Варвара. Путь Адмирала. Часть первая "Новик"

— Хосподин директор и хоспода инженерА уехамши готовиться, все приглашены к самой Глафире Моисеевне, а чё, у их день ангела сёдни... Будут к завтрему, только вы ваше благородие лучше завтра не ходите, оне апосля праздника болеют сильно, кричать будут. Надысь надо было, а тепереча только в понедельник извольте...

Возникшее было вначале желание узнать, что это за легендарная Глафира Моисеевна пропало, раздавленное, что против местечковой российской действительности бессильны любые артиллерийские калибры. Мы стояли посреди уснувшего завода, где даже рабочие лениво скользили по заводскому двору с грацией танцующих в киселе паралитиков. Поехать и устроить скандал на дне ангела Глафиры, что примечательно, Моисеевны, а смысл? Только что злость выпустить, продуктивного выхлопа не ноль, а минус в десять баллов. Завтра директор будет с похмелья рассолом отпиваться, а время, выделенное нам на докование, уже утекает, как песок между пальцами. Хотя, думаю, что дело даже не в этой Глафире, просто свалили очередной заказ и устроили себе отпуск. То есть, ясно, как сильно здесь любят работать, а наша задача их заставить это делать со всем усердием, возможно по эпичности это покруче перешибания обуха плетью. Николай стоял удручённый и подавленный, я его понимала, что перспектива у нас прямиком в большой затяжной скандал, с тенденцией перехода в эпохальную бурю в стакане местного масштаба, а рассчитывать на ресурс в виде Алексеева и Витгефта теперь не стоит, второй такой же кавалерийский наскок уже не пройдёт, начальники, как микробы моментально вырабатывают устойчивость против чего угодно. Словом, тоска, тоска зелёная, тоскливая и ряской подёрнутая... В таком состоянии очень хорошо начинать депрессивный дневник вести...

Так! Николай! Встряхнись! Нам, прежде всего, нужна информация и мы её здесь и сейчас получим! По крайней мере, завтра будем знать, как противостоять местной болотной неторопливости и вообще, как здесь скрытые шестерёнки крутятся и куда следует песочка подсыпать. Пошли! И мы пошли.

Хоть я подхлестнула Николая, но никакой ясности у меня не было. Скорее мной двигало желание искупить свою вину, что Николай в расчёте на меня кинулся с голой шашкой на танки и к удивлению их порубал в капусту, а моя якобы кавалерия из-за холма не то, что не готовилась, её там вообще не было. Хороший такой двигатель — чувство вины. Из личного опыта знаю, что в любой организации или сообществе всегда есть какой-нибудь санитар или вахтёр на проходной, который зачатую знает не просто всё, а ещё анализирует даже самые глубинные слои процессов вокруг проистекающих. И зачастую этот неприметный человечек может даже больше, чем данная организация вообще может, как думает его самое наиглавнейшее руководство. И это даже не серый кардинал, это параллельные неформальные структуры, которые порой эффективнее и куда лучше организованы. Честно, сказать, я нацелилась попробовать выйти на такого местного "смотрящего", хоть с криминалом я никогда не была связана, но наши сериалы и прочая теле-дребедень воспевают эту романтику, и хочу верить, что хоть процент в сказанном должен быть правдой. Мы ходили, спрашивали, вступали в разговоры, нас водили по заваленным железом закоулкам, перешагивали через рельсы местных линий узкоколейки, пригибались под нависающими громадами тельферов, обходили лужи подёрнутые мазутом и обнаруживали себя в разных каморках, кандейках, сарайках, закутках, где говорили-говорили-говорили... Самое противное, что тут не существует единого ценного ресурса или универсального мерила, в качестве которого во всём европейском мире выступает золото и его эквивалент деньги. Здесь приходится идти наощупь. Одному поддакивать. Другому, сочувствовать. Третьему намекнуть на мзду. Четвёртому дать не менее туманные, чем высказываемые пожелания, обещания. Через несколько часов я устала и вымоталась, словно в одиночку разгрузила вагон гравия, Николай устал и вырубился ещё раньше. А я пёрла дальше в этой сюрреалистической карусели слов, лиц и оскалов на них, на одном только чисто бабском упрямстве, когда не для какой то цели, а потому, что "потом Ленка от зависти сдохнет сучка!"

