Владелец заводов, газет и пароходов... (Агренев-4)

— Вы мне эти ваши огнепоклонские штучки бросьте, Александр Яковлевич! Представление, не спорю, вышло весьма!.. Гм. Да, весьма. Но в жизни, увы, все иначе, и этот ваш агрегат, пожирающий патроны просто в неприличных количествах, всего за час своей работы оставит целый полк без месячного запаса...

Спохватившись, генерал-адъютант Драгомиров понизил голос, но уже было поздно — инспектор оружейных и патронных заводов генерал-лейтенант артиллерии Бестужев-Рюмин его уже услышал. А вслед за ним начали медленно подтягиваться к беседующим и еще двое генералов. Меж тем, на полигоне появилось еще одно развлечение: сразу трое 'пятнистых' притащили приземистый агрегат и короб, полный небольших тарелочек из обожженной керамики, установили длинный высокий стол и разложили на нем несколько ружей — от обычной курковой одностволки, до уже ставшей широко знаменитой в узких охотничьих кругах Авто-пять.

— Позвольте, Михаил Иванович, но это и не моя недоработка!.. К примеру, я с немалым интересом изучил все ваши труды, по которым, напоминаю, изучают военную науку наши генштабисты. И обнаружил, что вопросы снабжения войск там почти не рассматриваются. Это при наших-то просторах и крайне слабой промышленности!.. А между прочим, в том же генштабе Второго Рейха вопросам тылового обеспечения и транспорта придается наиважнейшее значение! У нас же все отдано на откуп интендантам, в кои, как мы все знаем, идут далеко не самые светлые умы. Так что вместо того, чтобы упирать на слабость патронных производств империи и прочие 'узкие места', следовало бы подумать, как усилить первое, и расширить второе...

Дтах-дтах!

Заслушавшись все набирающим обороты спором видного военного теоретика, и известного своими крайне точными суждениями оружейного магната, Мосин совсем позабыл о столике-стойке с ружьями у себя за спиной, непроизвольно вздрогнув от близких выстрелов.

— М-да, смазал.

Развернувшись, Сергей Иванович увидел бывшего соперника по конкурсу, так же как и он подросшего в чинах — полковник Захаров недовольно поморщился, провожая взглядом уцелевшую тарелочку, затем переломил вертикальную двустволку и выбросил опустевшие латунные цилиндрики в пустой патронный ящик. Перезарядился, застыл, настраиваясь на точный выстрел...

— Дай!

Тут же с едва слышным лязгом распрямился рычаг, посылая в воздух новую мишень.

Дтах-дтах!

— Вот таким вот образом, господа.

Оглядев полигон Стрелковой школы, полковник конной артиллерии констатировал, что все разбились по интересам. Троица офицеров-измайловцев активно занималась стендовой стрельбой, набивая руку перед дружескими состязаниями в 'Колизеуме'. Чиновники ГИУ буквально разрывались между полевым телефоном, дзотом, и 'Змеем Горынычем' — а часть гостей в погонах плотно насела с расспросами на пулеметный расчет. Хе-хе, пока другие 'отдыхающие' проводили тщательную ревизию напитков, стоящих на фуршетном столике... Полноватая фигура военного инженера удалялась по направлению к одинокому орудию, успев перед этим несколько раз собрать-разобрать сигнальную ракетницу. Четверка генералов и устроитель 'пикника' углубились в такие дебри снабжения и военной промышленности, что их слова звучали сущей тарабарщиной — одним словом, все были при деле. И одновременно все приглашенные откровенно наслаждались последними теплыми деньками, чуть расстегнув кителя и сняв фуражки, время от времени полной грудью вдыхая удивительно сладкий запах середины осени...

— Э нет, Михаил Иванович, тут вы не вполне! Это в прошлую большую войну тесные шеренги были необходимы — ныне же, с появлением скорострельной артиллерии, многозарядных винтовок малого калибра и пулеметов, подобные боевые порядки есть прямой путь к неоправданным потерям, а вместе с ними и к поражению!

