— Привет, малышка. — прикрыв за собой дверь, красный земной пони подошел к кровати и, усевшись на корточки, взял сестру за руку, лежащую поверх одеяла. — Ну как ты тут?
— Хорошо. — дрогнувшим голосом, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать, ответила студентка Мэйнхэттенского университета.
— Ты никогда не умела врать. — невесело усмехнувшись, заметил Макинтош.
— Угу... — Эпплджек закрыла глаза, чтобы не смотреть на брата, и чтобы он не видел, насколько ей тяжело. — Маки... я ходить не могу.
— Это пройдет. — уверенно заявил вестник Бога Пороков. — Потерпи немного и я заберу тебя домой. Сноу Лайт тебя быстро на ноги поставит, так что бегать будешь как жеребенок...
— У меня теперь не может быть жеребят. — едва слышно прошептала кобылка, после чего ощутила, как по мордочке все же потекли горячие слезы.
Подсев на край кровати, "рыцарь порока" прижал ладонь сестры к своей щеке, а свободной рукой извлек из кармана чистый носовой платок и стал вытирать ее слезы.
— Прости, Джеки. — наклонившись вперед, негромко произнес красный жеребец. — Я обещал быть для тебя хорошим старшим братом, но не справился с этим...
Земная пони, уйдя в свои мысли, практически никак не реагировала на слова Макинтоша. В другой раз она бы поспорила, попыталась убедить в том, что старший брат ни в чем не виноват... Но именно в этот момент времени эмоции, долгое время подавляемые и загоняемые в подсознание, решили, наконец, вырваться наружу. Что было этому причиной? Возможно, упоминание жеребят оказалось последней каплей, переполнившей чашу терпения, а, возможно, присутствие родственника, которому она доверяла, оказалось сигналом о том, что больше нет нужды быть сильной...
Как Эпплджек вообще оказалась в больнице? По информации, попавшей в руки вестника Бога Пороков, студенческий табун ее сестры сам собой развалился, как и всегда бывает с подобными компаниями. Сама земная пони продолжила встречаться с знакомым единорогом, пока в один не слишком прекрасный день не стало известно, что она забеременела. Жеребец, узнав эту новость, поспешил разорвать все отношения, оставив кобылку в душевно разбитом состоянии...
Старшая из младших сестер "рыцаря порока", когда факт беременности стало скрывать уже сложно, решилась на весьма глупый и импульсивный поступок: записалась на аборт в маленькую частную клинику, гарантирующую анонимность. Дальше ситуация развивалась далеко не лучшим образом, так как во время операции возникли осложнения, которые в итоге привели к тому, что земная пони лишилась возможности снова забеременеть, потеряла немало крови, а кроме того, у нее практически отнялись ноги.
Агент КЭБ, работающий в Мэйнхэттене, который время от времени приглядывал за Эпплджек, отправляя короткие отчеты в Понивиль, всю эту ситуацию упустил (вероятно попросту игнорировал свои обязанности, занимаясь более интересными делами). Семья Оранж, узнав о случившемся, тут же перевела племянницу в центральную городскую больницу и дядя поспешил уведомить о случившемся своего племянника и Гренни Смит.
"За наши ошибки расплачиваться приходится другим...Ну вот что мне мешало нанять для Эпплджек телохранителя? Да хотя бы частного детектива, который следил бы за ней издалека".
Внутренне раздраженно поморщившись, красный жеребец отпустил руку сестры, затем ладонями обхватил ее голову и, приблизив свою морду к ее мордочке, стал слизывать с щек соленые слезинки. Кобылка не сразу поняла, что происходит, а когда до нее, наконец, дошло, в голове словно бы исчезли все мысли и на несколько секунд установилась глухая тишина, отзывающаяся тихим звоном в ушах.
— Маки... что ты делаешь? — неожиданно спокойным голосом спросила старшая из младших сестер вестника Бога Пороков, ощущая смешанные чувства.
