Но они проиграли не в таких простых формулировках. Проигранный бейсбольный матч — трагедия. Время, в которое вложил всю молодость, в один прекрасный день вдруг звучно рушится на твоих глазах — и это они наблюдали в реальном времени.
Вкусив этой обиды сполна, быстренько удрать, пожалуй, никому не удастся. На самом деле, некоторые члены команды, желая продленной игры закончившегося лета, волоклись аж до соседнего города, до Сикуры, и пришли наблюдать за "игрой", которая давно их интересовала, но они не могли поиграть сами.
— ...Отписаться — это будет как костер в засуху. Ребятки из престижной школы тоже без принципов. Хотя да, наша "Коала матер" тоже уныла, четверо лучших, и все.
Этот SVS будет особенным. Видимо, под летний школьный чемпионат игра выросла в масштабах, даже числа в ставках выросли на порядок. Гордость престижной школы — не играем с гопотой, — и та ушла погулять, настолько интересной стала игра.
Чтобы свалить этих новоприбывших, Сёго избегал случайных матчей на виду.
Его оппонент — формальный участник с номерным сотовым. Как человек, связанный с игрой с самого ее учреждения, если он сегодня не останется в тройке лучших, то не сможет смотреть в глаза старшим.
— А все-таки надо хотя бы скоординироваться. Эх, где бы взять неплохого бьющего питчера...
Ночной воздух липнет к коже. От простой ходьбы пот льет градом, но Арисима Сёго раздумывает не о нем, а об оставленной игре.
В ушах еще звенят голоса ребят, нескоординированных, но возбужденных. Этот парк, потерянный меж высоких домов, и освещение, сделанное ими ради игры.
Видимо, дело в том, что оно слишком яркое.
У него, живущего полной жизнью, в обратной пропорции к восстановлению здоровой психики притуплялся нюх на опасность.
Еще одно. Не хватало готовности принимать во внимание тот слух, что шепчут уже несколько дней.
Сейчас потерянная с летом мечта целиком отнимает его неприятие тропической ночи, его чувство негативного.
Он как-то сказал, что заплатит по счетам.
И вот счет предъявлен.
— Хай. Ты бьющий?
Как жаркий зыбкий мираж, как призрак. Под фонарем тремя метрами дальше он появился один.
Имя счету — Синкер. Это прозванный так после множества игр маньяк-убийца.
?
Арисима Сёго потерял дар речи потому, что появившаяся тень на самом деле была призраком.
Лето — значит, страшные сказки. Что бы ни появилось под ивой, то есть под фонарем, появилось и стояло оно слишком уж странно.
Запах тела — пот и грязь. Местами прорезанные рубаха и штаны. Левая рука выставлена, но правая скрыта в длинном рукаве, не видно даже, что в ней. К тому же капюшон, бросающий на лицо глубокую тень. В этой тропической ночи он крайне странен.
— Ну? Ты ведь бьющий в SVS?
Хрипловатый, приглушенный голос.
По скрытому капюшоном лицу не понять, но вроде бы мужчина. Приглушенный голос похож на стариковский, но тело тянет на человека возраста Сего.
Но больше всего, больше странности этой личности, Сёго заинтересовала выставленная напоказ левая рука. Не то, что почти четыре месяца не тренированное, вернувшееся к уровню простого человека, его собственное тело. Рука мужчины была тренированной рукой спортсмена. По ее виду можно прикинуть общий тонус всего тела.
Бомжевата только одежда.
"Капюшон" — игрок. Причем высококлассный. В армии он много раз видел, как человеческое тело развивалось только для удара и только для броска, тело в "выбранном стиле", такое, как у Капюшона.
— Что смолк, Арисима Сёго? Я же не ошибся. Ну, заржавел, но движения ног и спина у тебя возвращаются к былому... Ты по-своему крепок. Хоть и отброс, за эти несколько месяцев ты восстановился.
Капюшон кашляюще рассмеялся.
Из его рта пошел белый пар.
