Женское счастье

— Здравствуйте, Ваша Светлость, — робко ответил Данька.

Лиза обняла ребенка и тихонько шепнула ему:

— Дань, это же твой папа, чего ты так официально?

Малыш смущенно посмотрел на лорда. Он давно мечтал о том дне, когда герцог очнется и сможет поговорить с ним, но сейчас, когда это произошло, Данька разрывался между желанием подойти к отцу и стремлением спрятаться за юбку матери.

Рэмион здоровой рукой подтянул сына поближе и крепко прижал к себе.

— Данион, сынок, я так по тебе скучал, — герцог погладил мальчика по голове и пристально посмотрел в темно-серые глаза ребенка. Похожие Рион ежедневно видел в зеркале.

Лиза, утирая слезы, наблюдала за долгожданной встречей. Ее мечта сбылась — Рэм, наконец-то, признал своего сына, и теперь, Данька больше не будет бояться призраков прошлого.

"Ну, вот, только и делаю, что реву, — промокнув лицо платком, смущенно подумала она. — Никогда не предполагала, что стану такой плаксой"

Герцогиня усмехнулась и не смогла удержаться — подошла к мужу и обняла обоих своих мужчин.

— Ой, мам, он толкается! — Данька удивленно посмотрел на маму. — Братик меня толкнул!

Лиза переглянулась с мужем и рассмеялась.

— Видишь ли, сынок, как выяснилось, это не он... — женщина еще не успела договорить, как Данька возмущенно перебил ее:

— Правда, мам, он меня прямо в бок пихнул! Драчун!

— Это она, — улыбнулась Лизавета. — У тебя будет сестренка.

— Девчонка? — недоуменно переспросил ребенок. Он подумал немного, переваривая неожиданную новость и растерянно поинтересовался: — А что я с ней буду делать?

— Будешь защищать, и беречь,— ответил герцог, серьезно глядя на сына. — Мы, мужчины, всегда защищаем своих женщин. Так что, теперь, мы с тобой в ответе не только за маму, но и за малышку.

Данька, после недолгих раздумий, согласно кивнул, а потом, глядя на мать, важно произнес:

— Мама, ты не беспокойся, мы с папой о вас позаботимся!

— Спасибо, сынок, — согласно кивнула Лиза, стараясь скрыть непроизвольную улыбку. — Я очень на вас рассчитываю!

Она потрепала сына по кудрявой макушке и строго добавила: — А сейчас, беги завтракать, а после — в классную, матрэ Линда уже ждет тебя.

— Ой, а я совсем забыл про уроки, — встрепенулся Данион. — И мэтр Риган обещал мне рассказать, как добывают золото.

Мальчик быстро поцеловал маму в подставленную ею щеку, чуть замялся, глядя на отца, а потом, кивнул ему и вприпрыжку побежал к двери.

— У нас растет замечательный сын, — Рэмион задумчиво посмотрел ему вслед. — Надеюсь, он сумеет простить меня.

— Думаю, ты сможешь завоевать его доверие, — тихо ответила Лиза.

— А твое, Лис? — герцог взял жену за руку и пытливо посмотрел в глаза. — Твое доверие я смогу заслужить? Ты сможешь простить меня... сможешь забыть ту ночь... — он запнулся и попытался подобрать слова.

— Рэм, не нужно, — герцогиня легко погладила мужа по щеке. — Не мучайся сожалениями. Мы просто забудем прошлое и начнем жизнь с чистого листа, — она улыбнулась супругу и задумчиво добавила: — У каждого из нас есть о чем сожалеть... Давай, попробуем смотреть только в будущее и не оборачиваться назад...

— Лисси, — герцог взволнованно глядел на супругу.

— Рэм...