— Позвольте, Василий Николаевич, а как вы без шеренг добьетесь должной плотности залпа? Или, пардон, вы и залпирование предлагаете отменить?!..

Четверка генералов, ненадолго позабыв об оружейном магнате, вступила в споры между собой. Каждый из них успел поучаствовать в Русско-Турецкой войне, имел боевой опыт и собственную точку зрения, причем на все сразу. И надо сказать, совершенно не стеснялся ее отстаивать — так не стеснялся, что приглашенный на 'пикничок' корреспондент 'Военного обозревателя' едва успевал запоминать отдельные, особенно хлесткие фразы.

— Господа, господа! Не будем горячиться. Предлагаю отобедать чем Бог послал.

Аристократ-промышленник легонько кивнул куда-то в сторону, и замолчавшие генералы имели удовольствие пронаблюдать, как на их глазах всего за три минуты организовался превосходнейший обеденный стол. Слегка парила покрытая тонкой золотистой корочкой нежнейшая свинина, поблескивали жидким рубином бутылки вина, тускло сияло изящное столовое серебро, а по углам длинного стола застыли в недвижимости самые настоящие официанты. Можно было поклясться, что у всех присутствующих хоть раз да мелькнула мысль о том, как же хорошо быть богатым...

— А потом вашему вниманию будет представлена еще одна новинка, последняя — на сегодня. Дабы внести некую интригу, позволю себе заметить, что она имеет как сугубо мирное, так и вполне военное применение. Прошу, господа.

Накрытый стол и стоящая рядом с ним обслуга выделялись на фоне жухлой травы и темных мундиров ярким белым пятном — поэтому совсем неудивительно, что господа офицеры подтянулись к нему без каких-либо дополнительных сигналов или приглашений. Плеск воды в широкогорлой чаше, выставленной для омовения рук, мощный запах запеченного на углях мяса, легкий перезвон хрусталя... Спустя некоторое время, когда гости разделались со второй переменой блюд, отдали должное превосходному вину, а затем и ароматному табаку, коего им предложили на любой вкус, цвет и размер (последним особенно выделялись сигары из Гаванны), утихнувший было спор продолжился вновь. Но — уже без прежнего напора, тем более что некоторая 'упертость' почтенного генерал-адъютанта Драгомирова ни для кого из присутствующих не являлась особым секретом.

— Для русского солдата, милостивые вы мои государи, главным является выучка и воинский дух, а уж всякие там... Гхм, новомодные штучки есть дело второстепенное. Эвон, в Средней Азии, один полк три-четыре туземные дивизии по пескам гоняет. А почему?

— Да потому, драгоценнейший вы мой Михаил Иванович, что ваши азиаты вооружены древними фитильными ружьями — и то, они разве что у каждого десятого! У остальных же пики, сабли да луки, ну и тактика соответствующая. Против ружейного да артиллерийского огня — укусить да отскочить. Думаете австрияки да германцы из того же теста слеплены? Вот уж сомневаюсь.

— Русские прусских завсегда бивали! А те же австрийцы куда как пожиже германца будут, прости Господи.

Не выдержав, в глубоко интеллектуальный спор вмешался доселе молчавший главный редактор 'Артиллерийского журнала', по совместительству занимающий должность помощника начальника Главного артиллерийского управления. А заодно инспектор учебных классов военных училищ, инспектор крепостной артиллерии и член Комиссии по вооружению крепостей генерал-лейтенант Крыжановский. Очень заинтересовавшийся пулеметом БАС, приятно удивленный как его маневренностью так и надежностью, а так же весьма одобрительно воспринявший наличие у него броневого щита — не поленившись дойти до оголенных прямыми накрытиями бревен дзота ради осмотра повреждений, Павел Андреевич самолично выковырял из щитка застрявшую в нем шрапнелину.

