На шахте его хвалили, он отца догонял, его старшим смены собирались сделать. Тут уж по сторонам смотреть некогда, пришел — и упал. А вот младший про отцовскую пассию знал.
Про все остальное он не догадывался, хоть тут повезло, но даже с изменой получилось мерзко. Когда твой сын, мальчик в которого ты душу вложила, с невинными глазами заявляет: а что такого? Мать уже старая, понятно, отцу кого помоложе захотелось, погулял бы, да и вернулся, куда ему идти? Чего мать-то взволновалась? Что она — не догадывалась, что батя и раньше гулял?
Нет, не догадывалась!
Вот не верится в такое подлое предательство! Тем более, от человека, которому всю жизнь отдала, которому детей родила, дом вела, ведь каждую ночь в кровать с ним ложилась, и он хоть бы раз... он ведь и с той дрянью, и с ней... извини, Лисси! Мерзко все это!
Просто — мерзко!
А делать-то что?
— А что полиция говорит? — Элисон считала, что эмоции луче потом... она тоже сочувствовала несчастной женщине, но исходить лучше не из страданий, а из конкретной обстановки. Действовать, а потом уж можно и поплакать!
Она точно знает!
— Эту... пакостницу полиция отпустит. Штраф ей выпишут, ну и отрабатывать заставят честным трудом, так что на год она попадет в прачечные. Вот, как оттуда выйдет, пусть себе другого дурака ищет.
— А ничего, что она убить хотела? — сощурилась Элисон.
— Не убила же! И без Антона такого бы и не случилось, поигралась бы, да и бросила. Начал по-настоящему все он. Мог бы мне документы отдать, а не показывать ей, не ввязываться во все это...
Элисон пожала плечами. По ее мнению, Антона тут водили, как бычка на веревочке. В роли веревочки — то самое место, которым он думал! Но... от него сейчас и правда будет больше вреда, чем от той противной девки. Он — муж.
У него законные права, если он не даст согласия на развод, то тянуться все это будет долго и печально, а доказать покушение на убийство...
Мошенничество — есть. И то ведь можно отболтаться, сказать, что сюрприз любимой готовил...
Элисон ли не знать, как за красивыми словами может скрываться озеро жидкой грязи. Густой и вонючей?
Да, придется договариваться, придется лавировать, а самое печальное... что дальше-то делать?
Оставаться жить в доме, где все, абсолютно все отравлено горечью предательства и обмана? Выходить из дома и думать, как тебя пытались убить?
Смотреть в глаза сыну, который не видит ничего плохого в измене. Он даже не понимает, что это подло! Вообще не осознает!
Где она так упустила своего малыша?
Вроде бы воспитывала их со старшим одинаково, любила одинаково, не выделяла, не ущемляла, но старший аж от омерзения дергался при мысли о том, что хотел сотворить Антон, а младший все так спокойно принял... он сам на такое будет способен?
Почему так больно?
— А с супругом вашим что будет?
— Мы разводимся. Наследство полностью отходит ко мне, нажитое в браке делится пополам. Получается вполне приличная сумма.
— Его посадят в тюрьму?
— Да. Покушение на убийство снимается, мы с ним договорились на развод и раздел, поэтому остается мошенничество. Эти двое наговорили достаточно, деньги мне никто из них отдавать не собирался, тут есть и преступление, и все остальное... четыре года.
— Мало, конечно, — вздохнула Элисон, — но за это время много воды утечет.
— А мне сейчас кажется, что это очень много, — вздохнула рена Кирстен. — Четыре тоскливых года... Антон каялся, прощения просил.
— Будете прощать?
— Не смогу. Смотреть мерзко, а как подумаю, что он этими губами меня целовал, после той мрази... хоть в нужник беги, такое омерзение накатывает.
Элисон решила не развивать дальше эту тему.
Она бы не простила, а чужая душа потемки. Но ладно измена — он ведь жену приговорил. И судя по всему, рена Кирстен об этом отлично помнит. Какое уж тут прощение?
Разве что — посмертно.
