Истинная правда. Недавно пролистала сводки по налогам и расходам. Денег хватало ровно на поддержание штанов. Что-то серьёзное Империя сейчас не выдержит. Даже совестно стало о затратах на гитару. Хоть и мелочь в масштабах бюджета страны, но мелочь полезная. И слуг-то в замке, оказывается, не было не потому, что "и так справляются", а из-за режима строжайшей экономии. Коронных крестьян к этому делу особо не приставишь, разве что разными поломойками, но и их тоже надо кормить и одевать. И не просто одевать, а, чтобы не посрамили Императора, служа в обносках.
Я-то сначала думала, что это нормально, что первый советник выполняет ещё и обязанности дворецкого, то есть управляет замковым хозяйством и прислугой кроме непосредственно советов по руководству страной, но и тут вылезли уши пустой казны. Но ведь Сорок Первый как-то умудрялся находить средства на пиры и развлечения!
— Раз вы об этом заговорили... — с какой-то странной интонацией протянул де Граф. У меня появилось нехорошее предчувствие.
— Мой отец сейчас проверяет кандидатов на пост казначея. Но до назначения на должность вам хотелось бы иметь более полное представление о финансовом положении, не так ли?
Интуиция завопила "беги, беги, пока ничего не предложил!", но я осталась на месте.
— Вы правы. Существующие отчёты только указывают на сильную недостачу, но не её причины.
— У вас хорошие способности к счёту и анализу, вы не откажетесь провести инспекцию?
Всё. Предложение озвучено, бежать поздно. Да и не хочется. Мне в этом неправильном средневековье не хватает информационной нагрузки, оттого и от работы не особо отлыниваю, и чуть ли не половину библиотеки уже прочитала. Хотя она здесь достаточно большая. Согласие де Граф получил сразу же, но надо поколебаться, пусть поуговаривает.
— Я же не экономист, финансы не моя сфера деятельности.
— Я помню, вы нашли растрату в своей компании, — напомнил князь.
— Сравнили! Или фирма на пятнадцать человек, включая курьера и уборщицу, или целая империя! Тут полгода сидеть. И мне нужны будут отчёты за несколько лет. Причём не только финансовые.
— Это можно расценивать, как согласие?
Вот, зараза. Я думала ещё немного поломаться, но дипломатия не мой конёк. Сразу выдала себя с головой. Но, кажется, не я одна была уверена в положительном ответе. Весьма толстаяпапка будто ждала этого момента в ящике стола. Я её приняла, и, изучая содержимое на ходу, направилась к себе. Не дойдя пару шагов, развернулась, и вернулась к де Графу выяснить один момент. Снова ушла. Вернулась через минуту, даже не успела сесть за свой стол. Не став рисковать в третий раз, формально спросила разрешения и оккупировала диван.
На следующий день бумаги с дивана непостижимым образом переползли на пол. На третий день они расползлись по всему кабинету, а де Граф также незаметно присоединился к изучению документов на пушистом ковре. Сначала ответил на один вопрос, потом на второй, затем нашёл и подал нужную бумагу, потом, заинтересовавшись промежуточным результатом, присел рядом да так и остался. Вдвоём дело пошло быстрее.
Наконец, через несколько дней свели результаты в один список.
— И что с этим делать? — несмотря на то, что сама всё пересчитала не один раз, масштабы воровства ужасали настолько, что просто не верилось.
— Выставить всех вон! И казнить, чтобы неповадно было.
— Может, всех не надо? Пока новых наберём, такой бардак начнётся, что это, — я потрясла листком со списком, — покажется детскими шалостями.
Глава 18.
Я стояла у окна и смотрела, как ветер пытается сорвать простыню с крыши высокого дома. Но тот, кто её там оставил, крепко привязал полотно. Кому это понадобилось? Сушить после стирки так неудобно, и крыша грязная. Разве, сигнал кому подать.
Точно! Сигнал! За четыре месяца совсем забыла, что именно так условились с Ремисом сообщать мне, что у пацанов появилась важная и срочная информация. Время до завтрака ещё есть. Как раз около часа, должно хватить.
