А в связи с тем, что в состав государства, теперь входило ещё четыре территории, то пришлось издавать и ещё один царский манифест. Об изменении полного царского титула. Добавив в него титулы императора Ромейского, Византийского, Трапезундского и Никейского, ну и скромненько так, титул графа Триполитанского. Ну что поделаешь, феодализм цвёл во всей красе. Когда сразу всем заявляешь, на что претендуешь. И пусть остальные рискнут не согласиться. Добавив, в манифест, что малый титул императора теперь звучит как "император всероссийский". Указав, что полный титул, следует употреблять только при проведении церемоний.
Вторым делом, которым лично занялся, в этот день, царь оказалось связанным с прибытием в Константинополь канонерской лодки "Кубанец", капитана второго ранга Миклухи. По приказу Николая канонерка встала в том самом месте, где, по их данным, они и таранили небольшое гребное судно. Ну а Николай, взяв один из султанских прогулочных кияков, выбрав с фиолетовым корпусом, с отделкой позолоченным орнаментом, и золотой султанской эмблемой, на корме, отправился к тому месту, где это случилось по версии обитательниц дворца Долмабахче. Взяв с собой как свидетельницу, Михрименд Зафиде, которая стояла на носу кияка, рядом с лейтенантом Шейх-Амиром[3], командовавшего командой гребцов, с одного из пароходов Добровольного флота. Благо офицеры, на пароходах этого флота, были командированы, на них, из морского ведомства. Да и матросы в основном были из тех, кто отслужил на флоте. Так что порядки знали. И приготовленный к установке буй. Что бы пометить место. Ну, а сам царь расположился в беседке судёнышка, под балдахином, над которым развивался личный императорский штандарт, на красивом диване. Посадив рядом с собой Гвашемаш, благо кияк, он выбрал, мало того, что с диваном, а не одиночным креслом, так и ещё диван имел спинку, визуально делившуюся на три части. Будучи похожими на спинки трёх составленных рядом кресел. И на одной части, расположенной по центру, буквально развалился царь. А рядом с ним скромно примостилась турчанка.
И когда кияк вышел в указанное хазнедар место, то командовавший судёнышком лейтенант Шейх-Амир доложил:
— Ваше величество, мы на месте.
— Замечательно, господин лейтенант, — ответил ему Николай и добавил, — Распорядитесь, что бы матросы установили буй. Отмечая место, а потом правьте к "Кубанцу".
И пока царь успел выкурить одну сигарету, с турецким табачком, ещё присланным в подарок султаном Абдул-Хамидом II, как матросы, закончив установку на дне залива, буй снова разместились на банках для гребцов и направили кияк к борту канонерской лодки. Где по правому борту спешно устанавливали парадный трап. Возле которого царя и встретил взволнованный капитан второго ранга Миклуха. И выслушав его рапорт, Николай произнёс:
— Не нервничайте вы так, господин капитан первого ранга.
На что Миклуха тут же воодушевлённо выдал:
— Рад служить, ваше величество.
А царь продолжил:
— Так вот, господин капитан первого ранга, на вас я возлагаю две задачи. Первое, вам необходимо обеспечить работу водолазов на дне. Есть информация, что на том кияке, что вы таранили, находился бывший султан. Так вот, Владимир Николаевич, вам надлежит обнаружить этот кияк и поднять его. Крайне желательно сделать это до того момента, как в городе начнётся международный конгресс. Вопрос политический, поэтому попрошу вас это сделать. Разрешаю задействовать, для этого, возможности порта по водолазным работам.
— Ясно, ваше величество, — тут же ответил капитан уже первого ранга, — Сделаем. А что второе?