Лиза наклонилась к мужу и невесомо прикоснулась к его губам, даря мимолетную ласку, но Рэмион рвано выдохнул, перехватил жену рукой и крепко поцеловал. А потом, вытащил из волос Алиссии гребень и зарылся в рассыпавшиеся пряди, пропуская их между пальцами, любуясь блестящими темными кудрями. Как же давно он мечтал об этом... Предательская слабость расплывалась по телу, но герцог не обращал на нее внимания. Он смотрел на свою Алиссию и всей душой впитывал тепло ее улыбки и ласковый свет ярко-синих глаз. Неожиданно, в памяти Риона всплыли образы смеющейся светловолосой женщины и отчаявшегося мужчины из другого мира... Герцог вздрогнул и судорожно сжал ладошку жены. Лисси его. Только его. Тот, другой, проиграл. У него больше нет ни единого шанса... Рэмион аккуратно коснулся запястья герцогини и нежно обвел золотистые линии акриса. Яркий блеск брачной татуировки заставил мужчину довольно улыбнуться. Лис — его Истинная пара, и ничто не способно их разлучить.

А Лиза смотрела на мужа и безмолвно благодарила судьбу за то, что та дала им еще один шанс.

Супруги не могли оторваться друг от друга, и лишь деликатное покашливание, раздавшееся от дверей, вернуло их к действительности. Мэтр Риган медленно подошел к кровати и обратился к герцогской чете:

— Милорд, миледи, рад видеть вас в хорошем расположении духа. Миледи, вы позволите, я осмотрю Его Светлость?

— Да, конечно, мэтр, — Лиза поднялась с постели и посмотрела на мужа. — Дорогой, я зайду чуть позже.

Она еще раз оглянулась на герцога и покинула его покои.

Гант Тремэл задумчиво курил трубку, рассеянно глядя в окно. Последние лучи заката окрашивали небо в багровые тона, и все пять пологих холмов Танассы простирались перед графом, как на ладони. Вирский, с его лавками и складами, Эрейский — с изящными особняками ювелиров и магов, Торбильский — с огромными башнями магического университета, Сарейский — с раскинувшимися по его склонам кварталами ремесленников и рабочих, и Кассильский — с помпезными дворцами знати и пышными садами.

Граф выдохнул ароматный дым, машинально потер ноющую руку и усмехнулся. Его личный барометр предсказывал непогоду. Тянущая боль выворачивала все суставы, но Гант давно уже привык к этим ощущениям, можно сказать, даже сжился с ними, стараясь не обращать внимания на последствия собственной глупости. А как еще можно было назвать поединок со знаменитым иринейским сотником Галеном? Только глупец мог вызвать на бой прославленного воина. Тремэл усмехнулся, вспомнив того безрассудного юнца, каким был почти тридцать лет назад... Да, уж, самонадеянности ему было не занимать... Что ж, он сполна за нее расплатился... Разрубленное плечо и сломанные ребра быстро излечили юного графа от излишней самоуверенности. И это он еще легко отделался!

Да-а, славные были времена... Веселые. Ганту вспомнились многочисленные походы и многодневные плавания, бесконечная череда баталий и война с Иринеей, где он сражался на стороне равенийцев, тайные задания и официальные миссии. И везде рядом с ним всегда был Рион. Верный друг, почти брат... Прикрыв на мгновение глаза, граф постарался отогнать тревожные предчувствия. Герцог не может умереть. Не сейчас...

Тремэл не представлял, что будет делать, если Рэмион сдастся. И Алиссия... Ей нельзя оставаться одной. Положив дымящуюся трубку на подставку, Гант устало опустился в кресло и подпер руками тяжелую голову. Внутри шевельнулась предательская мысль. Если герцог умрет, то Лис станет свободной, и он... Тремэл вздрогнул и сжал кулаки. О чем он думает?! Рион выживет. Обязательно. А Лисси... она истинная пара друга, и этим все сказано. Он не должен допускать даже мысли о чем-то большем между ними, чем обычная дружба.

Сигнал вызова прервал размышления лорда. Гант подошел к сфере и нажал на светящийся камень, активируя изображение. Мэтр Риган, возникший в полукруге проекции, склонился в приветственном поклоне.

— Светлого дня, Ваше сиятельство, — негромко произнес старик.

— И вам, мэтр, — отозвался граф Тэнтри, внимательно глядя на ученого.

— Я с новостями, — невозмутимо произнес маг, и граф невольно задержал дыхание. Неужели, Рион... Внутри все оборвалось.

