Танго с призраком - 6. Танго Эсценарида

Уж помолчим, что через год Амадо ей просто побрезгует. Подстилкой из-под его пасынка. И останется Феола с разбитым сердцем, Амадо с разводом, и Альба с сыночком — в деньгах и довольные. Вот еще не хватало!

Никакие деньги такого не стоят! Возьмешь раз, а жизнь себе навек испортишь.

Уж молчим, что дело не на высокой горе происходит. Тут тебе и следователи, и нотариус, и все Ксаресы, через три дня такие слухи по Астилии пойдут, что не отмоешься. Проще будет обратно уехать, так и туда доплывет.

Нашли идиотку — жизнь свою на пару монет разменять! Тьфу!

— Ты хорош-шо подумала, что делаешшшшь?! — окончательно перешла на родной гадючий Альба. — я ему никогда не дам развода! Я вам всю жизнь испорчу... одумайссся!

Амадо коснулся локтя Феолы.

— Не переживай, рыжик. Для развода нужно или согласие, или обстоятельства. К примеру, супружеская измена, подтвержденная не менее, чем тремя свидетелями. А они, я так полагаю, в этом доме найдутся. Разведут нас быстро и со свистом. Что бы Альба ни говорила.

— Найдутся, конечно, — согласился Эмилио. — Это в протокол нужно, или как-то еще? Орала ваша бывшая, уж простите, на весь дом. Когда отец ее того... радовал во всех позах.

Альба выплюнула грязное ругательство.

Карлос съежился в кресле.

Здесь и сейчас под каблучки туфель Феолы летели шикарные костюмы и мобили, дома и виллы на побережье... и душу полнило непонимание.

Как она может отказываться от ТАКИХ денег?!

А ведь отказывается!

Легко и непринужденно, и не жалеет, это он видит. Хотя чего удивляться? Если кто-то легко отдает деньги, значит... значит у него просто еще есть! И побольше!

Только вот... опять непонятно, зачем этой девушке Амадо Риалон! У него же нет денег!

Карлос точно знает! И мама знает... так зачем!?

За серьезными размышлениями, он пропустил момент, когда Альба начала орать и биться в истерике.

— Убью, всех убью... и тебя, и его, и ее!!!...

Мужчины переглянулись.

— Тан Риалон, мне придется все же арестовать вашу супругу, — развел руками следователь. — Она вполне могла убить тана Ксареса, просто не все рассчитала...

С точки зрения Имануила Рокелио все было логично.

Старичок переспал с молоденькой, составил завещание, сообщил ей об этом в постели... ритана, зная о его привычках менять последнюю волю, позаботилась, чтобы у него не было такой возможности. Не рассчитала только выходки Феолы.

Да, не все продаются. И от этого как-то приятно на сердце.

Казалось бы — громадные деньги! Бешеные! Тут и счета, и несколько поместий, и дом в столице, вот этот, огромный, набитый антиквариатом. А Феола смотрит равнодушно. На дом.

Вот на Амадо Риалона она смотрит с любовью. Альба, кстати, наоборот, не может поверить, что так бывает! Что кто-то отказывается от громадных денег... да, эту девочку она явно не просчитала. Но так бывает, нет идеального убийства.

Все сделала, чтобы отвести от себя подозрения — и прокололась на честности ританы Ксарес.

Определенно, арест. А там посмотрим!

Амадо кивнул.

— Да, пожалуй.

— Ты...!!!

Альба окончательно потеряла человеческий облик, и завизжала вовсе уж невообразимое. Да так, что вчетвером выволакивали из кабинета.

Нотариус смотрел на это с глубоким пониманием человеческой натуры.

В убийстве дамочку обвиняли — это ерунда, это ничего, но стоило ее лишить денег — и трагедия жизни разыгралась во всей красе.

— Ритана... эммм... Феола, — кашлянул Эмилио. — Мы вам признательны за этот поступок. И... я понимаю, что раньше нам было бы сложно общаться, но может, еще не поздно как-то наладить отношения?

Феола пожала плечами.

— Посмотрим. На похороны деда я приду. И мои брат с сестрой тоже, а дальше будет видно.

