Один удачный призыв

— Вальтер, а сколько магических традиций ты знаешь? — подгадав момент, когда я сделал паузу, с неподдельным интересом поинтересовалась Луиза.

— Принципиально отличающихся друг от друга, не так уж много. Три или четыре, пожалуй, — задумчиво мну подбородок. — Тут ведь дело в том, что даже очень разные, в своих основополагающих принципах, школы, могут иметь общие черты и приёмы. Взять например вашу школу, в основе она стихийная, но вы используете волшебные палочки-фокусировщики и зачитываете вербальную форму заклинания в процессе колдовства. А теперь смотрите, — достаю свою палочку из мира Поттерианы и направляю в сторону своего кресла у столика для отдыха. — Вингардиум левиосса, — да-да — «рассечь воздух и взмахнуть». Кресло послушно поднялось в воздух. — Как вы видели, тоже вербральная компонента, тоже палочка, но принцип совершенно другой, — смотрю на девочек. — Фактически, я сейчас провёл ритуал, временно отменяющий действие земного притяжения на объект, вместе с тем, сформировав невидимую нить от объекта к своей палочке, дёргая за которую могу менять его положение в пространстве, — двигаю кистью, демонстрируя, как кресло летает туда-сюда. — А всё потому, что моя палочка — это не только фокусировщик для силы, но ещё и, скажем так, универсальный ритуальный узор, который я достраиваю во время колдовства последовательностью жестов, — отменяю магию и вновь, медленно повторяю исполнение заклинания, — чем придаю структуре универсального «ритуального узора» нужны мне контур, а вместе с ним и эффект. Принцип работы магической школы предельно отличается от того, что принято в вашем мире, но общие элементы очевидны, — повторно отменяю заклинание и убираю палочку. — Вы даже сможете повторить это заклинание используя собственные фокусировщики, просто это будет очень затратно по части магической силы и концентрации ума, так как вашей воле придётся брать на себя работу, которую, в моём случае, выполняет артефакт, то есть формировать структуру ритуального узора. А это, к слову говоря, довольно сложно без обширной практики применения таких «узоров». Достаточно сказать, что в мире, откуда я вынес эту практику, даже самые лучшие маги, с опытом за сотню лет, редко могут похвастаться беспалочковым исполнением чар, а даже если могут, предпочитают работать с инструментом, а не голыми руками.

Луиза, в лучших традициях прилежной и ответственной ученицы, захлопала глазками, обозначив на лобике озабоченную складочку, мол, внимательно слушаю-запоминаю. Табита же не стала напрягаться с внешними эффектами и просто уже записывала, для надёжности создав астральную копию. Правда, на этот раз запасного блокнотика у неё не нашлось и потому мы с мисс Вальер имели удовольствие наблюдать, как две голубовласые девочки в четыре руки разложили одну книжецу на двоих и, прижавшись головами друг к другу, сосредоточенно заполняли каждая свою страницу.

— Кхм, — не сразу справившись с желанием растянуть наблюдение за этой картиной на подольше, я выразительно кашлянул, привлекая внимание. — Табита, я очень рад, что так ответственно к этому относишься, но мы ещё будем специально проходить различия и общие черты разных традиций. Не бойся, я не дам тебе пропустить ничего важного, обещаю.

— Привычка, — синхронно подняв на меня две пары глаз, повинилась волшебница, закрывая свой «лабораторный журнал».

— Конечно, — улыбнулся я, ведь книжечка для записей уже перекочевала в руки проекции, развеивать которую девочка отнюдь не спешила, но которая, предусмотрительно, сделала пару шагов в сторону. — Итак, начнём с практики, а дальше перейдём к теории, — возвращаюсь к теме урока. — Сегодня мы будем рассматривать заклинание «Свет» — одно из простейших заклинаний торильской школы магии. Я знаю, что у вас есть аналоги, но тут важно начинать с основ, так как, помимо самих заклинаний, мы с вами начнём учить язык в символах которого записываются и составляются заклинания этой школы. Эти же символы участвуют в начертании ритуальных узоров и являются не просто знаками, коими договорились что-то обозначать, а прямыми графическими отражениями магических эффектов, иными словами, сами по себе резонируют с магической энергий окружающего мира. А теперь смотрите и запоминайте жест и вербальную формулу — к записи заклинания перейдём после того, как у вас получится всё точно повторить и создать заклинание...

И потянулся тернистый путь проб и ошибок, главным врагом для девочек на котором стала фонетика непривычного языка и мелкая моторика не привыкших к нужным движениям пальцев.

