Маравин, будто прочитав его мысли, трепетно провела пальцами по белым лепесткам:
— Мы пробовали привезти их на острова, но там они не прижились.
— Зачем вам это? — удивился Джоас.
— Они — часть легенды, — объяснила Маравин. — Легенды у нас редкость. Мы точно знаем, что было, а чего не было. Эта история другая.
— Расскажешь?
— Она не очень длинная. Первый вождь нашего народа, мудрый Крим'тих, привёл верных ему людей на северное побережье. Здесь они основали посёлок и начали строить корабль, потому что Крим'тих искал землю, на которую не ступала нога человека. Он знал, что его народ станет особенным, и пытался уберечь своих людей от грядущих столкновений с йергунами и теми, кто после объявит себя хозяевами здешних мест. Но не все последователи Крим'тиха были готовы продолжить путешествие. Они не верили, что в океане найдётся клочок земли для них. Люди разделились. Ушедшие с Крим'тихом отдались на волю ветра и волн. В конце концов они добрались до островов, где получили от вождя великий дар за свою преданность. Однако их связь с бывшими соратниками не прервалась. Приручив коу'кхов, они начали летать на материк. Так продолжалось два поколения. Выросли дети, рождённые на островах и на большой земле, и однажды юная всадница и рыбак из посёлка на побережье полюбили друг друга. Ничто, кроме расстояния, не препятствовало их чувствам. После свадьбы мужчина должен был переселиться на острова, но беда пришла раньше. На посёлок напали йергуны. Предки нынешних жителей Агранда оттесняли их на север, и дикари выплёскивали свою ярость на тех, кто оказывался у них на пути. Когда всадница в очередной раз прилетела в посёлок, её ожидало пепелище и растерзанные трупы, среди которых она нашла тело своего любимого. Вместе с ним умерло и сердце девушки. Её волосы поседели, а глаза поблекли. Она плакала, и слёзы эти, касаясь земли, превращались в белые цветы. Однажды она села на своего коу'кха и направила его в открытый океан. Больше её никто не видел. Ветвь той всадницы отломилась от общего древа, у неё не было потомков, и в памяти других людей история осталась только легендой. Знаешь, о чём я думаю, когда вспоминаю её?
Джоас покачал головой.
— Не расставайся с тем, кого любишь, — промолвила Маравин. — Если ты нашёл человека, сердце которого бьётся вместе с твоим, не отпускай его, останься. Если бы рыбак сразу переселился на острова, если бы всадница осталась на побережье, они бы не потеряли друг друга. Коу'кх грозен в бою, он разорвал бы тех дикарей, а отправься мужчина за своей любимой, им и вовсе не пришлось бы бороться за жизнь. Но они медлили. Вот почему у их истории грустный конец.
— Иногда одному приходится уйти, а второму остаться, — возразил Джоас.
Его вдруг пронзило острое чувство вины. Зачем он отпустил Айвет одну? Зачем не увязался следом? Разве всю свою жизнь он не шёл против правил? И вот отступил в самый неподходящий момент.
— Если любишь, то должен быть рядом. — Уверенность Маравин была непоколебима.
Тут подошли её соплеменники, и болезненный разговор прервался. Джоас не стал возвращаться к нему и позже, когда они дремали после трапезы. Да и что он мог сказать? Как возразить, если всадница была права?
Солнце скатывалось к горизонту, когда куоу'кхи снова поднялись в небо. Океан был велик и прекрасен. Джоас обернулся назад, чтобы бросить прощальй взгляд на превратившийся в узкую полоску берег. Никогда в своей жизни он не отправлялся в плаванье. Кто бы подумал, что над серыми неприветливыми волнами ему придётся лететь!
Ветер пах солью и водорослями, а птицы неслись всё дальше, в закат.