— Зато, ты больше не плачешь. — чуть отстранившись, широко улыбнулся "рыцарь порока". — Только не говори, что тебе не понравилось.
— Да с чего ты вообще... — от возмущения, Эпплджек даже слов не находила, хоть в глубине души и признавала, что действия брата оказались неожиданно приятными.
— Ну... — красный жеребец изобразил смущение. — Сноу Лайт это всегда помогало успокоить, да и Алу рассказывала, как в их стае утешали щенят.
— Дурак. — буркнула кобылка, ощущая, как помимо воли уголки губ приподнялись в улыбке. — Спасибо, Маки.
— Рано благодаришь, малышка. — хмыкнул хозяин "Сладкого яблока". — Вот когда мы тебя вылечим, тогда и будешь говорить "Спасибо".
— Маки, я... — продолжить земная пони не смогла, так как правая ладонь брата переместилась с щеки на губы, а сам он наклонился к ее уху.
— Ты мне веришь? — шепотом спросил Биг Макинтош, обжигая сестру горячим дыханием.
— Верю. — тихо, но уверенно отозвалась Эпплджек.
— Тогда ни о чем не беспокойся. — продолжил говорить "рыцарь порока". — Я знаю, как минимум, один способ, чтобы тебе помочь и если мы не найдем других средств... В общем: все будет хорошо.
Отстранившись от сестры, вестник Бога Пороков неохотно поднялся на ноги и глянул на часы.
— Уже уходишь? — с долей разочарования в голосе спросила кобылка.
— Мне нужно встретиться с твоим лечащим врачом, затем заглянуть к дяде с тетей... — красный земной пони мотнул головой. — Завтра я приду сразу после завтрака и мы еще успеем наболтаться обо всем. Так что отдыхай и набирайся сил: бездельничать я тебе не позволю.
...
После завершения дел в больнице, так как время уже было позднее и солнце клонилось к горизонту, Биг Макинтош решил навестить своих родственников в их загородном особняке. Выйдя из "П"-образного здания, внутренний двор которого занимал небольшой садик для прогулок пациентов, он нанял рикшу с одноместной колесницей и, оплатив дорогу, устроился в деревянном кресле. Грифону-охраннику пришлось воспользоваться собственными крыльями дабы не отстать от пони-бегуна, занимающегося извозом пассажиров по улицам Мэйнхэттена...
Подперев голову правой рукой, локтем упирающейся в резной подлокотник, вестник Бога Пороков скучающим взглядом смотрел на, вероятно, самый оживленный город Эквестрии. Возвышающиеся справа и слева многоэтажные коробки одинаковых зданий из белого кирпича и стекла, ровные мощенные каменными плитами дороги, снующие по обочинам стайки разноцветных пони, сливающиеся в сплошные непрерывные потоки... Все вместе это напоминало каменный муравейник или же огромный механизм, шестеренки которого легко перемалывали любого, кто не вписывается в его работу. Многочисленные кафе, магазины, даже изредка встречающиеся театры и кинозалы лишь подчеркивали ощущение красивой и яркой вывески, за которой скрывается бесчувственная железная морда чудовища, пожирающего тех, кто не выдержал ритма и упал...
"Какие только глупости не лезут в голову из-за усталости".
Сморгнув, "рыцарь порока" в очередной раз посмотрел вокруг, замечая отдельные детали единой картины: гуляющие табуны жеребцов и кобыл; бегающие рядом с родителями жеребята; доносящиеся из распахнутых дверей закусочных ароматные запахи и веселые голоса. И все равно, красному земному пони казалось, что его окружает налет фальшивости, похожий на соринку, попавшую в глаз, которая вроде бы и не мешает видеть, но причиняет определенные неудобства.
"Первое впечатление подтверждается: мне здесь не нравится".
