— Как вы...
Но я щелкнул пальцами и Дамиан затих, лишь продолжил прожигать взглядом наглеца-брата.
— Ты прав, на Сиберии ты преуспел там, где я не смог, но вот на Броде провалился...— медленно закончил я, мысленно отсчитывая оставшиеся минуты.
— На Броде? Братец, ты ничего не путаешь? Это же кажется планета-тюрьма? Не помню, чтобы меня посылали туда с миссией, зато такая честь досталась тебе. До меня дошли ужасные слухи, что от нее осталось лишь ядрышко, и теперь планета стала просто еще одним астероидом.
— Но я не отдавал приказа на орбитальную бомбардировку фотонными снарядами.
— Брат — все, чем располагаю — только это,— Никос развел руками.
Кружка выпала из руки Дамиана.
— Твой слуга такой нерасторопный. Зеро — убери, — бросил Никос и поднялся из-за стола. Я тоже. Пошли последние три минуты.
— У тебя отказало сенсорное управление или что-то с электрическими контурами? — мы одновременно посмотрели на пластину над дверью, которая горела ровным белым светом полной дезактивации.
— Ни то, ни другое, хочу побыть с дорогим братцем подольше. Мы так редко видимся.
— Теперь я точно уверен, что вор на твоем корабле. И полагаю, что за дверью нас ждут твои верные марионетки.
— Которые вежливо проводят вас наружу, — улыбка Никоса стала шире.
— Ты ведь понимаешь, что я не позволю тебе покинуть планету вместе с вором.
— На борту 'Миноги' нет никого, о ком я не знаю.
— Все мы умеем лгать, научены с пеленок. Дамиан, — спросил я через плечо,— у нас еще две минуты. В пределах этой комнаты они тоже действуют. Разрешаю тебе применить код для взлома панели информации, и можешь нейтрализовать всех, кто войдет без разрешения.
— Не стоит этого делать, брат.
— Вот и твое истинное лицо.
— Боюсь, с твоим телохранителем может случиться неприятное, потом придется ставить эксперименты. Обычно после встречи с марионетками от людей мало что остается.
— Не недооценивай его, Дамиан прошел всю Полесскую войну, выжил в дымном и огненном аду.
— Интересные у тебя подчиненные, — казалось даже на Никоса это произвело впечатление, но я не дал ему протянуть время дальше.
Дамиан подошел к дверям и, задумавшись, начал быстро набирать последовательность из ста семидесяти символов на аварийной матово светящейся панели слева. По мере того, как его пальцы мелькали все быстрее, а три минуты убегали еще скорее, цвет ее начал меняться, становясь привычно красным.
— Похоже, у нас с тобой что-то не ладится,— Никос склонил голову на бок. Перемотанный бинтами, он выглядел жутко в красноватых отблесках Хризолида, который он вечно носил на груди.
Наконец, сдавшись, пластинчатые, напоминающие закрылки жука двери распахнулись в коридор, наполненный подозрительной тишиной. Но прислушавшись, я понял почему. Даже самые вышколенные солдаты, закованные в броню дисциплины, остаются живыми людьми. Но марионетки другие. Хотя в обычной жизни пытаются выглядеть как люди, на деле — лишь грубые подделки. Никос не давал им оружия, по крайней мере его не было видно, но весь коридор в несколько рядов был загорожен одинаковыми как клоны типами.
— Не возражаешь, если мы немного поубиваем твоих подчиненных? — спросил я.
— Нисколько, -Никос уселся на диван и приготовился наблюдать.
Я кивнул Дамиану.
— Есть, мой царевич! — паренек прочел в моем жесте молчаливый приказ. Шли последние полторы минуты согласно стрелкам карманных часов.
Пистолет Дамиана уложил сразу троих в первые две секунды. Он стрелял точно и экономно, а когда не стрелял, использовал оружие в качестве кастета. Лишь когда ряды кукол поредели примерно наполовину и марионетки подступили слишком близко, чтобы использовать стрелковое оружие, Дамиан отбросил бесполезный теперь пистолет и приготовился вступить в рукопашную. Он был мастером, профи, таким каким и должен быть телохранитель.
