— Нам не нужно приносить квоффл и бладжеры, — сказала она. — Старые фотографии все еще хороши. Но пока вы в воздухе, мистер Поттер, мы сделаем несколько снимков снитча.
— В формальностях нет необходимости, — сказал Даррен. — Вы можете называть его Снитчботтом.
Надеясь, что фотограф не услышал, Гарри крикнул:
— Просто Поттер подойдет.
— Хорошо, — сказала она. — Остальные могут идти — все, что мне сейчас нужно, это фотографии Поттера. — Она крикнула своему помощнику: — Брось ему снитч -, а затем повернулась к Гарри, чтобы объяснить. — Это не по правилам. Просто продолжай ловить и выпускать его, чтобы мы могли сделать хороший снимок.
Он чувствовал себя немного глупо, постоянно летая вокруг и ловя ленивый снитч, но он помнил, как впечатляюще всегда выглядели постеры Рона, поэтому предположил, что конечный результат будет хорошим.
В конце концов, она приказала ему лечь на землю и подвела к заднику, который они установили ранее.
— Давай дадим тебе минутку остыть, — сказала она, предлагая ему стакан воды. — Нам также следует привести в порядок твои волосы.
Появилась ее ассистентка с расческой, но Гарри отмахнулся от нее.
— Это безнадежное дело — мои волосы просто так растут.
— В это трудно поверить, — сказала ассистентка, которая все равно начала расчесывать его волосы. Гарри не стал его останавливать — скоро он сам все увидит.
Немного причесавшись, ассистент оценивающе посмотрел на Гарри.
— Как ты относишься к своему шраму? Ты хочешь, чтобы он был виден или нет?
Гарри не был уверен, что ответить. На самом деле ему нравился его шрам в детстве, до того, как он узнал его истинное значение. Но как только он попал в волшебный мир, его шрам был первым, на что все уставились, и поэтому у него вошло в привычку прятать его под челкой. Иногда это причиняло боль, например, когда профессор Квиррелл смотрел на него, но видения начались только после того, как Волдеморт вновь обрел тело.
Сириус умер из-за шрама Гарри, по крайней мере косвенно. Но Артур Уизли выжил благодаря этому. И, в конце концов, именно шрам Гарри обеспечил ему величайшее преимущество в борьбе с Волдемортом: его внутренний доступ к передвижениям и мотивам Темного волшебника. Это было частью Гарри, хорошо это или плохо, и не было смысла скрывать это.
— Я думаю, видимое — это прекрасно, — сказал он и заметил нетерпеливый блеск в глазах фотографа. С таким же успехом можно дать людям то, чего они хотят, подумал он.
Расчесывание продолжалось, и ассистент, наконец, сказал:
— Я должен был вам доверять. У ваших волос явно есть свой собственный разум. Возможно, Олливандеру стоит сделать из них волшебные палочки.
Гарри рассмеялся и сказал:
— Вот это была бы темпераментная палочка! Я сомневаюсь, что это пошло бы на пользу кому-либо, и меньше всего мне. — Он тряхнул головой, чтобы поправить прическу, и провел пальцами по челке, чтобы хотя бы частично убрать ее с лица.
Фотограф велел ему позировать с метлой и без нее.
— У меня хватило здравого смысла не просить вас улыбаться, — сказала она. — Или любого из моих объектов, честно говоря. Может быть, это и работает на маггловских фотографиях, но на фотографиях волшебников нет ничего более вкрадчивого, чем наигранная улыбка.
Гарри сразу подумал о Гилдерое Локхарте, что по иронии судьбы вызвало у него улыбку, и он услышал щелчок затвора.
— Это был трюк? — он спросил.
— Я не утверждаю, — сказала она, и он снова невольно улыбнулся.
Он заметил, что его товарищи по команде снова надели тренировочные костюмы и летают над полем.
— Мы почти закончили? — нетерпеливо спросил он.
— Да, еще парочку. И спасибо — ты был хорошим спортсменом. Я знаю, тебе не нравится, когда тебя фотографируют.
— Это так очевидно?