Казалось бы, что воплощению порока должно быть уютно в месте, где обитает множество разумных, которые готовы скинуть с себя общепринятые рамки морали и лезть вверх по карьерной лестнице, переступая через головы друзей и знакомых. Однако, даже зависть, жадность и эгоизм, порой проявляемые обитателями Мэйнхэттена, выглядели какими-то... фальшивыми. Складывалось впечатление, будто кто-то превратил город в театр, а горожан — в актеров, играющих прописанные роли.
...
Трехэтажный особняк семьи Оранж был окружен зеленым садом цветочных кустов и небольшого количества декоративных апельсиновых деревьев, который, в свою очередь, огораживал решетчатый забор, украшенный ползучим плющом. У ворот гостей встретил слуга, являющийся светло-голубым единорогом с темно-синими гривой и хвостом, который был одет в ливрею дворецкого строгого черного цвета.
Биг Макинтоша сразу же насторожило волнение наемного пони, ощущающееся через маску невозмутимости и чопорности. Отпустив рикшу, он дал крылатому хищнику знак быть наготове, после чего зашагал по дорожке в сторону здания вслед за провожатым...
Дядя и тетя Оранж (желто-оранжевый жеребец и желтая кобылка) встретили племянника в гостиной, обставленной в нарочито роскошном стиле, который казался вестнику Бога Пороков излишне помпезным. Выглядели они неважно: на мордах отчетливо проступали следы бессонницы, в глазах читались чувство вины и давящая усталость.
— Здравствуйте, мистер Эппл. — выйдя из-за бархатной занавески, радостно улыбаясь поприветствовал гостя низкий, словно пегас, темно-коричневый земной пони, одетый в белоснежный деловой костюм. — Вы себе не представляете, как я рад нашему знакомству! Ах да, где же мои манеры? Меня зовут Мони... Вообще-то, Монолит, но полное имя мне не нравится, да и произносить его долго.
При виде этого вроде бы дружелюбного, какого-то маленького жеребца, все инстинкты "рыцаря порока" буквально взвыли об опасности. Ощущение эмоций собеседника так же не могло помочь, так как Мони испытывал те самые чувства, которые демонстрировал публике, совершенно не кривя душой.
— Гхм... — сохраняя расслабленную позу и невозмутимое выражение морды, красный земной пони кивнул новому знакомому. — Приятно познакомиться. Дядя, вы бы могли и предупредить, что у вас гости.
— Да, гости... — как-то нервно отозвался желто-оранжевый жеребец, выглядящий словно побитая собака.
— Увы-увы, но не мог. — развел руками карликовый земной пони. — Я попросил ваших родственников молчать, чтобы не испортить сюрприз.
— Ну... Тогда ладно. — пожав плечами и сложив руки на груди, готовясь призвать из "инвентаря" оружие, Биг Макинтош сделал шаг в сторону, освобождая вход в комнату для Грога, и прислонился спиной к стене. — Чем обязан вашему визиту?
— Понимаете, мой босс хотел бы с вами встретиться и переговорить. — Мони смущенно улыбнулся и правой рукой почесал затылок. — Он бы с радостью сам пришел, но годы берут свое, а потому пришлось отправить меня, чтобы передать приглашение.
"Просто великолепно. Этот день становится все лучше и лучше".
— Монолит, как давно вы меня ждете? — уловив, как недовольно скривилась морда собеседника при произнесении его полного имени, вестник Бога Пороков внутренне усмехнулся, внешне оставаясь совершенно спокойным.
— Мы не знали, когда вы прибудете в город, а потому я гощу у ваших родственников уже третий день. — снова расплывшись в улыбке, ответил коричневый земной пони. — Также я попросил прислугу, чтобы хозяев не беспокоили телефонными звонками... Нет-нет, не беспокойтесь: если бы вы не приехали сегодня, мой босс взял бы на себя оплату лечения вашей сестры. В конце-концов, мы же цивилизованные пони и имеем понятия о семейных ценностях.
"А еще, твой босс таким образом показывает, что город принадлежит ему... даже если это не так. Что же, похоже, особых вариантов у меня нет: даже если в доме нет твоих сообщников и я тебя убью, у вас остается Эпплджек, за которой наверняка присматривает кто-нибудь из работников больницы. Почему тогда "приглашение" не передали прямо там? Не все, видимо, у вас под контролем".
