Когда фельдмаршал Удет вылетел на два дня в Венгрию, решение гауптманом было принято окончательно, и подготовка к операции началась. Очень последовательно подобранные сведения в докладах о проблемах обеспечения безопасности в Рёхлине. Несколько подброшенных донесений разведки Абвера о рейдах высотных бомбардировщиков врага. Куратор Шульце-Бойзена также не подвел. Испытательный Центр Люфтваффе вдруг стал резко интересен дальним высотным бомбардировщикам Альянса. В одну из ночей, сверхвысотные 'Ньюпоры' засыпали его склады и ангары зажигательными бомбами. В другую ночь высыпали на летное поле E-Stelle осколочные мины, срабатывающие при попытке вынести их или разминировать. Мильх метал искры, и орал на подчиненных. Главный разведчик Люфтваффе подполковник Ровель выслушивал разнос генерала, держа руки по швам, и не пытаясь возражать. Его идеи использования для ПВО на высотах выше 13 километров разведывательных машин до сих пор не были воплощены, но вины в этом командира специальной авиагруппы не было никакой. Рядом с ним потело от разноса начальство мекленбургско-померанского района ПВО. Даже тяжелые 105-мм зенитные орудия не были способны вести эффективный огонь на таких высотах, требовались системы помощнее. Станции орудийной наводки 'Малый Вюрцбург' и радиолокаторы 'Большой Вюрцбург' также не могли отличать столь высоко летящие настоящие цели от выпущенных ими же ложных целей. RLM лихорадило, запуска в серию новейшей авиатехники нетерпеливо ждут авиационные заводы, а решения все нет. Испытательный Центр Рёхлин практически парализован...

Сроки показа новой авиатехники высшему руководству рейха были почти сорваны. Из Рейхсканцелярии уже не раз интересовались у Мильха причинами переноса запланированных мероприятий, ведь у фюрера хватает дел и без этого. Теоретически можно было выдать первоначальный заказ заводам и без санкции, но кто его потом оплатит. И, ведь отвечать-то за самоуправство придется собственной головой. А своей головой Мильх рисковать не был готов. Нужно было найти другой надежный и безопасный вариант. Приготовленную к показу секретнейшую технику нельзя было демонстрировать на любом берлинском аэродроме, ибо разведка врага не дремлет. Но и тянуть нельзя. Новейшие мото-реактивные истребители Ме-109G-2R и FW-190А-1R, и полностью реактивный опытный истребитель He-280 (V-3), ждут вердикта фюрера. Последний верзух еще даже не летает, но показать небольшой подлет шеф-пилот Хейнкеля Пауль Бадер может, и некоторый опыт таких подлетов у него есть. И если все эти машины понравятся фюреру, то... То у Мильха появится шанс, которого он точно не упустит. Конечно, к весенней кампании массовое производство всех трёх моделей получить не удастся. Но уже летом-осенью пара гешвадеров (по одному новых 'мессеров' и 'фокке-вульфов') будут очень полезны для завоевания неба на Западе или на Востоке. А третий полностью реактивный тип вполне может далеко продвинуться в испытаниях, если его разработку, наконец-то, вывести из подполья.