Возможно ли? Его тело дрожало. В этой банной жаре, завернувшись в худи, говоря: "Мне холодно!"
— Ты кто?..
Глубокая ночь. Похоже на то, как, сходив в круглосутку, нарываешься на бродягу с ножом. Слишком поздно для ощущения опасности, но еще можно успеть. Расстояние есть, три метра. Арисима Сёго просто развернется и побежит полным ходом.
— Погоди. Я пришел на поединок. Ты сначала дай сыграть, а то неинтересно. И вообще, ну, вот ты побежишь, и останется только убить тебя. Бессмыслица какая-то, скучно. Так ведь, бьющий? Все равно умирать, так сначала сыграй со мной, а потом уж ласты клей.
Голос Капюшона лишен эмоций. Нет, лишен механизма их передачи.
Хриплый голос то ли спокоен, то ли возбужден, то ли радостен. Волна эмоций, которую уже не передать другому. А может быть, и нет. Может быть, его голос рождается из ярости.
Сёго вспоминает еще один прокатившийся слух.
Несколько дней назад один участник игры был найден мертвым. Место тоже было таким вот безлюдным, на трассе.
Причина смерти — удар по затылку. Предметом, размером с бейсбольный мяч, была разбита черепная коробка. После этого он, видимо, прожил еще пару часов, но никто не оказал ему помощи, и он скончался, а ранним утром был обнаружен каким-то мужчиной.
...Да. Участник игры убит предметом размером с мяч.
Для появления слухов этого достаточно.
Может быть, большие суммы призвали демона, который поселился в SVS в этом сезоне? Женщина-разрезанный-рот, не по эпохе. Или Чудище-в-красном-плаще. Чтобы победить в финале, монстр тайком появляется перед бьющими и вызывает их на игру, где ставка — жизнь.
Откажешься — убьет, за страйк-аут тоже убьет.
Только один способ спастись. Отбить мяч этого питчера по правилам SVS...
— Ты правда тот, из слухов?
Подобравшись, Арисимы Сёго изучает монстра перед собой. Почему-то его голос не дрожит.
Настоящий ли монстр или фальшивый, правдивы слухи, нет ли — ему неважно. Потому что в боязни нет ценности. Глаз Сёго как бьющего дает ему свободу действий.
— Слухов?..
— Ага. Недавно болтали, что появился питчер-маньяк. И одержимый, и крыша съехала, и за три страйка убьет, и кости очевидца съест, все такое. Хотя это фигня. Так что, ты и есть он?
— Пожалуй. Подписал контракт с дьяволом, точно. Скорее всего, тот маньяк — это про меня.
"Понятно", — Сёго кладет вещи.
Вытащив деревянную биту из кейса, он направляет ее на Капюшона.
— А значит, если наоборот, я отобью и пойду себе, так?
Недавнего страха уже нет.
Анализ боевых способностей противника — необходимый навык бьющего, и более того, психика взявшего биту в руки Арисимы Сёго уже принадлежит жаждущему битвы воину. Неизбежно, ведь они — бьющие — именно это и тренируют годами.
— Ух-х... Не ждал. Думал, второй будет мяться... А ты честно примешь вызов?
— А то нет. Если ты убийца, я легко не дамся, и хрен тебе, а не страйк-аут. А, у тебя сотик есть?
Капюшон показывает серебряный сотовый телефон. Это знак формальной записи со стороны питчеров. Арисима Сего, как бьющий, пользуется золотым сотовым.
Их игра. Игра в одну базу, SVS, — игра за восемнадцать сотовых телефонов. После схватки победитель отбирает телефон у оппонента. Потерявший телефон дисквалифицируется, а когда либо у питчеров, либо у бьющих отбирают все телефоны, матч заканчивается.
Решение о победе выносится по тому, чей лагерь набирает больше телефонов. Или же тот, кто собрал больше всех телефонов, награждается призом самого ценного игрока.
Официальный матч проходит раз в месяц.
Индивидуальное состязание не без примеси королевской битвы.