Я повернулся к брату.
— На что ты рассчитываешь?
— А на что рассчитывал ты? Есть у меня твой вор или нет, не думаю, что обязан отвечать. Последняя минута пошла,— Никос кивнул на часы с кукушкой.— Пятьдесят восемь, пятьдесят семь,— с улыбкой брат отсчитывал круг.
— Я приказал своему флоту натянуть магнитную сеть над Карминой.
— Вот как? — глаза безумного брата сверкнули.— Не боишься, что будет так как и на Сиберии? Я могу проскочить через любой заслон, и глазом не моргнешь. А тебе лучше бы сидеть потише, наверняка письмо отца уже идет сюда, тебя вызывают на аудиенцию. Так что попридержи коней, если не хочешь отправиться я в ссылку в Каганат. Тридцать... Двадцать... Десять...
— Можешь не считать,— вздохнул я. Карманные часы свесились на цепочке, секундная стрелка на них отсчитывала последние шесть делений.
— И что я должен увидеть?
— Извини, я ошибся, эти часы идут по общегалактическому времени, а как известно карминское отстает от него на пятнадцать минут, так, что согласно закону у меня есть еще куча времени. И в эти минуты мои люди уже прочесывают 'Миногу',— я коснулся браслета на запястье и включил громкую связь.— Внимание всем! Говорит Гай, на проведение операции по поимке особо опасного преступника Марка Рысь, отводится пятнадцать минут. За это время любой, кто окажет сопротивление будет считаться преступником перед Василевсом, согласно Закону и Традиции. Пленника вывести на площадь, повторяю, у вас пятнадцать минут чтобы покинуть корабль, меня не ждать.
— Не советую заходить так далеко,— предупредил Никос, я ощутил ментальный толчок, будто что-то пыталось воздействовать на мой разум.
— Никос,— я схватился за лоб,— не пытайся использовать на мне свои штучки.
— И не получится, жаль что в тебе бежит та же кровь Первого Василевса.
— Для тебя — жаль,— улыбнулся я. Звуки борьбы в коридоре стихли. Я выглянул за дверь. Дамиан, пошатываясь, держался за стену. Отключившиеся марионетки усеивали пол коридора. Паренек тяжело дышал, зажимая левый бок.
— Мой царевич, какие будут приказания?
— Никаких, покинь корабль,— велел я, -немедленно.
— Но... как же вы,— взгляд Дамиана стал опасным, когда он посмотрел на Никоса.
— Мне еще нужно попрощаться с братом,— заверил я.
— Я — ваш телохранитель. И не имею права оставить в этом опасном месте.
— Дамиан,— терпеливо ответил я,— я когда-то просил тебя о чем-то? Это не приказ, а просьба. Слушай, я скоро буду, взглядом я попытался успокоить паренька, но похоже, он все еще сомневался. Просто сомневался, после того, как остановил всех кукол, нацелившихся на меня. Вряд ли Никос хотел причинить мне серьезный вред, скорее задержать.
— Ты с Сиберии, верно? Из самого пояса? — неожиданно спросил брат, сосредоточившись на Дамиане, которого до си пор игнорировал. Я насторожился.
— Так и есть,— поглядев на меня ответил паренек.
— Как ты относишься к тому, кто разорил твою родину? Ведь все вы считаете врагами нас, византийцев. Признайся, что не раз хотел убить своего господина.
— Дамиан, не слушай его, мой брат не в себе.
— Нет отчего же, я хочу знать, что он думает.
— Я... я служу господину Гаю, он подобрал меня там,— Дамиан сделала паузу, и она мне совсем не понравилась, но я хотел узнать что задумал Никос. А вот то. Что я услышал после, признаюсь, повергло меня в шок. — Признаюсь, поначалу мне приходила в голову такая мысль. Это правда. Но потом это желание прошло.
— Дамиан, я сказал — ступай,— не отрывая взгляда от брата, велел я.
Мне совсем не нравилось то, как он смотрел на юношу. И то, как говорил еще меньше — растягивая слова, то понижая, то повышая голос.
