Уж не знаю, как на самом деле обстояли дела в более крупных городах: в той же Москве или в Питере, например. Но в нашей "столице" минимум девяносто процентов странных случаев не обошлось без участия пусть плохонького и слабенького, но ведающего. А уж если пострадавший в этот момент находился неподалеку от Червоточного квартала или в нем — то, считай, гарантировано ищи среди членов сообщества. Или кого пришлого.
Люся в агентстве занималась помимо секретарской еще и административной частью. Я догадалась верно, именно она управлялась прежде со всей бумажной волокитой. Как оказалось — весьма посредственно.
Леонид и Татьяна были детективами. Все дела в основном вели они. Андрей промолчал, но интуиция, солидарная с логикой, прошептала, что оба были ведающими.
Судя по манере держаться, Татьяна обладала как минимум средним потенциалом. В этом плане женщина до боли напоминала мне Зо. А подруга по факту умела многое. С учетом ее личных способностей я даже рискнула бы сделать на Зо ставку в стычке с каким-нибудь отцом или матерью "столичного" рода.
А вот Леонид, скорее всего, блистал личными способностями. Его внешность практически кричала сама за себя. Такая физическая схожесть с известным певцом не могла быть случайностью. В "столице"! В генетическую аномалию я не верила. Но ограниченность кругозора в этом плане, позволила предположить только, что мужчина обладал каким-то усовершенствованным видом оборотничества. И владел своими личными способностями умело.
Юра Грачев в агентстве не работал. Официально. Мужчина занимал должность следователя следственного комитета в "столице" и ребятам помогал в расследованиях больше по велению души и в свободное от основной работы время. Юра Грачев — и это меня удивило не на шутку, был дружен с Андреем. Хотя о чем-то таком Люся вчера вроде уже говорила. Знали мужчины друг друга не один год и на первый взгляд во многих вопросах придерживались схожего мнения. Насколько Юра Грачев был посвящен в тайны самого Андрея, я догадаться не смогла — все время, что мы находились в кабинете, мужчина выглядел вежливо-нейтрально, не проявляя никаких эмоций. Интуиция молчала. Но, по крайней мере, обо мне и моей роли в жизни Андрея Юра не догадывался. Не было в его глазах даже намека на узнавание — мол, вот она, та самая девушка Ксана!
Из общего содержания разговора я поняла, что Юра и Люся были людьми. О ведающих они знали, но сами личными способностями и потенциалом не обладали.
Меня по умолчанию тоже определили в эту группу. Андрей ни словом, ни взглядом не дал понять подчиненным и другу, что мы были знакомы. Пытался сам прощупать почву? Или вспомнил, насколько болезненно я всегда относилась к своему статусу ведающей и прилагающимся к нему осложнениям?
— Леня, Таня, — наконец, завершив краткий экскурс в общие дела агентства, распорядился Андрей, — отправляйтесь сейчас в Центральный парк, потом — к городской свалке. Я хочу, чтобы вы тщательно обследовали места, где нашли Долгова и Рыбчика. Вдруг получиться увидеть что-то, с чем не справились наши коллеги в погонах?!
Мужчина бросил в мою сторону короткий пронзительный взгляд. Хотел прочитать что-то в глазах? Протест? Предостережение? Ответ? Или согласие и полную поддержку в отношении его идеи?
Я вспомнила звонок Феликса, заставший меня недавно на лестнице. Старик сказал, что его люди уже проводили обращения к эху событий на местах преступлений и никакого результата не получили. Сила не откликнулась. Как в случае со смертью Насти Комаровой. Значит, попытки Татьяны и Леонида сегодня, скорее всего, также не увенчаются успехом. Однако, эгоистично не желая раскрывать свою личность, способности и намерения, я промолчала. В конце концов, у каждого — свои грабли.
Столкнувшись с глухой непробиваемой стеной, которая оказалась не так информативна, как он явно ожидал, Андрей отвернулся и продолжил раздавать указания:
— Юра, от тебя жду результатов повторного вскрытия. И как можно скорее! Вдруг идея Тани — не такая уж бредовая, и тело мальчика сохранили в морге не просто так.