Доклады об авианалетах на Рёхлин вынуждают поспешно менять планы. Неожиданно, Мильху попадается на глаза рапорт о запланированных испытаниях в Пенемюнде нового прототипа зенитной ракеты. Генералу хочется, как Архимеду крикнуть — 'эврика!'. Не зря он уже год курирует секретные работы. От производства турбинных реактивных моторов до постройки бортовых радиолокаторов по мотивам снятого со сбитого британского 'Бленхема' AI. Жаль. Что месяц назад во Франции погиб полковник Йозеф Камхубер — энтузиаст использования бортовых РЛС в противовоздушной обороне. А еще ведь имеются концептуальные макеты сверхскоростного и сверхвысотного ракетного перехватчика (будущего Ме-163) и телеуправляемых зенитных ракет. Есть выстраданная им, Мильхом, концепция зенитно-ракетной ПВО, которая достойна высокой оценки фюрера. Сама-то идея была покойного Камхубера, но кто об этом будет вспоминать? Инспектор частей связи Люфтваффе Генерал Вольфганг Мартини многим обязан Мильху, и во всем его поддержит. На секунду Эрхарду представилась завораживающая картина. Барражирующие в небе и взлетающие по командам локаторных постов и штабов ПВО, 'реактивные истребители дальнего рубежа обороны' должны встречать воздушные армады Альянса в полутысяче километров от сердца Германии. Их задача разбить строй бомбардировщиков, и выгнать его остатки к районам ПВО с наводимыми станциями радиолокационной наводки мощными 128-мм зенитками. Управляемые по радио зенитные ракеты, по командам штабов ПВО, должны также очищать от самолетов ближнюю зону ПВО, а над пригородами Берлина скоростные и высотные перехватчики ПВО должны уничтожать последние прорвавшиеся машины. И для обеспечения этой системы уже проводятся секретные испытания вооружения и оснащения новейших аппаратов. Самолетные радиолокаторы 'Лихтенштейн-В/S' и радиовысотомеры производства той же 'Телефункен'. Доктор Рюге и доктор Мут сумели выжать из захваченного британца все что возможно. Новые немецкие системы уже значительно превосходят английские. Пошли в серию новые ответчики 'свой-чужой' FUG-25 и разрабатывается опытный образец 'запросчика ответа'. А есть ведь и новейшие радиодальномеры и прицелы, мощные 30-мм и 50-мм авиапушки. И даже макеты авиационных ракет залповой стрельбы из-под крыльев реактивных машин. Все это делали разные люди, но лишь по его Мильха воле. Ни покойный Геринг, ни пигмей Удет не могут быть отцами этой военной мощи. Только он, Мильх, и никто другой! И все это должен... Нет, просто обязан увидеть фюрер! Увидеть и оценить! А не увидел он пока этих чудес, лишь в силу прохладного отношения к этим темам со стороны выскочки Удета, который запретил форсировать эти работы! Однако появившийся очень вовремя Шульце-Бойзен подсовывает заместителю командующего план переброски в Данию восьми готовых гигантских транспортников 'Элефант', с промежуточной посадкой 'где-нибудь на побережье'. Причем часть из них, пойдут порожняком, под уже накопленные в Дании войска. Мильх помнит, что 'Элефанты' нужны для переброски штурмовых самоходных орудий и батальонов посадочного десанта в Ирландию, в рамках операции 'Нарвал'. Пазл окончательно складывается в голове генерала. Показ авиатехники вполне можно провести на островном аэродроме в Пенемюнде! Там секретность будет обеспечена на высшем уровне. И вдобавок, появляется удачная возможность присовокупить к показу мото-реактивных аппаратов еще и показ новой генерации опытных образцов полностью реактивной техники. Ведь темы турбореактивных моторов 'Хейнкеля', вместе с ТРД 'Юнкерса' и 'БМВ', и вместе с оснащенной 'пульсаром' Пауля Шмидта ракетой проекта P 35 'Эрфурт', были 'временно отложены' только по прямому приказу Гитлера, подтвержденному Удетом. Не пора ли вернуть 'забытый меч Зигфрида' в расклады военного планирования? И второй человек в Люфтваффе решил, что пора. А дальше начинают разлетаться спешно подписанные им приказы. Отъезд в Японию Удета и его свиты согласован. И некому отменить гениальное решение Мильха, совместить в Пенемюнде выставку достижений германских ученых занятых разработкой оружия возмездия, с воздушным парадом улетающих в Данию восьмимоторных 'Элефантов'. После бомбардировок Рёхлина, этот выбор Мильха ни у кого не вызывает критики. Остров Узедом ВВС Альянса еще ни разу не бомбили. Причем замечание Харо Шульце-Бойзена, мол, для перевозки всех экспонатов на полигон Пенемюнде вполне достаточно одного рейса трех 'Элефантов', которые потом спокойно улетят в Данию. План 'торжественного ознакомления руководства рейха с новейшими чудесами' несколько корректируется, приобретая новый блеск. Несомненно, восхищенный фюрер прикажет снять опалу с Мильха. А после дойдет дело и до почестей с наградами. Шульце-Бойзен все время рядом с шефом, демонстрируя тому полнейшую лояльность и восхищение его гениальными идеями. Вдобавок, он готов подстраховать фрондерские действия генерала, курируя поездку в Японию командующего Люфтваффе Удета (уже почти бывшего командующего). Мол, нельзя отпускать фельдмаршала без надежного сопровождения и присмотра. Сам отбор японских пилотов-добровольцев Шульце-Бойзен также просит доверить ему, что вполне может в будущем сработать на авторитет отправившего его в Японию Мильха. Ну, а отобранных японских экспертов-охотников предлагается взаимовыгодно привлечь к войне с поляками на Восточном фронте, так сказать, 'в порядке обмена опытом'. За это японцы получат, и переподготовку на современную авиатехнику, и сами самолеты. Да, и современный опыт боев с американскими штафелями волонтерского корпуса 'Миротворец', будет им не лишним. Ну, что ж, Мильх верит молодому офицеру-единомышленнику. Харро только его человек в RLM! Они ведь оба были 'любимчиками Геринга', и оба пострадали от гибели своего патрона. Многие документы подписываются им, в спешке, и почти не глядя. Ну, как тут второпях заметить, незначительную путаницу в фамилиях пилотов и в бортовых номерах тяжелых транспортников. А подписанный приказ уже никто не смеет оспорить.

