| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Были заметны и еще какие-то неправильности, и лишь когда они подлетели ближе, Василий смог их разглядеть. Когда он понял, что именно он видит, он испугался, что сейчас обмочится.
Носовая часть была оторвана и отброшена в сторону, но не при ударе. Было впечатление, будто кто-то огромный и очень сильный оторвал нос руками. И этот кто-то, желтый непропорционально сложенный гуманоид ростом около трех метров, стоял возле разрыва в фюзеляже и, аккуратно перебирая руками, вытаскивал из самолета что-то большое, длинное и черное.
Ему помогали несколько людей нормального роста. Часть из этих людей была одета в серую или черную мешковатую одежду, похожую на обычные ватные телогрейки, но двое были в чем-то блестящем, как фольга, и довольно объемном (в скафандрах???).
— Твою мать... — с растерянной и даже немного детской интонацией протянул штурман. — Это что ж такое...
— Вот. — гордо сказал Василий, к тому моменту уже сумевший взять себя в руки. — Ради простых случаев мы непентес не используем.
— Так что это???
— Я сам хотел бы выяснить. — честно признался Василий. — Потому я и просил гидроплан.
Мы можем где-нибудь неподалеку сесть? Садятся же самолеты на воду?
— Сесть... Масса оффиса, сесть-то мы, может, сможем, но не взлетим. И нас трое, а их вон сколько... И эта штука... Давайте лучше доложим на базу... — жалобно проканючил штурман.
Штурман не успел договорить, когда пилот закричал:
— Слева по курсу!!!
— Что слева? — не понял штурман.
Василий поглядел туда, куда показывал пилот. В нескольких километрах слева и впереди в море болталась одинокая темно-серая рыбацкая шхуна. Но удивление пилота вызвала не она, а что-то происходящее под водой рядом с ней. Вода на поверхности кипела и бурлила, и Василию показалось, что он видит что-то гигантское и черное, поднимающееся из глубины. Судя по лицам экипажа и по нечленораздельным звукам, которые они издавали, они тоже видели это — а может быть и что-то другое, еще хуже.
— Что это??? — прохрипел пилот, наконец-то восстановив дар речи.
Василий хотел ответить, но у него перехватило горло. Он сглотнул и все-таки сказал:
— Люди со звезд.
— Масса оффиса, нужно ваше решение. — судя по интонации, эти слова стоили пилоту немалых душевных усилий.
— Уходим. — не раздумывая сказал Василий.
— Слушаюсь! — радостно отрапортовал пилот и рывком дернул рукоятки между сиденьями вперед.
Двигатели взвыли, как при взлете, самолет рвануло вперед и вверх. Василий не удержался на ногах, и его отбросило к задней стене кабины, но никто из экипажа не обратил на это внимания.
* * *
Луа-луа, как и надеялся Василий, решил сделать вид, что с непентесом ничего не произошло. Свидетельства пилотов оказалось достаточно, чтобы подключить к делу армию.
Но возможностей быстро добраться до места действия не было и у военных. В Усть-Баргузин отправили целый батальон. Но тяжелая техника и даже джипы не могли преодолеть хребет Святого Носа. По плану, солдат должны были подвезти по перешейку к подножию горы, а дальше они должны были отправиться пешком, разворачивая по дороге лагеря. Обсуждалась идея мобилизовать деревенских в качестве носильщиков. Все это заняло бы больше двух суток.
Удобнее всего было бы идти по воде, но своих плавсредств у армии на Байкале не было. А все сколько-нибудь крупные гражданские суда в порту Байкал и Иркутске уже были поставлены на зимнюю консервацию. И капитаны были не в восторге от мысли идти в море. Температура воздуха уже держались ниже нуля, все постоянно вспоминали про обледенение. К тому же, "Черскому" пришлось бы идти от устья Ангары до Святого Носа больше суток, а более быстроходные суда были неудобны для высадки десанта.
В районе Малого Моря, у деревни Черноруд, начали разворачивать базу для вертолетов. По шоссе через Баяндай туда отправили заправщики, машины обслуживания, передвижной диспетчерский пункт. Но это и требовало больше суток.
Военные предложили высадить десант с самолета. Василия назначили офицером связи. Вылетали они не из гражданского аэропорта, а с военного аэродрома в Белой, но специально сели в Иркутске, чтобы забрать Василия.
Десантный самолет размерами и силуэтом был похож на "Кику", на котором Василий летал в первый раз. Наиболее заметным отличием снаружи была пятнистая камуфляжная окраска и голубые эмблемы, полушарие в лавровом венке. Внутри отличий было больше. Вместо пассажирского салона с рядами кресел, в десантном отсеке были два ряда скамей вдоль бортов и еще один парный ряд — посередине салона. И сзади отсек завершался не дверью в сортир, а опускающейся рампой.
Как и в первом полете, Василий пошел в пилотскую кабину, провожаемый неприязненными взглядами десантников.
Они полетели тем же маршрутом, по прямой, над Ушаковкой, Тажеранской степью и Ольхоном. Солнце уже клонилось к западу, и земля внизу выглядела как-то иначе. Краски были менее яркими, как будто в воздухе висело больше пыли. Но, как и утром, над Байкалом и Ольхоном висели облака.
