— У меня и так первый — возмутилась Ольга.
— С кем ты споришь? — отмахнулся Макс. — Я на своем веку столько голых девиц повидал... Тысяч десять, а может даже и сто.
— Макс, ну ты и мастер заливать. Ты, конечно, Казанова, и возраст у тебя почтенный, многое мог успеть, но, чтобы вот так... десять тысяч... В году всего 365 дней, не забывай об этом. Или, может быть, тебе довелось пару лет в женской бане работать?
— Угадала, — рассмеялся Макс. — Нет, кем и где я только не работал, а вот этого не довелось. Хотя сама идея интересная. Я, пока квартира с ванной не появилась, обязательно раз в неделю в баню ходил. Потом, конечно, уже не так часто, только когда горячую воду отключали. И женщин, работающие в мужских отделениях, видел не так уж и редко. А значит, и мужики в женских должны работать, только раньше мне это в голову не приходило. А у вас как с этим казусом?
— Насчет мужских отделений не знаю, не бывала, а в женских... Видела я одного такого в Томске. Однажды были у нас университетские соревнования по лыжному кроссу, пробежалась я, вспотела, возвращаюсь в общагу, ну и, естественно, захотелось мне помыться. Душа в общаге нет, вернее есть, но никогда не работает, никак его не починят, отмахиваются, что до бани пешком всего три минуты. Мы с девчонками в баню обычно по пятницам ходили, а был только вторник, они кросс не бегали, пришлось их уговаривать. Уговорила, пошли, приходим, а там очередь. Взяли билеты, очередь отстояли, Танька с Ксюхой вместе зашли, а мне пришлось еще минут пять ждать, пока кто-то выйдет. Захожу в раздевалку, вижу, они еще не разделись, стоят в комбинашках, шепчутся о чем-то, на меня косятся. Ну, думаю, заждались меня... Я к свободному шкафчику, быстренько разделась, шкафчик закрыла и только тут увидела, что забыла поставить в него сапоги. Пришлось взять их и идти к столу, где банщица сидит, просить, чтобы она мне дверцу открыла. Подхожу и вижу — банщицы нет, за столом сидит мужик в халате, на меня смотрит. Ну я так и замерла перед ним, как дура, в одной руке банный кулёк, в другой сапоги. Оглядываюсь вокруг — никто от этого мужика даже не отворачивается, как будто и нет его. Мои девчонки тоже сидят, в чем мать родила, и на меня странно смотрят. И хихикают. Вот как ты сейчас.
— Ну а ты?
— А что я? Огляделась я и дальше на мужика смотрю, не знаю, что делать, что сказать. Я от неожиданности даже номер своего шкафчика забыла. Только и сообразила, что прикрыться кульком и сапогами. Он эти сапоги увидел, прошел именно к моему шкафчику и открыл его. Возвращается, показывает пальцем мне на грудь, то есть на сапоги, а потом на шкафчик. Ну я опомнилась, пулей туда, сапоги пристроила и побыстрее в помывочное шмыгнула, даже шайку по дороге не забыла прихватить. А девчонки уже там меня ждут. Это они, пока мужик дверцу мне открывал, впереди меня туда ломанулись. В помывочной гогот стоит, все бабы этого мужика обсуждают, который вместо банщицы. Ну мы с девчонками тоже ржем. Они-то, как в раздевалку зашли, сразу его заметили, потому что отдавали ему наши билеты. Знаешь, что они тогда подумали? Что я специально их сегодня в баню заманила, чтобы приколоться. Ну типа узнала, что банщиком сегодня мужик, их вперед пропустила, а сама внутрь даже не собиралась. Вот они сильно и не раздевались, ждали, войду я или нет. Ну а потом, когда я разделась, решили, что я нарочно дверцу захлопнула, чтобы к банщику голой подойти, показать им, какая я крутая, что мне все равно. Я им тогда объяснила, что мужика этого просто не заметила, ну они давай еще больше ржать, надо мной, конечно. Оказывается, я у стола всего секунд десять стояла, а мне показалось, минут пять он меня разглядывал. Ничего, скоро я им отомстила. Знаешь, как? Когда мы помылись, я сразу же к своему шкафчику пошла. Во второй-то раз голой перед банщиком стоять уже проще. Вытерлась, полотенцем обмоталась, сижу, жду, когда девчонки будут просить мужика дверцы шкафчиков им открыть. Выходят они такие, на носочках, шайками прикрываются. Положили они шайки на место, всё, прикрываться больше нечем, только мочалками. Ксюха первая к столу подошла, Танька сзади... А я лицо руками закрыла, сквозь пальцы наблюдаю и от смеха давлюсь... Танька то погрудастее меня, а Ксюха так вообще... Ну думаю, сейчас он их вблизи рассматривать будет, и уж наверняка не десять секунд.
