39. Battle Report—Washington, December 3 and December 10, 1950, SMOF: Charles W. Jackson, Box 19, Truman Papers; Stueck, Rethinking the Korean War, 107—8.
40. Donald Knox, The Korean War: Pusan to Chosin: Oral History (New York: Harcourt, Brace Jovanovich, 1985), 603; Kaufman, Korean War, 68.
41. Acheson, Present at the Creation, 476—79.
42. Miss Ruckh to Mr. Elsey, “Analysis of Public Comment contained in communications to the President,” received December 4 to 8, 1950, December 12, 1950, Box 73, Elsey Papers; Department of State, “Daily Opinion Summary,” December 1, 1950, Box 72, Elsey Papers.
43. Paul S. Boyer, By the Bomb’s Early Light: American Thought and Culture at the Dawn of the Atomic Age (New York: Pantheon, 1985), 340.
44. “Text of Truman Statement,” New York Herald Tribune, December 1, 1950; “Meeting of the President with Congressional Leaders in the Cabinet Room,” December 13, 1950, Box 73, Elsey Papers.
45. Paul G. Pierpaoli, Jr., Truman and Korea: The Political Culture of the Early Cold War (Columbia: University of Missouri Press, 1999), 225—30.
46. Department of State, “Text of Remarks by Dean Rusk, Assistant Secretary for Far Eastern Affairs, on NBC show, Battle Report,” January 28, 1951, Box 77, Elsey Papers.
47. Moeller, Shooting War, 305—7; Bernhard, U.S. Television News, 108—9.
48. Department of State, Daily Opinion Summary, November 29 and December 1, 1950, Box 72, and December 4, Box 77, Elsey Papers; George Gallup, Public Opinion News Service, January 21, 24, and February 9, 1951; Casey, Selling the Korean War, 215.
49. Why Korea (Twentieth Century Fox, 1951); P. J. Wood to John R. Steelman, January 22, 1951, Box 1356, Official File, Harry S. Truman Papers, Truman Library.
50. John Moullette to Clarence Moullette, January 16, 1951, Box 1, Papers of John Moullette, Harry S. Truman Library, Independence, Missouri.
51. Clarence Moullette to Dean Acheson, January 19, 1951; Dean Acheson to Clarence Moullette, February 23, 1951, Box 1, Moullette Papers.
52. Walter H. Waggoner, “Acheson Tells Bitter Marine to Have Faith in U.S. Ideals,” New York Times, March 4, 1951; “Why Do I Have to Fight or Die in Korea, Corporal Asks; Acheson Points at Kremlin,” Waterloo Daily Courier, March 4, 1951; “Why We Fight in Korea: ‘Freedom vs. Tyranny’ Acheson Tells Johnnie,” East Liverpool Review, March 5, 1951; Miss Ruckh to Mr. McDermott, “Analysis of the 148 letters received by Mr. Clarence Moullette, March 15, 1951, Box 1, Moullette Papers.
53. James L. Baughman, The Republic of Mass Culture: Journalism, Filmmaking, and Broadcasting in America since 1941 (Baltimore: Johns Hopkins University Press, 1992), 57.
54. “Truman Album,” 1950 and 1951, Warner Pathe, Reel 1, MP 72—63, Truman Library Motion Picture Archives, Independence, Missouri.
55. Department of State, “Weekly Information Policy Guidance,” No. 55, April 18, 1951, Box 75, Elsey Papers.
56. Department of State Division of Public Studies, “Monthly Survey of American Opinion on International Affairs, Developments of April 1951,” Ross Papers; Department of State Daily Surveys, Box 75, Elsey Papers; James Reston, “MacArthur Affair Is Found to Have Positive Effects, Too,” New York Times, April 26, 1951.
