Плакальщик

— Буду ждать! — выкрикнула, подбежавшая к калитке второго от начала улицы дома, Дарья. После чего послав воздушный поцелуй и счастливо помахав рукой, скрылась в своем "Родовом замке". Роман смотрел ей вслед и по его бесстрастному лицу было трудно понять какие чувства он в данный момент испытывает.

— Ээээххх... И как же я умудрился влюбиться в девчонку из богатой семьи? — без малейшего сожаления, но с легким беспокойством спросил он у самого себя и покачав головой пошел в обратном направлении, прямиком в холодные объятия набирающего силу дождя — Угроз бояться нет смысла, а вот действий... Я детдомовский и отлично знаю насколько дешево сегодня стоит чужая жизнь.

Его тихие слова смог услышать лишь ветер, а за этого "болтуна" не стоило волноваться. Шелест дождя заглушил шум неспешно удаляющихся шагов, а накрывшая город своей тьмой непогода окончательно стерла память о недавно метавшихся по улице отзвуках чьего-то смеха.

* * *

— Почему?! Ну почему он не звонит? — спрашивала Дарья, вот только пустая комната, в которой девушка находилась в одиночестве уже в течении нескольких часов, хранила молчание.

"Он обещал что позвонит через два дня. Прошло уже три и пошел четвертый, а от него до сих пор не было ни единой весточки. Не так уж и долго отправить одну коротенькую СМС?" — мысленно вновь и вновь вопрошала она, за набирающим силу раздражением стараясь скрыть беспокойство за близкого человека. В руке она крепко сжимала свой мобильник, на котором раз за разом набирался один и тот же номер, вот только оператор вновь твердил что-то о недосягаемости абонента, вгоняя девушку в еще большее уныние.

— Черт! — громко выругалась девушка отбрасывая ни в чем не повинный телефон в сторону. Правда тоненькая розовая раскладушка не разбилась, совершив вполне благополучную посадку на мягкое кресло, продолжив, но уже куда тише, убеждать Дарью в невозможности связаться с нужным ей абонентом.

— Ну почему. Почему он не звонит? — с легко различимым отчаянием в голосе простонала она, после чего не сдержавшись, прикрыла лицо руками и расплакалась. Притянув колени к груди она, не в силах остановиться, ревела. На простыни то и дело падали тяжелые соленые капли, оставляя на белоснежной ткани небольшие темные пятна, со временем грозящие превратиться в крохотное озерцо из слез — Ну почему он не звонит? — в очередной раз, без надежды на ответ шепотом спросила девушка, одновременно борясь с неподатливым комом обосновавшимся в горле.

— А я тебя предупреждал. Говорил что ни чего хорошего из ваших встреч не выйдет — раздался по близости такой знакомый и в то же время ненавистный голос.

— Что папочка? Пришел поглумиться над своею дурочкой-дочкой? Ну и как, весело? — вскинувшись, будто дикая кошка, прошипела девушка. Присевший на краешек кровати отец невольно отпрянул, столкнувшись со столь "горячим" приветствием. Вот только, имея опыт по ведению сложных переговоров, он быстро вернул себе привычное самообладание.

— Да ты что Дашка? Ты же знаешь что я хочу для тебя лишь добра...

— Вот только понятие этого самого добра у нас слишком разное — вклинилась в мягкие увещевания родителя она, бросив на отца злой испепеляющий взгляд, но на этот раз ее реакция его ни чуть не обеспокоила.

— Ты слишком молодая и наивная. Тебе не хватает жизненного опыта, что бы рассуждать более или менее здраво. А сейчас ты вообще истериш словно десятилетка. Я конечно понимаю что тебе тяжело. Крах романтических надежд, розовые мечты разлетелись на осколки, любовь до гроба оказалась лишь мимолетным влечением. Вы девушки куда болезненнее воспринимаете разлуку и ее последствия, но когда-то же должен прийти момент смирения. Просто забудь этого болтуна, сделай выводы, стань сильнее и продолжай жить дальше. Он испугался, сбежал, бросил тебя — такое бывает. Не стоит изводить себя из-за этого глупого оборванца. Этот мальчишка пренебрег твоей любовью, но поверь, она будет ни единственной и...