* * *

Внезапное совещание у Сталина началось с доклада руководителя Разведупра Генштаба РККА. Сам неплохой в прошлом летчик полковник высоко оценил перспективы уже начатой операции, хоть и заметил, что вообще-то согласования таких задач следует проводить, не через рядовых агентов, а на уровне центрального руководства. Когда же Проскуров покинул кабинет, от весьма эмоционального выкрика не смог удержаться уже Народный комиссар внутренних дел.

— Гагихмес тави! Давно надо била расстрэлять этого мэрзавца! Еще год назад...

— Хватит психовать! Спокойно говорите. Кого надо было расстрелять еще год назад?

— Мэрзавца и нигадяя этого 'Кантонца'!

— В чем причина такого вашего заявления, товарищ Берия?!

— Разрешите мне, товарищ Сталин.

— Говорите, товарищ Фитин.

— Во Франции 'Кантонец' через свою польскую агентуру в Люфтваффе как-то смог получить сверхсекретные сведения, и без согласования с Центром вышел на контакт со своим прежним куратором, убедил его в скором провале 'Старшины', и необходимости срочного проведения операции на Узедоме. Вернее, это мы сначала думали, что сведения получены только от польской агентуры самого 'Кантонца'. Но слушая сегодняшний доклад товарища Проскурова, стало ясно, что и разведуправление Генштаба Красной Армии, уже по уши в той же самой операции.

— Как ваш 'Кантонец' смог выйти на агентуру армейцев, вам, конечно же, неизвестно.

— Неизвестно, товарищ Сталин. Своему куратору Зарубину он рассказал, что если все оставить как есть, то вскоре 'Старшина' будет схвачен, и что мы потеряем этого ценного резидента и его сеть агентов. Но 'Кантонец' предложил 'Старшине' сделать 'заячью петлю' через Японию с Удетом. А в это время нужно было 'громко опозорить оставленный на генерала Мильха штаб Люфтваффе'...

— Что значит 'громко опозорить'?

— Товарищ Сталин. Я уже савсэм успокоился. Прошу меня извинить за нервы. Разрешите, я расскажу дальше...

Повинуясь кивку хозяина кабинета, Берия продолжил мысль своего подчиненного.

— Этот мерзавец 'Кантонец' снова захотел угнать из Германии образцы новейшей техники. И заодно, он хочет подставить курирующего немецких реактивщиков генерала Мильха.

— Чем же вы тогда недовольны.

— Да, он савсэм совэсть потерял! И мнит за собой право, ставить Центр перед фактом планирования и проведения им таких операций! И никто ему не разрешал...

— Почему наш разведчик не хочет нормально доложить свои предложения, и убедить вас отдать такой приказ? В чем причина такого его недоверия к Центру?

— Зарубину он сказал, что в НКВД есть 'крот'...

— Кто такой 'крот'?

— Предатель, который якобы имеет влияние на главное руководство нашего наркомата.

— Значит, опасается, предательства...

— ... и что этот 'крот', или сорвет все планы, или меня обязательно переубедит не проводить такой операции.

— И, что?

— Всё это наглая ложь и провокация! Товарищ Сталин. Просто 'Кантонец' таким способом ищет славы и тешит свое честолюбие. Я сам, ни за что, не разрешил бы этой авантюры! Никакие 'кроты' меня убедить не способны. И если 'крот' есть, то это и есть сам 'Кантонец'!

— Значит, получается он прав? Раз такую сложную операцию, действительно, можно провести, только ставя Центр перед фактом...

— Товарищ Сталин! А если провал?! Тогда эта его авантюра спровоцирует войну с Германией! Это же будет крах всей нашей....

— Вы сейчас можете остановить эту операцию?

— Нет, не можем, товарищ Сталин. Часть агентов 'Кантонец' использует напрямую, некоторых участников и вовсе втемную.

— Значит, не можете. Ну, что ж. Тогда сделайте ВСЁ, чтобы эта операция не сорвалась! Из Кракова он уже помог вам забрать современную технику. Пусть с нашей стороны ничто не мешает успеху новой операции. Вам ясно?!

— Ясно, товарищ Сталин.

— Идите, товарищ Берия. До свидания товарищи.

Через несколько часов по полученному из Швейцарии плану операции, началась спешная подготовка личного состава. Восемь опытных пилотов НКВД в совершенстве знающие немецкий язык вместе с их коллегами разучивали свои легенды. Параллельно им подбирались форма и готовились документы. Раз уж, резидент советской разведки в Люфтваффе прислал фотографии, фамилии и биографии пилотов, внесенных в приказ по Люфтваффе, то разведчикам нужно было просто врасти в свой образ, а потом оказаться в нужном месте, и хорошо выполнить свою задачу. А за сутки до начала одного из этапов, из Клайпеды с советской авиабазы Паланга взлетели пять самолетов три 'Фокер-XXI' и два 'BF-110'. Взлетали они в темноте, подсвеченной лишь фонарями 'летучая мышь'. Звено 'фокеров' несло опознавательные шведских ВВС, а двухмоторные 'мессершмитты' были в раскраске Люфтваффе. Приземлились все три машины утром на широком пустынном пляже одного из островов в Балтийском море. К счастью без поломок...

* * *

В этот час на улицах датского города бывает мало людей. Светомаскировка и, контролирующие соблюдение комендантского часа, пешие и моторизованные патрули, дисциплинировали население, убеждая не покидать своих домов. Да и шуметь по утрам обычно было некому, но сейчас переполошился весь дом. Под окном рычал серый 'опель' с затененными щелевыми масками фарами. В комнатах одной из квартир шел обыск. Из коридора с удивлением выглядывали привлеченные в качестве понятых соседи по площадке. Но сам профессор все никак не мог поверить, что это случилось с ним и его семьей.

— Господин Бор собирайтесь вместе с вашими родными. И заодно помогите собрать и упаковать все ваши научные материалы. И, побыстрее, самолет вас ждет!

— А, что происходит, господа?!

— Здесь становится опасно. Есть сведения о планах британских бомбежек. Вы и ваша семья сегодня улетаете в Германию! Остальное вам доведёт начальство. Обжаловать это решение вы сможете в Берлине.

Через пару часов датского ученого уносил через Балтику обычный 'Юнкерс-тримотор'. Что с ним и его семьей станется там, в Германии, Нильс Бор боялся даже представить. К некоторому облегчению профессора, оказался он хоть и за колючей проволокой, но не в лагере, а в небольшом коттедже. Где-то за лесом раздавался шум действующего аэродрома. В соседнем с их коттеджем домике была казарма, откуда раздавались военные команды. У выхода на посту сидел солдат вооруженный пистолетом. Под окном прохаживались часовые. Ночью Бор никак не мог заснуть, а когда сон все же сморил его, то неожиданно был разбужен.