Джоас всегда помнил, где засыпал, а главное — где и с кем должен проснуться. Даже будучи в стельку пьяным накануне, утром он мог описать место, где находится, не открывая глаз. Вот и сегодня Джоас прекрасно знал, что лежит на кровати в доме Маравин, что если выглянуть в единственное в комнате окно, то можно увидеть уходящую за горизонт водную гладь и скользящих среди облаков коу'кхов, а выйдя за дверь, он встретит хозяев — саму Маравин и её мать Астасию, женщину той же необычной красоты.
И всё-таки пробуждение не обошлось без неожиданностей. Первым человеком, которого увидел этим утром Джоас, оказался светловолосый мальчишка лет шести, просунувший смешно вздёрнутый нос в дверную щель. На гостя он воззрился с откровенным любопытством и заговорил первым:
— Ты совсем не похож на черноволосую королеву.
— Пусть это останется моим главным недостатком. — Джоас с удовольствием потянулся, сел на кровати. За ночь тело отдохнуло от утомительного перелёта, и в нём вновь вспыхнул азарт первооткрывателя. — Как тебя зовут? — спросил он у раннего посетителя.
— Галдар. — Мальчишка прошёл в комнату и остановился возле кровати. — Маравин сказала, что на тебе печать крови и что ты сам захотел лететь на коу'кхе. Вождь будет говорить с тобой, но он не верит жителям материка.
Любопытство во взгляде Галдара сменилось странной недетской задумчивостью. На мгновение Джоасу показалось, что на него смотрит вовсе не ребёнок, а один из тех, кто будет решать судьбу двух народов.
— Не все мы одинаковые. Да и среди вас встречаются разные люди, так ведь? Нам с вождём будет, о чём поговорить. А откуда ты знаешь, что я не похож на королеву Ларлин? Я был уверен, что сойду за её родного брата!
— Ни чуточки не похож, — подтвердил мальчишка.
— Галдар! — раздался возмущённый возглас Маравин. Всадница заглянула в дверь и очень недовольно велела: — А ну иди сюда! Не мешай нашему гостю.
— Ничего страшного, мы просто знакомились, — заступился Джоас.
— Ждём тебя к завтраку.
Маравин утащила Галдара, давая Джоасу возможность одеться. Медлить он не стал: натянул одежду, умылся из кувшина, принесённого накануне хозяйкой.
В соседней комнате был накрыт стол, возле которого хлопотала Астасия. Маравин приглашающе кивнула на один из стульев. Рядом уселся Галдар.
— Не знал, что у тебя есть брат, — сказал Джоас, обращаясь к Маравин. — Вчера его не приметил.
— Галдар был в доме вождя, — объяснила Астасия.
— Вождь беспокоился за послов, — серьёзно произнёс Галдар. — Он ожидал, что наши люди могут задержаться в Агранде, но переговоры затянулись.
— Нам было сложно найти общий язык.
Джоас с нарастающим интересом смотрел на мальчишку. Дети могут повторять за взрослыми фразы, услышанные в разговорах, но в словах Галдара чувствовались неожиданная вдумчивость и понимание происходящего. В то же время за столом сидел ребёнок. Он болтал ногами и гонял ложкой по тарелке кусочки местных овощей, разыгрывая неподвластные разуму взрослых баталии.
Еда оказалась неприхотливой, зато очень вкусной. Джоасу было не привыкать к отсутствию изысков. Не раз и не два он обедал в местах куда более непритязательных. По окончании завтрака он искренне поблагодарил хозяйку — ту, надо заметить, ничуть не смущал высокий статус гостя — и обратился к Маравин с вопросом о встрече с вождём.
— Совет начнётся в полдень. Пока у нас есть время на прогулку, — сказала всадница.
— Отлично! — Вчера они прибыли на острова после заката, поэтому Джоас так толком и не смог осмотреть окрестности. — В твоём обществе, надеюсь?
— На самом деле я собиралась позвать Димерия. — Глаза Маравин улыбались. Она просто подшучивала над гостем.
На улице было солнечно и пахло морем. Каменные дома, один из которых занимала семья Маравин, стояли на склоне горы. Отсюда были видны и седой океан, и ещё один посёлок на побережье — Маравин сказала, что там живёт вождь, — и восходящие к небу каменистые уступы. Время от времени с них срывалась крылатая тень, чтобы устремиться ввысь.