— И тан Риалон, полагаю, тоже?

— Как мой будущий супруг, — кивнула Феола, крепко беря Амадо под руку. Да тот и не протестовал — не дурак!

— Мы будем рады вас видеть. Хотя повод и печален...

Феола еще раз кивнула.

И промолчала.

Она догадывалась, что на руках дядюшки (а то и обоих) кровь деда. И что?

Такое вот циничное шаманское отношение. Покойный был той еще гадостью, провоцировал окружающих и доигрался. Почему, если человек поднимает с земли ядовитую змею и начинает раскручивать ее за хвост, ему орут — брось, ужалит!? Более того, если змея ужалит — говорят, мол, сам дурак. А если он так же издевается над окружающими?

Убийство это или законная самозащита?

Феола не знала. И лезть в это не собиралась.

Что будет с Альбой, она преотлично знала.

Месяц в тюрьме, а то и вовсе, в монастыре, на хлебе и воде, потом выпустят уже свободной ританой Аракон, и пусть идет куда пожелает. Проверят ее, да и докажут, что не убивала ритана никого.

Невиновна.

Вот, тот же Хавьер и проверит. Некроманты это хорошо видят, просто сейчас всем не до Альбы. Мединцев бы как-то упорядочить и успокоиться.

А дядюшки... вот не ее это дело! Раскопают? Дороются до истины? Отлично! Она помогать не станет!

Феола была уверена, с Карлосом — это только начало. Проба пера.

Потом последовал бы новый укол, попытка давить на нее, на Лоуренсио, на Лисси, возможно, дед попробовал бы добраться до родителей... что она бы сделала?

Убила его. Просто кто-то сделал это раньше.

Пусть так. Она не одобряет убийства, но в качестве благодарности, не будет помогать в поиске злоумышленников.

Амадо мог бы разгадать улыбку на губах Феолы, но ему было не до того. Он размышлял, что сказать тану Аракону. К тестю с тещей он относился хорошо, и огорчений им не желал. Да и возраст у них немаленький, и это не маги, обычные люди, тут любое потрясение может сильно навредить здоровью. Ладно, он что-нибудь придумает. И Феола помочь не откажется.

Карлос коснулся его рукава.

— Пап...

— Полагаю, молодому человеку будет неуютно в нашем доме. Здесь его более ничего не держит, — пропел Эмилио. Уж очень его достал наглый юнец.

Амадо тоже не проявил снисхождения и понимания. И не стал говорить, что все совершают ошибки, сыночек, вернись домой, денег дам.

— Я сейчас телефонирую... надеюсь, мне не откажут в любезности и предоставят возможность поговорить?

— Для вас — все что угодно, тан Риалон, — кивнул Эктор. Мужчина ему понравился. Не повезло человеку с женой, ну так бывает.

Амадо посмотрел на Карлоса тяжелым взглядом.

— И договорюсь насчет тебя. Думаю, ты понимаешь, после этого скандала, здесь тебе ловить нечего. И в столице тоже.

— Я знакома с ее высочеством. При дворе можешь и не рассчитывать на карьеру, — Феола вовсе уж недобро оскалилась. Женская проституция выглядит гадко. А мужская — еще противнее. Так что Амадо она поддержит, даже если тот сыночка на Луну закинет! А лучше и подальше!

Карлос понурился еще больше.

Ну да, если у нее и при дворе связи, и деньги есть...

— А может...

— Может, — согласился Амадо, набирая номер. — Синьор Маркос Антонио Редондо?

— Слушаю, тан Риалон, — разнесся по кабинету сочный мужской голос.

— Синьор Редондо, вы говорили, что вам нужен помощник. Юноша со знанием языков, умелый и расторопный? Вы пока никого не нашли?

— Пока не нашел, к сожалению.

— У меня есть тот, кто вам нужен. Тан Карлос Амадо Риалон изъявил желание поработать. Маршрут у вас длинный, как раз тан и языки подтянет...

— Хм. Вы уверены, тан? У нас не детская прогулка, все же, это и надолго, и достаточно опасно.

— Вполне уверен. Немного здравого смысла пойдет моему сыну на пользу.

