Два пехотинца, наконец, подобрались достаточно близко, чтобы увидеть солдата АСВ лежащего на земле под джунглями. Они подкрались к нему, прикрывая друг друга из своих М-16. Я сдал назад, чтобы убрать поток воздуха от винта и шум, пока они будут брать его в плен.

Так как я продолжил визуальную разведку, то начал прослушивать сообщения по радио о солдате АСВ. Хотя он был тяжело ранен из одного из наших пулеметов .50 калибра — его нога была сломана и едва держалась вместе с телом — он был отправлен в Дау Тянг для медицинской помощи и допроса офицером разведотдела 3-й бригады. Офицер разведотдела узнал от необычно готового к сотрудничеству пленного, что он член печально известного и неуловимого полка Донг Най. Он вместе с полком покинул район Рыболовного Крючка в Камбодже, направляясь на каучуковую плантацию Мишлен, а, затем, в западную часть Трапеции.

У 1-й пехотной дивизии было больше причин прижать полк Донг Най, чем у собаки блох. Мы искали это подразделение: мы отчаянно хотели знать, где оно находится, что оно делает и каковы его тактические намерения. Это была первая хорошая связь со свежим расположением и деятельностью Донг Най — неожиданная удача разведки. Раненый военнопленный оказался сержантом. Из-за своего звания, он был посвящен в большое количество планов и, в ходе его допроса, раскрыл существенную информацию о передвижении и деятельности Донг Най. После этого пленный выразил сильное желание присоединиться к нашей программе Хой Чонг и стать одним из наших скаутов Кита Карсона.

Вернувшись вечером в Фу Лой, я получил задание на следующее утро вылететь в штаб 3-й бригады в Дау Тянге. Я должен был присутствовать на докладе бригадного офицера-планировщика, о том, что рассказал военнопленный, а затем спланировать визуальную разведку разведывательной группой в секторе, который тот обозначил как районы действия полка Донг Най.

Из Фу Лой это был прямой полет на северо-запад, в штаб-квартиру 3-й бригады. Маршрут — без отклонений с пути из-за артиллерийской стрельбы — обычно приводил нас в сердце Железного Треугольника, на север Гриба, затем прямо через западную часть Трапеции в Дау Тянг. С моей точки зрения держать высоту значило сделать полет скучным. Поэтому, прежде чем мы стартовали в то утро, я спросил своего змеевода, Пола Фишмана (Три Четыре), не возражает ли он против того, чтобы я в течении полета опустился на бреющую, а не держался рядом с ним на пятнадцати сотнях футов (прим. 450 м). Понимая, что с разведчиком над поверхностью всегда есть шанс немного припугнуть врага, Фишман не возражал против моего плана.

Как только мы пересекли границу базы, я установил свою оружейную систему в положение "заряжено", а переключатель режима огня в "нормальный огонь", и вышел на высоту полета в двадцать футов (прим. 6м) от земли. Через пару минут я услышал, как Три Четвертый связался с артиллерией Лай Кхе. Они сообщили, что ведут огонь 105-мм по северному району Железного Треугольника. Это означало, что нам либо придется обходить вокруг Лай Кхе с севера, либо направиться на юг к реке Сайгон и следовать вдоль нее до Дау Тянг. Вместо того, чтобы идти на север, что удлиняло наш путь, Пол направил меня к реке. Мы повернули на запад, вышли к реке Сайгон и стали следовать ее общему направлению вдоль юго-западного края Железного Треугольника. Я шел прямо на уровне верхушек деревьев и держал скорость в девяносто узлов.

Я расслабился. Так же, как и Паркер. Он сидел на своей банке, просто наблюдая за происходящим. Рычаг шаг-газа удерживался моим левым коленом, я держал ручку циклического шага и управлял вертолетом левой рукой. В правой руке была неторопливо выкуриваемая сигарета. Моя правая нога болталась за дверью кабины. Было еще одно прекрасное утро в солнечном Вьетнаме.