— А как же гордость? Как же потерянная территория? Самоцветный Пояс стал украшением короны Василевса, для него вы просто побрякушки. Все, что нужно метрополии — Хризолид-М, а ваши сиберийцы как бельмо в глазу — вечное напоминание о собственных промахах и ошибках.
— Замолчи, Никос,— я схватил брата за плечо, но слишком поздно заметил, как его взгляд скользнул мне за спину и стал алчным.
-Извини, не хотел, просто сказал правду, как всегда.
Что спасло меня — может чудо, а может везение неудачника. Удар стилета в руке Дамиана пришелся вскользь и лишь срезал кожу над левым ухом и на щеке.
— Дамиан! Очнись,— уклонившись от второго удара, я схватил парня за руку, но его нога сделала подсечку. Я полетел на пол, и едва успел откатиться, когда стилет вонзился в то место, где была моя грудная клетка секунду назад.
— Дамиан, не слушай его!
Но глядя в пустые глаза телохранителя я понимал, что стучусь в пустоту. Однако, было в них что-то еще, что-то таившееся за пустотой. Тлеющее пламя. И тут я понял — дело не в гипнозе, Никос не внушал ему убить меня, ничего не бывает без скрытого желания. И сейчас это желание отчетливо проступало в отсутствующем взгляде парня. Неужели, Дамиан и правда...
Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не голос, прозвучавший по громкой связи.
— Мой царевич, мы нашли камеру, где содержали преступника, но он...— тут голос прервался, послышались какие-то лязг, топот, я ясно различил звуки выстрелов, и все стихло. А следом:
— Мой принц, это 'тета', 'лямбда' ранен, мы потеряли его, вор сбежал.
— Оцепить периметр, задраить все шлюзы,
— Братец,— устало спросил Никос,— тебе не кажется, что невежливо командовать на чужом корабле?
Я бросил на него косой взгляд, но продолжил.
— Рысь не должен покинуть пределы 'Миноги', под вашу ответственность. Это задание государственной важности, я обязан доставить его ко двору. Приказ кесаря!
— Есть! — связь прервалась.— Похоже, ты зря старался,— заметил я, поддерживая обмякшее тело Дамиана. Он едва шевельнулся, оседая на пол, и выглядел почти таким же усталым как Никос. Поспешно подойдя к туалетному столику, брат достал из ящика ампулу с синей жидкостью. Вставив ее в впрыскиватель, ввел себе в левую руку.
Темные круги никуда не делись, но исчезла неестественная бледность кожи.
— Ты готов так мучить себя ради того, чтобы убить меня?— я покачал головой.
-Убить тебя? Глупости, это всего лишь эксперимент. Просто исследование.
— А Дамиан?
— И твой мальчишка тоже. Не злись, брат,— Никос примирительно поднял ладони, больше упав, чем опустившись на диван,— теперь мы в одинаковом положении. Твой вор сбежал, и мой объект для исследований тоже. Кто первый найдет его, того и приз. Пока он здесь, на Кармине, будем играть по твоим правилам. Обещаю, больше не стану экспериментировать с твоими людьми, кажется я потратил слишком много сил. Но если вор сбежит за пределы планеты — дальше каждый волен применять любые средства для его поимки. Что скажешь?
— Это не предмет торга. С самого начала следить за вором — моя обязанность,— холодно ответил я.— Не думай, что это так просто сойдет тебе с рук, то что ты сделал с Дамианом.
— И чего ты за него так волнуешься? Он ведь даже не византиец.
— Он один из моих подчиненных,— ответил я,— а для меня нет разницы, будь он хоть из Каганата, пока он профессионал в своем деле. Все мои люди автоматически попадают под протекцию моего дома, и если им причиняют вред или унижают честь, это все равно что унижают меня. Никос, не думай, что тебе вечно будут сходить с рук такие проделки, пусть ты и младший.
— Не лезь в мои дела, Гай,— все еще держась за лоб, брат посмотрел на меня,— ты знаешь традиции нашей семьи — каждый делает что пожелает, пока это не касается власти Василевса, только она священна.
— Мне прекрасно известны правила этой игры. Но когда дело касается вора — я совершенно уверен, и здесь по твоим правилам я играть не намерен. Мои люди схватят его и доставят во дворец.
