— Затеряться не проблема. Но выйти из него не сможешь — контролировать ограниченный периметр даже легче. Ещё и подкрепление подтянут, — пояснил маг, — не бойся, что-нибудь придумаем.
— Я не боюсь, столько раз был на краю, что страх атрофировался, — немного обиделся я.
— Не так выразился, никто не сомневается в твоей смелости, все тебя видели в действии. Как раз осторожности тебе не помешает — слишком безрассуден в бою. Твоя жизнь важна, это понимаешь ты, это понимаем и мы.
Роль не большая — обучить армию солдат и показать бомбу , после чего моя ценность резко упадёт. Но до этого момента — кроме меня никто не проведёт охотников на военную базу и командный пункт.
По возможности, надо запустить процедуру приземления капсул со спящими красавцами. Может узнаю, что произошло и почему план не сработал ещё тринадцать веков назад. Судя по архиву, учёные хорошо подготовились, везде подстраховались с запасом. Ошибки в расчётах? Вполне допускаю, слишком нестандартная и мало прогнозируемая ситуация, сложно всё учесть.
На дороге свернули на запад. Хотя находимся в обжитых районах, бдительность не теряем. Впереди авангард, сзади арьергард, а я топаю в центре колонны. Думаю, любому мужчине не нравится покровительственное отношение, это уничижает достоинство, опускает самооценку ниже городской канализации и не даёт проявить альфа-самцовые наклонности, кои, в той или иной мере, есть у каждого. Мои опасения оправдались — меня начали опекать. Наверное, это логично и оправдано, но как же бесит.
Зато не надо бдить и защищать , можно расслабиться и уделить внимание своей пассии.
— Не надоело дуться? — обняв за талию любимую, начал я. Миньоны отстали на несколько шагов, а чернявый с егозой начали демонстративно рассматривать прелести пейзажа и слушать щебетание пташек.
— Я не обижаюсь, — ледяным голосом возразила ненаглядная. Хороший симптом, всего лишь излюбленный приём прекрасной половины — холодная война, дабы избранник сам понял глубину своей никчёмности и приполз умолять о прощении. А это привычное поле боя.
— Хорошо, готов принять твои извинения, — заявил с нахальной улыбкой.
— Что-о-о-о???
Анна повернула голову, чтоб заглянуть в мои бесстыжие глаза.
— Нервные клетки не восстанавливаются, а ты мне их сожгла на десять лет вперёд.
— Сам виноват! — я удостоился тычка локтём в бок, — ты обещал всё рассказать.
— Я так и сделал, — возмутился претензией, — ты всё знаешь.
Слукавил, конечно, знает далеко не всё, но, как и остальные, достаточно, чтоб чувствовать себя посвящённой в большую тайну.
— Со всеми вместе — не считается.
— Я тебя приглашал в мою комнату, сама отказалась, — пожал плечами. Развёл бы руками, но убирать ладонь с талии не стал — я что дурак?
— Хотел бы рассказать — нашёл бы способ, — скривила недовольную гримасу Анна.
Я промолчал. Во-первых, пусть последнее слово останется за ней, мне не жалко, ей приятно. Во-вторых, чего спорить, если она права? Главное из объятий не вырывается, проучила и успокоилась, доводить до расставания не собирается.
— Сделаем крюк. Северней, возле деревни, ошивается два десятка грайтеров, — указал Брайн на охотников, свернувших на перекрёстке направо.
— Это из тех заявок, что должны выполнить по пути?
— Да. Небольшие группировки скинули на нас, раз нам по пути, остальным охотникам хватает работы в других местах.
— Только начало надоедать однообразие, — пробурчал я тихо.
— Ещё поскучаешь, — заверил маг, услышавший жалобу.
Через полчаса, дорога серой извивающейся лентой пропетляла вдоль обширных пастбищ и редких полей, зацепила краем маленькую неприметную деревушку, и убежала за горизонт. Но для нас она закончилась у невысокого, в полтора человеческих роста, частокола. Стучаться в ворота не пришлось — такую процессию было сложно не заметить издалека, нас встречала делегация.