— Ольга, ты так вкусно рассказываешь, что эта твоя Ксюха мне нравится все больше и больше. И зачем я только ее бросил? Ну и что этот ваш мужик, рассмотрел их?
— Как же... Это тогда, когда я перед ним глухонемую изображала, мне показалось, что он меня рассматривает. А тут я увидела, что он сам стесняется, даже посильнее девчонок, смотрит им только в глаза. Пошел он шкафчики открывать, на других голых женщин не смотрит, все время куда-то мимо них косит. Мне еще смешнее стало, трясусь от смеха... Уже не над девчонками, а над собой и этим банщиком. Ну а девчонки подумали, что над ними. Обиделись. Ну я им, конечно все рассказала, когда из бани вышли. Потом мы этот случай долго вспоминали. Вся наша общага в эту баню ходила, дни и часы, когда женщина работает, а когда мужчина, никак не угадаешь, ну и, естественно, у каждой студентки своя история была. Потом все, конечно, привыкли, ну мужик и мужик, слава Богу, что хоть одетый. Тем более, что работал он временно, просто банщица на два месяца в больницу загремела, а в управлении банями другой замены не нашлось.
— А сколько ему лет то было? Небось пенсионер?
— Да нет, максимум лет сорок.
— Ну ни фига себе... Сорок лет человеку, самое оно, а он на голых девок смотреть боится. Вот чувырло... И как он только умудрялся вас не видеть, ему же следить надо за вами, запоминать как-то, чтобы вам шкафчик с чужой одеждой не открыть, ну и чтобы воровства не было. Не верится как-то. Может, если совсем рядом, то еще можно, смотря в глаза, чего-то впукло-выпуклого не увидеть, а если хотя бы на шаг отойти... Нет, Ольга, где-то ты чего-то привираешь. Одно дело — смотреть без интереса, другое — смотреть и не видеть.
— А ты бы стал смотреть?
— Конечно. Не получится же по-другому.
— И на меня стал бы таращиться? Я же ужасный ужас, двоюродная сестра. Только отвечай честно. Полиграфа у меня, конечно нет, но...
— Честно? — задумался Макс. — Даже не знаю. Наверное, да. Дырок я, конечно, демонстративно в тебе прожигать не стал бы, а вот посмотреть посмотрел бы.
— А на Алёнку?
— Ну раз на тебя посмотрел бы, то и на Аленку тоже.
— А на мою маму?
— Ну, на твою маму вообще легко. Это тебе она мама, а мне просто родственница, моей крови ноль. А чего это ты такой разговор завела? Давай с него соскочим, тем более что работать в бане я пока не собираюсь.
— А к тому завела, что сам сочиняешь. Даже работая в бане, ты никак не мог бы... Вот смотри, посчитаем. В отделении бани помещается сорок человек и находятся они там в среднем по часу. За восемь часов триста получается, за неделю две тысячи. Но ведь через неделю повторы начнутся! Разве нет?
— А, ну да. Только, Ольга, увидеть фото или видео девушки то не то же самое, что саму девушку. Я ведь жил в другом мире и в другое время. Эротика там легкодоступна, чтобы насмотреться, в женскую баню устраиваться не надо. Журналы, кино, реклама, а уж интернет...
— Что такое интернет?
