Отпетые отшельники

Столовая на 250 человек вместе с двумя корпусами "общаги" образовывали букву "П". Сзади к столовой притулилась солидная кухня, в каменные очаги были вмурованы котлы с крышками. 2 котла были на 150 литров, ещё 2 — литров на 70. Варочная плита на 6 конфорок и огромная печь для хлеба. Очаги, плита и печь грелись газом из привозных 50-ти литровых баллонов, стоящих снаружи, но могли топиться и дровами. Мощные кухонные столы и стеллажи по стенам для кухонной утвари, посуды и припасов. Вытяжные металлические конуса над очагами и плитой. В отдельном помещении посудомоечные раковины с водопроводными кранами-смесителями и канализацией, посудные стеллажи. Горячую воду обеспечивали солнечные водонагреватели на крыше и титаны на дымоходах очагов и печек. Зал столовой с кухней и посудомойкой соединялись раздаточно-приёмными окнами и дверью. Столы на 10 человек каждый и скамьи уже были расставлены. У входа в столовую по обе стороны разместились рукомойники. Столовая и две казармы по бокам образовывали довольно уютный дворик, с фасада огороженный металлической сеткой с воротами-проходом. С обратной стороны спальных корпусов пристроили по 10 легких душевых кабинок. В некотором отдалении от корпусов поставили по капитальному плюмс-туалету по 10 очков каждый, с канализацией в море. Ну, просто образцовая советская погранзастава получилась.

Когда все, кого планировали оставить на "Фазенде", собрались перед общагой во дворике, я толкнул речугу. Мол де, туточки все они первое время и будут жить. Старшими над ними пока будут братья Иван и Георгий. Они помогут всем обустроиться, подскажут, посоветуют и научат "хорошему". Со всеми вопросами и проблемами к ним. Они же скажут, что, кому делать. Слушаться их надо как родных папу и маму, как самого господа бога. В следующее воскресенье приедет "батюшка", проведёт службу и исповедует желающих, А пока все свободны и могут осмотреть окрестности. К обеду их позовёт колокол.

Замок поделился своими планами:

— Нужно подвезти с Буяна ещё досок, соорудим на каждого в общаге шкафчики возле коек или тумбочки, для личных вещей. Парусину мы привезли, после обеда каждый сошьёт себе матрас и наволочку. Нитки и иголки есть. Пускай набивают их сухими водорослями или сеном, мы их приготовили на заднем дворе. Вместо одеял, тоже парусина пока. Но сейчас тепло, не замёрзнут. А к осени в помещениях соорудим несколько печек. Мы тут с неделю назад перехватили "купца" с грузом парусины. Сняли с него двух невольников-хохлов, забрали полотно, хозяину морду набили и отпустили "С миром". Правда с кошельком ему пришлось тоже расстаться.

Костя передал копии своих списков Крафту. Поодаль, в загоне толклись с десяток коров и три десятка коз-овец. Крафт пояснил:

— Завтра хотим послать на Родос "Щенка", скота ещё закупить, в основном лошадей для хозяйства. Ну и зерна. Возьмём десятка полтора из твоих галерников, пусть учатся управлять шебекой.

С "Котёнка" и "Мануши" на берег неотрывно смотрели перезагруженные "гости". Время шло к полудню, и мы решили продолжить путь. Замок оставил на "Фазенде" пяток своих автоматчиков в помощь Ивану и Жоре, на всякий случай, и на своей шебеке решил идти с нами на Буян.

За два часа добрались и зашли в Восточную бухту, встав на якорь. Пока Замок, пришвартовавшись прямо к пристани, готовил всё на берегу к приёму поселенцев, кого-то там матеря на весь остров, ко мне подошла Ольга:

— Антон, а можно посмотреть, как вы здесь живёте? — она кивнула на кормовую надстройку шхуны. Кубрик, лазарет, камбуз и бак наши пассажиры уже вполне освоили и даже помогали Фёдору готовить еду на всех в походе. Вот только видик мы им не включали. Ещё там, в Крыму, в первый же час Доктор показал и обучил Ольгу, как пользоваться умывальниками, душевыми и туалетами для матросов на полубаке, с тем, чтобы она обучила этому и остальных женщин и детей на шхуне. А на моё предложение отужинать с нами в кают-компании ещё в первый вечер похода Ольга скромно, но твёрдо отказалась. Больше я не предлагал и не настаивал. А вот теперь, видно, чисто женское любопытство взяло верх.

