— Еще лучше, — возмущенно сказал Ильтамир. — То есть из-за твоей щенячьей восторженности, Мэй, мой брат едва не ушел к Аунаррэ! Знаешь, почему в нашей команде старший я, а не ты?.. — он свирепо посмотрел на девушку и продолжил. — Потому что я никогда не мечтаю попусту. Кстати, может быть, ты, наконец, уберешь свой дурацкий угол памяти с портретами своего кумира? Потому что твой герой жив и невредим, просто ему до такой степени опротивел наш народ, что он почел за благо умотать как можно дальше из Катана и жить, не думая ни о своем долге, ни о своих обязанностях.
Тай'рел недоуменно посмотрел на Мэй, пропустив мимо ушей, в общем-то, справедливые упреки Ильтамира.
— Ты... Ты... Ты дурак! — с отчаяньем в голосе крикнула она своему другу и выбежала вон из дома.
— Разумеется, кто ж еще, как не дурак, если пошел на поводу у этой дурехи, — буркнул Ильтамир.
— Я бы все-таки попросил вас быть к ней менее враждебным. Она действовала из лучших побуждений и не ее вина, что... — Тай попытался заступиться за Мэй'линду.
— Думаю, вас наши отношения точно не касаются, — грубо возразил ему Ильтамир и повел брата к дивану. — Мне кажется, вы хотели уходить. Мы вас не задерживаем.
Тай спокойно встал и удалился прочь. Он не испытывал желания спорить с этими насмерть перепуганными детьми.
Выйдя на улицу, Тай'рел уже намеревался идти обратно во владения Ильшасс, но его обостренный слух уловил еле слышные всхлипывания, доносящиеся откуда-то из-за дома. Догадаться, кто там плачет было несложно. Можно было бы, конечно, не обращать внимания — в конце концов, Мэй сама виновата — никто не просил ее вмешиваться, но, с другой стороны...
Обнаружить девушку, забившуюся в самый темный и пыльный угол, было несложно. Тай бесшумно подошел и присел напротив нее.
— Не расстраивайся, он просто испугался за брата и сейчас сам не понимает, что говорит. Вы обязательно помиритесь... — начал, было, асур. От неожиданности Мэй вздрогнула и схватилась за рукояти кинжалов. — Извини, я не хотел тебя испугать, — тут же добавил Тай.
— Я все испортила, да? — всхлипнула девушка и попыталась вытереть рукой слезы, но добилась только того, что на щеках появились грязные разводы — слишком уж пыльно было в ее убежище.
— Ничего непоправимого, вроде, не произошло, — пожал плечами Тай. — Друзья твои живы, а я сейчас вернусь обратно и, конечно же, никому вас не выдам. Не думаю, что Линайя захочет портить со мной отношения только для того, чтобы отомстить вам за это недоразумение. В любом случае, ни ваших имен, ни вашего клана она от меня не узнает. Не беспокойся...
— Я за себя и не боюсь! — возмутилась Мэй. — Как вам такое в голову пришло? Да я... Да я... Да я за вас...
Тай улыбнулся ей, как обычно взрослые улыбаются маленьким детям, которые говорят трогательные глупости, и протянул руку, чтобы погладить девушку по голове. Такая снисходительность вывела Мэй из себя. Вне себя от гнева, она вскочила на ноги, подняв тучу пыли.