Мы вышли к окрестностям нашей ФОБ "Киен". До Дау Тянг оставалось всего несколько минут и мне было так хорошо, что я подумал о том, чтобы до конца полета немного сыграть в "подскок". Я опустил пташку на высоту около двух футов прим. 0,6м) и увеличил скорость до ста узлов, а затем и до ста десяти. Мы рвались вперед, я брал на себя ручку циклического шага, отклоняющую диск винта назад и поднимал пташку над дамбами рисовых чек и линиями деревьев. Затем я снова толкал ручку вперед, резко наклоняя вперед лопасти и нос вниз, снижаясь до двух футов. Я был просто трюкач, и я любил это!

Однако, мои выходки не ускользнули от взора моего пилота ударного вертолета. Как всегда, Пол внимательно наблюдал за мной.

— Эй, Один Шесть, ты какого черта творишь?

— У меня есть яйца — ответил я.

Затем предупредил Паркера, чтобы он держался перед следующим подскоком, поскольку еще одна линия деревьев вырисовывалась впереди через мой фонарь.

Было все еще раннее утро, и полумрак не давал действительно хорошей видимости. Но приближающаяся линия деревьев выглядела свободной от препятствий на другой стороне, что делало ее лакомым кусочком для подскока над деревьями, а затем спуска вниз в слитном маневре. Я смутно различал рисовую чеку на другой стороне с дамбой, проходящей через середину. Не слишком сложно.

Я быстро приблизился к линии деревьев, подождал до самого последнего мгновения, а затем рванул к груди до упора ручку циклического шага. Маленький OH-6 подпрыгнул вверх на сорок футов (прим. 12 м), как будто его внезапно пнул под хвостовую балку миссурийский мул.

Когда мы выскочили над гребенкой деревьев и нос OH-6 опустился на другую сторону, я посмотрел вперед через фонарь. Слева направо, прямо по курсу тянулась вереница солдат АСВ, идущих один за другим по дамбе рисового поля, наслаждаясь покоем.

Я двигался очень быстро и очень низко, поэтому звук моего двигателя и лопастей был приглушен растительностью, а моя "Кобра" была высоко и слишком далеко позади меня, чтобы ее можно было увидеть или услышать. Враг был захвачен совершенно врасплох.

Когда я выскочил над этой линией деревьев, на скорости более ста узлов и менее чем в тридцати-сорока ярдах (прим. 27-36 м) от их левого фланга, эти бедные ублюдки были как громом поражены.

Я мог сразу сказать, как только увидел колонну, что эти ребята были регулярными силами АСВ. В отличии от партизан, они были в ременно-плечевых системах и нагружены снаряжением, таким как минометы, СГМ, рациями. Они выглядели как взвод тяжелого вооружения АСВ. Они, вероятно, проверили открытую местность впереди, убедились, что потенциальной опасности нет, затем начали движение взводом, пересекая поле. И в этот самый момент я, перепрыгнув деревья, поймал их с голой задницей на открытом месте, без прикрытия и без пространства для маневра.

Очнувшись от своего первоначального шока, увидев целую колонну вражеских солдат, растянувшуюся прямо передо мной, я начал смотреть на них более внимательно. Мои глаза сосредоточились на их ведущем. Он был не более чем в тридцати ярдах (прим. 27 м) передо мной, застыв на месте и глядя прямо на меня. Затем он начал вскидывать свое оружие.

Я нажал кнопку радиопередатчика и завопил:

— Динки! Динки! Они прямо передо мной!

Затем я выжал спуск минигана до двух тысяч выстрелов в минуту. Моя первая очередь вошла в вытаращившего глаза ведущего прямо на линии пояса и буквально разрезала его пополам.

Я сильно прижал правую педаль, удерживая птичку носом вниз и развернулся, проводя миниганом вдоль остальной части колонны. Снова нажал на спуск минигана — на этот раз до четырех тысяч выстрелов в минуту — моя вторая очередь пронеслась через следующих четырех человек. Пули ударились о землю с облаками пыли, и ошметками частей тел.

Плотина рисового поля, теперь, казалось, взорвалась, когда солдаты АСВ начали отстреливаться, разбегаясь в стороны и пытаясь найти укрытие. Я снова резко заложил вправо, чтобы дать навести М60 Паркера на группу пойманных в ловушку врагов на поле под нами.