Вот что организовали молодые горожане, такой рай для игроков.
Народ, собирающийся в парке и играющий в похожее, — что-то вроде второго эшелона, и отличившиеся в матчах, показавшие реальный талант игроки допускаются до официальных соревнований.
Арисима Сёго — золото-3. Сотовый Капюшона — серебро-А (ас). Трудно поверить, но этот убийца открыто участвовал на сборах SVS-ников и заполучил свой сотовый.
То ли никто из игроков не знал, что этот игрок — носитель синдрома A, то ли он заключил свою сделку с дьяволом уже после регистрации. Такие подробности, впрочем, Сёго не интересовали. Может, потому, что он долго жил далеко от общественных условностей. Его неприятие к силовым решениям и преступлениям просто затупилось.
В каком-то смысле и сам Арисима Сёго — вне закона и одержим демоном SVS.
— Лады. Оппонент принимается.
При этом Сёго уверен в своей победе.
Рост Капюшона — сто семьдесят сантиметров. С такой статью скорость мяча будет максимум сто десять — сто двадцать километров в час. Из-за роста он должен нажимать на хитрые мячи, но правила SVS допускают просто касание, и Сёго сможет защитить дом. Одного "маньяка-питчера" недостаточно, чтобы бояться. Он просто отобьет мяч нок-аут.
Ну а если Капюшон не сдержит слова и накинется, то он просто ему врежет. Все-таки разница в сложении. В драке Сёго не с чего проигрывать, и вообще, у него бита, прекрасный инструмент.
Неприятно думать о бьющем, что был уже убит, но учитывая, что противник — маньяк, можно придумать сколько угодно противодействий. Арисима Сёго — не хлипкий ботаник, а тренированный спортсмен. Он уверен в своих силах, а оружие противника — привычный мячик. Страх не появится.
— Играем по нормальным правилам. Освещение тебе выгодно, так что прости, но я отойду на десятку. У тебя сколько мячей? А то ни кетчера, ни сеток. За мячиком не бегаем.
Вытаскивает из сумки перчатку, надевает.
Двумя руками берет биту, ведет плечами по кругу.
Как условный рефлекс. От этого ритуала он концентрируется, а тело внушается.
Убивающий людей питчер. Неизвестно, насколько верить этому слуху, но в этой ситуации Арисима Сего, специалист-бьющий, — хоть и оторвался от общества, но мастер, достойный хвалы.
— Сойдет. Мне даже слегка дух захватило, Арисима.
— А?
Капюшон радостно смеется.
Это уже не тот безэмоциональный голос. В этот момент он полон благодарности за то, что сейчас испытывает непередаваемый восторг. Гордость и спесь любимчика-бьющего Арисимы Сего. Эта заносчивая готовность порадовала Капюшона — вот так должно быть!
Пар от дыхания и дрожь по телу.
Видимые под капюшоном губы шуршаще-иссушены, и еще одна вертикальная жилка, некрасивый резаный шрам.
Этот шрам задел память Сего, но не заставил ничего вспомнить.
Как летящий на свет мотылек, он небрежно встал в свой последний дом.
?
Беспокойство достигло апогея, когда оба встали на позиции.
Очерченный белым бэттер-бокс.
Питчерская горка отсутствует, как и пластина.
Только встав на это дешевое поле, Арисима Сёго ощутил, как все волоски на теле встали дыбом.
Ощущение электротока в затылке.
Воздух не нагрет летним солнцем.
Испускаемая стоящим за девятнадцать метров впереди человеком фанатичная, неподдельная и страшная жажда убийства. Доказательство, что он — закоренелый маньяк-убийца.
Наконец появившаяся у безрассудно вставшего на помост палача Арисимы Сёго неуверенность, впрочем...
Через секунду была полностью выбита совершенно другим ударом.
?
В бейсболле быстрые подачи зовут "смоук болл".
Сленг появился из аналогии, что мяч не видно, словно дым. Аналогия точна. Арисима Сёго мог не брать быстрых мячей, но не упускать из вида, — однако в эту ночь он впервые в жизни понял, что мяча можно не заметить.