— Пуле совершенно безразлично, кого убивать: австрияка, русского или прусского... Обстрел орудия показал это нам со всей очевидной наглядностью. Меж тем, будь расчет защищен хоть мало-мальским бронещитком, он бы и дальше продолжил свою работу — и я уверен, в результате все же подавил бы это земляное укрепление, добившись прямого попадания в амбразуру.

— А дополнительный вес? Это ведь, самое малое, двадцать пудов прибавится, а то и все тридцать. Толку от той защиты, если она вместе с расчетом и самой пушкой застрянет в грязи...

Обильное застолье, бокалы с рейнским и теплая погода постепенно привели к тому, что дискуссия сама по себе заглохла. Выждав для пущей верности еще с полчаса, князь Агренев вновь воспользовался услугами полевого телефона. Кстати, в отношении конкретно этой новинки, продемонстрированной еще на прошлом 'пикничке' генералитет проявил самый горячий интерес — стоило только аристократу небрежным тоном обронить, что она позволяет ему контролировать подчиненных прямо из своего кабинета, как доблестные военачальники сразу же примерили это на себя. Возможность хорошенько снять стружку с нерадивого подчиненного, не отрывая при этом своей широкой... Хе-хе, спины от удобнейшего стула в рабочем кабинете. Или, не теряя времени на разъезды и посылку вестовых, молниеносно отдать распоряжение либо приказ — такое генералы оценили сразу, и сугубо положительно.

— Господа, как я и обещал.

Одновременно с этими словами вдали показалась колонна из шести самобеглых колясок довольно странного вида. Очень быстро приблизилась, обдав присутствующих тонкой, но довольно приятной смесью запахов нагретой кожи и машинного масла, а так же слабого 'привкуса' бензина, и с ровным гудением моторов выстроилась в ряд.

— Позвольте вам представить перспективные разработки Русской торгово-промышленной компании, под общим названием 'Автомобиль'!..

Рука в перчатке широким взмахом обвела все экипажи, которые тут же послушно заглушили свои двигатели. Приблизившись к правому ряду полевой автовыставки, промышленник провел ладонью по вытянутому капоту машины — и словно по команде, ее тут же обступили со всех сторон самые активные из гостей.

— Это, господа, автомобиль Волга модели Ф, то есть фаэтон.

Господа офицеры, буквально очарованные преподнесенным им сюрпризом, благоговейно внимали.

— Мощность двигателя пятнадцать лошадиных сил, одной заправки жидким топливом вполне хватает на триста верст пробега. Правда, скорость фаэтона пока невелика — никак не больше шестидесяти верст в час по хорошей городской дороге.

Слушатели дружно засмеялись, в полной мере оценив притворные сетования князя — надо же, не больше! Тут до тридцати бы разогнаться без того, чтобы голова не закружилась от такой сумасшедшей скорости...

— Конструкция достаточно надежна и легка в управлении. Хотя, конечно, для уверенного пользования и обслуживания водитель должен будет пройти должное обучение.

Оценив изящество линий, удобство и практичность кожаной отделки салона, упругость непривычно широких пневматических шин, а так же быстроту, с которой складывалась и раскладывалась матерчатая крыша авто, возбужденные гости перешли к следующему 'экспонату' выставки.

— Волга модели К, то бишь кабриолет. Почти все то же самое, господа, только скромнее размерами, и вместо задних сидений устроено вместительное багажное отделение. Очень хороший вариант для состоятельных молодых людей, особенно тех, кто любит выезжать на природу со своими... Гхм, друзьями.

Офицеры лейб-гвардии Измайловского и Семеновского полков дружно заулыбались, причем с таким видом, будто бы только что уличили молодого аристократа в чем-то условно-неприличном. Как же, друзей. Вдвоем на природу ездят только с дамой сердца!..

— Гхм. Господа, ну право же!..

— Продолжайте, князь, мы само внимание.