И вот когда мы шли к какому-то очередному Елисею Маркеловичу, который нам обязательно скажет и поможет, я вдруг встала, сопровождающий задёргался, пытаясь стронуть нашу тушку дальше, я только цыкнула на него. Только что, совсем недавно прозвучало что-то очень важное и я его пропустила, а должна была уцепиться зубами и не выпускать! Так! Господи! Что же это было?! Думай, голова! Думай, картуз куплю!

— Слышь! Как тебя?

— Матвеем мамка кличет...

— Матвей! Мы сейчас у кого были?

— Так это... Михайла Фаддеич были, они раньше мастером в жестянке трудились, их ещё по-за-тот директор на завод взяли. Они... — фиг его знает, чем так ОНИ замечательны, мне сейчас до этого дела не было, я кажется нащупала жилу:

— Заткнись! Вспоминай у кого мы до Фаддеича были!

— Дык у Никиты Иваныча... А ышо...

— Никита это в очочках треснутых такой?!

— Не, это Иван Михалыч, они с бугталгерии, бугталгер они!

— Матвей! Гривенник с меня, веди нас к этому Ивану Михалычу, скачками! Крокодил беременный! Быстро! — Я поняла и ухватилась за самый кончик! Настроение стремительно скакнуло ввысь, хотелось блажить и смеяться! Я придумала! И правда бы сейчас побежала, только испуганный таким поворотом Матвей семенил чуть впереди, опасливо поглядывая в нашу сторону.

"Бугталгера Ивана Михалыча" мы поймали на месте, это же надо так слово "Бухгалтер" исковеркать. Но этого косноязычного Матвея почти расцеловать была готова. Потому, что я теперь точно знала, что и как мы будем делать, и у нас должно получиться! Это был нетронутый могучий ресурс, который в нашем положении не использовать было преступно. А для этого нам был нужен этот манерный напомаженный красавчик их бухгалтерии завода, прячущий свою смазливую личность за треснутыми очками, кажется даже без диоптрий. Самое смешное, что вы про него совсем не то наверно подумали, Михалыч у нас совсем не лицо нетрадиционной ориентации, а совсем наоборот, это чисто русский вариант мелкого красавчика-альфонсика, для женского приятства и развлечения. Вот именно у него мне и нужно вытрясти все расклады по местному дамскому обществу. Вы даже не представляете, какую сокрушительную силу имеет женщина на пути к своей цели, а если ещё и объединить, и использовать струнки самого нежного и трепетного, то против даже вулкан от испуга всосет в себя всю выплюнутую лаву и вообще прикинется болотной кочкой.

В общем, после трёх чашек чая с баранками и ещё двух часов, я знала почти всё, и теперь мы, осчастливив Матвея полтинником и раскланявшись с Иваном Михайловичем, ехали в "Салон мадам Лафунди", который содержала вдова урядника Лафундина. Хозяйка, этакая удивительно живая пышечка в куче лент и оборок с десятком колечек на толстеньких сосисочках пальчиков, отрекомендовалась Матильдой Евсеевной, для нас просто МотИ, откровенно стреляла глазками, а мы сделав неприступный вид тупого обветренного корсара плели словесную вязь и развешивали её по ушам собеседницы. Николай с удивлённым восхищением узнал, что оказывается он во время плавания по Средиземному морю разбил целый флот гнусных магрибских пиратов и освободил из султанского гарема красавицу маркизу. Которая в благодарность за своё спасение, приказала верному её семье лучшему парижскому портному подарить, такому замечательному душке — русскому капитану, главный его секрет! Вот этот секрет мы и хотим отдать ей в пользование, за маленькую, буквально малюсенькую услугу, которая уважаемой МотИ не будет стоить совершенно ничего, а вот секрет парижского портного поможет ей не только обогатиться, но открыть свои салоны по всей России, а может и за океаном. В общем, я просчитала недалёкую мадам, на самом деле наверняка бывшую дворовую девку Мотьку, и она уже не сидела, а ёрзала на стуле от предвкушения даже вспотела, и капельки пота выступили на верхней губе. Я смотрела на неё и не могла поверить, что эта никчёмная бабёнка на самом деле заправляет всеми чаяниями местного женского общества, но у меня не было никаких причин не верить профессионалу Ивану свет Михайловичу. Если вы думаете, что я врала ей напропалую и готова обмануть эту недалекую и доверчивую вдовушку, вы сильно ошибаетесь. Оставлять в тылу такую бомбу замедленного действия, я не враг себе и Николаю, я действительно собралась поделиться с ней секретом пошива бюстгальтера, который и правда скоро уже протолкнут на парижские улицы, так что врала я ей во всём, кроме самого главного, у меня действительно был секрет парижских или немецких портных, секрет убойный и настоящий.