Со словами "вам это надо самому увидеть" Стефан, младший брат Ремиса по прозвищу Мелкий, повёл в нижний город. От центральной улицы отошли совсем недалеко, но город изменился. Здесь было грязно, тесно, темно. Дома жались друг к другу, иной раз между ними оставалась лишь узкий, на одного человека проход, и, нередко, прохода совсем не оставляли и два дома имели общую стену. В таких случаях выйти на условно параллельную улицу можно только обойдя половину квартала. Вторые этажи нависали над первыми, забирая солнечный свет у улиц и, казалось, что жильцы, если постараются, смогут пожать друг другу руки через открытые окна.
Мелкий привёл в одноэтажную халупу, не снесённую по какому-то недоразумению. Внутри, во второй комнате, на кровати, застеленной давно не стиранным бельём, сидя спал мальчик лет десяти. По нему сразу было видно — он не принадлежит этому месту. Слишком ухоженный, в добротной и богатой одежде. Даже не простой горожанин, минимум из купечества, а то и из младшего дворянства.
— Мы его ночью подобрали, — тихо сказал Ремис, встретивший нас в доме.
— Так отвели бы к страже. Видно же, что домашний мальчик.
— Он упирался и кричал, что домой не вернётся. И, посмотрите, — Ремис осторожно, стараясь не разбудить, завернул широкую манжету сюртучка. На тонкой ручке явственно проступали синяки, повторяющие расположение пальцев, будто кто-то слишком крепко схватил мальчика. Такие синяки просто так не остаются.
— На другой руке тоже есть, — подтвердил догадку Ремис.
— Он что-нибудь сказал? — я осматривала ребёнка, пытаясь понять, откуда он. Будить не хотела.
— Нет. Даже имени не узнали. У него на сюртуке герб, — подсказал парень.
На вышитом гербе упитанный кабанчик бодро бежал по короткой травке, а сверху в него метила стрела из натянутого лука. Окантовка показала, что это герб даже не младшего, а среднего дворянства. Так, всех маркизов и эрлов я не знаю, их на порядок больше герцогов и они не входили в обязательное изучение гербов и фамилий. Но можно посмотреть в геральдической книге.
И что мне с ним делать? Домой он не хочет. Почему — понятно. Я тоже не хочу его возвращать, пока не выяснится, кто синяки поставил, и ограничился ли ими. Идти с ним в замок через весь город чревато. Наверняка уже ищут
— Так, — я приняла решение. — Я вернусь часа через два с сопровождением. Как-нибудь привлеките внимание, чтобы прийти сюда за вами выглядело естественно. Нам же не нужна огласка?
В замке уже привычно и обыденно подошла к начальнику стражи с просьбой об эскорте. Из замка я выезжала примерно раз в неделю, иногда походить по лавкам, иногда просто верхом поноситься по пригородным лугам. Поэтому капитан ничуть не удивился, однако вместо привычной пары свободной от дежурства, к воротам вышел Эрик.
— Вы не будете против, если я составлю вам компанию?
Мысли панически заметались. Одно дело дурить головы солдатам, пусть и элитного гвардейского отряда, и совсем другое — делать то же самое с близким другом.
— Конечно же нет! — справившись с волнением, ответила с радостной улыбкой. — В конце концов, это ведь ты официальный телохранитель и сопровождающий?
Сознательно пустила шпильку в сторону парня. За всё время, что провела в этом мире, свои прямые обязанности Эрик исполнил считанное количество раз. И эти разы можно посчитать на пальцах одной руки, и ещё свободные останутся. Всё остальное время я была либо с Крисом, либо с де Графом, а то и вовсе, сама по себе.
Лошади бодро цокали копытами по серпантину дороги. После первого поворота Эрик нарушил молчание.
— Тено, а куда едем?
Собираясь с духом, я поправила рукоять меча, расстегнула и снова застегнула пуговичку на рукаве.
