Кастор Прайд. Хохот шута.

50

Я так не понял, сколько прошло времени. Сколько длилось это странное падение в бездну Ржавых болот. И нижняя ли это бездна? Просто незримые мягкие стены вдруг раздвинулись, и мы оказались на ровной поверхности с редкой, не блещущей красотами растительностью. Под ногами было то, что должно было быть, — болото. А вот над головой его никак быть не должно. Однако оно было и над головой. Оставалось надеяться, что его ещё пока нет внутри нас. Хотя дикий, незатихающий крик утверждал абсолютно обратное.

— Ты ведь тоже это слышишь? Да, Серебро? — я с надеждой покосился на Дамми.

— Ты, возможно, удивишься, Черный, — Дамми невозмутимо оглядывался по сторонам. — Но я ещё никогда так не хотел убивать.

— Какое к Погонщику удивление? — я отчаянно помотал головой. — Я тоже ещё никогда так не мечтал увидеть, как ты убиваешь.

— Скоро посмотришь, — алый цверг с легким нетерпением погладил рукоятку ножа. — И попросишь сделать это ещё пару раз.

Ориентиров у нас было немного. А ещё точнее один. Тот самый крик. Именно он давал нам хоть какое-то направление. Направление, в котором мы невесело, но настойчиво двигались. А вокруг нас дышало жизнью другое болото. Лишь немногое роднило его со своей верхней сестрой. Те же унылые цвета, тот же душный, тяжелый воздух, та же нищета пейзажа. Но здесь внизу было поистине красиво.

Никогда не думал, что подобный эпитет можно употребить к болоту, но вероятно пришло время ломать уставшие стереотипы. Мягкий, пушистый мох, изящно изогнутые деревья, густая шелковистая трава, робкая музыка случайного ветра. На ум приходило только одно слово — гармония.

Гармония, которая пришла в эти пределы с первым вздохом и не покинет их и через пару десятков эонов. Неподвижная гармония, неподвижного времени. Здесь никто не посмеет поколебать его неподъемный трон. Никто кроме нас.

Тихий вздох пронесся над болотом. Тихий, но оттого не менее грозный. Вздох того, кто заметил червоточину на ещё секунду назад бесценном топазе. Мы остановились. Похоже, нас заметил ещё один из Хозяев этих мест. Тот, кто должен отправить нас ещё дальше вглубь. И вероятно попросить за это собственную жертву. Когда же этот мир, станет хоть немного бескорыстнее?

Вздох раздался снова. На это раз строго позади. Мы резко развернулись и увидели широкую воронку, из которой всем телом ощущался пронзительный, неприязненный взгляд. Похоже, этот представитель местной власти не любил мгновения ещё больше своего мечтающего о тишине брата.

Воронка плавно скользила в нашу сторону, и зрелище это настраивало на самые пессимистичные ожидания. Оставалось либо бежать, либо прыгать в распахнутую пасть вечных болот. И вот когда мы уже выбрали первый и единственно разумный вариант, нас настигла упругая волна мыслеформ.

Он был резок, взбешен и непоследователен. Но, несмотря на все это он тоже понимал, что место мгновений на дне великих трясин. И даже был готов поспособствовать скорейшему их достижению. Но конечно, он также хотел плату. Я попытался заикнуться, что может в качестве платы сойдет наш поход за криком, но он не слышал никакого крика.

Он хотел другого. Он, засмей меня Диос, был беззаветным ценителем прекрасного. И желал один из его непревзойденных образчиков. Какую-то огромную жемчужину, лежащую в очарованном месте, где болота порой отступают, обнажая на миг беззащитное дно.

Но даже он, безраздельный хозяин здешних чертогов не успевал ворваться в этот тревожащий его усталую душу миг. Его время просто не могло угнаться за стремительным бегом предательски быстрой воды. Там могло успеть лишь мгновение. Наше мгновение.

В целом этот заказ выглядел более-менее разумным, так что я не стал даже думать об обычном в подобных случаях торге. Оставалось выяснить, где же спрятан этот идеал болотного совершенства. Ах, он покажет нам лично. Замечательное решение. Я практически тронут.