— Сегодня днем не так много, но, судя по другим твоим фотографиям, которые я видел, это ясно как божий день. Я слышала, в художественном отделе Prophet вся доска объявлений увешана фотографиями, на которых ты исчезаешь из кадра. Она вышла из-за камеры.
— Теперь все готово, Поттер. Молодец.
— Спасибо, — сказал он. — Это было относительно безболезненно. — Она помахала ему, и он вернулся в раздевалку, где безропотно переоделся в свою обычную тренировочную форму.
Он нашел Оуэна на поле, и у них было немного времени потренироваться, прежде чем Таттл дал свисток. В перерыве перед тренировочным матчем Оуэн дал Гарри дополнительные инструкции.
— Я собираюсь снова подразнить тебя, и я ожидаю, что ты сокрушишь меня в ответ. Я знаю, что в тебе это есть, так что не сдерживайся.
— Ты уверен, что это хорошая идея? — спросил Гарри. — У меня вспыльчивый характер, и я неохотно его откупориваю.
— Я читал "Пророк", Гарри, так что я все знаю о твоем характере, — сказал Оуэн. — Но если я перейду черту, я ожидаю, что ты точно скажешь мне, куда идти.
— Ты и фестрал, на котором ты приехал? — ухмыльнулся Гарри.
— Точно! И получайте от этого удовольствие. Я обменивался злобными колкостями с соперничающими игроками, а потом выпивал с ними пинту пива. На самом деле, это традиция лиги.
— Тогда ладно, — сказал Гарри. — Заранее приношу свои извинения за то, что разнес вас в пух и прах своим словесным перепалкой.
— Взаимно, — сказал Оуэн, и вскоре они уже кружили в воздухе над полем. Матч был между стартерами и резервистами, и Гарри все еще был в наушниках и защитных очках. Однако он полностью привык к ним, и они больше не отвлекали.
Оуэн начал.
— Почему ты вообще присоединился к "Пушкам", Поттер? Разве тебя не взяли бы в любую приличную команду?
— Мне стало жаль их — у них давно не было компетентного Ловца.
Оуэн рассмеялся и сказал:
— Я полагаю, ты привык к дерьмовым обстоятельствам. Игра за "Пушек" должна подойти как нельзя лучше.
— Ну, не все из нас прятались под одеялами во время войны, — возразил Гарри, прежде чем улететь, чтобы изменить свои намерения. Он вовсе не был напуган, но не хотел возвращаться к старым дурным привычкам искать снитч.
Через некоторое время к нему подошел Оуэн и сказал:
— Ты утверждаешь, что никогда не трахался с Гермионой Грейнджер. Это потому, что она грязнокровка? Если так, я понимаю — я трахаюсь только с полукровками и старше.
— Ведьмы или домашние эльфы?
— Молодец, — засмеялся Оуэн. — Вообще-то, трахать грязнокровку нормально, но только в задницу.
— Вау, ты еще грязнее, чем я думал, — заметил Гарри. — Не позволяй своим дочерям слышать, как ты так говоришь.
Оуэн внезапно бросился вправо и вниз, и Гарри выстрелил вслед за ним. Однако это был обманный маневр, и вскоре они возобновили свои обычные действия в качестве ищеек.
— Молодец! — сказал Гарри. — Ты уже десять минут не получал ударов бладжером.
— И прошло двадцать минут с момента твоего последнего смертельного проклятия.
Гарри рассмеялся.
— Что, ты их боишься? Мне жаль тебя.
— Приди в себя, Поттер. Настоящая причина, по которой тебя вернули с того света, в том, что твои родители все еще не хотят, чтобы ты был рядом.
На этот раз Гарри сделал ложный выпад, отчасти чтобы прочистить мозги от последней колкости Оуэна, но в основном ради забавы. Он летел низко и касался земли, прежде чем снова начать кружить.
Оуэн сразу же нашел его и спросил:
— Ты там искал змей, ты, чудак с парселтангом?
— На самом деле я больше не могу говорить на парселтанге, — ответил Гарри. — Я потерял эту способность, когда умер Волдеморт.