— Эрик, пообещай, пожалуйста, что без необходимости не будешь рассказывать, — как я не старалась, жалобные интонации всё равно проявились.
— О чём именно? — парень подобрался и посерьёзнел.
— Сам поймёшь. Я так не могу объяснить.
— Это что-то серьёзное? Вы во что-то впутались?
— Нет, — я улыбнулась, чувствуя искреннее беспокойство. — Просто не думаю, что... они одобрят, — кто "они" не стала уточнять. И так понятно.
— Хорошо, обещаю, — после недолгого раздумья согласился Эрик. — Но я бы и так не стал бы рассказывать, — продолжил он с обидой в голосе.
— Я знаю. Но мне так спокойней.
Мы молча въехали в город и добрались до рынка, где назначена "внезапная" встреча. Как здесь принято, на саму рыночную площадь не въезжали, пришлось спешиться и вести коней в поводу. Эрик двигался слегка позади. В первой половине буднего дня людей вокруг было немного, но и они могли затруднить работу телохранителя. А мы ещё и выделялись среди них более дорогой одеждой и общим видом. Хотя, максимум, что здесь грозит, так быть ограбленным.
У овощного ларька я встретилась взглядом с Мелким и слегка прикрыла глаза, как бы сообщая, что он может начинать. Интересно, что они придумали?
Мелкий пакостно улыбнулся во весь рот. Через несколько мгновений в Эрика полетели подгнившие помидоры. К чести хулиганов, кидали они метко и в основном по тем местам, откуда легко оттереть, например, в ножны меча или кожаную перевязь. А что сок разбрызгался и по другим частям, так никто не говорил, что будет легко. В довершении этого, чтобы благородные наверняка прониклись, Мелкий продемонстрировал неприличный жест и, не особо торопясь, потрусил прочь. Его подельники скрылись из виду, словно их никогда и не было.
— За ним! — я указала Эрику на Мелкого и схватила повод второй лошади. Пешком в людском потоке преследовать легче. Эрик понятливо кивнул тоже на бегу. Надеюсь, догадается не ловить всерьёз.
Выбравшись из оживлённой нежданым развлечением толпы, я села верхом и, ведя в поводу вторую лошадь, не сильно быстро направилась в переулок, куда Мелкий увёл за собой Эрика. На удивление мои босяки приготовили целый спектакль. Пацан позволил себя схватить почти у самого дома и теперь слёзно просил прощения и предлагал оттереть помидорные следы.
— Ну отпустите, благородный господин, я же не со зла, — он ныл, изворачиваясь в крепко держащей руке. — Давайте, мамка отмоет, мы вот туточки как раз живём. Простите пожааалуйста!
Эрик молча ждал, пока я приближусь. Я спешилась и вручила поводья лошадей выскочившему из дома мальчишке. Всё время забываю, как его зовут.
— Пошли, — указала на дом. Мелкий перестал блажить и послушно шёл следом. Ещё бы не шёл, Эрик ведь соизволил отпустить только оказавшись внутри. Сразу прошла в нужную комнату. Телохранитель, чуть напряжённо, на полшага позади.
— Вон, посмотри, — кивнула на спящего мальчика. Теперь он нормально лежал, обнимая тощую подушку. Сюртук висел рядом на спинке стула. Эрик без слов принялся его осматривать.
— До сих пор спит? — тихо спросила у почтительно вставшего Ремиса.
— Пришлось дать успокоительный настой, — виновато признался парень. — Сильно плакать стал.
— Маркиз де Байзон? И как он тут оказался? — Эрик сразу по гербу определил принадлежность роду.
— Сбежал. Ребята подобрали, — я махнула рукой в сторону двери, прогоняя оттуда любопытствующие мордашки.
— Сбежал... — Эрик осмотрел синяки на руках, больше не прикрытые рукавами сюртука. Тонкая ткань легко задралась чуть выше локтей.
— И что вы собирались с ним сделать?
— Привезти в замок, — на этих словах Ремис, стоящий неподалёку как-то странно на меня посмотрел. — Там выяснить, кто его так. А дальше по ситуации.