Я не просто так начал учить их торильской школе, хотя базовый её вид как раз совершенно не отвечал заявленным параметрам. Там, в Ториле, за десятки, а то и сотни тысяч лет развития с непосредственным участием богов и прочих сверхестественных существ, магическое искусство оказалось слишком развито. В какой-то степени тут уместно сравнение с технологиями Земли — когда-то давно какой-нибудь нож из берилиевой бронзы являлся несметным богатством, достойным лишь величайших из людей и требующим для своего создания огромного мастерства, затрат и усилий. Там буквально легировали бронзу перемалывая на флюс драгоценные камни. А в двадцать первом веке, чтобы получить металлическое изделие из много лучшего материала, людям не нужно даже задумываться — такие изделия везде, всюду и абсолютно обыденны. Так и с магией Торила — магическую науку в нём довели до того, что магией там может пользоваться буквально любой достаточно усердный разумный. Капля энергии есть во всех разумных существах и этой капли хватало, чтобы взаимодействовать с Пряжей Мистры — глобальным управляющим контуром всего манафона планеты. Обычный чародей Торила так и колдовал — сплетал нити Пряжи в нужный узор-заклинание, фиксировал его в свёрнутом состоянии, размещал в своей ауре, а потом выпускал в нужный момент вербальным ключом. Чем сильнее и искушённее волшебник, тем более сложные плетения и в большем количестве он может разместить на себе, «запомнить», так сказать. Все эти плетения стандартизированы, составлены в каталоги и могли быть изучены любым достаточно компетентным волшебником, ведь от него требуется минимум — просто суметь дотянуться до Пряжи, на что требуется минимум сил, а дальше всю необходимую энергию заклинание уже берёт из неё.

Как уже сказано выше, шли до этого маги Торила долго, да и Пряжа Мистры была создана только с появлением самой Мистры, которая далеко не самая старая из богов, и естественно, что разбалованные тепличными условиями, являющимися плодом работы многих поколений предшественников, современные чародеи там были, мягко говоря, не слишком приспособлены для работы в реальности, где Пряжа Мистры отсутствует и надо опираться на свои личные силы. Так что, как раз общепринятая классическая вариация магической школы этого мира нам совершенно не годилась, ибо готовила пользователей магии, а не тех, кто её создаёт. Но… помимо «классической» существовала и альтернативная традиция, когда та же самая структура заклинания формировалась собственной силой мага, а Пряжа и окружающий магический фон выступали лишь внешними факторами, которые нужно учитывать при формировании заклинания, но которая не определяет сам факт его существования.

Поскольку я… Вернее Фобос, особых проблем с личной силой не испытывал, зато испытывал острое нежелание зависеть от местности, освоению данной традиции он посвятил много времени. Благо магическая наука в Ториле действительно очень развита и пересчитать известное заклинание — хоть и трудоёмкий процесс, но реальный и широко используемый. Обычно в чарах перечитывают структуру для увеличения прочности оболочки «снаряда», его напитки энергией, времени действия какой-то защиты, смены стихийной составляющей, исключения вербальной компоненты, для бесшумного использования, или, напротив, исключения из формулы жестов, для неподвижного применения, и так далее, и тому подобное — перекручивать отдельные блоки в схеме заклинания можно до бесконечности, как и совмещать разные заклинания для создания гибридов и прочее. Под чистую переделывают формулы редко — слишком уж они вылизаны за века применения, но под ситуацию подгоняют постоянно, некоторые мастера и вовсе находу это делать могут. Так и я… Ну, тот я… подгонял под ситуацию, просто работая со схемами в более широком плане.

Теперь же я именно те свои результаты и передавал девочкам, сразу приучая их создавать плетения самостоятельно. Хотя «Свет» — это даже не плетение, а так — простенький трюк, но лиха беда начало? Вот освоят все «трюки», изучат алфавит, подправят произношение и пойдём дальше — что Луиза, что Табита с Кирхе — все далеко не бесталантны и пусть переучиваться всегда сложнее, чем учиться с нуля, но, думается мне, до третьего круга дойдут они быстро, особенно с их-то энтузиазмом...

Дни сменялись днями, мои ученицы стабильно получали хорошие оценки на занятиях в Академии и, вечерами, вовсю осваивали простейшие заклинания магии Торила. Если раньше я специально подгонял формулы и исполнение преподаваемых чар под привычные им принципы, то теперь речь шла действительно о новой школе магии, базирующейся на иных правилах работы с магической силой, так что дело шло с напрягом даже у Табиты. Тем не менее, успехи были и я даже начал готовить им персональные книги заклинаний, не в том плане, что заполнял их информацией, а именно что готовил основу для будущей «святая святых». Одних зачарований на такой книге должно быть никак не меньше десятка, начиная от продляющих долговечность и заканчивая автоматическим уменьшением по воле владельца, чтобы не таскать на горбу огромный фолиант. И это не считая защиты от огня и сырости, всяких расширений пространства для умножения численности листов и прочего, прочего, прочего, что обычно маг Торила добавляет самостоятельно на протяжении всей своей жизни, если у него нет достаточно могущественного и щедрого учителя, который сделал бы всё за него в начале обучения. На счастье Луизы, Табиты и Кирхе, у них такой учитель был. А ещё мне и самому было интересно этим заняться, совместив в процессе подходящие наработки разных своих воплощений.

