлоры пытались выяснить причину негласного обыска — рутинная была проверка, или у службы безопасности есть какая-то информация?
Но скорее всего, горничная-шпионка этого и сама не знала.
Банги распахнул окно от потолка до пола — над стрелой автострады, уходившей в пригородные земли, вот-вот должно было взойти солнце. Небо у горизонта зарозовело, освещаясь нежными лучами утреннего света.
Маннор работала под прикрытием впервые, и, хотя в теории изучила особенности местной цивилизации, всё ещё поражалась объёмам ресурсов, расходуемых людьми совершенно бесцельно. В очередной раз насмотревшись, как земляне растрачивают деньги и жизни, она продолжала мысленно возмущаться:
-"Я молчу уже про энергоносители, тут ясно, убожество технологий. Но зачем они производят столько потребительских товаров, которые не находят спроса? Их система основывается на постоянном росте объемов продаж, но вроде бы стремясь к этому, они устанавливают завышенные цены и этим сдерживают товарооборот!"
Не особенно увлечённый полемикой, файлор в женском теле любовался показавшимся из-за края земли кусочком пылающего апельсина.
-"Ты прекрасно знаешь, продать меньший объём или количество товара по большей цене выгоднее — сокращаются накладные расходы. А обладание дорогостоящими штучками здесь называется "формирование имиджа".
Партнёрша стояла к окну спиной, Банги было немного странно видеть рядом с собою обнажённого мужчину. С закрытыми глазами это всё-таки легче.
Собеседник-усач смешно всплеснул руками:
-"Самые дорогие одежды, как правило, ужасно непрактичны и неудобны в носке... впрочем, как большинство здешних одежд. Столь же бесполезные аксессуары вдруг ни с того ни с сего объявляются "модными" в рекламных роликах и бумажных изданиях".
-Да-да, помню, как ты в первый раз плевалась, столкнувшись с рекламой, — произнеся это вслух, файлор сделал над собой усилие, вспомнил, что сам теперь женщина, и с ориентацией у него, кажется, всё в порядке.
Маннор повернулась к восходящей звезде вполоборота. Сияющий диск прямо на глазах поднимался из-за сизого леса, ежесекундно увеличиваясь в размере.
-Я и сейчас не в состоянии понять, почему люди терпят беспардонные манипуляции с собственным сознанием. Их заставляют покупать ненужные вещи, по сути, трудиться и жить впустую. Это одна из самых алогичных особенностей Земли, когда целью жизни миллионов делают "потребление". Люди так и называют друг друга — "потребители", причем без малейшего негативного подтекста!
Не в силах оторвать взгляда от созерцания звезды, файлор промолчал, предоставив возможность произносить монологи своей подруге. Но та снова перешла на более привычную мыслеречь:
-"Сначала в обществе как можно шире распространяется представление о благоденствии некого субъекта, у которого непонятно почему и отчего все вещи — самые новые, самые дорогие, а следовательно — самые лучшие. Об этом не говорится прямо, но вывод ясен — коль обладает самыми лучшими вещами, стало быть — он сам идеал, достойный восхищения и всеобщего подражания. Чем же этот человек занимается, чего достиг и за какие заслуги судьбою обласкан — постоянно остаётся в тени, так сказать, "за кадром".
"Почему так всегда — краски утреннего неба, первые лучи светила — воспринимаются совсем по-другому, нежели на закате?" — не по теме подумал Банги и поторопился вернуться к беседе.
-"Это нам с тобою кажется странным, мы с первой специализации готовились работать и жить в космосе, на других планетах. А те файлоры, что специализировались на планетарные профессии, они ведь тоже мыслят совсем по-другому. Может быть, они больше похожи на землян..."
Партнёрша хмыкнула.
-"Слыхала я, логика — это наука, и она вообще-то одинакова для всех. Или я неправа?"
-"Права, права", — Банги несколько принуждённым жестом поправил длинную женскую причёску. -"Посмотри лучше, как красиво..."
С высоты двадцать третьего этажа планета казалась совсем не испорченной человеческой жизнедеятельностью — земля в туманной утренней дымке, пушистые деревья, выложенные плиткой дорожки возле отеля, пара красивых фонтанов. И надо всем этим нежно-голубое небо с поднимающимся солнцем.
-"Теоретически ты, конечно, права, а на практике даже мне иной раз кажется, что общий интеллект лотока в чём-то совершеннее нашего. В их поле сливаются предпочтения и антипатии всех живущих".
Закрыв глаза, Маннор подставила обнажённое тело мягким, тёплым лучам, совершенно не волнуясь, что кто-нибудь может увидеть её, стоящую в таком виде перед распахнутым окном.
-"Только как тогда быть с аксиомой падения коллективного IQ? Это при том, что даже нашей системе воспитания удаётся формировать не слишком много пассионариев".
