История железного лорда

Вслед за Немесидой появился Гарод, в белой тоге с пустым, потупленным взглядом. Идан старался не смотреть на него сейчас, в голове императора до сих пор всплывала картина трясущегося в предсмертных судорогах тела несколько раз почти умершего и снова возвращавшегося к жизни.

Всего несколько часов назад император наблюдал за актом свершения черной магии. Сначала на алтаре в тронном зале первого царя Ида Варрага. Некромант поставил условие, что оросить алтарь первой кровью после долгих лет засухи, должен сам Идан. Тогда темный чародей и император будут связана и только тогда некромант появиться и поработит душу Гарода.

Идан стоял у алтаря в древнем зале освещенным всего четырьмя факелами. Взгляд императора замер, а правая рука крепко сжимала рукоять изогнутого жертвенного ножа. Тишину пронзил звук открывшейся массивной двери. Звук эхом пролетел через зал и гулом отразился от стен. Сквозняк воспользовавшись моментом стремительно ворвался в мрачное замкнутое помещение и под его напором дрогнули четыре огня.

Вошел квинт Тиберий все так же в свободной одежде обитателей востока, но теперь не песочного, а черного цвета. Следом за ним безропотно, как овца на заклание шел светловолосый любовник императрицы.

Молодой человек послушно лег на алтарь и не сопротивляясь позволил Идану привязать руки и ноги. Идан посмотрел на Тиберия. В этот раз император не нашел поддержки в отрешенном взгляде квинта. Это было решение, которое ему предстояло принять самому. Император поднял нож и сделал шаг к жертве.

Дверь снова распахнулась, снова дрогнули огни факелов. Темная дымка пронеслась через весь зал и перед алтарем напротив Идана возник некромант. Его лицо было замотано тканью, лишь небольшая щелочка для глаз, через которую на императора смотрели светло зеленые зрачки. Невысокий худой. Был ли это юноша или женщина — император не понял.

— Если желаете, доминус,— довольно высоким, мелодичным голосом произнес некромант,— Я могу выпустить его душу из клетки темных чар и тогда он будет не только понимать, что происходит, но и сможет почувствовать это. Необязательно убивать его сразу, если желаете...

— Нет!— резко ответил Идан и поднес нож к горлу жертвы.

Немисида и еще один ученик Тиберия привели связанного Гарода в жертвенный зал. Они подвели его к алтарю, залитому кровью. Идан стоял к ним спиной. Усталым взглядом он рассматривал свои руки, запачканные кровью.

— Доминус,— тихо позвал его Тиберий.

Идан вздрогнул. Испуганно обернулся и сразу встретился глазами с Гародом. Тот смотрел на императора гордо с усмешкой.

— Боги дают тебе последний шанс,— сказал Идан,— Выдай тех, кто состоит с тобой в сговоре, и ты будешь жить, будешь изгнан, но без средств тебя не оставят.

— Династия Идав выродилась,— брезгливо произнес Гарод,— Слабый император — горе для империи.

Идан вздохнул и испачканной кровью рукой дал знак привязать наместника к алтарю.

— Они должны уйти,— некромант кивнул на учеников Тиберия.

Идан махнул рукой Немесида и ее напарник поклонились и покинули зал.

— Мне понадобится помощь,— сказал некромант, подходя к алтарю.

Идан приблизился, и некромант протянул ему небольшую подушку.

— Есть много способов,— разглядывая Гарода, который уже не так прямо и гордо смотрел на обступивших его людей,— Но сейчас, как я понял не должно остаться никаких следов.

Идан кивнул. И взял подушку из рук некроманта. Некромант подошел к центру алтаря, поднял руки и стал тихо и монотонно произносить слова на непонятном древнем языке. На мгновение остановившись он кивнул императору и тот прижал подушку к лицу наместника.

— Гарод нам все рассказал,— сказал Идан, оглядев собравшихся за круглым мраморным столом,— Завтра утром он будет говорить в сенате и...