— А второе, Владимир Николаевич, — царь посмотрел на стоявший невдалеке броненосец "Месудие" и произнёс:
— Второй вопрос касается необходимости провести завтра совещание с высшим руководством морского ведомства. По поводу дальнейшей судьбы кораблей турецкого флота. Так что, принимайте под своё начало броненосец. В общем-то, "Месудие" находиться в приличном состоянии, но наведите необходимый порядок. И приготовьте адмиральский салон к совещанию. Всё необходимое вам, с кухни дворца доставят. Её высокопревосходительство, — с этими словами Николай повернулся к Гвашемаш, — вам в этом окажет полное содействие. А пока распорядитесь поставить буй, отмечая место, и ведите вашу канонерскую лодку к вашему же броненосцу. Ну и надеюсь нас, с дамами, покормят.
И пока свежеиспечённый капитан первого ранга отдавал необходимые распоряжения, Николай подошёл к борту "Кубанца", и, смотря на город, задумался. Из Франции, специально зафрахтовав пароход, спешно прибывал генерал-адмирал русского флота, великий князь Алексей Александрович. Его не стали информировать о начале операции. И вообще при ведении боевых действий его полностью проигнорировали. А общую роль, по руководству действиями флота, возложили на Сандро. Даже не пригласив генерал-адмирала, бывшего на начало операции в Париже, в Константинополь. Что этот опытный царедворец воспринял как большую угрозу для себя. Узнав о происходящем из газет. Ну и, похоже, дядя, почувствовав, что припекло, а его положению недвусмысленно угрожают, помчался вразумлять племянника. Ставя того на место. И хорошо, что мамА ещё, в Константинополь, не прибыла. Бороться с ними, с двумя, было бы гораздо сложнее. И предстояло подумать, что говорить завтра, на совещании, с представителями морского ведомства. Что бы убрать с должности генерал-адмирала одного человека, который считал эту должность и синекурой, и свой вотчиной, то есть ничего не делал, но со спокойной душой залазил в финансы флота, для своих нужд, ну и поставить на неё другого. Который был совершенно ничем не лучше, просто умнее, моложе и, к тому же, весьма амбициозного. И, который, тоже, горел желанием превратить не только флот, в свою наследственную вотчину, дабы погреть руки, в том числе и на нуждах флота. Но как говорится отбросов нет, есть кадры. Приходилось работать с тем, кто есть.
4
В адмиральском салоне "Месудие" собралась весьма представительная компания. Помимо царя, сидевшего во главе стола, на его противоположной стороне восседали семь пудов августейшего мяса, генерал-адмирал, великий князь Алексей Александрович. По правую руку, от которого, сел ещё пока морской министр, адмирал Чихачев. Который уже должен был уйти в отставку по возрасту. Рядом с ним расположился начальник морского отдела, при штабе фронта, вице-адмирал Тыртов, которого пророчили в морские министры. Ну и начальник Главного Морского штаба вице-адмирал Авелан. Справа от царя сели за стол другой великий князь, главноуправляющий Главного управления торгового мореплавания и портов, Александр Михайлович. Рядосм с ним командующий объединённым флотом вице-адмирал Макаров и, как специалист по крепостной артиллерии генерал,-майор Белый. Ну и весьма неуютно чувствовавший себя, в этой компании, капитан первого ранга Миклуха. Командир, как канонерской лодки "Кубанец", так и броненосца "Месудие".
И когда все расположились, а служанки, а не вестовые матросы, из дворца Долмабахче, предложили всем адмиральский чай, это который с коньяком, то Николай произнёс:
— Господа, я собрал вас, для того что бы решить что, нам делать с трофейными кораблями. И как их ввести в состав нашего флота.
— А что тут думать, — тут же произнёс генерал-адмирал, — Всё включить в состав нашего флота, можно даже не перевооружать, а включить эти системы оружия в состав нашего. Это же, как наш флот усилит. Сразу на полтора десятка броненосцев. Я уже подумываю, кого и на какие корабли назначить командовать.
— В состав турецкого флота входит очень много старых кораблей, которым уже лет тридцать, с момента постройки, — напомнил царь. Услышав в ответ от генерал-адмирала, в знак согласия с которым закивал Чихачев:
— У нас и своих таких кораблей много. И что, и их исключить из состава флота? А заменить чем? Нет, всё надо включать в состав флота. А там уже оценим состояние и спишем. Если нужно. Но я против, ведь, чем, больше кораблей, тем лучше.