-"И процент падает..." — невесело констатировал файлор.
Он представил себя на месте азартной спорщицы в таком же виде, и отчего-то задумался о постели. Не для сна, совсем нет... но у неё, похоже, не было настроения, всё бы ей решать планетарные проблемы...
-"Данных по лотока нет", — продолжала Маннор. -"Насколько мне известно, они уже не контролируют состав своей цивилизации. Зато несчастные доли процента пассионарных землян пугают их до рвоты. Хотя добрая половина таких, если не больше, отторгается здешним обществом, и я склонна думать — благодаря усилиям лотока. За последние пятьдесят лет они значительно увеличили количество агентов в самых влиятельных кругах Земли. Конечно, доказательств нет — действуют неявно, и ни одного лотока мы не можем захватить в плен, чтобы с ним побеседовать. Но решение Лиги говорит само за себя — если уж клуб болтунов сподобился выработать конкретное решение, то их остановит только смерть... Это же муравейник..."
-"Наши не станут объявлять войну из-за какой-то отсталой расы", — Банги представил себя с нею, нежащимися в джакузи. -"Но побеждать можно и без генеральных сражений".
-"Их методами?"
Партнёрша наконец, соизволила дать понять, как относится к безмолвному предложению, усмехнулась, "выстрелила" астральным лучом в известную ей как нельзя лучше цель, вызвав в женском теле Банги настоящую гормональную бурю.
-"Бей врага его же оружием, разве не так нас учили ещё на первой специализации?" — файлор подумал это, уже погружаясь в пастельно-размытые, дикарские эмоции любви...
* * *
НА ОШИБКАХ УЧАТСЯ ВЫЖИВШИЕ
Затяжные дожди были заурядным явлением в зимней Сауте, но в этом году сырость предъявила свои права и на весну. Лишний раз задерживаться на улице не тянуло, скверная, промозглая погода загоняла домой.
Девушки почти не включали телевизор, удручённые тупостью бесконечных игровых программ, однообразием примитивных сериалов и пошлостью низкопробных шоу. Видеокассеты пересмотрены — Кора и Йенс не любили пользоваться прокатом, а покупать ленты каждый день получалось накладно.
От скуки сёстры иногда пели под гитару беранские песни. Однажды старшей пришла на память эмигрантская "Осень двадцатого года".
На песке следы копыт смывает
Тает берег за косым дождем
Резкий ветер пену с волн срывает,
Рвет шинель, побитую огнем.
Клочья дыма над свинцовым морем,
Мы одни на много верст окрест
Разметало нас вселенским горем,
Мы не там, не здесь, где мы — Бог весть...
Опустели храмы вековые,
Нам остался только мачты крест
Можно снять погоны золотые,
Но куда, скажите, спрятать честь?...
(12)
Эльга вслушивалась в полузнакомые слова, со временем она стала лучше понимать этот родственный язык, сказала вдруг:
-А я помню, бабушка мне в детстве пела. Жил у них тогда беранский офицер, после революции...
-Да... — Кора поглядела в угол. -Я уже не в первый раз ловлю себя на мысли — как похожи на тех, царских, нынешние беранские офицеры. Неважно, что одни воевали за Веру, Царя и Отечество, а другие — "За нашу советскую Родину". У них вдруг, в одночасье отобрали и Родину, и Отечество... Конечно, в начале века хоть сопротивлялись — Колчак, Врангель, Деникин... а сегодня? Чиновники и генералы трясутся за свои кресла, за персональные лимузины, госдачи и секретарш — с готовностью, по первой команде выворачиваются наизнанку, зовут чёрное то красным, то белым. Тошнит смотреть!
Йенс невесело кивнула.
-И наш господин Лобо межуется. Вроде и не сдаётся, и не воюет всерьёз ... Думает, наверное, когда выкинут его коленом под зад, отвалят почётную пенсию, как беранцу.
-Величайшему герострату было за что отваливать. Его президентство принесло транснациональным корпорациям больше прибыли, чем Вторая мировая война, и сколько ещё принесёт, — сестра презрительно хмыкнула. -А что наш Лобо, масштабы не те. Как говорится, "труба пониже, и дым пожиже".
-А за то, что по первому окрику лапки не поднял, вообще шлёпнуть могут. Непонятно, рискует-то ради чего. Хотя у нас, конечно, нет информации, на основании которой можно делать верные выводы...
Обстановка в стране ухудшалась. На протяжении последних лет в западной республике шли ожесточенные бои между всеми тремя общинами — кроаты стреляли не только в синов, но и в правоверных. Однако, взрыв на рынке в Раево, в организации которого обвинили синов, подготовил почву для союза между кроатами и правоверными. Теперь в армии Беговича служили более двадцати тысяч наемников, в том числе басмачи Ладена, поддерживавшего взаимовыгодные отношения с рэнскими спецслужбами...