Отлепившись от стены "рыцарь порока" тряхнул гривой и решительно произнес:
— Мы с вашим боссом можем встретиться сейчас?
— Да-да, разумеется. — Мони радостно закивал. — Я вас провожу, мистер Эппл, тут недалеко.
— Грог, остаешься тут. — приказал охраннику Макинтош.
— Босс? — крылатый хищник удивленно вскинул брови.
— Присмотри за родственниками. — знаком показав, что позже все объяснит, произнес красный земной пони.
— Маки... — дядя поднялся с диванчика, на котором вместе с женой просидел весь разговор.
— Все нормально. — не оборачиваясь отозвался вестник Бога Пороков...
...
Идти действительно пришлось недалеко: всего через двадцать минут двое жеребцов стояли перед невысокой калиткой деревянного забора, окружающего невысокий двухэтажный дом, стоящий посередине участка, поросшего ровным зеленым газоном. Пройдя на огороженную территорию, они оказались обнюханы парой крупных сторожевых псов в шипованных ошейниках, а затем проводник переговорил с двумя единорогами, являющимися кем-то средним между охранниками и прислугой.
Долго ждать встречи с до сих пор остающимся безымянным боссом, Макинтоша не заставили и уже через пять минут его проводили в рабочий кабинет, находящийся в глубине дома.
За тяжелой деревянной дверью, сидя в глубоком плетенном кресле перед низким столом, на котором стоял старый проигрыватель, кутаясь в большой пуховой платок, сидел пожилой земной пони грязно-белого цвета. Он был одет в серый шерстяной свитер, толстые черные брюки и вязанные носки, натянутые на копыта, уложенные на подставку для ног. Весь вид немолодого пони показывал, что он крайне стар и постоянно мерзнет, и только сапфировые глаза оставались яркими и холодными как в далекой молодости.
— Оставь нас, Мони. — попросил (не приказал), хозяин дома, увлеченно слушающий запись старой оперы, сделанную на пластинку антикварного проигрывателя. — Присаживайтесь, юноша, если хотите вина или закусок, можете себя не ограничивать.
На последних словах старик качнул головой, этим движением указывая на стол, расположенный у левой от входа стены, где стояли несколько бутылок с напитками, перевернутые вверх ножками бокалы и пара вазочек с фруктами и ягодами. Второе плетеное кресло находилось напротив хозяина дома, как бы говоря, что к разговору все было готово уже давно.
— Пожалуй откажусь. — Биг Макинтош удобно устроился на предложенном месте и после короткой паузы спросил. — Зачем вы хотели встретиться?
— Сразу к делу? — собеседник слабо улыбнулся. — Молодость-молодость... Вечная спешка и погоня за все новыми мечтами... Проходит время и ты однажды осознаешь, что в беге на месте даже и не заметил, как остался на дистанции совершенно один. Прошу прощения за старческое ворчание, мистер Эппл, с возрастом я стал сентиментальным.
Вместо ответа на это заявление, вестник Бога Пороков чуть приподнял брови, тем самым выражая вопрос и ожидание.
— Юноша, вы напоминаете мне одного молодого жеребца: амбициозного, энергичного, решительного... М-да: в свое время я начинал схожим с вами образом. — старик мечтательно улыбнулся. — И как вы сейчас, однажды я встретился с представителем организации, для которой моя деятельность в перспективе могла стать опасной. Понимаете, о чем я?
— Мафия? — предположил "рыцарь порока".
— Мы предпочитаем называть себя "семьей". — мягко поправил собеседника пожилой земной пони. — Некоторых моих... коллег обеспокоило появление нового активного игрока на финансовой арене Эквестрии. Пока ваши интересы не выходили за пределы Понивиля и его окрестностей, к вам просто присматривались и оценивали, но сейчас ситуация изменилась.