Когда впереди показался силуэт Святого Носа, пилот в левом кресле вдруг громко выругался. Приглядевшись, Василий понял причину: перед горами виднелась странная структура, какой-то холм или купол, поднимавшийся на сотни метров над ровной гладью облаков вокруг. Он блестел в прямых солнечных лучах и резко выделялся на фоне темных гор.
Потом пилоты показали Василию еще одну причину для ругани: под основанием купола, в полукилометре от берега, радар показывал большой чечевицеобразный объект, лежащий на поверхности воды. Радар у военных был просто замечательный, на нем можно было разглядеть не только береговую линию и "летающую тарелку", но и обломки самолета на пляже. Василий даже пожалел, что поехал реквизировать гражданский самолет.
Пилоты обсуждали идею вернуться, но Василий сумел их убедить, что, чем больше активности люди со звезд успеют развернуть, тем сложнее из будет штурмовать. Самолет стал снижаться, а десантникам приказали приготовиться. По метеоданным, нижний край облачности был слишком низко, так что решили выбрасываться над облаками.
По мере приближения к куполу, становилось видно, что он похож на обычное кучевое облако, или, скорее, на пар над градирней ТЭЦ. Туман клубился и рассеивался ветром, как обычное атмосферное явление. Никаких твердых структур внутри не угадывалось, да и радар ничего не показывал.
Что произошло потом, Василий не успел понять. Задребезжал зуммер, замигали красные лампы, кресло из-под него быстро поехало куда-то вниз, а горизонт за стеклом кабины — наоборот, вверх и вбок. Содержимое желудка Василия подступило к горлу так же резко, как уехало кресло, и вылетело из его рта мощной струей. А потом он ударился головой о потолок кабины, и настала темнота.
Первое, что почувствовал Василий, когда пришел в себя — это сильный, наотмашь, удар ладонью по щеке. Он открыл глаза. Перед ним было перекошенное от злобы лицо летчика.
— Сука бесштанная, ты почему не пристегнулся???
Василий смог только промычать что-то невнятное. Пилот ударил его еще раз.
Василий машинально схватился за кобуру, но пистолета в ней не было. Оглядевшись, он с ужасом понял, что буквально вся кабина — и стены, и ветровое стекло, и приборная доска, и мундиры экипажа, и даже их лица — забрызганы его блевотиной. Он почувствовал новый позыв, но сумел подавить его.
— Что случилось? — наконец смог сказать он.
— Твои со звезд, суки, ракетами пуляются. — побив Василия, летчик, видимо, выжег достаточно адреналина и немного успокоился. — Хорошо, командир у нас раньше на истребителе летал, чудом ушли. А тут ты еще вокруг порхаешь, засранец. Ты соображаешь вообще? Ты же только чудом нас всех не убил!
Василий понял, что он пристегнут к креслу четырехточечным ремнем, а самолет летит на юго-запад, прижимаясь к самым облакам. Из переговоров пилотов между собой и с землей ему удалось понять, что пробиты крыльевые баки и нет давления в резервной гидросистеме, что в десантном отсеке есть раненые, и что командир обсуждает идею сесть на заброшенный аэродром в Хужире. Но потом все-таки решили тянуть до Иркутска.
Уже перед заходом на посадку, Василий попросил отдать пистолет, обещая, что никому не расскажет, что случилось. Летчики посовещались и согласились, что иначе придется оформлять официальный арест. Хотя причина для этого и была, он ведь и правда мог всех убить. И вещдок, вмятина в потолке от головы, был достаточно убедительный. Но формальная межведомственная разборка никому не была ни нужна, ни интересна.
Ракетный обстрел погрузил в задумчивость и военных, и контору. Военные отказались посылать вертолеты и решили дождаться, пока наземная разведгруппа, отправленная через хребет, сообщит что-то содержательное. Тем временем, в Усть-Баргузин начали перебрасывать элитный спецназ и батарею самоходных гаубиц, которые, по расчетам, могли бы стрелять через гору.
Где-то в разговорах даже мелькали реплики про спецснаряды, но, вроде, только в качестве разговоров. По регламенту, для охранения батареи с такими снарядами полагался целый полк. Но его переброска по Баргузинскому тракту, размещение и снабжение было бы полной логистической катастрофой.
"Черского" официально реквизировали и начали снимать с консервации. Параллельно его начали вооружать зенитным гатлингом и пулеметами, а на палубу стали укладывать кевларовые маты, которые должны были защитить от шрапнели.
Десантный самолет, кроме радарных изображений, сообщения о ракете и образцов шрапнели, как оказалось, привез еще немного информации. Уходя от ракеты, самолет провалился под облака, и бортовой регистратор заснял лагерь инопланетян и окружающую обстановку на видео. Самолет вращался в падении, так что разборчивыми оказались всего несколько кадров. Сопоставив их с радарными изображениями, удалось узнать много нового, хотя и непонятного.