— А... э?
Плечи напряженно застыли.
Нужно бы готовиться к следующему броску, ловить ритм, но Арисима Сёго превратился в камень.
Сконцентрироваться на движениях питчера в паре десятков метров невозможно.
Нет, чем больше стараешься, тем больше сбивается дыхание. В глазах темнеет. В центре головы выбелило чем-то неведомым.
Даже без пластины вставший на горку питчер.
Видимый захват мяча, даже без перчатки.
Поза не для виндапа, когда все тело передает энергию замаху, но для перехода из позиции "руки у пояса" к боковому броску.
Типичный боковой с правой.
С его телосложением мяч наберет до ста двадцати километров в час. Дополнительное расстояние с корпуса даст еще десятку по сравнению с нахлестом сверху, но это все равно только сто тридцать. Не та скорость, чтобы не разглядеть мяча.
Классическая теория гласит — "хорошенько следи за мячом", но это просто подсказка начинающим бьющим. Если глаз наметан, а техника бэттинга отточена, можно подстроиться под первую подачу. Например, год назад в Сикуре был гениальный бьющий, слагер, который с первой подачи брал даже "стояки".
Этот гениальный слагер — как говорят, "сверхвысшая школа", и до него Арисиме Сёго еще далеко, но он бьющий того же сорта, "глаз и подстройка". Он не следит за ситуацией. Его стиль — сбить на лету с первого мяча.
Тэйкбэк питчера за девятнадцать метров. Левая нога поднята, правая служит осью вращения. Реальную силу оппонента он оценил только по этой позиции. Его глаз наметан не хуже, чем у того слагера.
Это то, что в армии подняло его до третьего бьющего, его истинная сила и его самонадеянность — набранный опыт заявил о себе за долю секунды.
Оставь надежду. Ты не возьмешь ни единого мяча этого питчера.
— Что...
Тайм-аутов нет. Как только он встал в бэттер-бокс, пути отхода кончились.
Это было красивое движение.
Замах, сильный шаг вперед левой.
Прямая линия до бьющего, очерченная бедром и носком, острая, как стрела.
Разворот вперед не ногами, а тазом.
Левая ступня ударяет оземь не пяткой, не носком, а всей стопой.
Движение выпускает накопленную силу.
Раскрытое вбок тело складывается в спираль.
Крепкий фундамент ног и таза рождает поток силы. От щиколотки к бедру. От бедра к плечу. От живота к запястью, энергия передается и разгоняется далее к пальцам.
Словно человек-праща.
Из правой руки питчера вылетает белый мяч.
Выстрел за 0,46 секунды. Скорость мяча — примерно сто сорок километров в час. Такой скоростной боковой бросок можно увидеть только у профи. Но проблема не в этой безумной скорости. Траектория мяча, не теряя скорости, изменилась на лету.
Первый удар пришел сбоку.
Мяч, выпущенный питчером, был диким. Для бьющего это выглядело как большой промах вправо, в мертвую зону для него, левши, — мяч ушел за правое плечо и пропал, а потом описал дугу и влетел в страйк-зону. Сверху это напоминало знак "больше".
Невозможно? Даже так не сказать.
Тип подачи — видимо, "шут", но напоминающую бумеранг кривую уже и "скрюболом" назвать будет абсурдно.
Мяч после старта менял траекторию от сопротивления воздуха и того, как его касался. Поворотные потоки и трение порождают различные изменения мяча. Однако. Пролетевший под прямым углом мяч человеческая подача устроить не способна. А это значит, что...
— Ты вообще-то, по-своему, хороший бьющий.
Монстр в капюшоне вынимает из кармана второй мяч.
Правая рука, скрытая длинным рукавом, извивается, как другое живое существо.
Арисима Сёго не знал. Он слышал, что одержимость — это психическая болезнь, отклонения от здравого смысла. Не зная о настоящих одержимых, он не мог знать и то, что их изменения распространяются и на тело.
