Средиземье. Путь Майара. Общий текст

Некоторые органы (такие как печень или селезенка) светились более ярко, другие слабее. Излучение от старика Шрога шло не такое интенсивное, как от молодых Осго и Востлинга. Самым 'ярким' выглядел Весельчак.

Я перевел взгляд на стены, пол и потолок. Западная стена немного мерцала — отдавала накопленное за день тепло. Остальные выглядели более бледно, но все равно я отчетливо их различал — в серых, коричневых и болотного цвета оттенках.

Самого первого, аккуратно, стараясь не шуметь, мы спустили Осго. Лучник должен осмотреться, и если всё спокойно, а веревка позволила достичь земли, два раза дернуть.

Мы с Весельчаком, упершись в подоконник, медленно травили веревку. Пока что мы ее не привязывали, и спускали лучника вручную. Потом же, когда будут уходить последние, мы ее закрепим — мы уже придумали как это сделать.

Мы ощутили, как веревка ослабла, а потом снизу Осго два раза ее дернул. Что ж, удалось. И рассчитали все правильно. Суммарной длины пущенных под нож плащей, хватило — у нас в руках еще находился кусок чуть больше трех метров.

Теперь ждать. Осго должен осмотреться, а потом вернуться с докладом.

Через полчаса, прошедшего в напряженном молчании, веревка дернулась три раза. Это сигнал.

Мы с Весельчаком легко затащили нетяжелого парня обратно, и, переведя дух, отошли к одной из стен.

— Ну, как там? — Весельчак первым задал интересующий всех вопрос.

— Вроде нормально, — Осго плюнул на содранную до крови ладонь. — Там конечно кругом кручи, но я так думаю, что выбраться и отойти мы сможем.

— Поста там у них нет?

— Там нет, но на стене поблизости прохаживается часовой.

— Может заметить?

— Если будем шуметь, то да. А так, есть шанс проскочить.

— Теперь давайте думать, когда совершаем этот рывок, — я обратился ко всем. — Главное, что бы они ни начали новый штурм, и не заметили нашу попытку. Тогда последние, охраняющие отход, точно не жильцы.

Говорили мы еле слышно, шепотом, сев голова к голове около раненых.

— Сейчас, — предложил Грес.

— Согласен, — я почувствовал, как Тгор сжал мне плечо.

— Я, как отец, — это Вост.

— Если орки полезут, то, скорее всего под утро, — заметил Шрог.— Нам надо время. Так что лучше сейчас.

— Хорошо. Тогда действуем.

Первого мы спустили Востлинга. Парень по весу оказался совсем легким. С ним спустили наши рюкзаки и снаряжение.

Второго, запихнув в спальник, отправили Тгора. Потом, также, спустили Греса. Работали неспешно, и очень тихо. Время медленно уходило.

Один раз мы замерли. Во дворе крепости послышался шум. Несколько томительных минут, казалось, превратились в вечность. Время замерло, как капля меда, медленно растянувшаяся с ложки. Мы ждали нового штурма каждую минуту. Но всё обошлось.

Следом спустили Весельчака. Мы с ним самые тяжелые в отряде. Он пониже ростом, но более массивный. Но на верху нас еще трое, и мы могли достаточно уверенно контролировать его спуск.

Потом отправили Осго с остатками амуниции.

Наверху остались я и Шрог.

— Не передумал? — спросил я еще раз старого разведчика.

— Нет, — еле слышно пришел ответ. — В случае чего, я свое уже пожил.

Последний уходящий сильно рискует. Верхний конец веревки мы закрепили, но имелись весомые опасения в надежности крепления. В комнате мы так и не нашли каких-либо крючьев, выходящих из стен, или больших выступов.

Пришлось искать более-менее сухие куски дерева, укреплять их между полом и подоконником, и к этой ненадежной распорке привязывать веревку.

Шрог чуть ли не вдвое легче меня. И конечно, оставаясь последним, я бы легко спустил старика вниз. Но вот потом спускаться самому — это хороший шанс на падение.