Растерянные лица комиссии по встрече дорогих гостей, во главе со старостой, громче слов кричали — такой большой группы они не ждали. По старой доброй традиции — охотникам устраивают пирушку, но столько халявщиков деревне не потянуть.
От совета капитанов говорил Крамс. Хотя статус Вимона за последние дни вырос, но он держится ближе ко мне, отвоевав это почётное место. Кощей заверил что отряд торопится, банкет отменяется, и разузнав детали заказа мы двинулись дальше. Пройдя пару миль, свернули налево, в сторону небольшого горного массива. Острые как осколки пики и утёсы создают впечатление искусственного происхождения, и если не знать о недавнем буйстве законов мироздания в радиусе нашей планеты, то можно подумать невесть что.
Немного не доходя до гор, охотники разделились — небольшая группа, в две сотни рыл, выдвинулась в сторону горы, остальные остались в стороне, по причине чего произошёл небольшой скандал.
— А ты куда собрался? — схватил меня за руку Вимон, когда я решил проверить степень опеки.
— Мне теперь в заказах участвовать нельзя? — уставился я в лицо наглого капитана, — губы вареньем намажешь? А с ложечки кормить будешь?
— Понадобиться — буду! — нагло заявил стройняшка, чем окончательно вывел меня из себя.
— Я заложник? — спокойным ледяным голосом, школа Анютки не прошла бесследно.
— Не выдумывай, — посмотрел мне в глаза Вимон. — но охотников и без тебя хватает.
Можно было много чего сказать, и даже предъявить за роль свадебного генерала , но я взял себя в руки. Смущает эта несогласованная со мной гиперопека, очень похоже на попытку поменять правила сделки в одностороннем порядке, но вроде не лукавит — это не плен, просто осторожность.
Я не дурак, понимаю, что в целом капитаны правы. Но какой-то червячок грызёт, хотя, скорее всего это ребячество с моей стороны.
Через два часа вернулся посланный отряд. Семеро погибших и десяток раненных. Напрасные жертвы! Будь там я, можно было бы избежать невосполнимых потерь. А не погибни они бессмысленно сейчас — в скором времени могли бы стать бойцами, сравнимыми с воинами Великой Войны, когда каждый стоит отряда. Можно смело заявить, что наша армия потеряла семь команд .
Так и сказал бы я же говорил , но слишком трагическая ситуация, чтоб зубоскалить, хотя остальные проблемы не видят, и потери для них в пределах нормы. Но им простительно, охотники не представляют в какой пежо им предстоит побывать, дабы закончить войну навсегда. С тактикой навались гурьбой охотники шкурой ощущают собственную уязвимость, и крепость отряда, где одна лишняя смерть может перевесить чашу весов. Но, одновременно с этим, они привыкли к постоянным потерям, и смерть нескольких бойцов — считается хорошим результатом.
Заверив старосту в безопасности деревни, набрав припасов и купив всех свободных лошадей, а это всего несколько штук, мы вернулись на тракт и отправились на запад. Скоро вечер, но в деревню не поместимся, а значит логичней заночевать дальше по дороге, у ручья.
С недавних пор, на вечерние посиделки начали подтягиваться другие охотники, и видя, что я не против, это приобрело лавинообразный эффект. Скоро вся наша армия станет одной компашкой у костра.
— Слышали, Мадэн сдался, — почему-то радостно заявил Брайн. Видимо передали по магическому сарафанному радио.
— И что в этом хорошего? — удивился Вазилеск.
— Ты представляешь сколько там артефактов! — восторженно ответил маг. Кого-то он мне напоминает. Ну вылитый — Лагот. Наверное, все маги — фанатики, как дело до ходит до старого благородного разграбления Крепостей.
— Во-первых, Рингер и без твоей помощи подчистит, думаешь что-то останется? Во-вторых, после того, где мы побывали, и куда, по словам Андрея, идём — тебя прельщает какая-то Крепость под столицей?
