Поэтому Журавль была единственной девушкой, которая на Горе в рабство не попала. Вообще.
Отчасти, конечно, тут следует поблагодарить везение. На неё наткнулся не большой вооружённый отряд, а всего двое патрульных тарнсменов. Ну не могли они, бедняги, предположить, что хрупкая безоружная девица, перекинутая через седло со связанными руками, ухитрится не только освободиться от пут, но и скинуть одного из воинов вниз, попутно завладев его арбалетом, и пристрелить второго. При этом прямо в полёте сумеет подчинить себе ездового тарна — птицу весьма умную и норовистую. И заставит полететь туда, куда нужно ей, а не захватчикам.
Похитив человека из касты писцов, Журавль заставила его обучить себя языку и основным правилам горианской жизни. Используя полученные от него знания, стала тарнсменом-наёмником, скрывая лицо под непрозрачным шлемом. Грузоподъёмность тарна значительно выше, чем у любой земной птицы — как благодаря мощным мускулам, так и низкому тяготению на планете. Он ненамного слабее земной лошади — может увезти до шестидесяти килограммов веса (120 кило массы при горианской тяжести) на небольшое расстояние, и до сорока — на любое, на которое может долететь сам. Тем не менее, как и лошадь, тарн чувствует себя комфортнее, когда вес поменьше — и в этом смысле худощавая женщина имела преимущество перед большинством воинов. Что на практике в воздушных боях означало — чёрта с два её догонишь, если ты сильнее, и чёрта с два от неё убежишь, если сильнее она. На крыле тарна звёздочки не нарисуешь, но Журавль на память не жаловалась — через три месяца её счёт сбитых перевалил за первую сотню.
Ирония заключалась в том, что Журавль вовсе не была идейной феминисткой или какой-то особенно свободолюбивой личностью. И иммунитета к побочным эффектам стабилизирующей сыворотки у неё тоже не было. Если бы она нашла себе достойного хозяина, то с радостью подчинилась бы ему. А то, что Гор не смог такового предоставить — исключительно проблемы Гора. Играть в поддавки она ни с кем не собиралась.
С такой биографией она ни разу не активировала свою силу, и даже не подозревала, что на Горе эта сила вообще может работать. Соответственно, и уничтожение соответствующих участков мозга чумой Костепилки прошло для неё совершенно безболезненно — нельзя потерять то, чего нет.
Посланников Ковенанта Журавль встретила вежливо, но без лести. Напоила чаем, с интересом выслушала историю войны Лотара с Сардаром... и послала по известному адресу. Нет, безукоризненно корректно, но по сути — именно послала. Дескать, если найдёте способ вернуться на Землю Бет — возвращайтесь, у меня там дела недоделанные есть. А пока мне и тут неплохо. Нет, служить вам в обмен на активацию силы я бы не захотела, тем более, что сейчас этот разговор чисто теоретический, но спасибо за предложение. Нет, я не считаю, что в космосе и без суперсил лучше, чем на Горе. Здесь у меня тоже дела. Да, я готова сотрудничать с вашими агентами и всегда рада буду пообщаться. Да, я поставлю вас в известность, если встречу других девочек с Земли Бет. Нет, конечно не бесплатно.
ЮПИТЕР
Император Орлан со скукой наблюдал за очередным парадом победителей — молодых моргоров, выживших на арене в бою с пленниками и заслуживших право вступить в касту воинов. Не сказать, чтобы это была какая-то особо великая заслуга. По традиции отряды новичков выходили против пленников с численным преимуществом два к одному — экзамен не должен был превращаться в бойню, он должен был лишь отбраковать самых слабых и неумелых, а также показать сержантам-тренерам, кто чего стоит в их будущих ротах — кто отчаянно-безрассудно рвётся вперёд, кто наоборот — трусливо прячется за спинами товарищей. Кто работает в одиночку, а кто проявит командные навыки и организует вокруг себя боевую группу. Всё это заносится в личное досье молодых солдат и в дальнейшем пригодится для их шлифовки в идеальные боевые машины.