— Уезжать из города вы не хотите, — побарабанила пальцами по столу Элисон.
— Нет, не хочу. И жить там не хочу, и уехать... здесь Эрки.
— Он не привязан к могиле, он привязан к вам, — Элисон посмотрела вбок, отлично видя упрямую остроухую тень рядом с хозяйкой. И кинулся бы, и загрыз любую беду, только вот эта не из тех, которые порвать можно. Это тоска внутри самого человека, как у волка, который на луну воет...
— Это хорошо. И все равно, тут я всех знаю, а в другом месте — что я начну? Как это будет? Что я вообще могу начать в этом возрасте?
Элисон пожала плечами.
Вот с ее точки зрения, начать можно было вообще в любом возрасте, главное тут успокоиться и двигаться вперед. Сколько тебе лет-то? Пятьдесят?
Отличный возраст!
Дети выросли, внуков пока нет, зато деньги есть. Живи — не хочу! Радуйся!
— Почему бы вам и правда не съездить в столицу — развеяться? Реально вступить в наследство, пожить там немного, купить себе обновки? Что вам мешает?
— Я... я просто не умею так.
Все верно, когда ты живешь своим домом, когда у тебя хозяйство, двое детей, нехватка денег... муж ведь все деньги на свете не заработает — отвыкаешь от многого.
— А вы попробуйте.
— Лисси умную вещь говорит, — поддержала вдруг рена Ханна. — Может, нам с тобой вместе съездить?
— Ты тоже в столицу хочешь?
— Кати ко мне приезжала, я тоже к ней съездить хотела, но у них и остановиться негде толком. У ее мужа квартирка служебная, а так бы я у тебя комнатку сняла, а к ним в гости ходила?
— Ты с ума сошла — снимать? Живи бесплатно, мне веселее будет!
— А рена Ханна вам могла бы как раз и подсказать что полезное, — заметила Элисон. — дом в столице не должен стоять просто так, дома разрушаются, ветшают, может, вам его можно кому-то сдать.
— Целый дом?
— Почему нет? Это столица. Многие так предпочитают, не покупать себе дом, а взять в аренду на сезон или два. Тогда вам надо будет найти хорошее агентство, договориться с ним, чтобы они сдавали и следили, скажем, процентов за тридцать от прибыли, а остальное пойдет вам на счет. Оставите себе несколько комнат или флигель... там такое есть? Садовый домик, может быть?
— Не знаю. Надо ехать и смотреть.
— Вот. У рены Ханны есть навык содержания большого дома, а вам деньги и не помешают. Сын жениться собрался, молодым нужен будет дом...
— Я думала, он жену к нам в дом приведет...
— рена Кирстен, зачем такие жертвы? Две хозяйки, на одной кухне... вы с ума можете сойти! Почему бы не подумать и не построить новый дом? К примеру? Купить участок в другом месте, сделать дом на две семьи, с двумя выходами? С двумя кухнями, чтобы ничего не делить? И вам хорошо, с внуками понянчилась и к себе, отдыхать, и невестке неплохо, ей никто не указывает и кастрюльки за ней не перекладывает?
— Я о таком и не думала.
— Так подумайте, — Элисон пожала плечами. — Вам в любом случае надо в столицу, хотя бы на месяц, все разузнать, прикинуть, на что вы можете рассчитывать, если дом будете строить, может, пока лучше будет вам пожить в столице, а молодым в вашем доме. А деньги от сдачи направить на строительство? Тут считать надо, и серьезно, знать, на что именно вы рассчитываете, сколько и что будет стоить...
Рена Кирстен выглядела серьезно замороченной, но хоть уже не страдающей о своей загубленной жизни. Элисон развела руками, мол, чем богата, тем и рада. Не знаю, что еще посоветовать, но вы обращайтесь.
Рена подумала еще немного, отпила чая и повернулась к Ханне.
— Хани, а и правда, поехали со мной в столицу? У тебя там дочь, авось, обмануть нас сильно не даст, а мы по магазинам пройдемся, дом посмотрим, что сдадим, что еще сделаем? И ты развеешься, и я немного успокоюсь.
Думала рена Ханна недолго.
— Поехали. Когда?
— Эммм...
— Можешь договориться с соседкой, приглядит она за твоим хозяйством. И кота твоего к себе заберу, — подсказала рена Астрид. — Кот у меня поживет, кур к соседке, свинью тоже к ней, а остальное — какое у тебя там хозяйство? Три яблони — две груши?
Кирстен вздохнула.
— Я так на этом огороде наломалась, когда Антон больше зарабатывать начал, так радовалась, что покупать все можно... Да. Наверное, так и сделаем. Точно возьмешь Полосатика? Они с Эрки дружили, даже спали вместе...
— Возьму, конечно. Я ж помню, он у тебя домашний, ласковый... его одного нельзя но и в столицу его сейчас куда тащить?
— Спасибо.
Элисон решила, что с остальным без нее разберутся, и удрала спать. У нее и свое дело есть, скорее бы выходные наступили!
* * *
До выходных благополучно наступил и рент Слифт.
Элисон на ногу всей тушкой. Вылетел из-за угла, мало того, что девушку толкнул и на ногу наступил, так еще и за руку дернул в сторону.
— Простите!
— Прощшшшшаю, — прошипела Элисон так, что дрогнул бы даже шерстистый носорог. Симон Слифт оказался покрепче, и с места не дернулся.
— Рента Баррет, хотите мороженое?
Элисон задумалась.
Мороженого хотелось. Слифта не хотелось, но одно, увы, прилагалось к другому. А аванс будет еще только через три дня. Рена Астрид и так то угостит, то накормит, но совесть у Элисон была, на шею она своей домохозяйке садиться не хотела, и постоянно что-то покупала к столу. Благо, теперь знала, что нужно купить. Хотя все равно этого было бы слишком мало.
Рена Кирстен, вот, недавно прислала целую гору продуктов. Она собралась в столицу и через день ей уезжать, а куда вот это все? Это надо съесть!
Дети?
Так они сейчас на шахте, а потом... все равно пропадет половина. Привыкли, поросята, что мать за ними бегает, кормит-поит, вот, теперь пусть сами жить попробуют. Подумают, каково оно — на хозяйстве! А то ишь ты, привыкли, что так можно...
Нельзя!
Отказываться от детей она не собиралась, даже от младшего, но проучить их стоило. Да, и старшего тоже, потому что думать надо пустой головой. Плевать тебе было на родителей? Пусть что хотят делают, а тебе бы свою жизнь устроить?
А у тебя так много родителей, чтобы на них плевать? Эти надоели, так еще парочку заведешь? Тем более, что мать-то тебя любит, и заботится, и любовника себе не искала, о вас думала, а не о том, как стареет, и как надо время себе еще урвать, а то и яблок на стороне.
Вы мать отблагодарили?
Ну так и не обижайтесь, как аукнется, так и откликнется.
Рена Астрид уж смеялась, что можно с Элисон ничего за прокорм не брать, но тут возмутилась сама Элисон. Одна мысль, что она будет нахлебницей... рена Астрид ведь тоже не так богата! Сдавала бы она дом всяким Барбарам — было б лучше, только вот и репутация у дома была бы никакая. А она клиентов выбирает тщательно, потому и денег не так много. Это ведь — ДОМ.
А дом — это подвал, в котором и плесень бывает, и чердак, на котором щели, и сад, за которым надо ухаживать, и куча мелкого ремонта... расходов хватает, а доходов не так, чтобы и много.
Так что...
Мороженого хотелось, но деньги были строго рассчитаны.
Лапдно, потерпит она десять минут Слифта, не умрет.
— Шоколадное, рент Слифт. И с шоколадом.
— Прошу, рента Баррет.
Что хорошо усвоил рент Слифт — это важно. Женщины обожают говорить о себе.
Только дай возможность, а уж она тебе сама все расскажет, и как она в детстве в куклы играла, и как в юности влюбилась, или в нее влюбились, он по матери знал. Только спроси, а потом фонтан не заткнешь. Он и спросил.
— Рента Баррет, а в столице как жить?
— Дорого, — честно сказала Элисон, с удовольствием разворачивая ледяную сладость и впиваясь в верхушку. — Очень. Здесь дешевле.
— Наверное, в столице интереснее. Там музеи есть, выставки...
— Я училась. У меня не было времени.
— А чему вообще учатся маги?
— Разному. Не обижайтесь, рент Слифт, но в такой хороший день мне не хочется вспоминать учебу. А вы тут учились? — вежливо поинтересовалась Элисон.
— Мы с мамой переезжали...
— У вас очень неординарная мама.
В отношении мужчин этот постулат тоже работал. Так что следующие десять минут рент Слифт разливался соловьем, рассказывая, какой он замечательный. Просто его не всегда могут оценить по достоинству, а он-то... ух!
Элисон это комментировать не стала.
Хоть ух, хоть ах...
Она искренне считала, что мороженое отработала. Мужчина все это время говорил, она слушала, а это тоже тяжкий труд. Особенно, когда хочется просто посидеть в тишине. И когда тебе и рядом не интересно, как мамаша Слифт переругалась со всеми, с кем могла, и ее отфутболили из последнего города, бедный Симочка едва успел образование получить. Сюда они приехали по распределению, поступила заявка на стажера вот и...
Где учат на полицейских?
А на них не учат. Рент Слифт учился юриспруденции, хотел поступать в аспирантуру в столице, но из-за происков врагов...
Ох уж эти враги!
Везде пролезли и до всех докопались!
Конечно-конечно, всегда и везде возьмут блатных, родных, своих...
Элисон с этим бы даже согласилась, но... есть одно — но!
В том же институте отлично понимают, что нужно не только по блату, но и результаты давать. Так что все идет примерно пятьдесят на пятьдесят. Половину берут своих, а половину — умных и талантливых, но действительно умных. А рент Слифт, как ей показалось, был не настолько талантлив. Он определенно, неглуп, у него достаточно широкий кругозор, и собеседник он неплохой.
Но можно ли назвать его настоящим талантом?
Вряд ли.
Хотя Элисон точно утверждать и не могла. А вдруг она тут гения проглядела? Горе ей, о горе!
Вот, рена Арисса точно уверена, что ее сынок — чудо, гений и счастье всего мира. Может, Элисон и правда чего-то недосматривает?
С этими мыслями девушка и вернулась в контору.
— Лисси, загляни ко мне?
Рена Ирэна в окно смотрела время от времени. Понятно, у нее и своей работы много, но хороший бухгалтер все успевает. У него сорок глаз — и расположены они кольцом вокруг головы, точно-точно. И то, что она видела, почтенной рене не понравилось.
— Лисси, тебя Слифт провожал?
— Ну да.
— Он тебе понравился?
Элисон честно подумала пару минут.
— Нет. Я просто не смогла устоять перед мороженым.
Ирэна хмыкнула. На улице и правда было жарко, так что аргумент она признала весомым. Не так приятен мужчина, как его подарок.
— Лисси, ты с ним будь поосторожнее, ладно?
— Он...
— Нет, не он. Его чокнутая мамаша. Ты ее сама видела, тебе ВОТ ЭТО рядом нужно?
— Вообще не нужно, — честно сказала Элисон, — я ж с ума не сошла!
— Вот. А она ж мать! Она ж для своего чадушка горы свернет...
— И меня наизнанку вывернет.
— Да. Поэтому общайтесь только на людях, а лучше, в присутствии кого-то третьего. Ей-ей, целее будешь.
— Обещаю, — кивнула Лисси.
— Я знаю, что ты умничка, но вдруг?
Элисон честно пообещала, что никаких 'вдруг' не будет. Даже если бы Слифт ей понравился до безумия, а этого точно не было, один взгляд на его маму — и девушке безумно хочется бежать куда подальше. Получить вот ЭТО в свекрови?
Тут пропасть есть?
Вот, в пропасти явно будет лучше, чем у Ариссы в пасти!