— Лучше кому? — с сарказмом в голосе ответил Николай, а потом добавил, — Если корабли совершенно не боеспособны, то зачем они нужны. Взять хотя бы наши мониторы на Балтике, типа "Броненосец". Который, как мне представляется, окажутся, совершенно беспомощны, против огня броненосцев, с дистанции хотя бы шести десятков кабельтовых. Да они на такую дистанцию, со своими пушечками, и не дострелять.
— Ники, какие шестьдесят кабельтовых, — начал назидательно говорить семипудовый, — На такую дистанцию стрелять совершенно невозможно. С дистанции дальше двадцати кабельтовых в корабль не попасть. И что бы попасть в такую цель, как монитор "Броненосец", к ней необходимо приблизиться. А при таком, буквально прямом выстреле, пушки этого корабля цель поразят и броню пробьют. А от скорострельной артиллерии его броня защитит. Всё просто.
И при последних словах Алексей Александрович развёл руками и посмотрел на сидевших справа от него. Где, все трое, в знак согласия с генерал-адмиралом закивали. Присоединился к ним и адмирал Макаров. В ответ Николай тяжело вздохнул, и, окинув взглядом людей, собравшихся в салоне, спросил:
— Какие будут ещё мнения, и предложения? — а потом, посмотрев на генерала Белого, произнёс, — Ваше превосходительство, как специалист, в области артиллерии, что скажите? Можно ли поражать цели, на большей дистанции, имея оптические прицелы на орудиях, дальномеры и системы централизованной наводки, когда можно будет централизованно передавать на орудия, данные по прицеливанию в точку, где окажется противник, в момент подлёта снарядов.
При этих словах Николая, Макаров удивлённо посмотрел на царя, а генерал Белый ответил:
— Вполне возможно. Особенно если усовершенствовать существующую систему центральной наводки. И обеспечить орудия необходимыми прицелами и постоянно определять направление и дистанцию до противника.
При этом Алексей Александрович неприязненно посмотрел на генерал-майора и пробурчал:
— Это дорого, ишь, что удумали, такой прибор, ценой в броненосец, на каждый корабль, а прицел, ценой в миноносец, на каждое орудие. Баловство всё это.
— Дорого будет содержать флот небоеспособных посудин, которые в море не вывести. И получить в результате ситуацию Крымской войны. А у нас она как я вижу и получается. Особенно если ещё использовать и бомбы, начинённые сильными бризантными взрывчатыми веществами, например, мелинитом, то все эти наши так называемые "Броненосцы"... — последнее слово Николай произнёс несколько многосмысленно, произнеся его, унижительным тоном. Назвав и наименование конкретного корабля, и класс кораблей, и дав этому конкретному кораблю свою негативную оценку. После чего продолжил, заставив родного дядю побагроветь:
— Утонут. Причём прежде чем подойдут к противнику на дистанцию когда смогут выстрелить. Не говоря уже о дистанции, когда смогут попасть. Если время корабля прошло, то от него следует избавиться. Особенно зная, как у нас, при попустительстве действующего генерал-адмирала и морского министра, строят корабли. "Сисой Великий" взорвался, постройка "Храброго" вызвала смех у наших союзников французов, а "Гангут" чуть не утонул, и то только из-за того, что приткнулся на мель, от одного подводного попадания. Меня такое положение дел совершенно не устраивает. Какие ещё будут предложения?
— У меня будет предложение, — тут же проговорил Александр Михайлович, с которым Николай обговорил, что тот скажет, заранее, — Я предлагаю отобрать из числа, как трофейных кораблей, так и наших устаревших кораблей, которые можно будет использовать, после, если уж не модернизации, то хотя бы перевооружения на новейшие орудия. Возможно в качестве кораблей береговой обороны. Применяя их хотя бы для ведения огня по берегу. Так же часть этих кораблей продать или передать союзникам. Все остальные корабли, модернизация или перевооружение которых не представляет интерес, в частности деревянные корабли, разоружить и, или продать, или использовать для нужд флота как вспомогательные корабли.