Оуэн насмешливо фыркнул.
— Тупой мерзавец даже со змеями разговаривать не умеет. И ты называешь себя волшебником?
— Разговаривать со змеями стало утомительно. Они все время спрашивали о твоей маме.
— Вау, — сказал Оуэн, медленно кивая. — Я думал, у меня монополия на мамины шутки.
— Только не с такой мамой, как у тебя.
Они продолжали в том же духе некоторое время, время от времени делая финты, просто чтобы оживить обстановку. Оуэну удалось несколько раз задеть Гарри за живое, и он по-настоящему напугал Гарри, насмехаясь над ним нараспев, но Гарри смог сохранить ясную голову и преодолеть это.
Наконец Гарри заметил снитч и поймал его без труда. Оуэн немедленно поздравил его, и они еще немного посмеялись, вспоминая некоторые из самых неприятных оскорблений, которыми они обменялись.
— Но этот певучий голос, — сказал Гарри. — Мне нужно поработать над этим. БеллатрисаЛестрейндж так разговаривала в бою, и это все еще выводит меня из себя.
— Ой, прости. Вам придется зайти в дом и познакомиться с моими дочерьми — они постоянно так разговаривают.
Они присоединились к остальной команде на скамейках, чтобы послушать записи Таттла. Все играли хорошо — особенно новички — и Таттл, казалось, достигла дна своей критикой.
— Достойная работа, Поттер, но не стоит успокаиваться. В субботу будет гораздо больше давления, чем, я думаю, вы привыкли.
Несколько членов команды громко рассмеялись, а Джанет сказала:
— Гарри, если ты будешь нервничать, играя с "Соколами" в субботу, просто притворись, что сражаешься сам-знаешь-с-кем.
Даже Таттл рассмеялся и сказал:
— Хорошая идея. Ладно, все, увидимся завтра.
Гарри принял душ и вернулся на площадь Гриммо, где сразу же прилег на диван в гостиной. Ему больше не требовалось ежедневное обезболивающее, но он все еще привыкал к полноценным физическим нагрузкам. Таттл был прав — волшебники действительно, как правило, вели слишком малоподвижный образ жизни.
Возможно, он задремал, а возможно, и нет, и когда он открыл глаза, то обнаружил Гермиону рядом с собой в комнате.
— Привет, — сказал он. — Ты долго ждала?
— Нет, я только что пришла, — ответила она. — Ты только что выглядел таким умиротворенным, я не хотела тебя беспокоить.
Он сел и спросил:
— Как у тебя дела?
— Я в порядке, я полагаю. Было немного плача, в основном по ночам, но я думаю, что в основном я немного оцепенела. Я еще не уверен, что шок прошел.
— Да, я понимаю, что ты имеешь в виду, — сказал он. — Твоя стажировка, по крайней мере, хорошо отвлекает?
— Определенно, — сказала она. — Ты знаешь, как я люблю исследования, и я чувствую, что мы делаем здесь что-то действительно важное. Не только для волшебников, но и для магических существ в целом.
— Это здорово, — ответил Гарри. — Хотя неудивительно, что ты уже делаешь успехи в своей карьере так скоро после окончания Хогвартса.
— Я могла бы сказать то же самое о тебе, за исключением части, касающейся окончания Хогвартса, — сказала она немного лукаво. — Это действительно впечатляет, что ты уже начинающий игрок в профессиональную команду по квиддичу.
— Спасибо, я сам до сих пор не могу в это поверить. Сегодня я получил свою командную форму!
— О боже, — сказала она. — Нам нужно вернуть тебя в theOptimancer?
— Очень забавно, — ответил он. — Нет, они абсолютно великолепны. Ты будешь впечатлена, когда увидишь их — они намного наряднее, чем все, что я когда-либо носил.
— Больше, чем те парадные мантии, которые купила тебе миссис Уизли?
— Кажется, трудно представить, но да. Я уже подумываю вернуться к портному и сшить что-нибудь из одежды. Для членов команды действует скидка.
Гермиона закатила глаза.