— Напрасно...— перебил его Кезон.

Глава тайной канцелярии попытался подняться со своего места, но схватился за правый бок, его лицо искривилось, и он сел обратно.

— Напрасно ты все усложнил,— тяжело дыша продолжил Кезон,— Ты мог продолжить читать свои книжки, отправиться на свой любимый остров, как посоветовал тебе сенатор Дий, а теперь я не уверен в том, что с тобой делать.

— Табис, заключи его в темницу,— завтра вместе с Гародом и Дием они предстанут перед сенатом.

— Кезон прав,— не торопясь исполнять приказ, сказал командир имперской гвардии,— Напрасно ты все это затеял мой мальчик. Ты мог позволить себе все что угодно, отправиться путешествовать, завести десяток любовниц, жить в роскоши и без забот до конца своих дней, а теперь...

— Изменники!— громко воскликнул Идан,— Вы предали своего императора, передали империю и народ Ида! Стража взять их!

Двое гвардейцев стоявших у двери не шелохнулись. За дверью послышались крики и лязг оружия. Стражники переглянулись. Табис насторожился и начал подниматься с места. Идан вскочил и выхватил меч.

Табис резко встал на ноги. Его кресло отлетело назад. Одним быстрым движением он выхватил меч. Тиберий не шелохнулся. Табис сделал шаг навстречу императору и вдруг его взгляд потух тело обмякло, и он безвольным мешком свалился под ноги Тиберия.

Двое гвардейцев бросились на помощь своему командиру. Но перед ними неожиданно возникла хрупкая девушка в черном. Одни из стражников даже не понял, как напоролся на клинок Немесиды, второй подставил щит, защитившись от первого удара, попытался достать ее копьем, но она ловко скользнула вдоль смертоносного древка, оказалась сбоку от гвардейца и вонзила короткий меч ему в подмышку.

Кезон попытался встать быстро, но боль в правом боку сковывала его движения. Он выхватил меч и хотел было сделать шаг навстречу императору, но неподвижный до этого Тиберий сместился и оказался чуть справа от заговорщика. Кезон нанес рубящий удар, но квинт с легкостью увернулся, при этом он оказался опасно близко от Кезона, тот попытался проткнуть его, но квинт едва сместив корпус и клинок угодил в пустоту. Железной хваткой Тиберий вцепился в запястье Кезона, чуть протянул его за руку закручивая на себя и в тот момент, когда Кезон по инерции двинулся вперед, провернул его запястье в обратном направлении. Ноги Кезона подлетели вверх, и он грохнулся спиной на каменный пол, при этом меч остался в руках Тиберия.

— Не убивай его!— приказал Идан.

Бывший охотник на волколаков безразлично посмотрел на бунтовщика, безуспешно пытавшегося втянуть воздух в ушибленные легкие. Наклонился над ним, положил правую ладонь ему на грудь, и Кезон выпучивший глаза смог сделать глубокий вдох.

Секретарь собрания — молодой писарь и двое приглашенных сенаторов сидели смирно. Широкими от удивления глазами они смотрели вокруг пытаясь понять, что только что произошло.

— Скажи мне, Кабо,— обратился император к советнику,— Ты хочешь жить?

Сенатор Кабо сполз с кресло на пол и встал на колени.

— Пощиди, доминус!— взмолился он.

Шум за дверью усилился. Там шел бой. Оружие ударялось о щиты, гвардейцы яростно кричали.

Из потайной двери появился мужчина в черном.

— Доминус,— обратился он к императору,— Я прибыл в покои вашего сына в назначенный час, но его там не было.

— Не было?— удивился Идан.

— Вашей жены тоже нет,— сказал человек в черном,— Слуги говорят, что они отправились в дом Канн к сенатору Дию.

Следом за гонцом, принесшим недобрую весть появился Турвон.