А после этого пошёл торг. Рыбка не просто заглотила наживку, она её уже переварила и усвоила, так что я не вываживала, я просто использовала и выжимала всё, что нам было нужно, жестко пресекая любые телодвижения что-либо разузнать или поставить условия, как и стоны о том, что такое просто невозможно. Вот после всех этих стонов, ахов, закатывания глазок, промокания жутко надушенным платочком роскошного бюста в вырезе декольте и прочих уловок, которые совершенно ничего не дали, более того, было применено страшное оружие в виде упоминания, что может мне, стоит попробовать пообщаться с мужчиной, может он будет посообразительнее (это такой толстый намёк на её главного и непобедимого конкурента-портного каких-то заграничных кровей). Словом, уже в сгущающихся сумерках мы ехали в личной коляске госпожи Лафунди на причал, а завтра нас должны без любых движений с нашей стороны уже поставить в док и начать положенные при доковании работы, чтобы к полудню следующего дня уже осушить док. И по нашей договорённости это должно нам продемонстрировать серьёзность намерений нашей компаньонки. Николай, который на встрече присутствовал зрителем скептически отмалчивался, а я была уверена в успехе процентов на восемьдесят. Вы скажете, что такое невозможно, что такое портниха и завод с его железными механизмами?! Друзья мои! У этого завода количество любимых и не очень жён, дочек, мам и тёщ даже больше, чем работников на нём! Теперь поняли, почему я так спокойна, а Николай скептичен и не верит. Ню-ню... Посмотрим...

Под утро нас ещё до побудки разбудил гудок у самого борта и сочный злой мат капитана портового буксира. Который, мать нашу... Якорь ему... Осьминога и его прабабку русалку... В шлюз... За гафель... После шлюзования... Брашпиль в... Утонуть в шпигате... Марселем... и так далее минут на пять, пока мы с борта таращились не понимая на это за чудо изрыгающее ругательства в мегафон.

— На "Новике"! Вы долго ещё чухаться будете?! Давайте буксир заводить, времени нет, мне ещё вас в завод тащить...

У стенки завода нас встречало всё местное начальство, сквозь муки похмелья пытающееся подобострастно улыбаться и сообщающее, как же оно бесконечно радо нас с утра видеть и обслужить такой прекрасный корабль со всем рвением и старательностью...

В общем, я не представляю, как и какие ресурсы задействовала Матильда, но впечатление произвела, так, что я решила не тянуть и начать выполнять нашу часть обещанного, потому, что завтра суета постановки в док и лучше расквитаться с долгами заблаговременно. В салоне нас встречали с императорской пышностью в местном варианте конечно, но всё вмиг изменилось и стало по-военному чётким и деловым, едва стали обсуждать подробности. Матильда, пусть не очень грамотная, но деловой смётки и портновского профессионализма ей не занимать, через некоторое время я уже искренне ею восхищалась, вот же богата Россия самородками.