— Коу'кхи гнездятся здесь и дальше. — Маравин махнула рукой в сторону горы и быстро зашагала вверх по склону. — Их не очень много, но всех переселить на материк не получится. Каждый всадник возьмёт свою птицу, птенцов можно перевезти на кораблях, остальные погибнут вместе с островами.
— Неужели нет способа увести их за собой? — Джоасу стало жаль уродливых созданий, которые дарили людям небо.
— Вождь и Видящая полагают, что коу'кхи почувствуют угрозу. Они уже сейчас беспокоятся и, возможно, улетят с островов, когда катаклизм приблизится.
— Видящая? — уцепился Джоас за крупицу новой информации.
— Ишетта!
Маравин побежала вперёд, громко свистнула, и в ответ на её призыв сверху обрушилась массивная туша старой знакомой.
Джоас намёк понял. Вопросы он отложил до встречи с вождём, а пока уже привычным движением запрыгнул на спину птицы. Эта прогулка обещала стать ещё более познавательной, чем предыдущие. Таинственные северные острова, легендарная родина крылатых всадников, открылись перед ним во всей красе.
Валадир не соврал: его люди просили столько земли, сколько принадлежало им здесь. А вот горы оказались не такими высокими, как представлялось Джоасу. По лугам у их подножья бродили стада коз. Были тут и леса, и возделанные угодья, и речушки, сбегавшие вниз по склонам серебристыми ниточками, и другие, кроме уже виденных Джоасом, селения. Неподалёку от самого крупного острова было разбросано несколько мелких. Чтобы облететь их все, требовалось намного больше времени, чем оставалось до полудня.
Джоас крутил головой, стараясь запомнить каждую деталь, и вдруг понял — его воспоминания будут похожи на записки Сковада Безумного, потому что всего этого очень скоро не станет. Земля, богатая и гостеприимная, восстанет против нашедших здесь дом людей. Больше тысячи лет назад далеко на востоке сгинула в океанских волнах волшебная и таинственная страна Ма'акона. Теперь пришла очередь северных островов. Огонь и вода поглотят их, не оставив места живому. По счастью, у всадников есть возможность спастись. Надо только договориться, понять друг друга.
Уверенность в благополучном исходе предстоящих переговоров крепла в Джоасе с каждой минутой. Должно быть, он заразил своим настроением и Маравин. Девушка улыбалась, когда по окончании прогулки вела гостя к жилищу вождя, и с удовольствием рассказывала о посёлке:
— Это дом моей лучшей подруги. Сейчас она вышла замуж и переселилась на другой остров. А там живёт священник. Его предок приплыл сюда девять поколений назад, чтобы нести слово Творца. Мы приняли его. Он осел здесь, завёл семью, сейчас проповедует один из его потомков. Наш Храм ты видел.
Джоас действительно узнал высокое здание на другом конце селения, пусть и не блещущее роскошью, но явно предназначенное для поклонения Творцу. А вот дом вождя оказался не больше и не меньше, чем остальные строения. Одноэтажная каменная постройка, сделанная крепко и обстоятельно. Джоас уже заметил, что жилища всадников почти не отличаются друг от друга. Ни за что не догадаешься, какое принадлежит зажиточному хозяину, а какое — бедняку. Да и было ли тут привычное деление на неимущих и богатых?
Вопреки ожиданиям, в доме вождя их не встречал никто. Джоас увидел большой стол и расставленные вокруг него стулья, однако ни хозяина, ни других участников переговоров видно не было.
— Рано пришли? — не очень уверенно предположил он.
— Что-то не так.
Маравин нахмурилась, заглянула в соседние комнаты, вышла на улицу. Оттуда она вернулась в сопровождении Валадира, который был откровенно взволнован.
— Ваше величество, мы вынуждены отложить переговоры. Возникли обстоятельства, требующие личного участия вождя.
— Они как-то связаны со мной? — прямо спросил Джоас.
