Закон равновесия

Когда-то в ранней юности я набралась храбрости и спросила у настоятельницы, как понять, встретила ли я любовь. Тогда она улыбнулась и ответила, что когда я её встречу, сама всё пойму. И вот пожалуйста: мы уже женаты, у нас уже ребёнок, а я так ничего и не поняла на самом деле.

Единственное, что осознавалось вполне чётко: это не имеет отношения к наивным девичьим фантазиям о том, как всё будет прекрасно и удивительно. Реальные отношения такими не бывают. В смысле, прекрасными и удивительными. Они всегда непростые и очень часто ужасные, даже иногда такие, что хочется всё бросить и сбежать. И в них, что бы там ни сочиняли в сказках, есть сомнения, тревоги, неуверенность не только в другом, но и в себе самой. И никуда от этого не денешься, с этим приходится жить.

В каком-то смысле, правда, нам повезло: мы не настолько ещё много времени провели вместе, чтобы успеть надоесть друг другу всерьёз. И судя по всему, в ближайшее время погрязнуть в житейской скуке нам не грозило. Хорошо это или плохо? Поди знай...

— Лиса?

Я вздрогнула, выныривая из потока мыслей. И так и не нашлась, что ответить на вопросительный взгляд. Только испытала неожиданную отчаянную неловкость, словно меня застукали за каким-то очень неприличным занятием.

— Я... я тебя искала, — выдавила я, чтобы не молчать, стоя столбом.

Ралиа поднялась с кровати и тихо выскользнула из комнаты. Как ни странно, то, что мы остались наедине, не принесло мне облегчения, чувство неловкости только усилилось. Я сглотнула, заставив себя подойти.

— Он опять спит, — заметил Брайан как-то растерянно.

Эта фраза принесла мне неожиданное облегчение. Я усмехнулась, подходя совсем близко, посмотрела на Дэни. Он действительно мирно спал, явно сытый и довольный жизнью. Не так уж много нужно в этом возрасте для счастья.

— Спит, — согласилась я. — А ты надеялся с ним побеседовать?

— Я думаю, он меня не помнит.

— Он и меня не помнит, — вздохнула я. — Наверное. Если честно, я не знаю.

— Это ведь ужасно.

— Ужасно, — согласилась я. — Но, может, лучше, если это произойдёт сейчас. Потом он не вспомнит, что нас когда-то не было рядом.

Брайан задумчиво посмотрел на меня и кивнул. Я осторожно перевела дыхание. Как-нибудь это всё равно закончится, причём довольно скоро. И если у нас ничего не получится... будет ли Дэни в безопасности даже здесь? Я практически не сомневалась, что нет.

— Он поймёт, когда вырастет.

— Да, — кивнула я. — Обязательно.

Только для этого нужен мир, в котором можно вырасти. А каким он будет, если Оган или Сартаг — неважно даже, кто именно из них — добьются своего? Можно много рассуждать о том, что никому не нужна власть над пустыней, но как оно получится в действительности? Ни одна такая попытка ещё ничем хорошим не закончилась.

— Пусть спит, — шепнул Брайан, делая шаг к кроватке. — Нам нужно ещё многое сделать.

Я не двинулась с места, наблюдая. Дэни поёрзал, устраиваясь поудобнее, но не проснулся. Нам очень повезло с ребёнком, надо сказать. Пока, во всяком случае, он не капризничал, всегда был на удивление спокойным. Но всё, конечно же, было ещё впереди. Да хоть те же зубы. При одном воспоминании о том, какие концерты закатывал в это время мой племянник, у меня мороз продирал по коже. Вот уж момент, который очень хотелось бы пропустить. И пусть кто угодно назовёт меня за это плохой матерью. Хотеть, чтобы чего-то не было — не преступление. Это не означает, что я в самом деле сбегу, ни в коем случае. Если только будет возможность остаться рядом.

— Идём, покажу тебе одну книгу.

— Тебе не одну придётся мне показать, — усмехнулась я.

* * *

Но книга оказалась действительно стоящей. В ней какой-то добрый человек сподобился собрать воедино практически всё, что на сегодняшний день было известно о Долине Шорохов. Карту, список населяющих это гиблое место тварей с их краткими описаниями, места, где можно остановиться на ночлег — самое, в общем-то, необходимое в задуманном нами путешествии.