— Герцог пришел в себя, — добавил мэтр, после небольшой паузы, во время которой он пристально наблюдал за собеседником. От старого мага не укрылись мысли графа. И ужас, и боль, и страх, и... маленькая толика надежды. Риган увидел то, что хотел. Теперь, он знал, как поставить герцога на ноги. Если Алиссия не справится с этой задачей, то граф Тэнтри послужит прекрасным стимулом для лорда Аш-Шасси. Нужно только намекнуть лорду Тремэлу, что герцогине нужна его помощь.

А Гант, переведя дух, принялся расспрашивать мэтра о состоянии Рэмиона.

— Знаете, Ваше сиятельство, — ответив на все вопросы графа, добавил старый маг. — За герцога я не особо беспокоюсь, но вот миледи...

— Что с леди Алиссией? — мгновенно подобрался Тремэл.

— Боюсь, она не очень хорошо себя чувствует, — сокрушенно покачал головой мэтр. — Все эти волнения... Герцогиня совершенно не заботится о себе. Если бы вы могли повлиять на нее...

— Утром я буду в Мон-Терри, — коротко отрубил Гант.

— Тогда, до встречи, Ваше сиятельство.

Сфера потухла, изображение мэтра Ригана растаяло в воздухе, и кабинет погрузился в тишину.

Тремэл неторопливо достал кисет с табаком, задумчиво посмотрел на сверкающую огнями столицу и принялся набивать трубку. Сделав пару затяжек, Гант решительно отошел от окна и велел слуге седлать коня.

Глава 17

Рано утром, Тремэл добрался до Мон-Терри. Замок встретил графа сонной тишиной. Первые лучи цируса робко выглядывали из-за гор, окрашивая небо в нежные розоватые оттенки. Седые клочья тумана цеплялись за вековые деревья, не торопясь покидать свое ночное пристанище. Небольшая речушка, весело журча по камням, торопливо несла свои воды вниз, в долину. Гант полной грудью вдохнул свежий, чуть сыроватый воздух и решительно постучал кулаком в старые, бревенчатые ворота.

— Кого там ирг принес? — послышалось неразборчивое бормотание, и в узком окошке караулки показалась косматая физиономия охранника.

— Открывай, свои, — негромко произнес путник.

Физиономия исчезла, а, спустя пару минут, створки медленно двинулись с места. Тремэл спешился и, ведя своего Ориса в поводу, ступил на истертые каменные плиты.

— Светлого дня, граф Тэнтри, — Илиас, охраняющий вход в горный замок, коротко поклонился лорду, а его напарник, высокий, мрачноватый Карим, окинул гостя неприветливым взглядом и, ни слова не говоря, вернулся в караулку.

— Светлого, — Гант сдержанно кивнул часовому. — Как служба?

— Идет потихоньку, — пожал плечами десятник. — Да, и чего ж ей не идти? Слава Всесветлому, ни происшествий, ни разбойников. Благодать. Скоро забуду, как меч в руках держать.

— Ну-ну, — хмыкнул в ответ Тремэл и обернулся на звук колодезного ворота. Старина Тобиас, натужно пыхтя, набирал воду для своих подопечных и негромко разговаривал сам с собой.

— Лошадки, они такие, ласку любят... И руки добрые. А этот лезет со своими вилами! Ты сначала подойди к касатику, поговори с ним ласково, покорми сахарком. А они... Эх, не понимают! Одно слово — молодежь! Все торопятся, все нахрапом норовят... — тихо бормотал старик, опуская в колодец пустое ведро.

Тремэл весело усмехнулся: — "Тоби в своем репертуаре! Крепкий дедок!" Лорд Аш-Шасси давно уже нанял на конюшню молодых работников, но старик упорно не желал уходить на заслуженный отдых. Он так и продолжал ухаживать за лошадьми, проводя дни и ночи рядом с отборными герцогскими кахарцами.

Увидев графа, конюх отпустил ручку и заковылял навстречу лорду, на ходу поправляя выбившуюся из штанов рубаху.

— Ваше сиятельство, светлого денечка вам! Слышали, какая радость у нас? — улыбаясь беззубым ртом, прошамкал старик. — Милорд-то очнулись!

— Знаю, Тоби, — кивнул Тремэл. — Потому и приехал.

— А, это хорошо, — согласился конюх. — Его светлости приятно будет друга повидать. Да, и миледи тоже обрадуется. А за лошадку вашу не волнуйтесь. Уж я пригляжу.