— Вы... Вы... — она чихнула. — Вы относитесь ко мне, как к ребенку! А я уже давно не ребенок! Я сражалась вместе с вами за Стаг. Там умерли все мои друзья, там погибли мои родители, да, в то время я, может быть, и была ребенком, но тогда это были последние дни моего детства. Вы думаете, вы такой взрослый и опытный, а я такая восторженная дурочка, но это не так! Просто там, в той битве, вы стали нашей надеждой. До вашего прихода мы просто готовились умереть, нам не на что было рассчитывать. Но вы пришли, и надежда появилась. А когда был отбит первый штурм... Вы даже не представляете, как мы все на вас молились. Вы... Вы были нашим героем, кумиром, божеством! Те, кто выжил в той бойне, никогда вас не забудут. Вы погибли... Ну, то есть мы так считали... Когда прикрывали наш отход к порталу. Вы стольких спасли! Да мы оплакивали вас больше, чем всех своих погибших друзей и родных! Вам никогда этого не понять. Я осталась одна. Клан не бросил меня и позволил получить профессию, дал работу, но... Разве вы не понимаете?! Когда мне было плохо, когда было трудно, я молилась не Аунаррэ, а вам! Помните, у вас еще во время первого штурма сломался клинок, и вы выбросили его? Так вот, я сохранила гарду и, когда жизнь становилась особенно тяжелой, держала ее в руках, и мне становилось лучше. А когда я вас увидела в том трактире... Я почти сразу вас узнала. Не думайте, что эти шрамы так уж сильно изменили ваше лицо! И как я могла поступить, когда увидела, что вокруг вас восемь невидимок? Откуда я могла знать, что они не хотят вас убить?! Только вы же никогда этого не поймете...
Мэй ладонью смахнула злые слезы.
— А теперь смейтесь, пожалуйста, и называйте меня восторженной дурочкой. Может быть, я такая и есть в ваших глазах... — она сделала попытку уйти, но Тай, который во время ее монолога успел подняться, схватил ее за руку.
— Мэй, прости, я не подумал, — сказал он мягко. — Наверное, все мы эгоисты и судим только по себе. Прости...
Девушка сначала гневно сверкнула глазами, а потом, словно осознав его слова, робко улыбнулась.
— Ладно, только не называйте меня больше девочкой и не относитесь как к ребенку, хорошо?
— Договорились, — улыбнулся Тай. — Быть может, мне сейчас следует отвести тебя к друзьям и объяснить им все?
— Нет, — покачала головой Мэй. — Они не были Там, им не понять. Я сама все сделаю. В конце концов, мы — одна команда. Они простят... Надеюсь.
— Что ж, удачи тебе, Мэй. И спасибо, — Тай'рел слегка пожал девушке руку и пошел восвояси.
— Ваше высочество, если вдруг когда-нибудь вам понадобится помощь...
— Я буду знать, — обернулся асур и добавил. — Только, на будущее, зови меня просто Тай, а не Ваше высочество. Никаким "высочеством" я не являюсь.
— Хорошо... Тай, — шепотом ответила Мэй, глядя ему вслед.
Линайя от злости разбила очередной кубок с водой. Весь ее тщательно взлелеянный план рухнул в одночасье — сначала неизвестные асуры отбили Тай'рела. Зачем? Кто они такие? — Никто не может толком сказать. Вернувшиеся воины сообщили, что на них напали совсем еще сопливые щенки из клана Аш'еназ. Сопливые-то сопливые, а четверых профессионалов, которых они завалили, спасти не удалось. Еще одной неприятностью было то, что трое нападавших успели призвать питомцев и, натравив их на ее гвардейцев, удрали. Одного из щенков смертельно ранили, но двое оставшихся подхватили его и скрылись, воспользовавшись неразберихой. И теперь, за исключением принадлежности к клану Аш'еназ, больше ничего о них не известно. Но и на этом неприятности не закончились. Бринэрин, который принес новость о побеге Тая, исчез, невзирая на то, что Линайя его никуда не посылала и не отпускала. Следовательно, либо его похитили прямо из дворца, либо он ушел по собственному почину, а потом или был похищен, или просто самостоятельно скрывается. В любом случае, теперь очень велика вероятность, что Сейя узнает про возвращение Тая и догадается о планах сестры. В довершение всех бед нерадивые стражи упустили Тимира. Ну кто мог предположить, что эти болваны нарушат ее приказ и не свяжут ему руки? И что в итоге? — Если Тай узнает про побег Тимира, то его ничто не удержит от того, чтобы заявить свои права на власть. Даже если он сам этого не захочет, об этом позаботится Сейя.
Линайя раздраженно хлопнула в ладоши. В дверь тут же зашел перепуганный слуга.
— Вардана ко мне, срочно!
Слуга скрылся, а спустя всего несколько десятков минут, к ней зашел невысокий и худой, даже для асура, ассасин. Его лицо было скрыто маской, но глаза, что виднелись в прорези, были весьма примечательны — левый — светло-голубой, а правый -карий.