Он выдал трех-четырех секундную очередь, а, затем, нажал кнопку интеркома.

— Выровняйтесь, сэр! Выровняйтесь! — вопил он мне.

Правый поворот, который я сделал, был настолько крутым, что Паркер не мог стрелять без риска попасть по накрененным лопастям винта птички. Я увел ручку циклического шага в центр, выравнивая вертолет, и тут же услышал М60 Паркера, заработавший в полную мощь. Он поймал группу из трех солдат АСВ, пытавшихся выбраться с поляны и вернуться в джунгли. Он накрыл их всех.

Я разворачивал машину еще на один круг над вражеской неразберихой, когда в моих наушниках внезапно раздался голос Три Четвертого. Он кричал:

— Один Шесть, Один Шесть, что за чертовщина творится у тебя внизу? Что у тебя? Что у тебя внизу, Один Шесть?

— Динки... у меня динки, куча динков — выпалил я — Мы поймали их в ловушку. Они бегают тут повсюду!

Я не расслышал его ответа, потому что Паркер сходил с ума со своим М60. Кроме того, я только что заметил солдата АСВ с автоматом АК47, бегущим к джунглям. Другой солдат бежал перед ним и оба забыли обо всем, кроме бегства.

Решив не упустить их, я поднял птичку, чтобы зайти им с тыла. Именно тогда я заметил обстрел, который велся по нам с земли. Был непрерывный шквал огня из АК47 и я слышал, как пули начали бить по вертолету. Но я все равно не позволю этим двум солдатам вернуться в джунгли. Я зашел на сорок ярдов (прим. 36м) позади них. Они знали, что я у них на хвосте и спасали бегством свои жизни.

Когда я мчался следом за ними, то заметил, что у одного из солдат был большой черный котел для варки риса, привязанный сзади к его ранцу. Он был размером с большое ведро для стирки и сильно мотался вверх и вниз, пока солдат бежал. Я немного опустил нос, наблюдая как дно котла появляется из под перекрестья, нарисованного жировым карандашом на плексигласе фонаря. Я прикоснулся к правой педали, а затем дал короткую очередь из минигана.

Мои пули прошли прямо по тропе, позади бегущего последним человека, а затем попали в днище котла. Человек повалился на землю. Как и солдат, бегущий перед ним. Мои пули, очевидно, прошили заднего и попали в солдата впереди, убив обоих. Меньше чем за минуту боя девять врагов были повержены.

Я резко развернул пташку вправо, чтобы вернуться к основной группе попавших в ловушку вражеских солдат. Снова полился интенсивный огонь с земли. Мы были отличной целью, всего в пяти-семи футах (прим. 4,5-6,5м) от земли и я слышал, как пули щелкали по всему вертолету. Я попытался снова навести миниган на Чарли, а М60 Джимбо стрелял длинными непрерывными очередями.

Все это было настолько безумно, что мне потребовалось время, чтобы понять, что вопит Три Четыре через гарнитуру.

— Уходи оттуда Один Шесть... Вали оттуда к черту и дай мне дорогу!

Я вернулся к реальности.

— Принял, Три Четыре. Один Шесть ухожу на запад.

Как только Пол увидел, что у меня поднялся хвост, он начал заход и стрельбу ракетами. Я мог видеть как его 2,75-дюймовки бьют по рисовому полю и близлежащим джунглям. Последняя пара ракет, которую он выстрелил по вражеским солдатам, была с дротиками. Со своего круга неподалеку, я видел облачко красного дыма от заряда, выталкивающего контейнер с дротиками и осыпающего всю область тысячами иглоподобных металлических стрелок.

Когда Три Четыре вышел из своего последнего боевого захода и снова набрал высоту, я нажал кнопку передатчика:

— Один Шесть, возвращаюсь с востока для оценки боевого ущерба.

Я вернулся на поляну с востока, сделал пару быстрых виражей над полем боя и обнаружил, что внизу все еще много людей. Они все стреляли в меня и Паркер снова открыл огонь из своего М60 по всему, что видел. Я слышал, как пули Чарли снова попадали в вертолет и задавался вопросом, сколько еще может выдержать OH-6.