Брайн смутился. Похоже, мне в группу закинули не самого умного мага. Ну или слишком увлекающаяся натуру.
А у меня на душе скребутся кошки. И дело не в друзьях, попавших в плен, тут они сами виноваты, каждый человек сам пи-ец... песец своего счастья. А вот то, что сдали бункер бешеному императору — я им не прощу. Одно хорошо — даже если доберутся до ИИ, то без знания языка ничего внятного не узнают.
— И чем Рингер шантажировал Филиппа? — ледяным голосом спросил я. Не ожидавшие такой реакции соратники вздрогнули.
— Подробности неизвестны, но столица Вендара под полным контролем имперских войск, — задумчиво отрапортовал маг.
— Известно, что с королевской семьёй?
— Нет. Может убиты, но скорее всего в плену. Рингер часто берёт королевские семьи в заложники.
Что-то такое уже слышал от Лагота, значит есть вероятность, что они живы. Авось, ещё свидимся.
— Что это впереди? — заволновалась Алиса, в очередной раз изменившая причёску. И когда только успевает? И как хватает фантазии? С короткой стрижкой особо не разгуляешься, а вот нет, постоянно что-то новенькое, повторяется редко.
— Хм, — озадаченно произнёс Вазилеск и взялся за копьё. Охотники вокруг подобрались и встали плотней вокруг меня. Я оглянулся, и присвистнул.
— Не слишком?
— В самый раз, — ответил за всех Брайн.
— И как жил-то без вас? — недовольно пробурчал я.
Я сделал очередной шаг и словно преодолел незримую границу. Жар от земли практически осязаем, будто её прокалили в печи. Ноги начало припекать, даже сквозь обувь, тело покрылось крупными каплями пота, которые ручейками побежали по телу, стремясь скатится на почву и остудить её.
Всё прекратилось так же внезапно, как и началось. Шагов сто максимум. После экстремальной жары, оказаться на свежем воздухе — как голому на Эвересте, и лёгкий южный ветерок продувает до костей, как вьюга со снегом. Странная аномальная зона, и вряд ли была здесь всегда, иначе про неё бы знали, и так не удивлялись. Значит блуждающая, что удручает: скоро предстоит немало боёв, и такие сюрпризы могут стать смертельно неприятными. По спине пробежало стадо ледяных мурашек...
Впереди показались шпили, а вскоре нашему взору предстал большой город, подпоясанный как ремнём, белокаменной стеной с удобными алькерами. Створки ворот приглашающе распахнуты, рядом прохаживается охрана, с арбалетами в руках, при виде нас напряглись, но капитаны быстро пояснили кто направляется в город.
Расходящиеся веером дороги, мощённые ровными подогнанными булыжниками, одноэтажные дома, как на подбор, с мансардами и балкончиками. Красивый аккуратный городок, приветливые лица горожан и беззаботные улыбки вечно снующей по очень важным делам детворы.
— Это столица? — тихо спросил я Анну на ушко.
— Нет. Это Бруйсс, жалкая деревушка, по сравнению с Зоорканом, — заговорщицки шёпотом ответила любимая.
— В Южном Зароне столица — Заархан, в Северном — Зооркан. Я так понимаю местные с названиями вообще не заморачиваются. — опять еле слышно прошептал я.
— Почему они? Я отсюда родом! — тихо, на пределе слышимости, недовольно возразила Анютка.
Я уставился на нею расширившимися глазами. Никогда бы не подумал. Не бьётся образ местных деревень и городов с этой, весьма оригинальной особой, чуждо они смотрятся на фоне друг друга. Хотя, это скорее психологическое — надуманный образ всегда болезненно обрастает скелетом.
— Шучу, — ущипнула за плечо моя зазноба. Видимо слишком удивлённый и недоверчивый взгляд у меня был, — ты ведь даже не знаешь откуда я. Мы с тобой столько времени провели вместе, а ты не знаешь моего родного королевства.