— Все что смогу.
— Спасибо, — Андрей кивнул попрощавшимся подчиненным и другу, посмотрел в сторону оставшейся на своем месте Люси и почти с угрозой добавил: — Кофе. Живо!
Девушку сдуло как ветром. В минуту нас оставили в кабинете один на один. Леня, Юра и Татьяна ушли исполнять распоряжения Андрея, Люся — сбежала от гнева начальника.
Я скрестила руки на груди, призвала все внутреннее самообладание в ожидании любого провокационного вопроса на тему моего присутствия, агрессивно задрала подбородок и посмотрела в упор на мужчину. Андрея я не боялась. Никогда.
Вопрос не заставил себя ждать. Вот только спросил Андрей не то, к чему я готовилась:
— Почему ты тогда уехала? На такси.
Его голос вмиг потух, будто я, еще не ответив, уже предательски ударила его под дых.
— ...Испугалась?
— Меня?
— Собственных воспоминаний и мыслей.
— В этом нет никакого смысла...
— Есть, если знаешь будущее. Мы в любом случае разминулись бы, и все закончилось так: я — в такси, а ты бежишь за автомобилем по Главному проспекту и истошно орешь.
— Да как ты смеешь?! — терпение Андрею отказало. Подобие нормального разговора быстро закончилось. В мужчине снова вскипел гнев, перемешанный с болью. Хотя я бы скорее поставила на дискомфорт от уязвленного самолюбия. Андрей вскочил со своего места и закричал: — ЗАЧЕМ ТЫ ПРИПЕРЛАСЬ СЮДА?! Искать убийцу детей?!
Я поморщилась от уровня децибел его голоса и понадеялась на хорошую звукоизоляцию. Наличие свидетелей у этой ссоры угнетало меня даже чисто гипотетически.
— Семен сказал, по какой причине ты вернулась в "столицу". Подозреваешь меня, да? Что я тут режу младенцев тебе в отместку?!
— А это не так?
— Представь себе, на тебе не сошелся клином белый свет!
— С момента нашей последней встречи твой словарный запас расширился. Раньше ты выражался проще.
— Читаю книжки по вечерам. Надоело быть глупцом. И потом, что мне еще делать после работы?! Пить? Пробовал, не берет. Трахать баб? Ты сама знаешь — для меня это несколько... неактуально. Резать младенцев? Я подумал, ты не оценишь.
Андрей продолжил орать. И с каждым новым выплюнутым мне в лицо словом, казалось, становился только громче и злее. Мужчину несло. Я старалась держаться: отвечала спокойно и четко, игнорируя пробивающуюся к рукам и коленям дрожь. Только сильнее сжимала пальцы, оставляя на своих предплечьях синяки.
— Зачем. Ты. Сюда. Приперлась?! Если из жалости или собственного гребанного чувства ответственности, то лучше — вали! Туда, к материально обеспеченному отцу и жениху! Спорим, они сейчас даже не подозревают, где ты находишься?! Если вообще — реальны...
— Не смей.
— Ты — чертова эгоистка и лгунья, прикрывающаяся добродетелью! Ты только притворяешься, что защищаешь людей. И в "столицу" наверняка приперлась полная благородных помыслов и обоснований. Как же, этот урод и зверь детишек режет по ночам! Но сама ты — не лучше! — Андрей с силой, которую уже не контролировал, стукнул кулаком по столу, оставляя глубокую трещину в центре и вмиг протянувшуюся по столешнице сеть мелких. Рывком перемахнув через мебель, мужчина повалил на пол несколько стульев, не заметив, приблизился и навис надо мной. Пальцы его сжимались и разжимались, будто Андрей хотел что-то схватить. Или кого-то придушить. Я почти надеялась на последнее, потому что первая догадка была во сто крат хуже. — Когда выгодно, Ксана, ты с легкостью переступишь через всю свою добродетель и плюнешь на любые заповеди! И кто из нас двоих в таком случае урод и зверь, а?
— Все сказал? — я все еще не боялась. Дрожала от каждого произнесенного слова, как от пощечины, но с прямой спиной слушала и смотрела снизу вверх.