— Вы звали, моя госпожа? — спросил он, отвесив низкий поклон.
— Вардан, мне сегодня приснился страшный сон... — Линайя со значением посмотрела на ассасина.
— О чем же он был, госпожа?
— Мне приснилось, будто сегодня, еще до наступления ночи, моя родная сестра, Сейя, погибнет от руки убийцы. Можешь ли ты истолковать этот сон?
Асур склонился почти до пола.
— Госпожа, этот сон — предупреждение о том, что вашей сестре грозит опасность. Быть может, вы прикажете мне проследить за ней и сделать все, чтобы эта опасность миновала?
— Ты прав, прикажу. Как понимаешь, за жизнь моей сестры награда будет соответственная.
— Госпожа очень великодушна, — ассасин еще раз поклонился и вышел вон.
Линайя немного успокоилась. Вардан — лучший из ее убийц, он не ошибается.
— Учитывая то, что Тимира и Тая в прошлый раз опекали светлые, следовательно, и сейчас,скорее всего, они пойдут в посольство к девам, — владычица опять хлопнула в ладоши и приказала вновь появившемуся слуге. — Рей'таррга ко мне!
Глава темной гвардии клана Ильшасс Рей'таррг Кай ир Т'рисс, не мешкая ни минуты, явился на зов владычицы.
— Госпожа... — поклонился он.
— Рей, у меня есть сведения, что сегодня ночью воины Аш'еназ и Триэльнир в одеяниях своих кланов собираются напасть на светлое посольство. Пленных они брать не будут и убьют всех, кого там обнаружат, за исключением двух асуров, которые тоже будут там. Понятно?
— Да... госпожа... — немного замешкался с ответом асур. Завуалированный приказ Линайи на сей раз выглядел весьма странно и был чреват большими бедами. Впрочем, приказы владычицы обсуждению не подлежат.
— За этих двух асуров отвечаешь головой, чтоб они остались целыми и невредимыми!Вы их спасете и приведете ко мне. Что касается посольства, то его подожгут. Никаких трупов, по которым нападающих можно было бы опознать, на месте не останется. Ты все понял?
— Да, госпожа.
— Мне необходимо, чтобы все наши воины сегодня были в полной готовности и могли явиться по первому зову. Кроме того, усилить все караулы. В резиденции ночью будет дежурить отряд, состоящий из лучших наших ассасинов и магов хаоса. Чернокнижники и чародеи пусть будут наготове. Две дюжины охотников сегодня ночуют в угловых башнях. Все ясно?
— Да, госпожа.
— Свободен!
Асур еще раз поклонился и ушел выполнять приказ.
Линайя самодовольно улыбнулась.
— Вот теперь мы посмотрим, за кем будет последнее слово.
Илика сидела на подоконнике и с тоской наблюдала за багровым закатом. Еще один день заканчивался, и время, словно хрустальная вода, текло сквозь пальцы — не остановишь, не соберешь. Никогда раньше сирена не чувствовала этого настолько сильно, настолько явственно. Нет, жалеть ей было не о чем. Она все сделала правильно. Но была во всем происходящем такая чудовищная несправедливость, что волей-неволей хотелось взбунтоваться и идти наперекор всему. Хотелось бороться. Не ради себя, нет, только ради Тимира. Ему-то за что все эти испытания? Да еще тогда, когда, казалось, все складывается как нельзя лучше. Как теперь смотреть ему в глаза? Кто будет о нем заботиться, когда все произойдет? Как он это переживет?.. Ведь он так ее любит!.. В этом нет никаких сомнений.
Невдалеке гулко протрубил рог. Илика невольно посмотрела в сторону площади. Деревья в палисаднике закрывали обзор, но кое-что можно было разглядеть. Судя по всему, это возвращался с охоты владыка клана Аш'еназ со своей свитой. Следовало вскоре ожидать и посла. Сирена задумчиво смотрела на дорогу, ведущую к особняку. Вскоре на ней показался белоснежный лидиец, на котором восседал Линсин. Ловко соскочив на землю, посланник быстро зашел в здание. Илика встрепенулась. У нее мелькнула одна мысль, глупая, абсурдная, нелепая, но... Быть может, это поможет Тимиру смириться с тем, что будет. Решительно спрыгнув с подоконника, сирена вышла из комнаты, желая перехватить Линсина до того, как он займется какими-нибудь важными делами или, что еще более вероятно, уляжется почивать, ведь он не спал уже больше суток.