— Благодарю. Волга модели люкс для людей с достатком и известным положением в обществе. Чуть более мощный мотор, несколько приятных дополнений вроде небольшого встроенного бара...

В этот раз заметно больший интерес проявили господа генералы, вполне оценив предполагаемую стоимость, а вместе с ней и статусность самобеглого экипажа. Собственно, на представительский класс намекало уже одно только место водителя, отделенное от салона стеклянной перегородкой, наличие небольших занавесок на окнах и откидной столик для работы с документами. Консервативно-угловатые линии кузова, напоминающего своей формой дорогую карету для выезда в присутственные места, отполированная сталь (разумеется, нержавеющая) ручек на дверях и спиц в колесах, буквально исходящий от машины запах неброской роскоши...

— Железо?

Помощник начальника канцелярии Военного министерства, а по совместительству профессор Николаевской академии Генерального штаба полковник Редигер, с большим любопытством постучал по окрашенной в насыщенно-черный цвет крыше автомобиля.

— Специальным образом выделанный и обработанный арборит, покрытый черным лаком.

Выждав некоторое время, оружейный магнат подвел толпу 'экскурсантов' к четвертому авто, довольно невзрачному на вид.

— Следующие три машины создавались с более утилитарными целями, господа. Прошу любить и жаловать автомобили марки 'Дон'!..

На фоне первых трех экипажей он смотрелся бедным родственником, выделяясь разве что удивительно рельефными пневмошинами.

— Представленная вашему вниманию модель 'Вездеход' довольно схожа по основным техническим характеристикам с 'Волгой', и хотя несколько уступает ей по своим эстетическим качествам, зато может похвастаться неприхотливостью и простотой конструкции — а так же заметно большей дальностью езды на одной заправке. Более высокий дорожный просвет, прочная рама и общая простота управления делает ее прекрасным авто для разъездов по сельским глубинкам.

Видя, как один из военных инженеров примеривается взглядом к водительскому месту, Агренев поощряюще кивнул:

— Прощу вас, без стеснений. Следующая модель, господа, очень удобна для перевозки небольших грузов...

Осмотрев багажник размером примерно в три четверти обычной телеги, господа офицеры согласились — много в таком не увезешь.

— Ну а последняя целиком и полностью предназначена для грузовых перевозок.

Дав все необходимые пояснения и ответив на целую кучу вопросов, скромный сестрорецкий, ярославский, выборгский, карельский, кыштымский, челябинский, пермский, московский, санкт-петербургский и прочая и прочая и прочая фабрикант отделился от своих гостей, с целью немного промочить горло вином.

— Уфф!..

Потеряв по дороге до вновь появившегося фуршетного стола свою обаятельную улыбку, молодой аристократ подхватил один из бокалов. Огляделся по сторонам, медленно отпил рубиновой влаги и присел на стул, мимоходом расстегнув пару пуговиц. Чуть-чуть расслабился, прикрывая глаза и подставляя лицо под теплые солнечные лучи. Для него день обещал быть долгим...

— Князь, так когда, вы говорите, можно будет приобрести сие чудо технического прогресса?..

Очень долгим!..

* * *

— Я богат.

Стоило тихому голосу Александра зазвучать, как все, кого позвали в зал поселкового клуба, замерли и прекратили свои разговоры.

— Но богатство свое измеряю не в деньгах, не в заводах и фабриках, шахтах или рудниках... Ваши золотые руки, ваши светлые головы, ваше трудолюбие и старательность — вот мое истинное богатство, вот мой настоящий капитал!

Среди элиты фабричной мастеровщины пролетел тихий шелест говорков.

— Вы лучшие!!! И мы вместе — вы и я, делаем жизнь светлее, неуклонно добиваясь того, чтобы дети наши жили счастливее, чем их родители. Не голодали, были хорошо одеты, учились наукам и ремеслу... Радовались и жили, а не выживали.