Неожиданно воронка сделалась ещё шире и на умеренной скорости устремилась мимо нас в мутно-зеленую даль. Мы без особых восторгов последовали за ней, посекундно оборачиваясь назад и оглядываясь по сторонам.

Странная это была прогулка. Мы как будто двигались по двум разным дорогам. Одна была невыразимо длинной, тягучей, неотвратимой. Эта дорога не пробивала и даже не огибала редкие преграды. Она их просто переживала. Она никуда не спешила, как не спешил и тот, кто шел или полз по ней. По такой дороге хорошо идти, но плохо приходить. Ты просто не успеешь прийти.

По этой дороге двигался наш жуткий проводник. Мы же мчались по абсолютно другой. По дороге, на которой не было ни поворотов, ни самих расстояний. Только краткий шаг между целью и её обретением. Шаг, который хотелось делать вновь и вновь. Который вел только на край. Я не замечал этих шагов. Я не заметил, как они закончились. Мы пришли.

Сейчас! Тугой комок мыслей нашего воронкообразного приятеля настраивал строго на деловой лад. Сейчас перед нами должна была мелькнуть та несравненная драгоценность подболотного мира. И мы должны были успеть то, что не успел никто до нас. Дело как говориться за малым.

Я с легким подобием волнения вглядывался в изумрудно-бурое полотно не находя абсолютно никаких свидетельств будущих удач. Судя по кислому лицу Даминиона, он также не страдал избытками воображения. Я с сомнением посмотрел в сторону алчно колышущейся воронки, но Хозяин болот был неумолим. Сейчас!

Что ж сейчас так сейчас. Вот только где это сейчас? За что мне его схватить и не отпускать? Мой сарказм мог быть могуч и бесконечен, если бы пресловутое "сейчас" наконец не наступило.

Болото распахнулось. Не резко, а наоборот необычайно плавно, будто перед нами была не густая трясина, а ленивый морской берег, застигнутый в час отлива. Но скоро должен был начаться прилив. Вернее очень скоро. Через мгновение. Мгновение, которым мы должны были стать.

Мы сделали единственный шаг, и сразу же оказались там, внизу, рядом с огромной, отливающей солнечно-желтым жемчужиной. Она покоилась в рельефной раковине, чьи странные формы напоминали то ли цветок, то ли паука. Оставалось всего лишь потянуть руку.

Я протянул и над ней тут же мелькнул заранее хмельной клинок. Раздался крик. Не тот казалось навечно застрявший в голове. Самый обычный пускай и немного животный вопль. Длинные когтистые пальцы, словно листва посыпались на илистое дно. А Дамми Серебро уже хладнокровно выхватывал второй нож.

Я запоздало понял, что мы уже не одни. Причем настолько не одни, что впору было начинать завязывать суетливые знакомства. Жемчужины больше не было. Вместо нее вокруг нас собралась толпа разнокалиберных существ, явно не обремененных излишками родительской любви. Нашей любви им впрочем, тоже было не дождаться. Хотя они вряд ли согласны были ждать.

Пока я рассуждал на отвлеченные темы, Дамми уже действовал в соответствии с собственными предпочтениями. То есть рвал и резал все, до чего мог дотянуться. А руки у него были гораздо длиннее, чем это могло показаться с первого взгляда. И судя по дебютным ударам, здесь проблемы у нас возникнут вряд ли.

Проблема была в другом. Жемчужины больше не было. Вернее её не было в пределах моего взгляда. Если конечно это не одно и то же? И я искренне надеялся на наличие хотя бы минимальной разницы. Я очень хотел обратно, под свет так часто несправедливого солнца.

Воспоминания о солнце заставили меня отвлечься от уже практически завершившей свой хоровод схватки и посмотреть вверх. Туда, где над нами уже давно должно было сомкнуться болото. Ведь по моим скромным подсчетам прошло уже не одно, не два и даже не десять мгновений.

Но оно не смыкалось. И значит, мгновение ещё не прошло. Так что же, медленному времени, — неторопливые мгновения? И сколько в этих мгновениях уместиться моих собственных? Похоже, что уместятся. И немало.