Ее миссия увенчалась безоговорочным успехом, так как сам посланник, похоже, преследовал сходную цель. Они встретились у парадной лестницы.
— Илика, — Линсин смущенно опустил глаза. — Я хотел бы попросить у тебя прощения за...
— Это лишнее, — прервала его сирена. — Мне нужно срочно с вами поговорить.
— Мы опять на вы? — едва ли не жалобно спросил светлый.
— Ах, не все ли равно, пусть на ты или на вы, только пойдем со мной, пожалуйста!
Илика схватила Линсина за руку и, почти бегом, потащила его в сторону выхода. Ничего не понимающий посланник послушно следовал за ней. Добравшись до ажурной калитки, ведущей в сад, сирена решительно распахнула ее и уверенно повела своего спутника к беседке.
— Вот, здесь нас никто не побеспокоит, — сказала она.
— Илика, что случилось? — спросил Линсин, встревоженный такими переменами в девушке.
— Вы можете меня спокойно выслушать и не задавать дурацких вопросов? — в глазах сирены мелькнуло раздражение.
— Да, конечно, только для начала, раз уж мы здесь, я хотел кое-что тебе подарить. Ну, чтобы ты не сердилась на меня. Я же думал... — нерешительно начал было посланник, но Илика с таким гневом на него посмотрела, что он замолчал и только пожал плечами.
— Ты говорил, что моя жизнь очень ценна. Это потому что я бард? — прозвучал совершенно неожиданный вопрос.
— Да, но... — попытался ответить Линсин.
— Никаких "но", — вновь перебила его Илика, еле скрывая от своего собеседника нервную дрожь. На этот шаг решиться было не так просто, как думалось. — Скажи, как далеко ты способен зайти, потакая моим просьбам или капризам?
— Прости?.. Я немного не понял... — глаза посланника приняли очертания двух правильных окружностей.
— Кажется, вопрос звучал предельно конкретно — как далеко...
— Илика, да что с тобой случилось? — не выдержал Линсин. — Вчера ты от меня как от зачумленного бросилась на утек, потом у тебя то ли от нервов, то ли от простуды, была горячка, а теперь ты буквально зажала меня в угол и требуешь... Сам даже не знаю чего.
— Сначала выслушай, а потом будешь спорить, — серьезно ответила ему сирена и, набрав побольше воздуха, все-таки спросила. — Линсин, ты можешь на мне жениться? Немедленно. Ну, или хотя бы завтра?
Ошарашенный посланник открыл рот, закрыл, снова открыл, а потом нашарил рукой скамейку и со всего размаха плюхнулся на нее.
— Ничего не понимаю, — вырвалось у него.
— Тебе и не нужно ничего понимать, просто скажи, ты можешь на мне жениться или нет! — Илика и не думала отступать.
— Но зачем тебе...
— Значит "нет"?
— Нет, конечно, я...
— Значит, "да"? — сирена была безжалостна. Ей хотелось закончить с этим безумием как можно быстрее.
— Илика, я с радостью стану твоим мужем, но могу ли я узнать, как же так получилось, что еще вчера ты была настолько верна и предана своему...
— Да замолчи же ты! — из глаз сирены потекли слезы. — Я не просила тебя рассуждать. Мне просто нужно, чтобы Тим подумал обо мне плохо. Чтобы он разлюбил меня и все!
— Так... Садись, — он потянул Илику за руку, намереваясь усадить ее на скамейку рядом с собой.
— Не буду, мне нужно...
— Я сказал, сядь! — в голосе Линсина прозвучал металл, а с его лица полностью пропали все следы растерянности, поэтому сирена не посмела его ослушаться. — А теперь рассказывай все по порядку.