— А тебе мало? Хочешь узнать, что я думаю по поводу твоего гребанного побега? Или последнего поступка? Вдруг тебе интересно, в каких мыслях я варился последние четыре года?
— А я?! — Андрей все-таки нашел мою болезненную точку. Переключатель. Я не выдержала и тоже вскочила, заставив мужчину невольно сделать шаг назад. — Думаешь, было легко? Думаешь, я всегда мечтала о таком выборе? Думаешь, я последние четыре года прожила в раю? И меня совсем не мучали кошмары, воспоминания? Ты — недальновидный эгоцентрист, живущий сиюминутными порывами и желаниями! Каким был, таким и остался. Ты разрушил мою жизнь! Потоптался по всем мечтам. Великая Сила, да я даже университет с трудом закончила из-за тебя! А сколько раз едва не умерла?
Я тоже умела прицельно бить. Андрей содрогнулся.
— Не знаю, что увидел Сэм, но если убийца мальчиков — ты.... Клянусь, я переступлю через себя.
— Как сделала это четыре года назад? — ядовито выплюнул мне в лицо собеседник уже спокойным голосом. Я шагнула вперед. Андрей снова машинально отступил.
— Угадал. Ведь способ есть, — я безумно расхохоталась, выплескивая внутреннюю лавину. — Второй раз будет проще!
— Ты в любой момент также сможешь воспользоваться стилетом...
Голос Андрея сел, превратившись в надломленный с хрипотцой шепот. Взгляд мужчины, словно кисть художника, тонким мазком обвел абрис моего лица, спустился вдоль шеи к ключицам, с тягучей медлительностью прошелся вдоль груди, живота, бедер, ног...
Мой смех оборвался. Я громко сглотнула появившийся на языке острый тягучий привкус.
— Никогда бы не подумал, что смогу тебя за что-то возненавидеть...
— Никогда бы не подумала, что готова буду тебя убить...
— Андрей, я приготовила кофе, — в кабинет без стука с подносом в руках шагнула Люся. — Ой! Я не вовремя, да?
Я не ответила. Развернувшись на каблуках, ретировалась в свой новый кабинет настолько быстро, насколько позволяли приличия — почти бегом, но при этом, не семеня и не перестукивая каблуками. Я хотела сохранить достоинство. Хотя бы в глазах Люси.
День прошел тяжело и неплодотворно. Я с трудом пыталась сосредоточиться на формальном языке бумаг, но каждый раз мыслями уплывала либо в воспоминания о состоявшемся разговоре с Андреем, либо в рассуждения о смерти мальчиков.
Чем бы все закончилось, если бы в кабинете своевременно не появилась Люся с чаем? Андрей не научился владеть собой за эти годы. Хотя в отношении других людей он держался холоднее, серьезнее, почти по-взрослому. Но со всем, что касалось меня, мужчину до сих пор несло. Характер зажигал и переключал эмоции в голове Андрея, будто по щелчку пальцев, от любой кратковременной вспышки.
Я вспомнила, сколько мебели и стен он переломал четыре года назад и болезненно усмехнулась. Андрей всегда вымещал терзающие его чувства на том, что попадалось под руку. Сэм говорил — это влияние крови и возраст. Со временем он научиться.
Сегодня Андрей был близок к тому, чтобы ударить меня из-за вспышки гнева. Я почти не винила его в этом желании, понимала — на самом деле, глубоко внутри он не хотел. Он не умел, не мог ненавидеть меня. Почти также как я не умела и не могла всерьез угрожать ему смертью.
Как и предсказывала, встреча с Андреем убила с десяток тысяч моих нервных клеток и наградила сильной головной болью.
До вечера меня почти никто не беспокоил. Только Люся, заглянувшая в полдень и пригласившая на обед. Неподалеку от офисного здания открылось модное вегетарианское кафе. Рыжая коллега хотела продегустировать меню в числе первых. Я вежливо, но категорично отказалась, напомнив Люсе про субординацию и дистанцию. Увы, но подругами нам не стать — нужды я в этом не видела и желания такого не имела. Кажется, девушка обиделась. Я прочла это в ее ореховых глазах. Но, однако, не прониклась.