Поэтому, когда мы обсуждали порядок спуска, старый разведчик, твердо и уверенно, предложил себя на эту роль.

Логика в этом есть. Он страховал предпоследнего, то есть меня, а потом спускался сам. С его весом это становится возможным.

— Жду тебя внизу,— перевалившись через подоконник, я скользнул вниз.

Лучник медленно травил веревку, я упирался ногами в стену и тихо-тихо сползал вниз. Предательски скрипел камень под подошвами. Вниз, шурша, падала пыль и кусочки камешков.

Вот и земля. Под спину меня подхватили руки друзей. Я два раза дернул веревку.

Вокруг разливалась тишина. Мы все напряженно смотрели вверх. На фоне неба и стены, разведчика практически не видать.

Я снова перешел восприятием в Призрачный мир — и теперь видел Шрога в тепловом излучении. Светящийся силуэт медленно перевалился через подоконник и осторожно скользит вниз.

— Дайте мешок,— я сообразил, как можно подстраховать.

Под веревкой мы накидали наши спальники и рюкзаки, а поверх этой кучи растянули еще один спальный мешок, держа его за четыре угла. Если старик сорвется, то конечно, мы его не удержим. Но хоть смягчим падение.

Один раз веревка дернулась и поползла вниз. Шрог сорвался, и разом пролетел около двух метров. Сверху посыпался какой-то мусор и пыль. Все замерли. И даже перестали дышать.

Но падение закончилось. Там, наверху, мы придумали какую-никакую, а страховку. Похоже, сейчас она сработала.

И вот, старый разведчик уже на земле.

— Молодец,— я не удержался и обнял его.

Стали собираться. Сначала, решили навалиться и выдернуть нашу веревку. Для этой цели мы с Весельчаком и Востлингом схватились и собрались повиснуть на ней. И лишь в самый последний момент сообразили, что так делать нельзя. Веревку то мы выдернем. Но вот подпорка, вылетая, может наделать лишнего шума и поднять тревогу.

Это лишний и совсем не нужный риск. Я дал команду на отбой.

Так что уходим так. Орки в любом случае сообразят, как мы ускользнули.

Грес кое-как мог ковылять, вися на моем плече. А вот Тгора пришлось нести. Осго, Весельчак и Востлинг периодически менялись, неся лежачего в спальном мешке, разведчика.

Где-то впереди находился Шрог. Помощи при переноске тяжелого разведчика от него меньше, чем от других. Но его слух, и чутье следовало использовать по максимуму.

Я периодически перестраивал зрение и смотрел на тепловое излучение. Всё прекрасно видно, и я могу вполне уверенно ориентироваться ночью. Земля, окружающиеся скалы выглядели в иных оттенках, в основном серыми, тусклыми, но я прекрасно различал местность и уверенно ставил ноги.

Но не всё так просто. Спустя некоторое время я понял, что глаза начали уставать. Надеюсь, это с непривычки.

Мы шли остаток ночи. И скорость движения всех нас нервировала. Приходилось делать частые остановки, отдыхать самим и поить раненых.

Люди устали, пропотели, и все чаще, с опаской кидали взгляды на восток, на быстро светлеющий горизонт.

Мы старались идти по камням, и оставлять меньше следов, но конечно, это получалось плохо. Несколько раз, призрачным зрением, я видел, как раненые теряли кровь. На землю падали светящиеся кляксы.

Я растирал их ногой, стремясь скрыть следы, но всё это выглядело достаточно наивно. Опытный следопыт, а я уверен, что у орков он есть, все мои старания перечеркнет внимательным и спокойным осмотром.

Шрог наконец обнаружил воду и мы устало повалились у около тихо журчащего ручейка. Вода оказалось вкусной, но очень холодной. На губы периодически прилипали небольшие льдинки.

Чтобы дальше не произошло, сейчас нам просто необходим отдых. Хоть полчаса. К тому же, у Греса открылось кровотечение. Вся повязка пропиталась кровью. Пришлось делать новую перевязку.

Затем я влил в друга немного энергии. Его серые губы и кожа слегка порозовели, а дыхание стало более глубоким. Уже лучше. Теперь очередь Тгора.