По традиции выпускной экзамен проводился с мечами. В реальных боях моргоры мечи почти не использовали — и каждый юпитерианский год император получал десятки прошений — перестать тратить время детей на шлифовку бесполезного навыка, перевести их на что-нибудь более полезное — автоматы или гаусс-винтовки. Бандолиан такие прошения регулярно отвергал, иногда даже наказывая слишком инициативных просителей, потому что начальству виднее. Орлан скорее склонялся к тому, чтобы принять подобную реформу образования — однако не спешил. Да, меч в современной войне практически бесполезен — однако нельзя отрицать его педагогическую ценность. Клинковое оружие гораздо лучше, чем любое стрелковое, позволяет проявить личные качества бойца. Пуля — дура, она одинаково косит сильных и слабых, смельчаков и трусов, умных и дураков. Выживает только тот, кто хорошо умеет прятаться — что, несомненно, полезно для него, но вредно для империи. Потому что гораздо большую пользу может принести тот, кто прятаться не станет, кто пойдёт в атаку под огнём — и погибнет, но возьмёт вражескую траншею. С точки зрения государственной военной машины, обучение с пулевым оружием — это отрицательный естественный отбор. Фехтование же выводит на первые позиции обладателей нужных психологических качеств — но отвратительно обученных.
В любом случае, торопиться ему было некуда. Ближайшие лет пятьдесят моргорам ни с кем воевать не придётся — пока в системе сидит Ковенант, никто не осмелится начать межпланетную войну. Курии, вон, попытались — и где теперь те курии? Оставалось надеяться, что Корпус Разведки не соврал, и они действительно защищают в равной мере все планеты. Или хотя бы, не помешают моргорам защищаться, если на них нападут первыми.
Орлан знал, что неожиданные аварии на кораблях экспедиционного корпуса — дело рук Ковенанта. Но доказательств не имел. И там была наступательная операция — а вот как они отреагируют на оборонительную?
Он отсалютовал с балкона молодым посвящённым касты, выслушал их приветственные крики, произнёс короткую, но проникновенную речь, и вернулся в свои покои. Эуробус, как называли моргоры свою планету, был довольно скучным местом — кроме военных парадов здесь, считай, и посмотреть было не на что. Кроме самой планеты, конечно — такой природы не найдёшь нигде в обитаемой вселенной! Но вот культура здесь откровенно скучная, не то, что у тех же гориан или землян — что ни день, то драма. Хорошо ещё, что моргоры редко это осознавали. Их культурные запросы были крайне малы — в этом смысле они могли сравниться только с зелёными барсумцами. Плохо, что Орлан был редким исключением из этого правила...
Он не знал, что его мучениям очень скоро придёт конец. Свернув на кухню, чтобы подкрепиться после утомительного восьмичасового наблюдения за ходом испытаний, император неожиданно лоб-в-лоб столкнулся... с самим собой!
Ему показалось, что он смотрится в зеркало. Для человека все моргоры на одно лицо, точнее на один череп — но сами они прекрасно различают друг друга — по форме костей, глазниц, зубов — у них на это взгляд намётанный. Стоявший перед ним моргор был совершенно точной копией Орлана, включая даже оружие и императорские знаки отличия!
Первым рефлексом было крикнуть "караул, самозванец!", но Орлан подавил рвущийся крик. Вбежавшая стража может не понять, кто где, и с перепугу зарубить не того императора. Лучше прикончить его самостоятельно, а потом уже выяснять, кто и как организовал такое хитрое покушение.
Он потянулся к мечу... но не успел. Двойник с неморгорской быстротой вскинул руку, ткнул в него указательным пальцем и вылетевшая из передней фаланги тонкая костяная игла пробила глазницу, глаз, мозг и заднюю стенку черепа Орлана, покончив с его недолгим императорством.