Чечевицеобразного объекта на воде видно не было. Его полностью закрывал столб пара, похожий на то, как парит в морозные дни Ангара, вытекающая из-под плотины Иркутской ГЭС. Столб имел диаметр несколько сотен метров, и поднимался от поверхности озера к облакам, образуя над облаками тот самый купол, который привлек внимание пилотов.
На берегу, рядом с обломками самолета, было видно что-то большое и черное, не отображающееся на радаре. Это что-то имело длину около сотни метров и по форме напоминало выброшенного на берег кита.
Контора передала ролик с комментариями в головной офис протектората, в Урумчи. Потом устроили видеоконференцию, на которую пригласили эксперта из столичного университета. Эксперт бекал, мекал, и прочитал, лекцию в стиле "есть ли жизнь на Марсе, это науке неизвестно".
И правда, вся лекция свелась к тому, чего про корабль инопланетян не было известно. Или было известно, чем он не является.
Конечно, плотность наблюдения за звездным небом сильно снизилась со времен Джихада. Но эксперт утверждал, что сохранившиеся обсерватории и астрономы-любители все-таки никак не смогли бы пропустить приближающийся к Солнечной Системе баззард. А после прохождения гелиопаузы его невозможно было бы не заметить невооруженным глазом.
Из этого с необходимостью следовало, что корабль инопланетян основан на неизвестных физических принципах. Возможно даже использует сверхсветовое перемещение. Получалось, что люди со звезд не только сохранили доисходные технологии, но и далеко превзошли их. А значит, они могли обладать и совершенно неизвестными землянам боевыми возможностями.
Впрочем, одну интересную гипотезу ученый все-таки высказал. Он предположил, что "летающая тарелка" — это вовсе не корабль инопланетян, а что-то, что было построено до Исхода и лежало в Байкале двести лет. Это объясняло, почему инопланетяне не вступили в контакт с земными правительствами, а сразу развернули секретную деятельность вдали от всех поселений. И объясняло даже то, почему деятельность заняла столько времени. Очевидно, что расконсервация объекта, пролежавшего под водой двести лет, не может быть простой и быстрой.
И вот тут-то проснулся кто-то из дремавших луалуа головного офиса, и напомнил, что инопланетяне-то летели из Увэя. А всего два месяца назад недалеко от Увэя было странное дело, бандиты ограбили поезд и украли экскаваторы. Получалось, был еще один доисходный клад невдалеке от Увэя. Только не под водой, а под землей. Последнее как раз казалось логичным, провинция Ганьсу не славилась крупными водоемами.
Из этих гипотез и фактов сформировалась и программа действий. Постановили прозвонить все агентурные контакты в самой банде Сунь У-Куна и среди его связей, провести воздушную разведку в Гун-Худуке и окрестностях, а также провести поиск в сохранившихся архивах обо всех секретных проектах, а особенно — о совместных российско-китайских. С инопланетянами же на Байкале предоставили разбираться военным.
Погоня
Василия поднял с постели телефонный звонок. Наблюдатели, выставленные военными на мысу Рытый, на западном берегу Байкала напротив Святого Носа, доложили, что облачный столб над лагерем инопланетян исчез. "Летающая тарелка", судя по ее размерам, должна была быть видна в бинокли, но она тоже пропала.
Василий быстро, не завтракая, собрался, достал из оружейного сейфа печать с непентесом (он ее, пользуясь суматохой, так и не отдал начальнику) и стал звонить в штаб военной авиации, требовать вертолет. С вертолетом получился облом — базу в Черноруде еще не развернули полностью, а из Белой вертолет без дозаправки долететь не мог. Тогда Василий согласился на самолет.
Он не знал, что лучше — дадут ему вчерашний экипаж или какой-то другой. Вчерашний экипаж был свидетелем его позора, зато была хоть какая-то уверенность, что пилот сможет увернуться от инопланетной ракеты. Но экипаж ему дали другой. В принципе, все было понятно: это считалось как боевой вылет, оплачивалось по повышенной ставке и считалось в выслугу лет, так что военные не хотели друг друга без дела обижать.
Путь до военного аэродрома в Белой, даже на конторской машине с мигалкой, должен был занять существенно больше часа. Василий просил, чтобы его, как и вчера, забрали в гражданском аэропорту, но военные уговорили его, что посадка и рулежка по аэродрому тоже дело долгое, и даже чисто по времени будет выгоднее дождаться, пока он доедет до Белой.
Василий ехал по построенной еще при первой демократии трассе "Байкал", которая соединялась с городскими улицами через развязку Иннокентьевского моста и шла на север, обходя Ново-Ленино, Ангарск и Усолье. Дорога была в неплохом состоянии и пустынна. Василий взял легковую машину, и гнал существенно больше сотни, включая мигалку перед постами дорожной полицай. Но все равно, когда он подъехал к аэродрому, его самолет уже заводил моторы.
Самолет ему выдали той же модели, но по-другому оснащенный. На этот раз это был разведчик, с более мощным радаром, чем у десантника, инфракрасными и обычными видеокамерами с телеобъективами, даже с пятью квадрокоптерами. У этих машин был гораздо меньший радиус действия, чем у конторского аппарата, который так бездарно профукали в сентябре, и не было возможности вернуть их на борт после выпуска.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