Шрог, хоть и не тащил раненых, вымотался не меньше других. От усталости у него появились мешки под глазами, щеки ввалились. Поднимающееся солнце резко обозначило морщины на лице. И сразу стало видно, что перед тобой уже далеко не молодой человек.

— Сейчас, отдохну малость, и вернусь. Посмотрю что там, — Шрог перехватил мой изучающий взгляд. — Стрел мало... Я возьму твои?

— Конечно, — я помогал Гресу пить воду, и задумчиво наблюдал, как разведчик перекладывает стрелы в свой колчан.

В настоящий момент, больше всего на свете, меня интересовало два вопроса. Сколько орков осталось у Ворот Мордора, и отправят или нет за нами погоню?

Если врагов не много, а по идеи так и есть, то при любом, даже самом скверном раскладе, мы имеем неплохие шансы отбиться и уйти.

Шрог прилег на спину, и уперся поднятыми ногами в скалу. Минут десять он просто лежал, набирался сил, затем собрался, потрогал тетиву на луке, перекинул через плечо колчан и растворился в темноте.

— Сколько примерно орков в крепости? Кто как считает? — обратился я сразу ко всем.

— Думаю около сотни, — ответил Весельчак.

— Осго? Ты же у нас самый глазастый...

— Да, примерно так.

— А ты, Вос?

— Мне кажется, побольше.

— Сколько ни есть, все нам достанется, — мрачно подытожил Грес. — Если они соберут погоню, то мы все узнаем.

— Ладно, скоро все прояснится, — я встал на ноги. — Подъем!

Следующие два часа мы двигались спокойно. Но на очередном привале нас догнал Шрог.

— Ну, как? — спросил я разведчика.

— Догоняют, — он вытер пот с лица, и устало оперся на лук. — Видел только передовых. Они осторожничают и стараются не подставляться под стрелы.

— Снял кого? — спросил его Весельчак.

— Нет.

— Тогда делаем так, — я осмотрел людей. — Шрог и Осго в арьергард, прикрываете нас, сколько сможете. Стрелы впустую не тратьте, бейте наверняка.

Весь этот день мы продолжали двигаться на юг, к своим.

Враги держались позади, создавая неприятное и постоянное чувство тревожного ожидания.

Впрочем, на наше счастье, у нас имелось два замечательных лучника. Конечно, до условного Леголаса они не дотягивают, но стреляют на порядок лучше противников. У орков таких стрелков, и близко нет. Шрог и Осго достаточно быстро внушили врагам почтение, и избавили от глупых идей.

Опасение вызывало иное — нас могут просто обойти по другой дороге.

Грес и Тгор, периодически набирая силы, сами вставили на ноги и хоть немного, но проходили. Это давало нам небольшие передышки.

Приближалась очередная ночь. Как-то неожиданно стемнело и похолодало. Раненых стало знобить. Я смотрел на синюшные губы Тгора и размышлял о целесообразности разведения костра.

Это, безусловно, поможет раненым согреться, но и выдаст нас оркам. Останется только встать на камень, и покричать, размахивая руками. Для верности, что б уж точно не пропустили.

— Ты как, без костра не замерзнешь? — спросил я десятника.

— Постараюсь,— он с трудом сдерживал зубную дробь.

— Держитесь, парни, — мы укутали раненых, чем смогли, и заставили залезть в спальные мешки. Я вновь влил каждому немного энергии. Правда, и сам при этом устал. Жаль, что у меня не получалось работать с большим объёмом магии. Умений, что ли не хватало?

Я стоял на страже, и во всю используя прекрасные возможности Призрачного зрения, осматривал окрестности.

Изредка, на фоне холодных скал, я замечал тепловые силуэты врагов. Сомнений не оставалось. В нашу сторону, пригибаясь, таясь, очень медленно двигалось около двух десятков фигур. Орки умело прижимались к камням, стелились по земле. И, в общем-то, всё делали правильно. Да вот только не знали они про то, что я их прекрасно, как на ладони, вижу.