— Я вроде не нанимался твоим телохранителем, Черный! — Дамми гневно смотрел на меня. Оказалось, что он уже завершил свой нежданный бой. Или долгожданный?

— Не хотелось мешать работе мастера, — я неискренне развел руками. — Извини, Серебро. Задумался.

— Думаешь ты медленнее, чем я режу, — алый цверг совсем не казался разочарованным.

— Зато также надежно, — я усмехнулся. — Держись за мной, Серебро!

Я широко шагнул и сразу же увидел нашу прекрасную беглянку. Она робко пряталась на самом краю ускользающего мгновения. Ускользающего от неё, от Хозяина болот, от всего этого застывшего мира. Но только не от меня. Не от алиави. Я алчно ухмыльнулся и достал меч. Пользоваться услугами Дамми-телохранителя столь долгое время не смог бы позволить себе и сам король Эрдалии.

Так, что клинок я потревожил, но вот с ударом опоздал. Жемчужина ярко сверкнула, ослепляя, заставляя рефлекторно закрыть лицо руками, делая смешным и беспомощным. Хотя с беспомощностью я немного преувеличил. Мой меч вслепую описал пару стремительных восьмерок и вроде даже задел чье-то неосторожное тело. По крайней мере, пронзительный вопль свидетельствовал именно об этом.

Я рискнул приоткрыть один глаз. Жемчужина заметно потускнела, а вот глаза обступивших меня существ наоборот горели недобрым блеском. В этот раз я позволил себе осмотреть их чуть внимательнее.

Они были одноразовыми. Их жизнь длилась мгновение. Их смерть была скучна и незаметна. Я мог даже не махать мечом. Мог просто подождать. Но разве не должен я был получить хоть карат удовольствия.

Выпад! Выпад мастера, — мне нравилось так думать. Резкий, надежный и навсегда опоздавший. Мой враг уже умер. Вернее не умер, просто его время только что ушло. И он ушел вместе с ним. Ибо, кем мы станем, без своего времени?

Ещё один выпад! Ещё одно опоздание. Я метался словно королевская гончая, но не догнал ещё ни одного зайца. Удар! Пустота. Ещё! Пустота. Сейчас! Но вновь пустота. Везде пустота.

— Не суети, Черный шут, — на плечо легла стальная ладонь. — Не бросайся за прошлым. Не думай о будущем. Бери лишь то, что можешь взять. Пока ещё можешь.

Я мельком обернулся, увидел чуть ироничные глаза алого цверга и подумал, куда же мы забрались, если Дамми Серебро потянуло на философию? Куда мы же мы забрались, догони меня Погонщик? Ведь в эту сказку не поверят даже в самых пропитых кабаках Трафлдинга, Эксвилля, Аграна, а также любых других вне зависимости от места и времени.

А ведь это было лишь неразличимой частью тех страшных, прекрасных, диких, волшебных, жестоких, чарующих тайн, что скрывались под щедрыми кронами великого Тайор Донара. Тайн, которые можно увидеть, но не разгадать. На которые не хватит ни жизни, ни мгновений.

Я думал и смотрел на медленно гаснущую жемчужину. Я мог сделать шаг и не успеть. Я мог прыгнуть и не успеть вновь. Я мог проклясть и не увидеть кого. Ведь у меня было лишь мгновение. Мгновение, которое я мог отдать.

Снежно-белый цветок мягко упал рядом с недостижимым призом. А, упав, подарил то мгновение, которое так нещадно отдаляло меня от него. И вот теперь я должен был сделать шаг. И взять в руки то, что было так близко от меня и так далеко от всего мира. Мгновение, наконец, прошло, и в моей ладони умиротворенно покоилась огромная, небесной красоты жемчужина. Наш билет до станции "Дно".

Болото выплюнуло нас словно кусок табака. Я не удержался и позорно упал на мягкую, влажную землю, оставив на ней свой глубокий отпечаток. Я не ожидал, что цверг подаст мне руку. Он и не подал, занятый подозрительными взглядами в сторону нашего воронкообразного приятеля.