Закладывая виражи, я обстрелял двух вражеских солдат из минигана и накрыл их. Продолжая разворот, я увидел как пули Паркера взметнули пыль вокруг еще двух, а затем сбили обоих на землю.

Уголком правого глаза, я увидел как солдат АСВ вскочил с земли и побежал к центру поля. Когда я отреагировал, он уже нырнул в кусты. Это было маленькое пятно растительности, практически — единственное на этом поле.

Я включил интерком и сказал Паркеру:

— Обстреляй кусты. АСВ только что прыгнул в них. Прочеши кусты... он никуда не денется. Прикончи его!

Паркер завопил в ответ:

— Я не могу, сэр, у меня кончились патроны!

Я с трудом мог в это поверить. За несколько минут Джим расстрелял тридцать две сотни патронов к М60.

— Хорошо — сказал я — я подойду и прикончу его из мини. Держись!

Я резко развернулся, сбросил скорость, опустил нос и нажал на спуск до упора. Ничего не произошло. Он не выстрелил. Все что я слышал, это работающий мотор пулемета. У меня кончились патроны к минигану.

Я снова нажал интерком.

— Мой миниган тоже пуст, Джимбо. Дай мне Вилли Пита.

Паркер сдернул темно-зеленую банку с проволоки на переборке, вытащил чеку и держал гранату снаружи вертолета, готовый бросить по моей команде. Когда я подошел к укрытию, то снова включил интерком.

— Товсь... Сброс!

Граната упала прямо в центр кустов. Я ускорился, так как в растительности расцвел взрыв с языками раскаленного горящего белого фосфора.

Я немедленно вызвал пилота ударного вертолета.

— ОК, Три Четыре, цель Вилли Пит. Целься по моей метке, целься по моей метке! Один Шесть отходит.

Когда я направился на отход, то оглянулся на небольшие заросли. Человек стремительно бежал прочь от кустарника. Его одежда полыхала в тех местах, где на нее попали куски белого фосфора.

Он сделал около пяти шагов, когда Три Четыре выпустил первые ракеты. Они были последним, что он увидел. Одна из ракет Фишмана попала прямо между ног человека.

Когда Три Четыре отворачивал после стрельбы, я вышел на UHF.

— Хороший рок-н-ролл, Три Четыре. Один Шесть возвращается. Тебе лучше вызвать АМСВ, потому что у меня все еще есть люди, движущиеся на земле и много снаряжения, открыто лежащего повсюду.

Конечно, ребята из роты следили на нашими передачами, так что Три Четыре получил ответ на запрос почти сразу же, как его сделал. Следующее, что я услышал по радио было:

— ОК, Три Четыре, это Темная Лошадка Три. Оставайтесь над районом цели. АМСВ уже загружены и готовы отправляться, и я вызвал еще одну команду поиска и уничтожения, чтобы сменить тебя. Ждите.

Когда я снова опустился над полем, новые вражеские пули снова обрушились на вертолет. Я прыгал и скакал, пытаясь удержать оставшихся плохих парней в загоне и убедить их, что у меня еще есть боеприпасы. Паркер прибег к запасной М16, которую он быстро разрядил по всему, что двигалось. Тогда он вытащил свой помповый дробовик "Итака" двенадцатого калибра из-под банки и стрелял в упор, пока не опустошил.

Я последовал его примеру и вытащил свой Кольт "Питон" .357 калибра из наплечной кобуры. Я смог стрелять из большого револьвера в открытую дверь кабины, зацепив рычаг шаг-газа за левую ногу, держа ручку циклического шага правой и положив левое предплечье на локоть правой, стреляя левой рукой. Я не уверен, что попал в кого-нибудь из Кольта, но я, возможно, напугал нескольких солдат АСВ до смерти. Каждый раз, как я стрелял из .357-го, в котором были патроны "Super Vel Magnum", пламя вылетало из ствола на три с половиной фута (прим. 1м) и грохот стоял, как от гаубицы.