— Потом объясню, да и ты в течение ближайшего года сама узнаешь. Сделаю я в стране интернет, только называться он будет как-то по-другому, по-русски. Еще не придумал как именно, калька с английского "интерсеть" мне не нравится. Грубо говоря, интернет это... как же это тебе объяснить... ну это такая глобальная компьютерная сеть... Черт, как же сложно объяснять такие элементарные вещи...
— Не знаешь предмета? — хихикнула Ольга.
— Знаю, только слов понятных тебе подобрать не могу. Крутятся в голове только серверы, маршрутизаторы, модемы, рутеры и прочие вайфаи с кримперами. Ты же наверняка ни одного из этих слов не слышала. Вот давай попробуй, объясни мне русским языком на пальцах, что такое ложка и как ей пользоваться. Ну, давай.
— Тю... Ложка это — Ольга взяла в руку воображаемую ложку. — столовый прибор для поедания супов... в общем, для жидкостей...
— Кашу, значит, ею есть нельзя? Или салаты там? — поддел Макс.
— Можно. Это... Это столовый прибор для еды, чтобы не есть руками.
— Она, значит эта твоя ложка сама берет пищу и в рот кладет? А руки в это время можно вязанием занять? Отлично. Ну расскажи хотя бы, как эта ложка выглядит.
Ольга еще чуток подумала, пытаясь изобразить руками ложку и рассмеялась.
— Не могу. Действительно не могу объяснить то, что даже маленькие дети знают. Ложка она и есть ложка.
— Вот! — торжествующе поднял палец Макс. — Элементарные вещи необъяснимы. Начнешь рассказывать, что ложка состоит из держала, хлебала и соединяющей их перемычки, потребуется объяснять три новых слова, а то и четыре.
— Ну, этот то твой интернет, похоже, совсем не элементарная вещь. Ему небось хотя бы семестр в институте обучаться надо, ну или на каких-нибудь курсах.
— Как раз-таки элементарная. Даже дошкольники в нем сидят.
— Элементарная... Сеть... Сидят... Судя по этим словам получается какое-то плетеное помещение или машина?
— Да нет... Это просто выражение такое. Залезть в интернет, сидеть в интернете. На самом деле большинство людей воспринимают интернет скорее как нечто абстрактное, чем материальное, тем более что это материальное находится неизвестно где. Поначалу, чтобы попасть в интернет, нужен был телефон, не сам телефон, а телефонная линия, подсоединенная к компьютерному модему. Ну а потом даже провода стали не нужны. В общем, если абстрагироваться от разнообразной сложной электронной техники, из которой состоит интернет, его можно описать как огромную электронную библиотеку, в которой любой подключившийся через компьютер может посмотреть всё, что в этой библиотеке есть. Это и книги, и газеты с журналами, и кинофильмы, и музыка, и программы. Можно не только посмотреть, но и скопировать на свой компьютер. Еще по интернету можно вести переписку, разговаривать, как по телефону, совершать покупки. Нет, просто словами это не объяснишь, показывать надо, минут десять, хотя бы, тогда все станет понятно. Подожди, подожди, я, кажется аналогию нашел. Что такое железнодорожная сеть ты, конечно же, знаешь? Да и что такое телефонная сеть, тоже. Вот! Телефонная сеть состоит из множества маленьких и крупных АТС, связанных кучей проводов. К телефонной сети в квартирах подключены телефонные аппараты. Интернет тоже физически состоит из подобия этих АТС, из мощных компьютеров, связанных проводами для передачи компьютерных данных. А вместо телефонных аппаратов домашние компьютеры.
— Ну вот теперь кое-что понятно. Сложная штука, у нас и телефонная сеть пока что не очень. В Белогорске автоматический межгород в ближайшем будущем даже не обещают, да и вообще, еще лет пять назад в трубке сплошные помехи были. Звонишь в соседнюю квартиру, а как будто на другой конец света. Так что в Москве твой интернет может через год и появится, а вот у нас...