— По данным нашей разведки, их около сотни. Лучшие агенты горианской касты убийц, переделанные Костепилкой в подобие моргоров. Аугментации Жрецов-Королей могли бы сделать их бойцами на уровне Джона Картера, но Костепилка значительно усовершенствала этот процесс. Это настоящие машины смерти, невероятно живучие и битком набитые различным оружием. Не то, чтобы их совсем нельзя было убить. Если поставить задачу ликвидировать любой ценой, то Спартанцы справятся. Но вряд ли удастся это проделать без шума и пыли. А если Ковенант устранит твоего двойника публично, на глазах у свиты или телохранителей, это будет воспринято как объявление войны.
— И я так понимаю, мой двойник там тоже не один, — хмуро заключил Орлан.
— Правильно понимаешь, — кивнул Охотник за душами. — Поэтому даже если каким-то чудом самого охраняемого моргора империи и удастся устранить незаметно, его место просто займёт другой такой же.
О возможности временного воплощения в шогготе он своему новому трофею решил не говорить. Хватит ему проблем и с постоянными побегами Спартанцев.
Бывший император, конечно, не был в восторге от факта собственной смерти. Однако судьба империи, которая осталась в руках марионетки, беспокоила его гораздо больше. И это делало ему честь. Хотя он понимал, что многие моргоры, если бы получили полный обзор ситуации, сказали бы, что ничего не изменилось. Как была марионетка на троне, так и осталась. Не всё ли равно, кто дёргает за ниточки, Ковенант или Жрецы-Короли? Важно, что о собственной политике Эуробусу мечтать по-прежнему не приходится.
Но Орлан, как и большинство коллаборационистов всех времён и народов, мало беспокоился о том, как он выглядит в чужих глазах. Особенно после смерти.
— Что если устроить моему убийце несчастный случай? — предложил он. — Чтобы все видели его смерть, но трудно было кого-то в ней обвинить?
— Думаю, в крайнем случае Ковенант так и сделает. Но только в крайнем. Убийцы Гора слишком хорошо разбираются в покушениях на высокопоставленных персон — это их хлеб. Твой двойник уже реорганизовал охрану, используя весь свой опыт. С учётом огромного запаса прочности творений Костепилки, крайне сложно будет нанести ему смертельную рану, не подставившись при этом. Кроме того, главный вред уже нанесён.
— Какой?! — не понял Орлан. Он, конечно, считал себя полезным империи, но не до уровня незаменимости.
— Кто придёт к власти, если станет известно о твоей гибели?
— Некрон или Эллон. У первого самая большая партия поддержки при дворе, у второго — меньше по численности, но более влиятельная.
— Но они оба не связаны ни с какими внешними политическими силами, верно?
— Насколько мне известно — нет.
— Вот. А лже-Орлан уже успел сообщить им — и предоставить доказательства — что Ковенант — не межзвёздная империя, а всего лишь горстка пришельцев из другой эпохи, которые никогда не получат подкрепления, потому что его не существует в природе. Теперь никакие диверсии не удержат их от нападения.
— А это правда?
— Да. Когда-то давно Ковенант действительно был империей, но сейчас это лишь странствующий флот. Хотя "горстка" — всё-таки фигура речи, тех сил, что у нас есть, вполне достаточно, чтобы истребить все ваши силы и уничтожить сам Гор-2. Но подкреплений не будет — это правда.
Орлану повезло, что он был моргором — то есть существом, полностью лишённым мимики. Иначе он бы сейчас побледнел. Наконец-то всё сложилось в одну картину. Ужасную картину. Он недоумевал, зачем понадобилось Сарму толкать моргоров на нападение — ведь они одним Барсумом, Землёй или Ковенантом не ограничатся, устранив препятствия, пойдут и на Гор-1 тоже — особенно учитывая, как они ненавидят Жрецов-Королей.
Но теперь его план стал понятен. Империя атакует Ковенант, получит ответный удар и будет уничтожена. Одним врагом меньше — но Ковенант будет ослаблен и отвлечён этой разборкой, и Сарм сможет ударить ему в спину.
— Это нужно предотвратить любой ценой!