— Мне такой подход нравиться, — произнёс Николай, — По крайней мере, мы, в отличие, от предложения генерал-адмирала, будем иметь хоть какой-то флот, а не скопище старых, плавающих мишеней для противника. А что именно предлагается сделать по трофейным кораблям?
И главноуправляющий стал произносить речь, заставляя багроветь генерал-адмирала ещё больше. При этом Александр Михайлович предложил достроить заложенные турками корабли. Пересмотрев их проекты и адаптировав их, под систему русского флота. В частности, это были броненосец второго класса "Абдул Кадир", безбронный крейсер "Хюдавендигир", превратив его в минный заградитель, канонерские лодки, "Ресанийе" и "Тимсаш". Включив в их число и переквалифицированные, в класс канонерских лодок, безбронные крейсера третьего класса, "Шадие" и "Фейзи Бахри". Минный крейсер "Намет". При этом предлагалось сразу же, после ремонта, от попаданий русских снарядов в котельные отделения, ввести в состав флота все миноносцы и миноноску. Общим числом двадцать два вымпела. А также канонерские лодки "Зухар", "Седель Бахр", "Нуруль Бахир", "Фират" и "Сатм". Причём последние две использовать, вместе с "Ресанийе" и "Тимсаш", для создания новой Дунайской флотилии. Ну и последними боевыми кораблями, которые предлагалось сразу включить в состав флота, были малые безбронные крейсера "Гейбет Нюма" и "Люфти Хумаюн", которые предлагалось перевести в класс канонерок, и минные крейсера "Шахини Дерья" и "Пеленки Дерья". Ещё предлагаю оставить в составе флота три полноценных султанских яхты и один, переоборудованный в яхту, бывший миноносец. На что генерал-адмирал недовольно бросил: "Мало, нужно больше!" Вызвав недовольный взгляд на него царя. А Александр Михайлович продолжил, что все остальные корабли турецкого флота, за исключением броненосцев, можно только разоружить. С последующей их или продажей, или передачей союзникам. А вот часть броненосцев он предлагает модернизировать. Так четвёрку броненосцев типа "Османие" перевооружить на шесть восьмидюймовок Канэ и такое же количество семидесятипятимиллиметровых противоминных пушек каждый. После чего использовать их как броненосцы береговой обороны, для защиты пролива Дарданеллы. При этом броненосцы "Месудие" и "Ассари Тевфик" не только перевооружить, но и полностью перестроить. Превратив, первого, в броненосец второго класса, а второго, в броненосец береговой обороны. Малые турецкие броненосцы оценить на целесообразность их перевооружения и модернизации. После чего перевооружить их на шесть шестидюймовок Канэ и шесть семидесятипятимиллиметровок. Используя так же для защиты наших берегов. Малые речные броненосцы так же оценить на возможность перевооружения и модернизации, на те, что можно перевооружить, установить по четыре семидесятипятимиллиметровок, паре шестидюймовых мортир и электрифицированные скорострельные Гочкисы. Для их последующего использования на Дунае. Остальные броненосцы, включая те, что оценку на целесообразность их применения не пройдут, перевооружить на двадцатичетырёхсантиметровые и пятнадцатисантиметровые трофейные береговые пушки и продать. Ну и подобным образом так же оценить возможность использования русских кораблей. Трофейные же британские броненосцы и броненосный крейсер предполагалось поднять, отремонтировать, с модернизацией, и перевооружить на русскую артиллерию. Что тут же вызвало отповедь, буквально багрового, Владимира Александровича, потребовавшего включить все трофейные турецкие корабли в состав флота. Что бы резко увеличить его, поторяя постоянно что так это будет лучше. Что буквально заставило Никола произнести:
