— Нет, всё не так! — Меня этот ответ удивил. — Я хочу, чтобы она сама решила, что будет меня слушаться. Чтобы уважала. И любила. Но не так, как любит братьев.
— А как?
— Не знаю. Но не так. Лиша их любит как-то снисходительно. Как будто это они младшие, а она совсем взрослая. И братьев она совсем не слушается. Но чтобы любила не так, как меня любит Миори. Я хочу, чтобы Лиша оставалась Лишей.
Я тяжело вздохнула. Помнится Шен хотел держать девочку на расстоянии от Джина. Как тут говорится? Хочешь рассмешить Богиню — расскажи ей о своих планах на жизнь.
— Не дави на неё. Не торопи. Говори с ней. Не спорь, не приказывай. Просто, говори. Как с равной. Хвали её, когда она заслуживает похвалы. Покажи, какой ты замечательный. И не таскай ты ей больше змей. Даже безобидных. Даже очень красивых. Она их боится. Девочки не любят тех, кто их постоянно пугает или обижает.
— Да? — мой сын задумался. — Так, получается, что Лиша не задавака, а маленькая трусишка? Хорошо, я больше не буду. И надо, наверное, сказать, что больше не буду? Чтобы она не боялась. Мам, я пойду? Мне же надо ещё столько всего сделать. Кухня. Учебная площадка. И с Лишей поговорить. Я тебя люблю.
— И я люблю тебя, Лисёнок.
Глава 37
Первых детей привезли в закрытой повозке, похожей на клетку. Как скот. Это выглядело жутко. Но там был Лей и, значит, на то были свои причины. Может, нормальная повозка сломалась? А ехать, пусть и в клетке, удобнее, чем пешком идти.
— Постоянно сбежать пытаются, — сказал Лей, утирая пот со лба. — Я им объяснял, рассказывал. Не верят. Соглашаются. Кивают. Обещают сидеть тихо и слушаться. А стоит отвести взгляд — бегут. И, главное, было бы куда... в лес бегут. Когда до ближайшего поселения идти неизвестно сколько. Когда с собой ни еды, ни воды.
— Устал? — спрашиваю участливо.
— Безумно.
— Как тебе эти ребята?
— Была б моя воля, я бы их и близко не подпустил к юному господину. Хитрые озлобленные рысята, а не дети. Но и на улице оставлять их нельзя. Или сгинут, или другим много бед принесут. А если их в казарме запереть лет на пять, может толк выйдет. Но будет сложно. Взрослые они слишком. Нет там несмышлёнышей.
— А что делать? — Улыбнулась я невесело. — Будем перевоспитывать рысят в лисят.
— Не надо, госпожа, — Лей слегка побледнел. — Три десятка Лисят камня на камне тут не оставят.
— Надо, Лей. Надо. Где они жили? На улице. Как они жили? Свободно. А ты их в казарму. Да, понимаю я, что для их же блага это. Но если не дать им взамен свободы физической свободу духовную, мы сами приведём их к бунту.
— Да, как её внушить этим зверятам? Они вообразили, что их тут чуть ли не заживо есть будут.
— Братья по оружию принца могут быть лишь людьми свободными. Лишь воля и усердие определят их судьбу. Станут усердно учиться и слушать наставников, будет им счастье, о котором они и мечтать не смели. Нет — ворота там. Силой держать не будем. Потом. Сейчас, конечно, посидят под замком, пока не успокоятся немного.
— Но я не только с плохими новостями, — улыбнулся молодой целитель. — Со мной приехала Алия. Семья её мужа открыла здесь торговый дом и поставила Тьери присматривать за ним. Она с дочерью навестит вас сегодня. Если вы не против.
— Я буду очень рада, как и девочки.
Дочку Алии назвали Мей. В мою честь. Сейчас ей было около двух лет. И мне показалось странным, что моя бывшая служанка решилась на столь тяжёлое путешествие со таким маленьким ребёнком на руках. Надо бы поподробнее расспросить, что её сподвигло на этот подвиг.
А ребята, действительно оказались теми ещё зверятами. Отказались вылезать из повозки. Ну, не силой же их вытаскивать.
Любопытный Джин был уже тут как тут, и я переложила эту задачу на его плечи. Впрочем, мой сын думал над этой задачей недолго. Велел пробегавшей мимо служанке принести корзину с рисовыми лепешками и ведро родниковой воды с черпаком. Решил в рыбалку поиграть, похоже.
— Я — пятый принц, сын Императора Исао. Ко мне следует обращаться "пятый принц" или "молодой господин", — говорит он громко и властно. А нотки-то знакомые. Явно, у Киана перенял. — Вы здесь, потому что матушка моя, известная всей Империи безграничной добротой, в своей бесконечной милости пожелала дать беспризорным сиротам кров и пищу. Выходите и получите еду.
— А что взамен? — из повозки высунулась чумазая мордашка с криво обрезанными волосами. Девочка. Лет восьми на вид. Рослая. С очень густыми бровями и пухлыми губками. Не красавица по местным меркам, но мне её внешность показалась очень интересной. Если причесать и переодеть, глаз будет не отвести.
— Прилежно учиться, — теперь Лисёнок копировал менторский тон Шена. — Слушать наставников. Следить за домом, в котором будете жить. Нельзя устраивать ссоры, проявлять непочтительность к старшим, лгать и воровать.
— Мы манерам не обучены, — дерзко отозвалась девчонка.
— Наставники обучат. Проявлять почтительность — значит внимательно слушать, не говорить, пока не спросят, на вопросы отвечать быстро, коротко и по сути заданного вопроса. Назови своё имя, дитя.
— Раяна, — голос девочки стал немного громче. Джин улыбнулся. Он чувствует людей. Чувствует и понимает. А в том, как ведёт себя девочка нет оскорбления ни ему, ни нам. Дети боятся. Перемены всегда страшны. Особенно, для тех, кто долгие годы лишь выживал.
Юная Раяна боится, но волей своей заталкивает этот страх далеко-далеко и даже убеждает себя в том, что в душной деревянной клетке, остаётся свободной. И этим, наверное, напоминает Шена. Надо бы узнать о том, где и как жила эта малышка раньше. Уж слишком высоко она держит голову.
— Сейчас вы идёте в купальню. Служанки проследят и дадут новую чистую одежду. После вы отправитесь в свой новый дом. Девочки займут одну комнату, мальчики — другую. Но это место пока ещё нуждается в уборке и обустройстве. К вам придёт госпожа Лиша. Скажет, что делать. Не надо обманываться её возрастом и внешней мягкостью. В её власти сделать так, чтобы жизнь ваша стала легче. Чтобы еды всегда было вдоволь, а в комнатах было тепло и сухо. Или не сделать, если вместо благодарности за заботу она получит горькую обиду.
Это правда. Лиша очень добрая. Хотя, может и наказать нерадивых слуг. Без удовольствия. Власть не приносит ей радости. Но в доме должен быть порядок. Быть хорошей хозяйкой её учили с колыбели. Говорили, что за хозяйством нужен присмотр. Что есть плохие люди, которые получая достойную плату, вовсе не хотят работать, а некоторые могут ещё и вредить тем, кто их кормит.
— Мы будем слушать, что велит госпожа, — говорит девочка тихо, уже без вызова.
И я ухожу в свои покои, не сомневаясь, что вечером ко мне заглянут две маленькие подружки Лиша и Мияри, сказать, что новые дети сыты и спят на чистых лежаках, что всё хорошо. Они, лишённые материнского тепла очень хотят нравиться мне и как маленькие котята напрашиваются на ласку. А мне не сложно погладить их по головкам. И это помогает им чувствовать себя немного счастливее.
Потом прибегут мальчики. И тоже расскажут, что всё хорошо. Потому что им надо, чтобы ими гордились. Хотя, от похвалы млеют, словно котята и они.
Алия прибывает к нам вместе с маленькой Мей над которой тут же начинают сюсюкать Ая с Рией. Мы пьём горький чай я слушаю рассказ моей бывшей служанки.
Лей говорил о том, как живёт его двоюродная сестра. Мы получали письма. Но в письмах не принято говорить о чём-то настолько личном.
Алия вышла замуж по сговору родителей. Впрочем, молодые люди знали друг друга с детства. Были ли влюблены? Пожалуй. И любовь не заставила себя долго ждать.
Жили они, как и положено в доме семьи Инари.
Нет, невестку там никто не притеснял. Ею гордились. Ведь прислуживать наложнице Императора, у которой есть сын — это, по местный меркам, большая честь. Поначалу, всё было хорошо.
Свекровь рассказывала подругам, что ее милой невестке достались дорогие подарки. Хвасталась, что Алия качала колыбель пятого принца. А кто знает, может быть... пять — счастливое число.
Нет, всерьёз никто так не загадывал. Дети Золотого Города слишком часто умирали. Однако, стать следующим Императором мог любой из принцев. И, если так случится, все соседки помрут от зависти. Потому как помнить Императора с пелёнок — это золотой оберег от любой несправедливости. Случись что, ты всегда можешь пойти к Императрице, рассказать о своих невзгодах и попросить защиты. Злоупотреблять этим, конечно, не получится. Ведь если ты приходишь к матери Императора и просишь честного суда, имея пятно на собственной совести, суд может тебе же боком выйти. Но иные мошенники с тобой, даже, связываться не станут — поостерегутся.
С мужем Жила Алия хорошо. Только, детей у пары не всё не было. Год. Два. И госпожа Инари к жене своего единственного сына стала прохладнее относиться.
Потом случилась долгожданная беременность. И всё, казалось бы, наладилось. Только, родилась девочка, а роды были не слишком лёгкими. Целители, и даже Лей рекомендовали со второй беременностью несколько лет повременить.
Муж Алии согласился. Потому что его заботило здоровье и благополучие любимой супруги. А свекровь оказалась против.
Нет, она не желала Алии зла. И не требовала рисковать жизнью, рожая долгожданного наследника. Но всё чаще заговаривала о том, как было бы хорошо, если бы у маленькой Мей были братья и сёстры. Или о том, что Алии скучно одной, но если бы у неё была сестра-подруга... а у её сына молодая наложница...
Конечно же здоровая, чтобы могла родить много детей. И из семьи попроще. Чтобы была скромна, знала своё место и не искала ссор с женой своего господина.
Только Алия не хотела быть одной из нескольких женщин Тьери. Да, сейчас муж любит её. Но если появится другая, что останется от его любви? Или от её...
Вот и сбежала она на Юг от свекрови и её ядовитых укоров о том, что она — Алия слишком эгоистична и не думает о благополучии семьи.
— Не могла я находиться в том доме, госпожа Мейлин. Особенно, когда Тьери уехал. И десяти дней не выдержала. Собрала вещи. Свои и дочери. Попросила дядю — отца Лея нас сопроводить. Он понял. И помог.
— А муж? — спрашиваю осторожно.
— Рад нас видеть, конечно. Но просит вернуться. Тут нет достойного дома. А тот, что он купил, очень маленький и ветхий. Говорит, что соседки будут смеяться и гадости говорить. Что, мол, выгнали недостойную невестку из главного дома. А сплетни привязчивы и живут годами. И, даже, если мне нет до них дела, вдруг это коснётся Мей?
Я тяжело вздыхаю. Ладно. Одним ребёнком больше, одним меньше. Какая уже разница?
— Вот об этом не беспокойся. Не коснётся. Его Высочество принц Киан доверил мне воспитание двух девочек, лишившихся матерей. Думаю, им будет интересно играть с Мей — дочерью моей дорогой подруги. К тому же мне пригодится помощь. Присматривать за девочками, когда всё моё внимание должно быть сосредоточено на пятом принце, это так утомительно. Ведь всем известно, что восьмая наложница Императора скромна, добра, добродетельна, но слаба духом и телом. А юный принц, к несчастью, унаследовал её болезненность. Как же ей бедняжке уследить за всем? Не будет ли лучше вверить воспитанниц заботам достойной замужней женщины? Нет, не полностью, но, даже, небольшая помощь подруги станет подспорьем.
Алия с трудом удерживает маску вежливого внимания. Степенно кивает. А в глазах плещется смех. Облегчение читается во всём её облике. Молодая женщина надеялась на помощь, но не могла на неё рассчитывать. Всё же, столько лет прошло. А я ей ничего не должна. Что она сама может предложить матери принца за такое покровительство? Многое. Хотя, сама об этом никогда не думала.
— На самом же деле ты будешь учить с других девочек. То есть Лишей и Мияри — тоже. Но в меньшей степени.
— Чему? То есть, сделаю, как вы прикажете, но не совсем понимаю...
— Из диких рысят надо сделать идеальных барышень, которых не стыдно отправить прислуживать в императорском дворце. Лей же тебе рассказал о поручении, которое дал ему принц Киан? Ты должна быть строгой, но не ломать. Нам не нужны их страх и ненависть.
— Когда мне надлежит приступать?
— Через несколько дней. Тебе ведь нужно некоторое время, чтобы обустроить свой дом и быт. А детям привыкнуть.
— Благодарю, госпожа Мейлин. Вы невероятно добры. Но не разумнее начать как можно раньше? Путь девочки сразу привыкают к новой жизни и обучению.
— На время, пока твой муж не обустроит приличный дом, можешь с дочерью пожить здесь. Я в твою работу вмешиваться не стану. Действуй как полагаешь правильным.
Не потому, что мне нет дела до этих детей. Просто, неразумно взваливать на себя всё на свете. Как тут говорят, нельзя одновременно разводить огонь и идти за водой. Алия — разумная молодая женщина и справится тут лучше меня. А я больше нужна моему Лисёнку и его маленькой стайке.
И, может быть, Лей прав? Не стоит из всех детей воспитывать лисят? Такая мера свободы допустима для принца и его ближайшего окружения. А остальным? Им жить среди простых людей. За ними нет богатого и влиятельного рода. У них будет только Джиндзиро. И при таком раскладе они будут готовы за него любого загрызть. Но такая фанатичная преданность — это обоюдоострое лезвие.
Но нет, не стоит пока торопиться и устраивать социальную революцию.
А потом... Потом и посмотрим.
Время всё расставит по местам.
Главное, чтобы нам дали это время.
Часть 3. Венец Императора
Глава 38
Время-время...
Когда тебе плохо оно стоит на месте, запирая в бесконечности собственной боли.
А когда ты счастлив, ускользает, словно песок сквозь пальцы.
Дни мои были похожи один на другой. Не случалось в них ничего страшного. Были тревоги, заботы. Но всё оставалось просто и обыденно.
Обычная размеренная провинциальная жизнь. О нас словно бы забыли в Золотом Городе. И одно это делало нас счастливыми.
Мы были свободны целых десять лет.
Лисёнок рос слишком быстро и сейчас казался немного старше своих лет. Мой сын и в детстве был похож на Киана, но сейчас стал его молодой копией. Они даже хмурились одинаково. И одинаково улыбались. Даже их голоса многие путали. Будто Джин, действительно, был нашим общим ребёнком.
Девять лет назад мы сыграли две свадьбы. И сейчас Лей с Рией воспитывали двоих дочерей, а Шен с Аей — сына.
Друзья Джина, тоже, выросли.
А звание "рысята" для уличных сироток как-то незаметно прижилось. Они им, даже, искренне гордились. Потому как рысь — животное мудрое, осторожное и очень грозное, несмотря на скромный свой облик. И сейчас они готовы были идти со своим принцем хоть на край света.
Мои мальчики из стайки лисят стали такими высокими. Переняли от Шена его невозмутимость и холодное достоинство.
А вот среди девочек сейчас пошёл небольшой разлад. Они, не то, чтобы перессорились. Но вели сейчас ожесточенную борьбу за сердце пятого принца. Причём, все девочки. Робкая Мияри. Прагматичная Лиша. Дерзкая Раяна и другие воспитанницы Алии. Даже малышка Мей, хотя, эта, скорее, за компанию фанатела по Джину. Потому что тут так принято и есть о чём поболтать с подружками.