57. George Elsey, “Memorandum for Mr. Harriman, Mr. Murphy, and Company,” May 29, 1951, Box 75, Elsey Papers.
58. Editorial, “Who Is the Enemy?” Washington Post, May 7, 1951.
59. Kaufman, Korean War, 107—8.
60. Acheson, Present at the Creation, 531.
61. Walter Lippmann, “What the Generals Told Us,” Washington Post, June 4, 1951.
62. Anne O’Hare McCormick, “Coming to the Point of the Argument,” New York Times, June 4, 1951.
63. “A Report from the Nation: Views on MacArthur Now,” June 17, 1951, New York Times.
64. Kaufman, Korean War, 129.
65. Department of State, “Overnight Information Policy Guidance No. 742,” June 25, 1951; Department of State Daily Opinion Summary, July 9 and August 24, 1951; Department of State “Weekly Foreign Information Policy Guidance,” No. 66, July 5, 1951, Box 76, Elsey Papers.
65. Casey, Selling the Korean War, 289.
66. Kaufman, Korean War, 154—57.
67. Kaufman, Korean War, 158—60; Casey, Selling the Korean War, 349—51.
68. “Letter from Korea,” New Yorker, April 21, 1951, 111.
69. Lawrence Suid interview with Clayton Fritchey, December 18, 1974, Document 73; Lt. Col. Clair E. Towne, Motion Picture Section, to Julius Cahn, December 11, 1952, Document 74; “A Guide for Obtaining National Military Establishment Cooperation in the Production of Motion Pictures for Television, n.d. [1949], Document 71; Clayton Fritchey to the Secretaries of the Military Departments, “Military Cooperation or Collaboration on the Production of Commercial Motion Pictures for either Theatrical or Television Release,” March 20, 1951, Document 72 in Film and Propaganda in America: A Documentary History, Volume IV: 1945 and After, ed. Lawrence H. Suid and David Culbert (Westport, CT: Greenwood Press, 1991).
70. One Minute to Zero (Tay Garnett, 1952).
71. The Glory Brigade (Robert D. Webb, 1953).
72. Lary May, The Big Tomorrow: Hollywood and the Politics of the American Way (Chicago: University of Chicago Press, 2000), 209.
73. The Steel Helmet (Sam Fuller, 1951).
74. Sperber, Murrow, 392—95, 424.
75. Bernhard, U.S. Television News, 128; Thomas Doherty, Cold War, Cool Medium: Television, McCarthyism, and American Culture (New York: Columbia University Press, 2003), 58; Stephen J. Whitfield, The Culture of the Cold War (Baltimore: Johns Hopkins University Press, 1996), 166—69.
76. Kaufman, Korean War, 184—86.
77. Conway-Lanz, “Beyond No Gun Ri,” 79—80.
78. Battle Report—Washington, October 21, 1951, SMOF: Charles W. Jackson Files, Box 18, Truman Papers.
79. Walter Lippmann, “The Many Voices of America,” Washington Post, December 27, 1951.
80. Ian Shapiro quoted in Samantha Power, “Our War on Terror,” New York Times Book Review, July 29, 2007, 9.
81. Ira Chernus, “Operation Candor: Fear, Faith, and Flexibility,” Diplomatic History 29 (November 2005): 800.
Глава 5. Почему Вьетнам. Больше вопросов, чем ответов
«Если свобода хочет выжить в любом родном американском городе, она должна быть сохранена в таких местах, как Южный Вьетнам.»
Президент Линдон Б. Джонсон, 1965 год.
«Война… для чего она хороша?»
Эдвин Старр, 1970 год.
С САМОГО НАЧАЛА правительственным лидерам было трудно объяснить американскому народу, почему американские войска воевали во Вьетнаме. Как заметила историк Мэрилин Янг, самой продолжительной войной Америки была «война как представление».1 Лидеры США опасались, что неспособность предотвратить превращение Вьетнама в коммунистический, повредит имиджу силы Америки, который считался жизненно важным в противостоянии с Советским Союзом. Политики полагались на официальную версию Холодной войны, чтобы оправдать участие США. Их цель, по их словам, состояла в том, чтобы сдержать распространение коммунизма из Северного Вьетнама в поддерживаемый США Южный Вьетнам. Как и в Корейской войне, «хорошие азиаты» сражались вместе с американцами против «плохих азиатов», которые следовали доктринам Москвы и Пекина. Как было известно американским политикам, повествование игнорировало усложняющуюся реальность того, что вьетнамские коммунисты также были националистами, которые стремились воссоединить свою разделенную страну и освободить ее от иностранного правления. Но американцы верили, что впечатляющая демонстрация военной мощи и экономической мощи США убедит врага уйти. Цитируя офицера армии США Джона Пола Вэнна, лидеры США сочетали «массовый самообман» с «яркой сияющей ложью».2 В конечном итоге конфликт стоил жизни миллионам вьетнамских гражданских лиц, от 500 000 до миллиона военнослужащих Северного Вьетнама, 350 000 военнослужащих Южного Вьетнама и более 58 000 американцев.
К ужасу тех чиновников, которым было поручено пропагандировать войну во Вьетнаме, факты конфликта не соответствовали типичному повествованию военного времени. «Не было драматических событий в Перл-Харборе или «Лузитании», которые волей-неволей поставили бы нас в публичную роль жертвы агрессии», — отметил сотрудник Белого дома Питер Р. Розенблатт. «Вы не можете просто «убивать японцев» в такой войне, как эта», — заметил Джон Чанселлор, бывший телеведущий «Эн-Би-Си», а с 1965 по 1967 год глава международной службы радио США «Голос Америки». «Наша цель — не столько уничтожить врага, сколько завоевать народ», — подытожил Честер Купер из Совета национальной безопасности. Следуя традиции, заложенной Мак-Кинли, президенты США от Трумэна до Никсона апеллировали к обновленным версиям христианской миссии и «бремени белого человека», чтобы оправдать политику США. Американцы принесли бы вьетнамцам блага западной цивилизации — демократические реформы и экономическое развитие — чтобы завоевать их «сердца и умы», одновременно защищая их от коммунизма. Однако для официальных лиц был очевиден контраст между этими заявленными целями и разрушением вьетнамских деревень американской огневой мощью. Всего через несколько месяцев после того, как сухопутные войска США вступили в бой, Чанселлор пришел к выводу, что эта война, похоже, была «товаром, не подлежащим упаковке».3
Чтобы продать то, что не продается, чиновники провели то, что Уолт У. Ростоу из Государственного департамента назвал в 1964 году «сдержанной кампанией общественной информации», призванной обеспечить достаточную поддержку тыла без мобилизации населения.4 Координируемая из Белого дома кампания, как и во время Корейской войны, не следовала «стратегии правды», а стремилась сохранить доверие общественности. Чтобы управлять новостями, каждая администрация сосредоточилась на том, что считала наиболее влиятельными источниками: телевизионных сетях, «Нью-Йорк таймс», «Вашингтон пост», «Тайм» и «Ньюсвик». В «Нью-Йорк таймс», считающейся рекордной газетой, было больше иностранных корреспондентов, чем в любой сетевой или другой ежедневной газете. Журнал «Лайф» по-прежнему оставался ведущим визуальным изданием, но к концу 1960-х годов ему было трудно конкурировать с телевидением. Новостные журналы — «Тайм», «Ньюсвик» и «Юнайтед Стейтс ньюс энд репорт» — приобретали все большее значение и тиражи, предоставляя своим читателям еженедельную сводку внутренних и зарубежных событий. По большей части Голливуд избегал Вьетнама в 1960-е годы, предпочитая вместо этого снимать эпические фильмы о Второй мировой войне. Блокбастер «XX век Фокс» «Звуки музыки» (1965), романтический мюзикл об австрийской семье, спасающейся от нацистов, заработал больше денег, чем предыдущий рекордсмен «Унесенные ветром».5
Как и радио во время Второй мировой войны, телевидение принесло войну в жилые комнаты Америки. В 1960-х годах более чем в 90 процентах американских домов был телевизор, который, по оценкам, смотрели в среднем шесть часов в день. Почти все смотрели в черно-белом режиме; только в 1972 году более чем в половине американских домов появились цветные телевизоры. Три сети, «Си-Би-Эс», «Эн-Би-Си» и «Эй-Би-Си», доминировали в телевизионных программах, производя шоу, транслируемые местными дочерними станциями. Основной целью телевидения по-прежнему оставалась реклама продуктов путем привлечения зрителей спортивными, драматическими и ситуационными комедиями, в том числе «Беверли Хиллбилли», самым рейтинговым шоу с 1962 по 1964 год. Телевидение также оказалось «национальным объединителем» во время кризиса. Например, оно отменило развлекательные программы, чтобы обеспечить четыре дня бесплатного освещения похорон президента Джона Ф. Кеннеди в 1963 году. Новостные программы изначально теряли деньги для сетей, но за десятилетие получили прибыль и престиж. Отчасти для того, чтобы доказать критикам, что телевизионные программы не были пустой тратой времени, «Си-Би-Эс» и «Эн-Би-Си» в 1963 году увеличили продолжительность своих ночных выпусков новостей с пятнадцати до тридцати минут. «Эй-Би-Си» последовала за ним в 1967 году. К концу десятилетия более половины населения зависело от телевидения как от главного источника новостей.6
По многим причинам благосклонное или, порой, двусмысленное освещение войны во Вьетнаме телевидением имело тенденцию маскировать недостатки в военных целях администрации. Телевизионные новости приняли и утвердили рамки Холодной войны. Полагаясь на правительственные источники, телеканалы часто позволяли официальному Вашингтону донести свое сообщение о том, что война во Вьетнаме была трудной и запутанной для понимания среднего зрителя, но что политика правительства была продуманной, взвешенной и эффективной. Менее 5 процентов телевизионных репортажей из Вьетнама в период с августа 1965 по август 1970 года содержали изображения насилия. Что обычно выделялось в коротких отчетах, наполненных статистикой и странными названиями мест, так это интервью с привлекательными молодыми американцами в военной форме. Телевизионные новости, хотя и предоставляли якобы объективную информацию, передавали эмоциональные послания о патриотизме, доверии и уверенности. Только после того, как события во Вьетнаме поставили под сомнение заявленные цели войны, телевизионные репортажи начали отражать растущие сомнения общественности в отношении войны. В марте 1968 года бывший советник президента Линдона Джонсона по национальной безопасности Макджордж Банди написал президенту, чтобы сказать, что он считает чудом, «что наш народ так долго терпел войну».7
Упрощенный нарратив о Холодной войне, когда-то построенный для достижения консенсуса в отношении сдерживания советского коммунизма, сформировал политику США во Вьетнаме. Президенты Эйзенхауэр и Кеннеди ссылались на «теорию домино», чтобы оправдать американское вмешательство или же потерять еще одну азиатскую страну из-за коммунизма. Администрация Джонсона изобразила решение об эскалации войны как проявление лидерства США и военного превосходства. Президент Ричард Никсон объявил о «мире с честью», когда вывел американские войска и атаковал антивоенное движение. Повсюду каждая администрация предпочитала привлекать внимание общественности к аналогиям со Второй мировой войной, мировоззрению времен Холодной войны и разногласиям на внутреннем фронте, а не к самому Вьетнаму. Ошибочная политика и вводящая в заблуждение пропаганда оставили многие вопросы без ответа. В последние годы войны, когда генерал Дуглас Киннард, сам ветеран двух туров во Вьетнам, опросил 173 армейских генерала , которые служили во Вьетнаме в качестве боевых командиров, он обнаружил шокирующий результат. Почти 70 процентов из ответивших двух третей заявили, что они не понимают общих целей войны. «Зачем мы это делали?» — недоумевали они.8