— Тогда жду как можно скорее. Корабль 'Принцесса Ветра', отплывает с отливом.

— Я вам доставлю его, — кивнул Амадо. И уже Карлосу. — Собирайся. Пусть слуги помогут.

И проконтролируют, чтобы никуда не сбежал.

Карлос понурился еще больше. Эктор подозвал лакеев и принялся им что-то объяснять вполголоса. Риалон дружески попрощался, пожелал удачи в путешествии и закончил разговор. Потом оглядел собравшихся и пояснил.

— Не осуждайте, пожалуйста, Карло. Его мать все время искала, где выгоднее, вот и он начал поиски. А мне было некогда заниматься сыном. Сам виноват. Работа, дела... Полагаю, путешествие в Колонии Карлосу пойдет на пользу.

— Однозначно, — кивнула Феола. — Насколько длинное путешествие?

— Полтора года. Потому синьору и сложно найти себе помощника. Сына Творец не дал, одни дочери. Карлос, облизнись, старшей десять лет сейчас.

Карлос опустил глаза.

Мелькнула в них мысль, и что такого?

— Но полтора года...

— Зато все забудется, скандал уляжется, а ты еще денег заработаешь и экзотические сувениры дамам привезешь. Они оценят.

— А... мать?

Совесть и у Карлоса иногда пробуждалась. Жаль, редко.

— Мать... мать — это хорошо. Только вот помочь ты ей не сможешь, а развод у нас будет громким и грязным. Тебе хочется, чтобы все пальцами показывали? Сплетники такое любят...

— Ты же ее не бросишь?

— Разведусь — определенно. Но не брошу, и помогу.

Карлос кивнул.

Совесть (весьма небольших размеров) успокоилась и улеглась. Карлос здраво рассудил, что этот выход для всех лучший, да и матери буде проще устроить судьбу без него. Мало кому понравится чужой ребенок рядом.

Амадо?

Можно остаться с отцом, но денег-то все равно не будет. Медяки жалкие, плюс насмешки, остракизм — на такое он не соглашался. Действительно, корабль, путешествие, романтика...

Амадо читал все эти мысли на лице сына, как в раскрытой книге. Что ж.

Может, и из Карлоса что-то хорошее получится? Но что не рядом с Альбой — факт. Она вконец мальчишку испортит своей погоней за легкой наживой.

— Иди, собирай вещи. Быстро.

Карлос кивнул и вышел. И за ним, на всякий случай, направились два дюжих лакея. Мало ли что? Сначала эти таны соглашаются, потом в окошко прыгают, а кому стекла вставлять? То-то и оно! Лучше подождать чуточку, а потом и сдать дурачка отцу на руки. Пусть мучается.

Вот ведь... что тан, что синьор, а дураки везде растут! И везде-то им бы кренделей небесных! А они бы — ух! Вот ух и выходит. Иногда — полный.

Вскоре дом Ксаресов опустел.

Остались только члены семьи, которые принялись готовить тело патриарха к погребению.

Братья переглядывались и упорно молчали. Беседовать хотелось, но было страшновато. Вдруг подслушают? А им нельзя. Им лучше помолчать.

Раскроют ли их преступление?

Неизвестно. Но пока им дали время позаботиться о своих семьях. И они не упустят шанса.

Только вот Розу в чувство приведут... она опять упала в обморок.

Это и понятно, гадкое зрелище — удавленники.

* * *

В одном из полицейских мобилей горько плакала Альба Риалон.

Не о Патрисио Ксаресе.

Не о своем сыне. Не о муже и репутации семьи.

О том, чего она уже никогда не получит.

Амадо был прав на сто процентов — вспыхнет громкий и безобразный скандал. И подвиги Альбы будут пережевываться еще долго. Может, годы.

Лучший вариант для Карлоса — уехать.

Лучший вариант для Альбы....

Такого нет.

Разве что в монастырь, но для этого она слишком любит жизнь.

В другой город? В провинцию? В другую страну?

Но кто будет ее там содержать?

А деньги были так близко... деньги, положение в обществе, возможности... и Альба выла белугой, не в силах остановиться. Вот где горе-то!