— Пошли. — я поманил её за собой на корму.

— Вот здесь мы управляем нашим кораблём. — я завёл девушку в рубку. Там был только Пен, склонившийся над штурманским столом. Ольга внимательно осмотрела рубку. Мониторы и приборы были уже выключены. Она явно ни хрена не поняла во всей нашей машинерии, но серьёзно кивнула. Мы вышли, спустились на пяток ступенек и я открыл дверь в салон кают-компании, приглашая жестом Ольгу зайти.

— Здесь мы кушаем и отдыхаем. — сообщил я ей. На Оленьку салон своим полированным драгоценным деревом, застекленными шкафами, мягкими диванами и креслами, зеркалами, затянутыми кожей стенами явно произвёл впечатление. Она даже ощупала одно кресло, а потом плюхнулась в него, переживая испытываемые ощущения. Я дал ей пару минут освоиться и впечатлиться, потом подал ей руку и открыл следующую дверь:

— Здесь живёт наш капитан, брат Пётр. — я приоткрыл левую дверь по коридору, давая Ольге заглянуть внутрь. — А это каюта для дорогих гостей. — открыл правую дверь и пропустил любопытную кошку вперёд, сам не входя. Минуты три сотникова дочка осматривала каюту, заглянула в туалет с душем, покрутила смеситель в умывальнике, всё. что хотела пощупала, даже в иллюминатор выглянула, благо, бронеплиту уже подняли. Наконец, вышла ко мне в коридор. Я открыл последнюю дверь:

— Тут живу я. — вошёл и уселся на диван. Ольга вошла следом и стала озираться. Через какое-то время опознала дверь в спальню:

— А там что ? — показала рукой.

— Здесь я работаю, а там отдыхаю. — я сдвинул дверь в сторону. Девушка сперва просунула голову, а потом и вошла. Я ей не мешал. Опять дотошный осмотр, щупание и даже обнюхивание. Ну, чистая кошка!

Так, вроде уже всё понюхала-пощупала, уже и на койке посидела-по подпрыгивала. Я уже еле себя сдерживал от "нехорошего".

— Пойдём дальше смотреть? — она кивнула решительно.

Вернулись на центральный трап и я повёл её вниз.

— Вот тут ванная каюта. — дверь настежь. Ольга вошла. Белый кафель, Молочная пластиковая ванна, душ, сияющие никелем краны. зеркала. — гордая полтавчанка окончательно офигела.

— А это для чего? — она указала пальцем на ванну.

— Это у нас кадушка такая. Наливаем тёплую воду, а потом плюх! и лежим, наслаждаемся или просто моемся.

— А можно мне будет попробовать? — робко спросила она и быстро поправились: — ну потом, когда-нибудь?

Чуть не зарычал, от "нехороших" желаний.

— Потом у тебя своя будет такая же. — пообещал я и решил не затягивать экскурсию, устремляясь дальше.

— Вот тут у нас ещё один туалет. Здесь у нас поруб для пленников. Тута арсенал. Здесь живёт брат Василий, там брат Николай, а тут Доктор, брат Анатолий. А это его лекарня. — я распахнул дверь в амбулаторию. Ольга заходить не стала, внимательно осмотрела всё с порога.

— Это кладовая с припасами. — я потянул девушку за руку за собой и мы вышли на камбуз. Суетящийся там Фёдор посторонился и мы через кубрик поднялись вновь на палубу.

Наша экскурсия Ольгу заметно ошарашила. Она вновь смотрела на меня с явным испугом. На палубе толпились все наши пассажиры. Замок уже отогнал от пирса своего "Щенка" и рыбачий баркас, освобождая нам место. "Котёнок" уже швартовался, а Пен отдал команду "поднять якорь" и тоже собирался пристроиться к пирсу с другой стороны.

Деревни в Восточной ещё не было, только поодаль на склоне виднелись пустые конюшня и коровник.

— Оленька, вы все сейчас сойдёте на берег, там пообедаете, — я показал на дымящуюся полевую кухню на площади перед будущей ратушей. — Переночуете вон там. — ткнул пальцем в конюшню, — а завтра мы будем вас расселять на постоянное жительство. С вами будет наш другой Доктор, брат Владислав и брат Николай, — показал ей командовавшего на пирсе Замка. Они люди хорошие, всё вам расскажут и покажут. Ну ступай, девочка, веди людей. Свидимся завтра.

— Стой! — окликнул я отходившую девушку, она обернулась.

— Конфетку хочешь?

— Хочу! — улыбнулась она. Я протянул ей пакетик леденцов.

Петя уже притёрся правым бортом шхуны к пирсу и опустил трап. На "Фазенде" на Димычеву шебеку догрузили и кое-кого из "ремесленников" и "воинов", высадив "хлеборобов". И они сейчас топали по пирсу на площадь. Троих раненных несли на носилках.

Примерно через час "Мануша" и "Котёнок" уже огибали Буян с юга, торопясь в Западную бухту, в родной порт приписки.

На причале нас встречало всё наличествующее население базы. И все "братья", и волонтёры, и поп Артемий, и обе наши поварихи Мария и Юлия, и рыбак Захарий со своей Зойкой, и все остальные пейзане и дети. Пришвартовались, сперва Димыч, а за ним Пен, сошли на берег. 18 дней нашего отсутствия заметно заставили нас скучать по "дому". Опять объятья, тискание, весёлый гомон. Я потихоньку отделился от толпы и побрёл к "Ротонде". Там упал в "своё" кресло, разулся, отхлебнул из фляги и с блаженством закурил. Откуда-то нарисовалась Прыся, устроилась у меня на коленях и замурчала, топча меня лапками. Я, почёсывая её ушко, зашептал, что она у меня самая красивая, самая сильная, самая смелая... Ну, а о том, что она самая умная на Острове, ей и шептать не надо было, она и сама это прекрасно знала.

Я допил фляжку, угнездился в кресле поудобней и стал по-тихоньку впадать в нирвану, тяжело шевеля мозгами:

.... Ну и что? Начинать прогрессорствовать? И непременно на стороне России?

А оно мне надо?

На данный момент у меня есть всё, о чем может мечтать нормальный человек: друзья, женщины, возможность неограниченного творчества, юг, море, прекрасный климат, комфортабельное жильё, снабжение, обслуга. Из забот — только одна: защитить всё ЭТО от внешних посягательств и угрозы. Но для этого на моём Острове достаточно роялей в кустах.

А Россия? Да, не собираюсь я тащить её за уши из болота, надрывая собственный пуп. Подсказать могу, поделиться знаниями могу, помочь не особо напрягаясь, а дальше пусть сами... и тут я заснул...

Гл. 10.

Новосельцы.

Наши Доктора не очень-то настаивали на строгом карантине для вновь прибывших. Как-никак 'пляж' и переход через три моря. А тут ещё '1 сентября' на носу. Пора открывать школу.

Пару дней мы приходили в себя, кайфовали и сибаритствовали. Прыся попыталась вновь оказывать мне 'особое уважение', вновь прудя мне в мокасины, получила этими мокасинами по ушам и враз забыла о 'вредных привычках'.

Поселение и обустройство вновь прибывших в 'казармы' взяли на себя Замок и доктор-Влядя.

Бля-а! Этот наш Владя вообще оказался уникумом. За пару дней он стал любимцем и непререкаемым авторитетом для вновь прибывших девчонок и 'Гуру', вторым после бога, для 'старожилок'. С таким-то жизненным багажом! Врач, портной и закройщик, музыкант и певец, визажист и пластический хирург. Да и внешностью бог его не обидел. А ещё этот 'Змей' снабдил каждую девчонку 'косметичкой' со складов и начал учить ими пользоваться.

За очередным ужином стали решать, как жить дальше... Первым взял слово Ванечка:

— Деревню здесь через пару недель отец Арсений закончит. Нам останется только установить сантехнику, газовые плиты, электрику и водонагреватели. Потом, я думаю, перебросить его бригаду в Восточную и строить деревню там. Увеличивать саму бригаду не вижу смысла, их уже 9 человек. А вот в каменоломню и на известь людей посылать надо. Не разумно пользоваться уже готовыми запасами со складов. Случись что, а резервов тю-тю. Запасы древесины у нас тоже не бесконечны, нужно подумать о их возобновлении, и не за счёт наших лесов. Мне думается, нужно озаботиться закупкой леса извне и доставкой его на базу. — Ванечка достал из кармана бумажку и зачитал:

— Мне нужно 10 человек в каменоломню, 6 человек в известковый карьер, 4 мужика в столярку, окна-двери делать и пару человек гончаров, унитазы и мойки лепить.

— Какие унитазы? — не понял я.

— Глиняные. — невозмутимо поднял на меня глаза Крафт. — И водопроводные трубы тоже, и канализационные. Здесь, на Буяне можем обеспечить со складов. А вот на Фазенде на полтыщи желудков и срак, вряд ли. Поэтому придётся собственное гончарное производство заводить. И каменотёсное, и столярное, и плотницкое, и стекло варить.

Однако, прав, чертяка! Мне как-то и в голову такое не пришло. Мы уже сейчас завезли на 'Альфу' 453 человека. А когда всех мужиков жёнами обеспечим? И они начнут 'размножаться'...

Вижу и все остальные парни тоже об этом задумались и припухли. Я встал:

— Капитаны, вам сейчас нужно укомплектовать экипажи на все имеющиеся у нас суда. Джон, отбери людей необходимых для сельского хозяйства Буяна. Коля, дружина бойцов на тебе. Ваня, ты определись с обеспечением строек. И все вместе разберитесь с девчонками для Гетерия. Они должны быть не только смазливы и фигуристы, но и способными к обучению. И их должно быть не более 30. Всех остальных на Фазенду.

Я достал свой талмуд:

— На сегодня мы имеем: 453 человека 'тутошних'. Из них:

31 ребёнок, 88 женщин и 334 мужика. Короче, со страшной силой занимаемся кадровыми вопросами. Каждый ищет необходимых ему людей сам. У Кости имеются подробные списки вновь прибывших. Надеюсь, со 'старожилами' вы уже разобрались. Все дети 1-го сентября должны пойти в первый класс. Юра, это за тобой. С обучением взрослых разберёмся по ходу.

Мужики за столами слегка прижурились, наполнили свои стаканы и начали тяжёлую думу думати. Естественно, без ора и мата не обошлось.

Пока мы геройствовали за три-девять земель, по-морям, по-волнам, наши 'тыловые крысы' времени не теряли. И уже в основном охмурили имеющийся девичий контингент. Но вновь прибывшие, почти шесть десятков гурий, внесли в их души катастрофический диссонанс. Глаза у многих разбежались. Пришлось мне на правах Почётного Папы и Заслуженного Святого волевым усилием назначить Чрезвычайную Тройку — Комиссию по отбору кандидаток в Гетерий. В неё вошли Владя-Доктор, Юра Ладыгин и Пен. С каждой претенденткой проводилось собеседование, медицинский осмотр и нехитрые тесты на сообразительность. В особых случаях, по просьбе уже тяжело влюблённых братьев-рыцарей, кандидатки зачислялись в Гетерий вне конкурса. Этой привилегии удостоились Костина Олёна, Замковая Софья, Алёшкина Фрося, ну и, естественно, моя Оленька. Естественно, и пожелания, и возжелания наших 'рыцарей' тоже учитывались. Короче, вовсю цвела коррупция и блат.

Через пару дней все кандидатки были отобраны и благополучно поселены в Дом-Гетерий. Девочки там подобрались на загляденье. Остальных женщин пока оставили в 'казармах'. Как будущих жён наших экипажей и пейзан.

Ваня Крафт, из завезённых на Буян, отобрал себе 4 плотников, 1 каменщика, 2 гончаров. Остальных, необходимых ему, выбирал уже на Фазенде. Джон забрал бортника. Пиндос — одного кузнеца. Я оставил рыбака и мельника. Парусников отобрали Капитаны, они же оставили на Острове и всех казаков. Алик забрал себе на верфь корабела.

А вот два кожемяки, сапожник и два кузнеца отправились на Фазенду.

Тот, самый первый, готовый в Западной деревне дом, Комендант-Замок ещё в моё отсутствие отдал рыбаку-греку Захарию с дочкой. Первая семья, как-никак. Через пару недель к ним подселилась и наша повариха Мария, а ещё через неделю поп Арсений обвенчал Захария и Марию в нашем Храме.