Я только начинала объяснять, как она уже схватывала налету и даже спорила и я моментами была вынуждена согласиться с её резонами. Не зря же я честно заработала свои корочки на курсах кройки и шитья. Я ей показала три варианта кроя чашечек лифчика, при этом, поясняя в каком случае какой лучше, что нужно обязательно мягкой байкой прокладывать изнутри швы и сами чашечки, а застёгивать сзади или спереди и лучше на маленькие бельевые крючки, которые тут же нарисовала, а если шить из шёлка, то можно к низу бюстгальтера пришить расклешённый подол, и такая комбинация ещё и просто красивое белье, от которого мужчины просто мрут как мухи осенью.

Но начала само собой со ставших известными парижским портным исследований врачей о вреде и опасности ношения корсетов, вот поэтому и стали думать о том, как поддержать женскую грудь. Первое время можно шить не маленькие лифчики, а корсажи до талии или даже ниже, для формирования привычных контуров фигуры. Но в будущем корсетов не станет, а грудь будут поддерживать лифчики. Заодно объяснила и смысл названий, что один это "удерживатель бюста", другой, грубо говоря "подниматель". А дальше у Матильды не осталось ни микрона сомнения, что мне, правда, раскрывал тайны потомственный портной. Ведь мы перешли к крою выточек, для подстройки к изменившимся линиям груди, что выточки можно делать несколько нижних по фокусу центра каждой груди, можно боковую от бокового шва, а можно от плечевого шва сделать верхнюю, как кроить, как рассчитывать. Матильда смотрела на меня сияющими глазами профессионала перед рекордным прыжком, я поняла, что семена посеяны в благодатную почву и мы, наконец, распрощались. Николай пребывал в прострации, столько о тонкостях швейного дела он не просто узнал, он открыл для себя целую вселенную и понял, что прикоснулся только к самому краешку. А я откровенно веселилась, представив себе лица наших офицеров, которым удалось бы послушать хоть кусочек только что прошедшего разговора. Предложение Матильды привезти жену, для которой она сама сошьёт всё самое лучшее, уходя, мы, встретили с настоящей благодарностью. Как-то даже вылетело, что нужно было застолбить такой бонус.

Но нас ждало всё очень железное, надо было общаться с инженерами, которые будут проводить весь комплекс работ. Не забыть озадачить Сергея Николаевича озаботиться размещением в приличной гостинице офицеров и решить с нижними чинами, как лучше и есть ли куда их разместить, если не на корабле. Вообще "Новик" в плане размещения экипажа был довольно странным кораблём, на борту не существовало ни одного помещения для размещения матросов и даже столовой для приёма пищи. То есть каждая часть команды сама что-то придумывала, проявляя чудеса смекалки и изворотливости, как не было привычных на флоте гамаков, только пробковые матрасы, которые хранились тоже повсюду. И при этом наша капитанская каюта была достаточно большой, хорошо продуманной и весьма удобной, два помещения с ванной и туалетом в таких условиях это по-царски, как мне кажется.

Дальше был док, искреннее непонимание инженеров, что это чудит странный капитан, это я про бульб, хорошо, хоть кили восприняли без радости, но спокойно. Пришлось убеждать, уговаривать, в конце удалось тупо взять на "слабО" и заключить пари. Довольно долго муссировали вопрос делать внутренний объём бульба герметичным или нет, второй вариант естественно проще, но возникает вопрос дополнительной массы, которую придётся всё время таскать с собой, не смертельно, но и удовольствия не вызывает. С герметичностью свои сложности, не только изготовление, но и то, что в этом случае это становится весьма уязвимой частью, то есть даже недалёкий подводный взрыв герметичность может нарушить. В итоге договорились, что пока не будем упираться в конкретный вариант, посмотрим по ходу работ. Инженер оказался азартным и увлечённым профессионалом, а может просто ещё молодым. Решили выполнить кили из полудюймовой толщины полосы брони обуховского завода, а бульб из котельного железа толщиной всего в одну линию*. Внутри будет каркас, жёстко закреплённый к силовому набору шпирона. А уже к нему будет крепиться внешняя оболочка, которую выкроят, выбьют и склепают в жестяном цехе. Очистка днища и покраска это мелочь, которую даже не обсуждали.