После ухода Люси меня свалило падение.
В этот раз я на несколько минут даже обрадовалась проявлению личных способностей. В падении головная боль исчезла точно по взмаху волшебной палочки. Я снова смогла мыслить трезво. Злая шутка Силы!
Будущее отправило меня в небольшую двухкомнатную квартиру с типовой планировкой.
Цвет стен в коридоре утопал в сумраке, темный деревянный пол казался и вовсе дырой в бездну. В неярком свете торшера можно было разглядеть только очертания мебели: напольную вешалку с какой-то темной, кажется кожаной, курткой, небольшое круглое кресло, зеркало во всю противоположную стену и грузный комод с разбросанной на нем мелочью — монетки, зажигалка, брелок в виде миниатюрного ножика на цепочке и несколько связок ключей. На полу хаотически валялись ботинки. Мужские, судя по размеру. Не меньше десяти пар.
За моей спиной находилась входная дверь. Белая, массивная, высокая, с огромным количеством замочных скважин. У меня возникло подозрение, что хозяева квартиры прятали здесь что-то весьма ценное. Или пытались от кого-то спрятаться сами.
Я присмотрелась внимательнее. Дверь была не заперта. Что-то случилось? Или хозяева ждали прихода гостей? Вкупе с огромным количеством замков это выглядело подозрительно.
Я подошла ближе к торшеру и в его свете посмотрела на часы.
Пол одиннадцатого. Вечер.
Из коридора в две противоположные стороны расходились двери. Такие же белые и высокие, как входная, только с двумя стеклянными вставками сверху и снизу. За правой — чернела темнота, за левой — тлел такой же неяркий огонек.
Я не успела сделать и шага. За моей спиной скрипнул пол у самого порога. Кто-то вошел, мягко прикрыв за собой дверь. Резко обернувшись, я наткнулась на темную мужскую фигуру в плаще и невольно отпрянула назад. Фигура целенаправленно прошагала в сторону двери, за которой горел свет. Я проследовала за ним.
Другая комната была гостиной. Большую часть площади занимал "П"-образный диван из мягких кубов со спинками и без. Он стоял посередине. Напротив хозяева квартиры повесили плоский телевизор такого же большого размера. А вдоль стен вокруг дивана поставили книжные шкафы от пола до потолка. Слева я заметила еще одну дверь — наверняка в спальню. Справа — журнальный стол и несколько кресел вокруг него. Тут же справа во всю стену находилось большое окно с ночным видом на Центральный парк.
Планировка квартиры была мне знакома. Почти в такой же жила когда-то... кажется, ее звали Ярославой?! Солидная бизнес-вумен со стальным характером и несправедливо убитой подругой. Я приезжала, чтобы встретиться и поговорить с ней о погибшей. Мое первое дело в "столице" — практически начало детективного хобби.
Я нервно хихикнула.
Ярослава жила в квартале Искусств. Окрестили так квартал из-за того, что названия улиц в нем были сплошь связанные с тем или иным направлением творчества: улица Художников, Музыкальный тупик, Певчая улица, улица Архитекторов, например. Квартал этот был большой, полный разных увеселительных заведений и, несмотря на то, что располагался ближе всех к выезду из города и, кстати, к городской свалке, все равно негласно считался сгустком развлечений для сливок общества "столицы".
У самого выезда на Главный проспект начинался квартал Искусств с ресторана "Вечерняя звезда". В нем обедали и ужинали исключительно те, у кого месячный доход превышал сумму с пятью нулями. Дальше градостроители заложили несколько театров, концертную площадку, исторический музей, выставочный павильон и жилые дома вперемешку. Квартал Искусств был одним из самых больших кварталов "столицы". Заканчивался он улицей Млечный путь, выходом к Центральному парку и тропинкой наискосок к городской свалке. Какое отношение название этой улицы имело к искусству, я не представляла. Догадывалась только, что это должно было быть связано с музами Древней Греции, так как одна из них покровительствовала астрономии, но в дебри этимологии старалась лишний раз не вникать.