А Патрисио... что — Патрисио? Жалеть его, что ли!? Да вот еще не хватало! Себя Альбе было жалко, СЕ-БЯ!!! Но уж никак не чужого дядю.

Таких сорок штук найдется! Не один, так другой... или не найдется.

Как же все плохо!

* * *

Марина Розалия Роблес в этот момент не плакала.

Вот ее тетка рыдала и каялась, каялась и рыдала, размазывала сопли и снова рыдала, особенно когда ее спрашивали про якобы приворотное. А что ей было делать? Алехандра даже и не сильно оправдывалась.

Ну... и что!? Попробовала, не получилось, но кто ж знал, что ее так жестоко и коварно обманули!?

Поймите, она ведь женщина! Она мечтает устроить судьбу племянницы! Она хотела как лучше!!!

А Марина спокойно, не отвлекаясь, рассказывала про теткины беседы по телефону.

Про встречи, про поездки.

Серхио Вальдес, который лично решил допросить девушку, тряхнув стариной, только облизывался. Хороший свидетель — это ж чудо!

А то поют иногда такое...

Видел человека в черном башмаке, второй башмак красный, с рыжими волосами и зелеными глазами, он был в цилиндре, котелке и кепке одновременно, да, и в зеленой одежде. С красными ленточками.

И главное, клянутся!

В полиции даже поговорка есть.

Врет, как очевидец.

Вот, Марина старалась не врать и не домысливать. Попросила блокнот, иногда сверялась с ним, уточняла в своих записях. Пояснила — боялась, что забудет разговоры тетушки, вот и делала для себя заметки. Серхио расспрашивать не стал, для чего ей это надо было, чего тут спрашивать, сам бы соломку стелил, но про Алехандру все вытряхнул.

И 'обрадовал' девушку.

— Скорее всего, вашу тетку сошлют от двора. Куда-нибудь в монастырь.

— А меня? — заинтересовалась Марина.

— Учитывая сотрудничество со следствием и вашу личную непричастность к попытке убийства — думаю, как раз вничью сойдемся. Его величество просто забудет о вашем существовании.

Марина понурилась.

При дворе она все же завела знакомства, и польза от них была немалая. И все бросить? И снова в провинцию? Можно и так, но темп она потеряет сильно... Серхио заметил ее гримаску.

— Что-то не так?

Правду говорить в этот раз Марина не стала.

— Понимаете, тан Вальдес, я небогата. А хорошие шансы выйти замуж — при дворе.

— Ах, вот оно что? Этому горю помочь нетрудно.

Это кому как. Марине было трудно. Вылетит из дворца тетка, вылетит и сама Марина. И не сможет быть полезна тем, с кем уже наладила контакт. При дворе не платят деньгами за слова. При дворе платят информацией за информацию!

— Нетрудно?

— Вам нужно присутствие при дворе — или работа?

— Присутствия будет достаточно, — работу Марина и сама себе нашла. И квартирку снимала, и вообще... тетка ей уже больше мешала со своей авторитарностью.

— Я переговорю с таном Кампосом. Полагаю, он сможет организовать для вас лично — и только для вас пропуск во дворец. Можно бы устроить вас в свиту ее высочества, но если вы не хотите...

— Ее высочества Маргариты Марии?

— Да.

— Но это же другое дело!

Серхио улыбнулся.

Девочка оказалась умненькая и серьезная. А ему не помешают свои люди при дворе.

Слух там, сплетня тут... она поймет. И мужчина улыбнулся в ответ. Уже с чисто деловым интересом.

— Договоримся.

* * *

Когда архимаг желает куда-то попасть — он туда попадает.

Или крупно попадают все остальные.

Альварес Франсиско Авила выехал в столицу сразу, как только услышал о взрыве. В минуту не долетел, но был бы он по воздуху, а не по огню, так сам бы полетел. Но с огнем сложнее.

Альварес практически не выиграл бы времени, но приехал бы обессиленным.

Час или полтора — это не так важно.

Ленора жива, она практически здорова, с ребенком все в порядке — можно... ладно. Можно и нужно спешить. Но по-умному.