Он был рад. Как же он был рад, этот кошмар старческих снов. Он бы скакал, если бы у него были ноги. Он бы хлопал в ладоши, если б они у него были, он бы взлетал к самому солнце, если бы оно снизошло до этих глубин. Он бы, наверное, даже обнял меня, если б знал, что это можно сделать. Он не знал. Он просто требовал свою добычу. Яростно, гневно, бескомпромиссно.

Я бросил испуганную жемчужину в алчную пасть, а через секунду понял, что теперь мне надо прыгать туда самому. Туда, ещё ближе ко дну. Я скорбно посмотрел на Даминиона. Тот безумно расхохотался.

— А чего ты ждал?! Ковровой дорожки и услужливых куртизанок?! — Дамми зло обнажил клыки. — На дно, значит на дно! Значит, будет грязно! Я признаться ждал худшего!

Я вздохнул, горько рассмеялся и прыгнул прямо в центр чудовищной воронки. Рядом со мной все ещё хохоча, летел Арн гор Даминион. Мы летели на дно. Неужели для того, чтобы воспарить? Наивность достойная провинциальной поэтессы.

51

Первое, что я увидел, был камень, который лежал непозволительно близко от моей головы. В этот раз, ни о какой мягкости речи уже не шло. Приземление, если это можно так назвать было жестким. Я ещё немного посмотрел на камень, а потом перевел давно усталый взгляд на Дамми. Тот флегматично проверял на месте ли его любимая (и ненавистная мной) трубка.

— Что видно Серебро?

— А посмотри-ка ты сам, Черный, — алый цверг вопросительно уставился на трубку, явно намереваясь закурить.

Я с неохотой сел и посмотрел. Выглядело это странно, жутко и в то же время обнадеживающе. Потому, что такое зрелище я наблюдал сотни раз. Хотя видит Диос, далеко не в таких местах.

Перед нами распростерся город. Город, город, городок. С виду небольшой, но и что с того? Невысокие каменные здания плавных, округлых форм. Узкие истоки кривых улочек. Многозначительно подмигивающие провалы крохотных окон. И ещё тишина. Тишина, которой не должно было быть ни в одном в городе, но, похоже, здесь ей было самое место.

— Думаешь нам туда? — я сомнением прислушался к окружившему нас безмолвию.

— Как будто ты думаешь иначе, — Дамми все же закурил, и меня тут же обуяла несвоевременная зависть.

— Ну, так пошли, — я принялся ожесточенно набивать трубку.

— Пошли, — алый цверг курил.

Мы сидели и курили не меньше четверти часа, прежде чем я, наконец, поднялся и с наивозможным осуждением посмотрел на Даминиона. Тот кисло усмехнулся и с драматическим стоном встал рядом со мной. Прошло ещё минут десять и стоять дальше стало уже не прилично. Я со злостью выбил едва не расплакавшуюся трубку и более чем неспешным шагом направился к притихшим домам. Дамми шел шагах в десяти позади меня.

Кстати о тишине. Снаружи она была. Но внутри... Внутри меня рвал на части все тот же не затихающий ни на секунду крик. Он не звал. Он не пугал. Он просто был. Такой же неотделимый как воздух или смех. Казалось, убери его и мир станет меньше. Что ж, значит, будем жить в маленьком мире.

А город все приближался. И он не выглядел враждебным или опасным. Но он выглядел чужим. Чужим до такой степени, что мне хотелось пройти сквозь него с закрытыми глазами. Потому что, здесь я не буду гостем, пускай и непрошенным. Здесь я не буду никем и никогда. Здесь меня просто не будет.

Ну а пока меня не будет, я, пожалуй, успею заметить пару странных, невозможных мазков в неяркой палитре местного пейзажа. И первым, что бросалось в глаза, были, конечно, камни. Большие, а порой и огромные глыбы просто не могли так спокойно и непоколебимо стоять на прожорливой поверхности древних болот.

И все же они стояли. Спокойно и непоколебимо, как будто это были лишь верхушки давно затонувших гор. Возможно, так и оно было, проверять я это не собирался. К тому же, впереди замаячил гораздо более интересный объект для исследования. И, похоже, он даже шевелился.