— Домунс, мы должны покинуть дворец,— встревоженно затараторил Турвон,— Каждый гвардеец на их стороне, Табис приказал им любыми средствами не выпускать вас отсюда.

— Что же,— улыбнулся Тиберий,— Им придется сильно постараться.

— Их две сотни во дворце!— воскликнул Турвон.

— Твои ученики справятся?— спросил Идан тяжело опускаясь в кресло.

— Скоро мы это узнаем,— спокойно ответил Тиберий.

— Сенатор Ладр, сенатор Орун,— обратился Идан к гостям совета,— Вы все видели, Кезон, Табис и Дий плели заговор против законного императора, наследника Идана Великого.

Идан посмотрел на замершего на коленях советника Кабо.

— Дий с ними ведь так?— задал вопрос император.

— Все так, доминус, все так,— закивал Кабо.

— Преступление против основ империи должно быть сурово наказано, отправляйтесь с Турвоном в казармы и расскажите гвардейцам, что их братья предали великий Ид, предали его народ, предали тех, кто остался верен клятве до конца служить своему императору.

Двое сенаторов в белых тогах, ведомые Турвоном, скрылись в тайном коридоре.

Секретарь замер, боявшись пошевелится, Кабо стоя на коленях склонил голову опасаясь поднять глаза, Немисида стояла возле двери прислушиваясь к крикам снаружи, Кезон сидел прислонившись спиной к мраморному столу, а Тиберий вернулся на свое место позади императора.

Идан снял с головы тяжелый золотой венок и положил его на стол перед собой. Устало опустив голову, он закрыл лицо ладонью.

— Что ты с делал с ними?— спросил император,— Как тебе удалось справиться с одними из лучших мастеров меча Иде? Это была магия или ты отравил их?

— Нет,— ответил Тиберий,— Это не яд и не совсем магия.

— Что тогда?

— Человеческое тело очень сложная вещь,— ответил Тиберий,— Не думаю, что лекарям или магом в скором времени удастся изучить все его чудеса, но кое-что мы уже знаем.

Тиберий подошел к безжизненному телу Табиса и внимательно посмотрел на его голову.

— В сосудах по которым перемещается кровь, словно вода по акведукам, образуются сгустки. Кровь сворачивается там, как будто много времени провела на воздухе. У Табиса был такой сгусток, любое резкое движение могло привести к тому, что сгусток оторвется от стенки сосуда попадет в голову и вызовет самые печальные последствия...

Идан убрал ладонь от лица и посмотрел на застывшее лицо командира императорской гвардии.

— Дела у главы тайной канцелярии не так плохи,— продолжил Тиберий,— Его печени, которая очищает кровь от всего того, чем он пичкал свое тело, требуется не один кубок отвара, который поможет ей очистится и тогда боль беспокоящая его сегодня уйдет. Но это большая удача, что приступ случился именного сегодня. Думаю, когда все закончится стоит воздать хвалу богам...

Именно о богах и их благосклонности думали двое сенаторов спрятавшихся за спину Турвона. Когда они втроем вошли в круглый двор гвардейских казарм их встретили недружелюбные лица выстроившихся в шеренгу гвардейцев. Турвон не стал считать сколько их здесь. Да и какая разница, он бы не смог отбиться и от нескольких из них.

Глава 32

Огни на болотах

Лука Вирт сидел в доме Клавдия Орина и держал в руках два письма, написанных наместником Цвергберга, который уже несколько дней не покидал тренировочный лагерь. Вчера вечером Лука получил последние новости из столицы и теперь ему было непросто решить судьбу этих посланий.

Одно предназначалось императору. В нем наместник коротко описал нелегкое положение жителей Цвергберга, а также упомянул и о тех, кто фактически управляет городом. К удивлению Луки, он не нашел в послании ничего существенного в том числе ни строчки про Кровавого Дровосека.

Второе письмо предназначалось легату командующему легионом, размещенным в форте неподалеку от Сарта. Гайрон писал о банде бунтовщиков восставшей против законов империи и просил о помощи.