Я еще раз осмотрел окрестности на предмет других вражьих отрядов. Вроде все спокойно.

— Осго, постой здесь, — я еле слышно позвал лучника. — За мной не иди, просто охраняй лагерь.

Осторожно, стараясь не шуметь, я выдвинулся на полет стрелы к врагам, и замер в узком, темном месте. Я схоронился за большим камнем, примерно на метр выше той предполагаемой тропинки, по которой они должны пройти.

Здесь царит темнота. Но не для моих глаз. Осторожно высунувшись, я наблюдал, как враги приближаются. Я положил ладонь на рукоять Энсала и медленно вытащил меч их ножен. Еще четыре шага, и начнем.

Орки хорошо видят в темноте, и, зная это, я старался вообще не шевелиться и даже тише дышать.

Передний орк замер, и я услышал, как он втягивает воздух, принюхиваясь. Враги как по команде остановился. Их передовой явно что-то чувствовал, но никак не мог определить, что же его встревожило. Наконец он немного успокоился, и дал команду продолжать движения.

Да, ребята, сейчас вас будут убивать. И хотя я не горю желанием бить исподтишка, но я сделаю всё качественно и без раздумий. Зря вы это всё затеяли, в общем.

Вот они уже около меня, под ногами. Я спрыгнул вниз, и пригвоздил передового орка к земле резким ударом между лопаток. Он успел лишь дернуться, а его душа уже стучалась в двери залов Мандоса.

Я выдернул меч из тела и шагнул вперед. Следующий противник поймал лицом носок моей ноги, и моментально отрубился. Еще одну жизнь я взял, перерубив Энсалом шею.

Орки вскочили на ноги. Трое бросились на меня, а остальные с криками стали разбегаться.

— Гул, гул, — в их голосах слышался неприкрытый страх. Что ж, я их понимал. На Тёмном наречье 'гул' значит призрак, который, как известно, неплохо видит в темноте.

Орки отчаянно и даже смело (этого не отнимешь) лезли на меня. Судя по всему, они достаточно уверенно видели, и неплохо ориентировались в темноте. Впрочем, им это мало помогло. Двоих смельчаков я успокоил достаточно быстро. И лишь с последним немного повозился. Да и то, лишь потому, что он все время отступал, отмахивался мечом и пытался выйти из боя. Я даже прикинул вариант с взятием его в плен.

Потом, с сожалением откинул эту мысль. И хотя командование Итиля намекала на 'языка', но с двумя тяжелоранеными, приглядывать еще и за орком, это уже перебор. Так что я сделал для него самое большое, что мог в данной ситуации — быстро прикончил.

Осмотревшись по сторонам, вернулся к тому орку, что получил ногой в лицо. Быстро его обыскал, отбросил в сторону меч и длинный нож. Затем потрепал его ладонью по лицу, и даже полил водичкой из фляги.

Орк дернулся.

— Тихо, — мой голос звучал спокойно и предостерегающе, а кинжал у горла добавлял дополнительные аргументы.

— Да,— орк помотал головой, приходя в себя. Он говорил тяжело, и немного присвистывая — похоже, я повредил ему челюсть. Или зубы, которых, обычно, после таких ударов больше не становится.

— Ответишь на вопросы, будешь жить. Не захочешь, попрощаешься с этим миром. Ты понял?

Естественно, мы говорили на Тёмном наречье. Слова его звучали грубо, отрывисто, многие звуки приходилось модулировать горлом. Очень много 'гш', 'шг', 'ыр', 'бх', 'тхр', 'зр', и им подобных. Ты словно сипишь, выдавливая из себя нужные слова. Да уж, это явно не язык скальдов и менестрелей.

— Я понял тебя, — орк отвечал тихо и уныло. Он, похоже, не верил моим словам и готовился к смерти.

— Сколько вас в Нархосте?

— Восемь десятков.

— Кто командир?

— Шгырш.

— Кто он?

— Сильный воин. Его уважают. Он из Гулдура.

— В Кархосте сколько бойцов?

— Там больше сотни.