— А вот и льготы. Они должны предлагать скидки людям, которые действительно в них нуждаются, а не только переплачивающим спортсменам.
— Да, это трагично, что обычный волшебник не может позволить себе сшитые на заказ мантии, — протянул Гарри. — Тебе придется заняться этим после освобождения домашних эльфов.
— Боже мой, Гарри. Ты вдруг стал довольно саркастичным.
— Прости, — сказал он. — Оуэн обучал меня правильным насмешкам в квиддиче, и, полагаю, это дало сбой. Я постараюсь смягчить тон.
— Насмешки? Ты имеешь в виду с игроками-соперниками?
— Да, очевидно, это может быть довольно тяжело, и я легкая мишень.
Она выглядела обеспокоенной.
— Как дела? С тобой все будет в порядке?
— Да, со мной все будет в порядке. Имейте в виду, когда Оуэн сделал это в первый раз, это стало шоком. Позже он извинился, но наговорил довольно ужасных вещей. Я тоже, если на то пошло.
— Хочу ли я вообще знать, что именно?
— Все, что ты можешь себе представить, и даже хуже. Материал о моих родителях и войне. Даже о тебе.
Глаза Гермионы расширились.
— Я определенно не хочу об этом знать.
— Давай просто скажем, что у тебя много поклонников, — сказал он, и она покраснела и опустила глаза. — Кстати, ты когда-нибудь перезванивала Райану?
— Да, я оставила ему сообщение. Хотя, признаюсь, я позвонила, когда узнал, что он будет на тренировке.
— Тогда ты поужинаешь с ним?
— Возможно, но не сразу. Я все еще не чувствую себя в хорошей компании.
— Я понимаю, — сказал Гарри. — Тем не менее, он солидный парень — я уверен, он тебе понравится. — Она нерешительно улыбнулась, и он добавил: — Вообще-то, ты снова увидишь его в субботу на матче. У меня есть для тебя билет. — Он взял конверт с приставного столика и протянул ей один из билетов.
— спасибо. — Она сделала паузу и спросила: — Я сяду рядом с Роном? Все в порядке, но я бы предпочла быть готовой.
— Нет, ты будешь с Луной, Невиллом и Ханной. Рон будет в отдельной секции с Минервой и, возможно, Джорджем и Ли.
— Минерва? Разве мы это уже не обсуждали?
— Я видела ее вчера, и она снова настояла, чтобы я использовал ее настоящее имя. Я подозреваю, что она позволила бы вам то же самое, если бы вы вежливо попросили или просто часто называли ее "профессор".
— Вы видели профессора Макгонагалл? — встревоженно спросила она. — В Хогвартсе?
— Да, и я могу подтвердить, что действительно есть что-то, что заставляет людей забывать о других волшебных школах. Оуэн потащил меня сегодня к командному целителю из-за моей очевидной потери памяти.
— Но сейчас это вернулось?
— Более или менее, хотя мне нужно будет спросить моих товарищей по команде, в какие школы они ходили снова. Я помню только, что Джанет училась в Северном Сквиффинге.
Она неодобрительно покачала головой.
— Я не могу поверить, что никто никогда не обнаруживал этого раньше. Интересно, как долго это продолжалось. Я, конечно, надеюсь, что мы с Биллом сможем добраться до сути дела.
— Нет никого, кому я доверял бы больше, чем вам, — сказал он. — О, и у меня есть небольшая исследовательская просьба, если у вас найдется свободная минутка.
Глаза Гермионы заблестели, и она спросила:
— Конечно, в чем дело?
— Я бы хотел починить гобелен в гостиной — я надеюсь, что кольцо сделает это возможным, — но обычная репарация не дала никакого эффекта.
— Нет, я не думаю, что это помогло бы. Тебе понадобится заклинание с другой арифмантической основой.
— Верно, моя мысль точна, — сказал Гарри, и она сердито посмотрела на него.
— Но да, — сказала она, — я могу поискать заклинания для текстиля или, в частности, для гобеленов. В министерстве неплохая библиотека, и меня познакомили с некоторыми более образованными волшебниками, во всяком случае, за пределами Департамента тайн.