— А вот и нет. Перетопчутся пока в Москве. Там все слишком на виду. Между прочим, пусть это и покажется тебе странным, само оборудование интернет-узлов полная ерунда по сравнению с проводами, тянущимися от них к конечным пользователям. Их же надо проложить по уже существующей застройке. А проложить надо сразу так, чтобы в каждом доме, в каждой квартире была возможность подключения, а это требует, кроме проводов, еще кое-какого оборудования, место установки которого в доме надо защитить от вандалов. Такая деятельность обязательно внимание привлечет, особенно если не объяснишь, зачем все это нужно. Нет, первыми интернет получат Сибирь и Дальний Восток. Расстояния здесь гигантские, бумажные письма неделями в поездах едут. Ну и будет кому-то дополнительный стимул к переселению сюда. Слишком много народа за Уралом, слишком мало здесь. Начну с Белогорска и новых городков вдоль новой автодороги и ее ответвлений. Ну и опять же, так как интернет — это не только компьютерная связь, но и библиотека, то библиотеку надо наполнить. Лучше наполнить самому, чем допустить в этом деле анархию. Только я еще не решил, чем именно наполнять. Видишь ли, пока что кино снимают не только ради славы, но и для заработка. Точно так же пишут и книги. И песни пишут, и поют их тоже не всегда лишь для собственного удовольствия. Если всё это станет бесплатным и легкодоступным, то все эти профессии не будут приносить денег, и в них останутся только дилетанты, готовые ради рюмки славы работать без гонорара. Ладно еще литература, она стерпит, ладно музыка — музыканты будут на живых концертах деньги зарабатывать, а вот кино... Для того, чтобы снимать кино, мало создать съемочную группу из энтузиастов-альтруистов, нужны еще и аппаратура, и реквизит, и средства для поездок на натуру.
— Не парься, кино государство средствами обеспечит. Важнейшим из искусств для нас является кино, это Ленин сказал, а раз это сказал сам Ленин, то и деньги на кино найдут.
— Ну да, это один из вариантов. Только пойми, кто платит, тот и заказывает музыку. Кстати, в СССР эта формула работает не совсем правильно. Платит государство, то есть в идеале весь советский народ, а решают, что снимать, что не снимать, что пускать в прокат, что не пускать, чиновники разных уровней. Нет, цензура нужна, но четких критериев ее нет, все слишком субъективно. Даже гриф "детям до шестнадцати" и тот ставят по каким-то идиотским критериям. Я честно пытался понять, что в этих фильмах действительно "до шестнадцати". Хрен там, не понял. Секса на ваших киноэкранах вообще нет. Во-об-ще. Абсолютно. Эротика да, есть кое-какая, если можно считать мелькнувшие на пару секунд сиськи или задницу эротикой. Но такая невинная эротика встречается и в фильмах без ограничения возраста. Кстати, почему-то голых мужских задниц в кино в разы больше, чем женских. Это что, в руководстве Госкино одни пидоры засели, что ли? И почему тогда в музеях и библиотеках нет залов "детям до шестнадцати"? Дурдом. И вообще... Ты вот можешь мне объяснить, почему, ну почему ограничение именно до шестнадцати, а не до восемнадцати?
— Никогда не задумывалась. Может быть, это связано с законами о браке. Прежде чем выйти замуж в восемнадцать, надо ведь еще и повстречаться чуток. Может они там по старости лет наивно думают, что два года — тот самый "чуток"?
— Не думаю. Я же только что узнал, что замуж можно и в 16 лет выйти.
— Ну это только если залетишь. И то, какое-то специальное разрешение надо. Мозги, наверняка знатно прополощут.
— Ерунда. Хочешь, я расскажу тебе, как ты могла бы выйти замуж в 16 лет без всяких беременностей?
— И как?
— Запросто. Ты восьмой класс в 15 лет закончила, ведь так? Могла ведь не учиться дальше, а пойти работать? Например, дворником. Дворнику никакого специального образования не требуется. Могла ты поехать на Украину и устроиться дворником уже там? Могла. Дали бы тебе место в общаге, прописали бы там и всё. В Украинской ССР брачный возраст для женщин — 16 лет. Подав заявление за месяц до 16-ти, сразу после дня рождения ты могла бы быть замужем. Увольняешься, возвращаешься сюда замужней. Кстати, твоего мужа после свадьбы имели бы полное право посадить на три года.