— ЗАМОЛЧИ!!! — отец Дарьи уже начал думать, что смог успокоить свою дочурку, но она вновь смогла неприятно его удивить — Замолчи! — громко потребовала она — Я не верю, что он бросил меня. Наверное с ним что-то случилось, поэтому он не может позвонить. Я не верю что он бросил меня! Ромка сильный ни раз битый жизнью человек, который не остановился бы перед преградой. Я уверена в нем! — грозно и непоколебимо объявила она, давая таким образом понять, что не потерпит возражений. Отец Дарьи под подобным словесным шквалом не устоял и видимо решив принять поражение, поднял руки сдаваясь.

— Понял, Понял. Я о нем ни чего не знаю. Твой драгоценный Ромочка хороший, ну а мне в данной повести, увы, остается роль лишь отрицательного персонажа — успокаивающим голосом заверил он дочурку — Переубеждать тебя я больше не собираюсь. Бесполезно. Давай лучше прекратим этот спор. Нам обоим сейчас нужно остыть и отвлечься — взяв с тумбочки пульт, мужчина кивнул в сторону широкой настенной плазменной панели, а после спросил — Я включу телевизор? Может он поможет тебе отвлечься и успокоиться — на это Дарья лишь безразлично махнула рукой, просто не желая лишний раз спорить с отцом, тем более из-за такой ерунды как телевизор. Получив разрешение, он нажал на красную кнопку пульта, оживляя экран и принимаясь спешно листать каналы в поисках столичных вестей.

— Посмотрим что происходит в городе. Совсем, с этими делами, от жизни отстал — пояснил отец, уверенно и вполне целенаправленно выискивая нужный канал. Девушка же продолжала хранить молчание, ни на что при этом не реагируя. Ей были безразличны слова отца и вдвойне безразлично происходящее сейчас на экране этого чертового телевизора. Дарья полностью погрузилась в свои переживания, при этом лишь краешком сознания отслеживая общую ситуацию в комнате. Неизвестно сколько бы еще длилось это бессмысленное молчание, если бы отец девушки, спустя несколько минут, вновь не решился вторгнуться в ее маленький скорбный мирок.

— Дашка... — громким шепотом обратился он к своей дочери бесцеремонно тряся ее за ногу — Дашка! Смотри скорее! Мне кажется лицо твоего "хахаля" только что по ящику мелькнуло — столь интригующие слова просто вынудили девушку резко перевернуться на другой бок и сконцентрировать все свое внимание на телевизоре. Там, как и говорил до этого отец, в данный момент шла трансляция новостей столичного региона. Молодая и излишне ярко накрашенная ведущая демонстрировала кадры с места какого-то происшествия. Из общего потока слов Дарья смогла вырвать лишь два громких словосочетания — "Распространение наркотиков" и "Жертвы дурманного зелья". Она ни чего не поняла и обернулась к отцу за разъяснениями. Девушка хотела узнать при чем тут ее Роман. К не вероятному облегчению родителя, комментировать слова ведущей ему не пришлось. Она сама, крайне вовремя, включила в эфир поясняющий репортаж. Дарье вновь пришлось смотреть на телевизор, но на этот раз уже куда внимательнее.

"По наводке бдительных Украинских граждан, был обнаружен наркопритон. Штурмовая операция окончилась ни чем. Торговцы смертью видимо тоже были предупреждены и успели покинуть место незаконной деятельности. В ходе дальнейшего обыска в квартире было обнаружено около двухсот грамм наркотических веществ и небольшая химическая лаборатория. Еще в обыскиваемом помещение было обнаружено несколько тел, предположительно клиентов. Причиной их смерти, по словам экспертов, стала передозировка наркотиков. В настоящее время ведется следствие данного инцидента и поиск настоящих преступников успевших скрыться от стражей порядка".

Дарья застыла на месте не в силах пошевелить и мускулом. В широко распахнутых глазах легко читалась боль. Настоящая и бездонная бездна боли. Девушка не плакала, но разум ее просто рыдал от неописуемой боли. Но не слова ведущей окунули Дарью в омут мучений. Она увидела... Наконец-то смогла увидеть своего любимого. Смогла увидеть Романа. Новости столицы продолжали свою мерную трансляцию, переключившись на другой репортаж, но ей это было абсолютно безразлично. В памяти, словно выжженное клеймо, застыл один единственный ужасающий образ. Роман. Ее дорогой Ромка — такой спокойный, такой безмятежный, такой... безжизненный. Парень, словно изломанная кукла, раскинулся на какой-то старой обшарпанной кровати. Правая рука плетью свисает вниз, открывая вид на извилистые дорожки вен, едва заметные под темной массой синяков и множеством отметин от дурманных уколов. Оператор берет крупным планом истерзанную конечность, давая зрителям возможность получше рассмотреть "метки порока". Девушка раз за разом прокручивала в голове эти страшные кадры и по ее застывшим чертам лица было крайне сложно определить какие же чувства она испытывает. Хотя, можно было с полной уверенностью сказать, что они точно не были светлыми. До сих пор молчавший отец, видимо обеспокоившись за душевное равновесие своей дочурки, обратился к ней с крайне дурацким вопросом.

— Милая. С тобой все в порядке?

— Все отлично — тихим и безразличным голосом сказала Дарья — Если конечно не считать того что мой любимый человек умер. В остальном же все в полном порядке — абсолютно без эмоционально добавила девушка, после чего вновь нырнула в омут мучительных воспоминаний. Вот только недогадливый "Папаша" не желающий понимать в каком состоянии находится в данный момент его дочурка, вновь вылез со своими, крайне неуместными комментариями.

— А я же предупреждал, что этому оборванцу ни чего кроме денег от тебя не нужно. Решил подоить богатенькую девочку, что бы купить новую дозу. Позволила приблизиться к себе этой босоте безродной, а теперь страдаешь. Словно наивная девочка поверила в его романтические бредни. Что, любовных романов начиталась? Всегда вместе, сбежим от папочки тирана, рай в шалаше, вместе преодолеем все невзгоды, вместе состаримся и умрем в один день? Тьфу! Все эти романтические бредни устарели еще за долго до Шекспира! Так что, "Джульетта" моя ненаглядная, хватит изображать умирающего лебедя и поскорее приходи в себя. Забудь уже об этом аферисте и просто живи. Будут у тебя в жизни мужики и получше, а мучиться из-за какого-то наркомана..

— Замолчи... — на этот раз просто прошептала Дарья, но это возымело не меньший эффект, чем если бы она вновь закричала — Пожалуйста замолчи. Ты и так сказал слишком много. Прошу замолчи, а лучше выйди из комнаты. Мне нужно побыть одной — тихий безразличный голос не понравился отцу Дарьи, но благоразумие в нем все же взяло верх. Не сказав ни слова, он покинул помещение, бросив лишь единственный грустный взгляд на свою девочку, прежде чем дверь тихо затворилась за ним. Оставшись в одиночестве девушка первым делом отключила ненавистный телевизор, бросив ни в чем неповинный пульт на кресло вслед за телефоном. Бесстрастное лицо продолжало хранить истинные чувства Дарьи в тайне и лишь глаза, два колодца боли, выдавали ее с головой.

— Сказано тобою было слишком много... дорогой мой папочка — тихий шелест слов заполнил пустоту комнаты, оставляя после себя горькое послевкусие — А сделано и того больше. Ты отвратительный актер и я говорю тебе "Не верю" — последние слова, словно приговор, обрушились на абсолютно ни чего не подозревающего отца Дарьи. Это не было похоже на угрозу. Скорее создавалось впечатление, словно девушка поставила точку. Точку не возвращения. Огненную линию, разделившую всю ее жизнь на до и после.

— Сближенье ваше сумраком объято. Сквозь толщу туч не кажет солнце глаз. Пойдем обсудим сообща утраты и обвиним иль оправдаем вас. Но не было судьбы печальнее на свете, чем выпала Ромео и Джульетте — тихо продекламировала девушка. После чего вновь откинулась на кровать, но на этот раз не для того что бы погружаться в пучину скорби. Теперь ее разум занимали лишь мысли о мести. Отца Дарьи ожидает жестокая вендетта за то что он посмел лишить свою дочурку счастья. За то что он посмел убить ее Романа.

* * *

Этот мир прогнил до основания. Что говорить, если даже такой несведущей и неопытной девчонке как Дарья удалось прикупить пару доз кратковременного, ложного счастья. Весь вопрос заключался лишь в платежеспособности. Скорее всего, мир таким образом просто избавлялся от бесполезной человеческой шелухи. Безобразные язвенные наросты, с которыми может справиться лишь остро наточенный скальпель именуемый наркотиками. Вот только осознание этого, сугубо прагматичного факта вряд ли смогло бы принести кому-либо облегчение. Практически всегда наркотики ведут лишь к скорби и пока что это никому не под силу изменить.

— Пусть у господа, в существовании которого я в последнее время начала сомневаться, голова по этому поводу болит. Раз создал весь этот бардак, так пусть в нем и разбирается — пришла к довольно странному выводу девушка, после чего безразлично пожала плечами и неизвестно в какой уже по счету раз, скосила взгляд на содержимое своей левой ладони. Там, звеня стеклянными боками и выставляя напоказ свое жидкое желтоватое содержимое, лежали три маленьких ампулы. Три дозы отвратительной отравы, дарующей радость духу, и несущие гибель телу — Дааа... — грустно протянула девушка — Шекспир даже и не подозревал, что спустя какие-то жалкие пол тысячи лет воспаленный жаждой наживы человеческий разум придумает такой яд, за возможность отравиться которым люди будут платить бешенные деньги, при чем неоднократно. Хотя зачем ему было об этом думать. В те времена у человечества имелись и куда более насущные проблемы — Дарья легонько подбросила ампулы с болезненным интересом наблюдая за мерным колыханием их смертоносного содержимого.

— Еще недолго. Уже скоро наступит время мести. Очень скоро — голос девушки вибрировал, пропуская сквозь маску усталого безразличия всполохи жгучей ненависти — Зря вчера папочка, ты мне решил продемонстрировать этот нелепый спектакль. У него был просто отвратительный сценарий. Да и исполнение подкачало. Слиииишком много... слишком много ошибок. А я даже имени его тебе не говорила, да и то что он детдомовский ты тоже не мог знать — конечно многое можно было узнать через милицейских подкормышей. Многое но далеко не все. Предложение сбежать из страны, слова о рае в шалаше, преодолении невзгод и счастливой смерти в один день, крайне своевременное предложение посмотреть телевизор, удачный выбор канала, быстрое узнавание человека которого ни разу не видел вблизи — все это говорило о том что отец в действительности был хорошо знаком с Ромкой и имел с ним продолжительный разговор. Который, судя по всему, закончился смертью парня. Отец убил его и в этом нет ни малейших сомнений. Конечно не своими руками, но это ни чего не меняет. По мнению девушки, смерть Ромки была на совести отца, а глупая постановка с наркопритоном лишь увеличивала тяжесть его вины.

Дарья стукнула своим кулачком по деревянной каретке кровати, словно судья, ставящий точку в прениях сторон и оглашающий обвинительный приговор.

— Ненавижу тебя! Ненавижу за то что ты выставил Ромку конченным наркоманом перед всей страной. Ненавижу за то что в эту чушь могут поверить — и правда, от детдомовского парня можно было подобного ожидать. Въедливые стереотипы, мощь которых просто невозможно отменить или опровергнуть. Коллективный разум силой одинокой мысли, словно стихийное бедствие, разрушал жизни сотен, чаще всего, ни в чем неповинных людей — Ненавижу тебя отец! За то, что ты облил нечистотами честное имя самого дорогого мне человека — Дарья неоднократно видела его руки и точно знала, что Ромка не наркоман. Тем больнее ей было видеть исколотое и покрытое синяками предплечье любимого. Видеть и осознавать, что смерть его была долгой и крайне мучительной.