— Не спорю, — согласился Охотник. — Но как? Проблема не в Сарме, которого уже нет и ещё долго не будет. Проблема в менталитете твоего народа. Машина закрутилась, и теперь её не остановишь. Сарм всего лишь столкнул первый камешек большой лавины. Даже если преодолеть все меры предосторожности и посадить на трон полностью лояльного Ковенанту императора — он всё равно будет вынужден напасть, иначе его уберут свои же.
Орлан кивнул с тяжёлым вздохом. Он слишком хорошо знал свой народ и понимал, что всё сказанное — правда. Моргоры слишком долго готовились к завоеванию Солнечной, чтобы теперь сдать назад. Всё случилось именно так, как они и планировали (правда, без их помощи). Гор-1 ослаблен, Барсум ослаблен, курии вообще перестали существовать, как самостоятельная политическая сила, Земля и Венера никогда не представляли опасности. На их пути остался только Ковенант. Остановить их могут только твёрдые доказательства, что война будет проиграна — но без самой войны такие не получить.
— Послушай, вы же владеете сверхсветовыми полётами. Это не фальсификация? Или тоже подстроили?
— Нет, визит ваших разведчиков на соседние звёзды был вполне реален.
— Тогда вы можете просто отступить, не ввязываясь в бой! В другой системе мы вас преследовать не сможем.
— И позволить вам захватить остальные планеты? Ковенант здесь не для этого.
— А для чего вы здесь? — наклонил голову Орлан, внимательно вглядываясь в собеседника.
— Мы не галактическая полиция, если ты это имеешь в виду. По своей инициативе вы можете воевать друг с другом сколько угодно. И с любым результатом. Но последствия СОБСТВЕННЫХ действий — мы по возможности исправляем. Барсум, Жрецы-Короли и курии вышли из игры по нашей вине. Поэтому мы не можем допустить, чтобы они были захвачены. Когда мы улетим, баланс сил должен примерно соответствовать изначальному, тому что был в день нашего прибытия. Так постановил глава Ковенанта Ма-Алефа-Ак, и большинство первых лиц согласилось с этим.
— Он не будет полностью таким же. Допустим, вы вернёте барсумцам атмосферу и достанете Жрецов-Королей из стазиса — но курий вы точно не вернёте в прежнее голодное состояние. Кроме того, это благодаря вам Сарм узнал о цивилизации Эуробуса! Баланс уже разрушен, и необратимо!
— Это так, — согласился Охотник. — Хотя кроме нас здесь действуют и другие силы, но часть нашей вины тут есть. У тебя есть предложение лучше?
— Пока нет, но я думаю, что смогу его подобрать, если ты дашь мне время подумать.
— Я-то дам, но не уверен, что даст твой народ. Ты знаешь их лучше меня. Через сколько корабли начнут взлетать? И что будет их первой целью?
— Зависит от того... Ваш пленный резидент знал, где именно находятся эти "гробницы времени"?
— Нет. Он из барсумцев, и в гробницах никогда не был.
— Тогда полгода-год у вас есть. Командование было бы радо застать вас врасплох, прямо в стазисе, но раз это невозможно... — скелет задумчиво пощёлкал костяшками пальцев. — Если бы я по-прежнему управлял нашими силами, то сделал бы так. Разделил бы флот на две части. Половину оставил в атмосфере Эуробуса, а вторую — отправил к Барсуму. По разным траекториям, чтобы вы не успели перехватить все. Долетевшие корабли высадили бы войска прямо в города — чтобы вы не могли уничтожить их орбитальной бомбардировкой.
— Почему именно к Барсуму?
— На Земле и на Амторе слишком сильная тяжесть, наши воины там будут неэффективны. А Гор-1 всё ещё охраняется флотом, хоть и поредевшим. Хотя нет... на Амтор я бы тоже отправил корабли, но не транспортные, а боевые. Они бы не садились, а устроили вам засады в атмосфере, под прикрытием облаков. Как и та часть флота, что остаётся на Эуробусе. Думаю, мой "преемник" не глупее меня, и сделает то же самое.