— Эх, ребёнок, — Эрик потрепал меня по голове, взъерошив волосы. Переобщался с некоторыми! Но он него такое слышать совсем не обидно, скорее, наоборот. Словно старший брат к младшему, когда тот нашкодил и прибежал просить прикрыть от гнева мамки.
— Его ведь должны искать, нашли бы.
— Да, и вернули домой. Эрик, от хорошей жизни не бегают. Не в его возрасте. К тому же такие синяки просто так не появляются.
— Не ищут его, — вставил слово Ремис. — Стража точно нет. Только частные.
— Вот видишь, ещё и огласки не хотят.
Мальчишка всё-таки проснулся. Испуганно сел, сжавшись в комочек, и уставился на нас большими карими глазами.
— Как вас зовут, молодой человек? — как можно доброжелательно и вежливо спросил Эрик.
— Я не вернусь домой!
— Как скажете, — согласился Эрик, — но, всё же, как вас зовут?
— Марлон, — буркнул мальчишка.
— Позвольте представить вам, Владо де Самон, — Эрик церемониально указал на меня, используя мужской вариант моего имени. Я поклонилась согласно этикета как старший младшему по статусу. — Любезно предлагает вам погостить несколько дней в имении.
— Но... я... — мальчик не знал, что ответить. В его возрасте всё решают за него, а тут ожидался его ответ.
Я как-бы невзначай заметила.
— Там щенок тагорского волкодава скучает...
Всё, малыш попал. Крупные, невероятно пушисто-мохнатые, они даже во взрослом возрасте вызывают желание обнять и тискать.
— Хорошо. Я принимаю предложение погостить, — вежливо и этикетно-протоколько ответил Марлон. Это прозвучало настолько естественно, что я позавидовала. Мне до такой лёгкости ещё тренироваться и тренироваться. — Позвольте узнать ваше имя?
— Эрик Торнгейм к вашим услугам, — Эрик тоже исполнил поклон, только уже как равный. Ну да, хоть и не знатный, по статусу повыше многих будет. А с пацаном сейчас нужно поаккуратней, не порвать появившееся хрупкое доверие.
Услыша имя, Ремис с шоком в глазах уставился на меня. Кажется, моё инкогнито окончательно раскрыто. Жаль. Надеюсь, никому не разболтает. Не хочу искать других сборщиков слухов.
Эрик помог Марлону надеть сюртук, и мы вдвоём вышли из дома. Я ненадолго задержалась положить толстый мешочек с монетами, в основном медными, на стол. Треть золотого — приличная сумма.
— Ваше величество? — неуверенно, как бы уточняя, спросил Ремис.
— Не советую распространяться, — настойчиво посоветовала, глядя ему в глаза. — И про сегодня лучше забыть. Всем.
Ремис согласно кивнул, явно готовый сорваться в поясной поклон.
— Через несколько дней приду за новой порцией слухов. Не расслабляйтесь, — через плечо бросила уже в дверях.
Эрик ожидал в седле, посадив мальчика впереди себя. Я одним плавным движением оседлала своего жеребца.
— Потом всё расскажу, — пообещала в ответ на невысказанный вопрос.
— Марлон де Байзон, девять лет, младший сын и наследник маркиза де Байзон, — докладывал де Граф старший известные ему сведения о нашем госте. Мальчика уже осмотрел целитель и ждал своей очереди на доклад. — Старший, двадцать восемь лет, является признанным бастардом. Мать Марлона умерла вскоре после родов и маркиз женился на матери старшего сына. На данный момент он сам уже месяц находится на службе в дальнем гарнизоне. Срочный вызов уже послали. Прибытие ожидается через пять-шесть дней.
Слово взял целитель.
— На теле мальчика многочисленные повреждения и гематомы. Есть плохо сросшийся перелом запястья, медицинскую помощь оказывали непрофессионально или её совсем не было. Повреждения характерные для ударов как руками, так и другими предметами вроде ремня или палки. Судя по состоянию, избиения продолжались длительное время, но в последние пару декад активность увеличилась.