— Ой ли? Так же как схватили на Броде? Также как вышло во дворце? Я заметил одну интересную особенность насчет этого вора. Где бы он не появлялся, вокруг возникает неприличное число трупов или оказавшихся при смерти. Не боишься за своих подчиненных?— губы Никоса скривились и его лицо превратилось в хищную маску лисы.
— Я уже встречался с ним лицом к лицу. Как видишь, я все еще жив.
— Чистая случайность,— улыбнулся брат.
— Да, но на этот раз, похоже, это правило на мне дало сбой.
— Мне тоже интересно -почему? — улыбка исчезла из уголков губ Никоса. Он устало отмахнулся.— Хорошо, можешь идти, ты мне больше не интересен, эксперимент не удался. Но если вор попадет в мои руки прежде тебя, не обессудь, вернуть его тебе уже не удастся.
— Зачем он тебе?
— Это тебя не касается.
— Ты знаешь, что он носит ожерелье Марго? — я задал долго мучивший вопрос.
— Не думаю, что обязан отвечать.
— Он был последним, кто ее видел, а из нашей семьи последним с ней виделся ты. Ты подарил ей кулон на День Рождения, красивый кулон-ожерелье, который выглядит как раковина, зачем? — допытывался я.
— Потише, у меня от тебя начинается мигрень,— Никос поморщился.— Потому, что я тоже любил Марго, а она любила море. Раковина — самый лучший подарок, не находишь? Она обожала море как и все мы, и это естественно, ведь наш род вышел из него. О, по глазам вижу, что ты не принимаешь этого, тогда нам не о чем разговорить, а вот Марго верила. Она была куда более сложной натурой, чем тебе могло показаться. И то, что ты потерял ее — в этом только твоя вина. Ты всегда останешься неудачником, и я не вижу ни одной причины, по какой обязан делиться знаниями. Покинь мой корабль, у тебя есть пять минут.
— Я уйду, когда найду вора.
— Не мечтай. Его уже нет на Миноге,— равнодушно ответил Никос, отмахнувшись.
— Невозможно.
— 'Невозможность чего-то не делает это несуществующим',— процитировал Никос старую аксиому.— Прошу, — он взмахнул рукой и сделал вид, что отвешивает поясной поклон, я поклонился в ответ. Несмотря ни на что, мы были братьями, хотя в этот момент я действительно подумывал о том, чтобы убить его. Но что толку от мыслей, я никогда не поступлю так. Он был частью семьи, как и Марго останется ей навсегда. А вот Марк Рысь...
— Доложить результаты,— я поднес браслет к губам.
— Ка — чисто.
— М — чисто.
— Гамма — чисто.
— О, — все чисто.
— Мой царевич, похоже наш пленник сумел бежать,— прошептал Дамиан, едва ворочая языком, и тут же отключился. Я подхватил тело паренька на руки.
— Аахахаха!
Резко развернувшись, я покинул гостиную, сопровождаемый издевательским смехом брата. Нет, на этот раз я не приму поражения. Рысь, я не дам тебе ускользнуть.
Глава 25 — Удача вора
— Эх ты, гад! — с криком я подскочил на ледяном металлическом полу и съежился от противного чувства затекшего тела. Голова словно чугунная, так и тянет снова лечь и свернуться комком.
'Давно так паршиво не было, а Рысь? Даже на Броде. Хоть если с чем сравнивать, то только с планетой-тюрьмой',— я продолжил мысленный диалог, пытаясь расшевелить заторможенное сознание.
Когда кусочки мозаики сложились в один узор, я снова процедил:
— Я тебе не не подопытный кролик.
Эксперименты? Хотя память стала похожа на драную тряпку, я был уверен, что и раньше приходил в себя, раз в несколько часов. Хотя от чувства времени остался лишь пшик. И каждый раз при пробуждении я видел мерзкую лисью рожу того, кто представился как 'Хозяин', точнее так его величала одна из лишенных воли марионеток, которые так и роились вокруг этого типа. Хозяин Никос... Помнится мне, так звали одного из царственной византийской семейки.