Валадир заметно растерялся, что было совсем на него не похоже, и выдал очень странный ответ:
— Мы пока не знаем.
— Скажи толком, что случилось? — потребовала Маравин.
— Ты обо всём услышишь от вождя.
— Так отведи нас к нему. Обоих. Или мне самой тратить время на поиски?
Валадир тяжело вздохнул, посмотрел на Маравин с укором.
— Сейчас голос твоего сердце громче голоса разума, — произнёс он. — Но не мне останавливать тебя. Вождь в доме Димерия. Наш собрат заболел прошлой ночью. Это не простая болезнь. Остальное узнаешь сама.
— Болезнь заразна? — Девушка кинула встревоженный взгляд на Джоаса. Неужели беспокоится о том, чтобы он не пострадал?
— Вряд ли, но её жертвами можем стать мы все, — мрачно предрёк Валадир.
— Ничего не понимаю. Идём! — Маравин поманила Джоаса за собой.
Дорога до дома всадника оказалась недолгой. Димерий жил по соседству с вождём. Когда Маравин открыла дверь, стало ясно, куда делись все участники переговоров: народу тут толпилось немало. При появлении короля Агранда оживлённая беседа стихла. Среди присутствующих Джоас сразу выделил очень красивую, хоть и немолодую женщину, чью голову обвивала тяжёлая русая коса, и высокого мужчину с сединой в волосах. Женщина сидела на стуле с закрытыми глазами, а мужчина до прихода Джоаса явно находился в центре внимания.
— Разве Валадир не передал вам мои слова? — без особого дружелюбия спросил всадник.
— Его величество прибыл на острова не для того, чтобы говорить через посредников. — Маравин шагнула вперёд. — Что происходит, отец? Чем болен Димерий?
— Тёмный маг коснулся его и осквернил кровь, — последовал неожиданный и крайне неприятный ответ.
Маравин испуганно прижала пальцы к губам. Вся её прыть сразу исчезла. Джоас так и застыл на месте. Тёмный маг. Этого ещё не хватало! Нападение не могло случиться в Арганде. Никак не могло!
— Вы ведь не думаете, что я натравил на вашего человека мага крови? — Джоас старался, чтобы его голос звучал как можно спокойнее.
— Димерий был уже болен, когда вернулся домой.
Вот теперь Джоас вспомнил, что во время вчерашнего привала на Меире Димерий был бледен и говорил ещё меньше, чем обычно.
— Мы не предъявляем вам обвинений, Ваше величество, — продолжал вождь. — Пока. Мы просто хотим, чтобы вы ушли. Наш разговор не для чужаков.
В подтверждение этих слов по комнате прокатился недовольный ропот. Джоас и сам понял, что упрямиться не стоит, однако ретироваться сразу не получилось.
— Я вижу, — звучно объявила женщина с косой. — Вижу!
В помещении мигом воцарилась мёртвая тишина. Вождь, кинув на короля Агранда совсем уж испепеляющий взгляд, уставился на женщину.
— Смерть. Смерть повсюду. Нет спасения нигде. Мир восстал против людей, и Творец не слышит их молитвы. Мы обречены...
Если первые слова были произнесены громко и уверенно, то последние женщина прошептала. По спине Джоаса пробежали мурашки. Судя по бледным лицам вокруг, на всадников услышанное произвело не меньшее впечатление. Даже вождь как-то осунулся и словно бы забыл о незваном госте.
Женщина зябко обхватила плечи руками. Люди засуетились. Кто-то передавал тёплое одеяло, кто-то наливал воды.
Воспользовавшись всеобщим замешательством, Джоас поймал за руку Маравин и шепотом спросил:
— Кто она, эта женщина?
— Видящая. Ты не должен был слышать, как она изрекает пророчество. Это... это только наше. — Всадница была растеряна и смущена. Джоасу показалось, что сейчас она совсем не рада его присутствию. — Как же так? Неужели ничего не выйдет? Наш союз невозможен, и гибели не избежать?