Вирт думал о том, что если Идану Седьмому и удастся удержать власть в своих руках, то в ближайшее время, императору будет не до Цвергберга. Возможно, не так уж и плохо, если наместник сгинет где-то на землях Галата, после ссоры с местными семьями или превратится в сломленного, менее деятельного и податливого чиновника.

С другой стороны, как будут развиваться события в столице еще не до конца ясно. Вирт рассуждал так, что нет ничего страшного в том, что император получит отчет, рассказывающий обо всем понемногу и в то же время не освещающий дела, которым следует оставаться в тени.

— Он хочет посмотреть на что способна его центурия,— недобро улыбнулся Лука,— что же, пусть будет так.

Письмо, адресованное легату, вспыхнуло в руке Вирта и прогорело дотла, не причинив его пальцам вреда.

Гайрон рассудил, что благоразумнее всего будет дождаться помощи в укрепленном лагере со рвом, крепким частоколом и из массивных бревен и высокой сторожевой вышкой. К тому же одна сторона лагеря подходила почти впритык к непроходимой части Бескрайних Болот, что облегчало его защиту.

Наместник не тратил времени даром, он постоянно следил за тем как Гарет Перт, Керт Камор и Кайна Мерат тренировку за тренировкой продолжали приближать умения рекрутов к уровню настоящих легионеров. Гайрон и сам каждый день проводил бои на деревянных мечах с Кертом. Гайрон не уступал кузнецу в умении управляться с клинком, но у Керта был опыт, которого молодому наместнику не хватало и два из трех поединков оставались за кузнецом.

Тянувшиеся бесконечно долго вечера Гайрон проводил в беседах со Слаем. Советник сдержал обещание и продолжал посвящать наместника в тайны истории юга. Слай рассказал ему об альвах хранителей лесов, что простирались там, где ныне Мертвая Пустошь. Об их утонченной изобретательной манере творить магию. О том, что абсолютно каждый из альвов обладал талантом к чародейству в отличии от людей, среди которых не каждому дано постичь мир заклинаний плетущих тонкую материю волшебства из неосязаемых нитей эфира. И о том, как альвы бесследно исчезли после тяжелого поражения, нанесенного таинственным Врагом.

Рассказал о бывших хозяевах железной горы скрытных и коварных цвергах. О том, что мир не знал равных им в мастерстве создания невероятных магических вещей и о том, как армия Врага вторглась в Долину Полумесяца через магические порталы, согнала их с обжитых земель и вытеснила из родных подземелий Железной горы.

Слай не забыл упомянуть, как легионы легата Ларосса выстояли, сдержав натиск у воздвигнутого ими вала, благодаря чему Идану Второму удалось добиться перемирия в переговорах с эмиссарми Врага, разрешив им использовать порталы цвергов в своих целях, самый крупный из которых находится в недрах Черного Замка, построенного специально для его защиты.

Запасы в лагере были рассчитаны на две недели, и первая подходила к концу. Когда утром на шестой день не пришла телега со свежевыпеченных хлебом и парным молоком, легионеры забеспокоились, а наместник порадовался, что успел получить специальный заказ из мастерской в Галате. В полдень в город отправили гонца, одного из добровольно записавшихся в центурии новобранцев, но к вечеру он не вернулся.

После заката в лесу один за другим загорелись огни восьми костров, растянувшихся в линию с промежутками примерно в двадцать шагов. Чуть позже оттуда донесся крик полный боли и отчаяния. Легионеры занервничали еще больше. Переглядываясь караульные были не в силах скрыть охвативший их страх. Наместник, центурион Перт и Кайна Мерат поднялись на помост прилаженный к частоколу возле ворот.

— Что за проделки Сеттарха?— проворчал Гарет Перт.

— Похоже, что это та самая банда бунтовщиков, о которой я упоминал,— ответил Гайрон.

— Вы же отправили то письмо?— поинтересовался центурион.