— Ты тоже не знаешь моей родины, — наигранно недовольно буркнул я. Но так-то претензия не по адресу: для меня все местные страны, ничем не отличаются друг от друга, не знаю ни их истории, ни культуры, потому мне без разницы кто где родился.
— Хм. Один — один, — задумчиво согласилась моя ненаглядная, отчётливо дав понять, что зря я затронул эту тему. Недолго помолчав (затяжные паузы — совсем не в её стиле), Анна быстро сориентировалась, и довольным голосом промурлыкала:
— Пари: кто первый угадает родное королевство противника, тот победил. На желание. Два условия: к помощи магов не прибегаем, у других не спрашиваем. Согласен?
Наивная чукотская девушка, при таких условиях ей не выиграть. Впрочем, и я не силён в местной географии. Видимо надеется по поводкам, оговоркам и прочему вычислить. Оба обречены на провал, но, чем бы дитя не тешилось...
— Я тебя сделаю, — злорадно усмехнувшись, обнял подругу за талию, и прижал сильнее.
Солнце светит, птички щебечут, душа поёт. Благодать.
Интерлюдия 16.
Неделей раньше.
Придворные рассматривают три больших вала, перед каждым ров и частокол. Серьёзная фортификация, способная выдержать тяжёлые штурмы...
— Ваше величество, к Столице идут крестьяне. С мешками и детьми. Похожи на беженцев. — доложил первый советник.
— Неужели не знают, что мы в осаде? Прут прямо в ловушку, — прокомментировал третий советник.
— Их сопровождают пальтарские солдаты, — вскоре добавил второй советник, — это не беженцы. Их сгоняют как скот.
— Подозрительно, — размышляет третий советник, — три вала насыпали сами, а сейчас гонят пленных. Что их заставят делать? Будут строить осадные сооружения, чтоб преодолеть магическую стену?
— Это способ давления на нас! Станут убивать, пока не сдадимся, — обреченно предположил второй советник.
В отличие от окружающих, для Филиппа забрезжил свет надежды. Вот та смерть, о которой он молил. Король сдастся, в ответ на гарантии жизни людей. Обещание могут нарушить, но лучшего условия не добиться.
Хорошо бы подстраховаться с дочкой. Надо выторговать ей право выйти замуж за нового короля. Главное, чтоб она сама не испортила игру, а то упрямица, вся в отца. Незачем умирать обоим, да и о народе позаботится лучше кого-либо.
— Оставьте нас одних с Юлианой, — строго приказал король и, когда последний придворный покинул зал, смягчил выражение лица, — доченька, надо обсудить важный вопрос. Ты понимаешь, что так или иначе на трон сядет новый король. Мы можем погибнуть в бою, можем умереть здесь от старости, если Рингер не придумает как преодолеть защиту Крепости, или от голода, когда кончатся припасы. Но есть другой вариант — ты должна выйти замуж за нового короля.
— Такому не бывать! Я выйду только за того, кого сама выберу. Или умру с тобой, — гневно разразилась тирадой принцесса.
— Мы уже говорили на эту тему. Принцы и принцессы не женятся по любви. Народ каждый день трудится до изнеможения, страдает, чтоб прокормить не только себя, но и армию, дворян, нас с тобой. Он лишен тех благ, которые дарит тебе, ты ограждена от многих бед, но есть обратная сторона — твоя жизнь не тебе принадлежит. Нельзя, и жить во дворце, и брак по любви, и вообще всё для тебя. Это твой долг перед народом, если ты от него отказываешься — ты недостойна быть королевой. Получается я плохо тебя воспитал. Может ты как Рингер, хочешь быть деспотом и тираном?
— Папа, ну зачем ты так? — Юлиана обижено выдохнула, от негодования, бурлящего ещё полминуты назад, не осталось и следа, — я всегда была готова выйти замуж за указанного тобой. Но это другой случай. Тебя убьют, а я останусь жить с подлецом, который способствовал твоей смерти, должна буду родить от него детей.