За этими заботами, второй ритуал над Сиестой прошёл почти незаметно и, ожидаемо, увенчался полным успехом. Часть меня пребывала в полнейшем шоке от уровня и филигранности воздействий на тонкое тело, несмотря на то, что прекрасно знала, что я так могу, другая же тихо посмеивалась с превосходством глядя на первую и этот диссонанс был очень забавен. Будучи симбионтом я мог буквально перестраивать нуклеотиды в молекуле ДНК, а будучи вампиром проводить такого же уровня работы с душой, оперируя её составляющими о существовании которых вторая часть меня до слияния даже не подозревала и ощущения от этих внутренних противоречий опыта, наиболее остро всплывающих как раз во время работы, были… увлекательны. Возвращаясь к Сиесте, операция вывела девушку по магической силе на уровень местного треугольника, или В-ранг, если оперировать привычными части меня терминами. Использование в качестве строительного материала насильственно выдернутых душ давно мёртвых магов, что ещё и «варились» бездну времени внутри дементоров, придало энергетике служанки явно выраженный тёмный окрас с уклоном в некроэнергию. Совершенно обыденное явление — чтобы такого не случалось, надо вырывать фрагменты седьмой оболочки души из ещё живого разумного, а если уж души коснулась Смерть, то это никак не уберёшь пока та не переродится в новой жизни. Собственно, на это перерождение использованные души и отправились — всё полезное я из них извлёк, а почти чистые ядра даже для магических поделок малопригодны, да и поглощать их бесполезно — они просто прилипнут к родному ядру души и так и будут на нём висеть ничего не давая, хоть и ничего и не отнимая. Для Сиесты же потемнение магической оболочки души не значило ровным счётом ничего. На её способности это никак не повлияет, а некоторое облегчение освоения некромантии (не слишком сильное, ибо настоящей Тёмной она не стала, так как не менялась ни её личность, ни взгляд на мир), как и повышенная чувствительность к боевым чарам на основе Света (что тоже не очень считается, так как обычного человека любые такие чары всё равно убьют на месте, а после моей работы она переживёт даже А-ранговый удар, пусть и не так хорошо, как пережило бы его магическое существо с равновеликой по насыщенности, но нейтральной энергетикой), при её профессии не играют никакой роли. К слову говоря, по ходу дела, пришлось слегка доработать принцип магической привязки, унаследованный девушкой от природы домовиков, конкретно — способ её обрыва, через ритуал-символ вручения одежды. Сиеста уже принадлежала мне полностью, так как передала в моё владение свою душу, и я мог хоть закопать её в платьях, это бы ни на что не повлияло, но имея в виду прицел на её потомков, как биологический вид в целом, надо было этот момент доработать. Вот я и доработал, сделав процесс разрыва куда более осознанным — требующим чёткого волевого усилия от хозяина и формального же сообщения решения вслух. Не то чтобы мне это было нужно или я планировал какой-то резкий массовый развод боевых горничных с использованием девушки, но память о Добби стучала в моё сердце и требовала привнести в этот механизм немного логики и здравого смысла.

В общем, всё было хорошо и только на углубление отношений с мисс Лонгвиль мне всё никак не хватало времени. Сиесте я приказал молчать о её новых талантах во избежание лишней шумихи. Понятное дело, что девушке очень хотелось похвастаться, особенно, перед своими друзьями-приятелями из числа слуг Академии, но мой приказ нарушить она не могла, а объяснения, что поднявшаяся шумиха вот сейчас мне не нужна, но после поездки к ла Вальерам я буду не против даже публичных демонстраций «магичанья» служанки, и вовсе примирили с необходимостью подождать. Плюс, в её поверхностных мыслях что-то мелькало о какой-то сестре, но смотреть более глубоко или интересоваться напрямую, я посчитал излишним. Дозреет — сама скажет, а там уж оценим, что именно она хочет.

Между тем, к середине прошедшей недели Элеонора, убедившаяся, что Осман не собирается меня куда-либо выпихивать, решила покинуть Академию, так как решить наш спор при помощи дуэли хоть собственноручно, хоть прибегая к услугам бретёра она не могла из соображений здравого смысла. Самое забавное в этой ситуации было то, что покидала она её в сторону родового гнезда ла Вальеров, то есть пошла жаловаться отцу и, возможно уже с ним искать помощи в моём устранении/удалении от Луизы. И не то чтобы я видел в этом проблему, но… Нет, реакции герцога, даже если его «накрутит» дочурка, я не опасался, но вот для Луизы выбор между учителем и отцом будет мучительным, как и вся ситуация в целом. Мне такого счастья было не нужно.