Старик ловко подхватил под уздцы графского коня и повел его в стойло, а Гант, окинув все вокруг внимательным взглядом, поднялся по лестнице и вошел в просторный холл горного замка.

Груда белого меха, неожиданно преградившая Тремэлу дорогу, заставила лорда крепко выругаться и замереть на месте. Гант удивленно покачал головой. Только этого ему и не хватало! Вероятно, герцог решил завести идеального охранника, а иначе, что здесь делает ортонская сторожевая?

Эта порода собак была выведена магически и по праву считалась одной из лучших. Ортонцы не боялись заклинаний, а их толстая шкура, с длинным, пушистым мехом, не поддавалась самой острой стали.

Между тем, белоснежная гора чуть сдвинулась, и на графа уставились два пронзительно-синих глаза, а потом, крупный щенок добродушно вывалил розовый язык и принялся внимательно разглядывать гостя, не позволяя ему пройти дальше.

— Снежок, ко мне! — раздался громкий крик, и по лестнице кубарем скатился Данион. — Лорд Тремэл, он не причинил вам вреда? — обеспокоенно поинтересовался мальчик.

— Нет, — усмехнулся Гант. — Он всего лишь хотел познакомиться со мной.

Щенок, услышав голос маленького лорда, басовито тявкнул и кинулся к Даньке.

— Снежок, фу, успокойся! — рассмеялся ребенок, отбиваясь от объятий мохнатых лап. — Мама опять будет ругаться, что ты невоспитанный!

Несправедливость обвинения заставила ортонца тяжело плюхнуться на пол и обиженно посмотреть на своего хозяина.

— И не надо так глядеть! — назидательно произнес Данион, заставив Тремэла улыбнуться. Гант узнал эти интонации. Удивительно... Мальчик так похож на своего отца! Даже в малом.

— И что здесь за шум? — негромко поинтересовалась появившаяся в холле герцогиня. Увидев Тремэла, Лиза обрадованно улыбнулась.

— Гант, как же хорошо, что вы приехали! — воскликнула она, подходя к мужчине. — Вы уже знаете? Рэмион пришел в себя!

Тремэл склонился над рукой герцогини, не в силах взглянуть в ее сияющие глаза.

— Я счастлив, миледи, — сумев овладеть собой, ответил он. — Надеюсь, теперь, все наладится.

— Ох, Гант, я тоже на это надеюсь, — кивнула женщина и тут же спохватилась: — Ну, что же мы стоим на пороге? Даня, выпусти Снежка погулять и иди в столовую. Мы с лордом Тремэлом тоже скоро туда подойдем.

Снежок, услышав слово гулять, радостно взвизгнул и кинулся к дверям, Данион припустил за ним, а Лиза, взяв гостя под руку, направилась с ним к спальне герцога.

— Гант, только я вас очень прошу, — остановившись у покоев мужа, тихо прошептала герцогиня. — Постарайтесь не показывать своих эмоций. Рэмион пока выглядит неважно, и мне не хотелось бы, чтобы он увидел в ваших глазах жалость.

Она серьезно посмотрела на графа, и тот понимающе кивнул.

— Не переживайте, миледи, все будет хорошо.

Лизавета вошла в спальню герцога и радостно улыбнулась сидящему в подушках мужу.

— Рэм, посмотри, кого я к тебе привела! — воодушевленно воскликнула она.

— Рион, дружище, — Гант пересек комнату и оказался у постели приятеля. — Как же я рад тебя видеть!

Он крепко пожал здоровую руку герцога и окинул того внимательным взглядом. Алиссия была права. Рэмион выглядел пугающе. Изможденный, бледный, осунувшийся... Ноги и правая рука заключены в лубки, на лбу краснеет заживающий рубец, вдоль ключицы тянется длинная багровая полоса, оставшаяся после когтей нежити.

Тремэл невольно поежился. Тень прежнего герцога смотрела на Ганта живыми, темно-серыми глазами и от этого внимательного взгляда не могли ускользнуть мелькнувшие на лице графа эмоции.

— Что, все так плохо? — усмехнулся Рэмион.

— Прекрати, Рион, — укоризненно посмотрел на него Тремэл. — Сам же знаешь, что через пару недель все придет в норму.