— Если ты с самого начала знал, где находился Ирагрид, почему молчал? — чуть обиженно поинтересовалась я, листая страницы.

— А я не знал, — беспечно отозвался Брайан, поудобнее устраиваясь в кресле у окна с какой-то другой книгой. — Это была такая же версия, как и твоя, только основанная на одних слухах и легендах, потому вполне могущая оказаться ошибочной. Ты же отыскала факты.

Я скептически фыркнула. Мои сведения тоже могли называться фактами с определённой натяжкой. Но если двумя путями получилось прийти к одному и тому же выводу, вероятнее всего, этот вывод правильный.

А книгу, пожалуй, стоило захватить с собой. И ещё на всякий случай приготовить несколько копий карты, мало ли. И снадобьями запастись, и вооружиться... да, на подготовку уйдёт некоторое время. Но потратив его здесь, мы куда больше сэкономим там.

Обдумывая, прикидывая и вспоминая, не упустила ли ещё чего-нибудь важного ненароком, я откопала в памяти ещё один момент, с которым одно время очень хотела разобраться, но потом в потоке событий более примечательных и волнительных начисто позабыла. О Равиларе и его попытке выжить меня из Таленеди. Попытке, надо сказать, довольно неловкой и даже откровенно странной.

— Знаешь, — начала я неуверенно, с трудом подбирая слова, — давно хотела кое о чём тебя спросить.

— О чём? — приподнял одну бровь Брайан, не отрываясь от чтения.

— Равилар — помнишь такого?

— Смутно припоминаю. Городской маг, вроде бы, из сыскарей. А может даже и нет, — откровенно неуверенно сообщил муж. — Он вёл какие-то занятия в Академии, встречал его имя в учебном плане. А ты к чему о нём вспомнила?

— Он сделал мне одну гадость, — ответила я. — А потом до меня дошли слухи, что этот тип очень хочет, чтобы я убралась из Таленеди.

— И причём тут я? — наконец-то посмотрев на меня, недоумённо поинтересовался Брайан.

— Как это причём? — опешила я. — С чего вдруг человеку, с которым я и знакома-то почти не была, строить против меня такие козни? Разве это не ты чем-то ему насолил?

— Я? Нет.

Ответ прозвучал твёрдо и уверенно, настолько, что я действительно усомнилась в своей первоначальной версии. С чего вообще решила, что этот Равилар гадит мне, чтобы отомстить Брайану? Ведь у таких поступков мотивы могут быть далеко не только личными. Но если не личными, какими тогда?

— Может, не непосредственно ему? — всё-таки продолжила допрос я. — Может, его родственнице какой-нибудь? Или другу. Или у него самого...

— Девушку отбил? — оборвал меня на середине фразы Брайан. — Это вряд ли возможно, у нас слишком разный круг общения, да и вкусы, кстати, тоже. Но даже если и так, с какой стати ему бы понадобилось выживать тебя из Академии и вообще из города?

Я неопределённо шевельнула плечами. Вообще-то надеялась получить ответ на этот вопрос от Брайана, но уже поняла, что этого не случится. А ещё начала думать, что и впрямь зря сосредоточилась тогда на Брайане и его делишках.

Очевидно, Сартагу о печати известно уже давненько. И следит за мной, ища способ меня заполучить, он далеко не первый день. Может, это была как раз одна из таких попыток?

Если он заявляет светлым подельникам, что ключ у него в руках, значит, едва ли он готов позволить им узнать, что для его получения ему необходима сбежавшая девица. И что эта самая девица находится в столице светлых, да ещё и в Академии — протяни только руку, и верти потом Сартагом, как захочешь. Нет, это проклятый ублюдок однозначно желал сохранить в тайне.

А раз так, ему вполне могло быть выгодно добиться того, чтобы я сбежала из Таленеди сама, добровольно. Сбежала и сгинула, но никто ведь уже не поинтересуется, куда я подалась и что со мной сталось, кому это нужно?

Правда, если всё так, то методы воздействия были избраны довольно... странные. Ладно Равилар, но Сартаг-то не мог не понимать, что после всего, что мне довелось повидать и пережить, ни ревнивая истеричка, ни ушат болотной воды, ни даже мёртвая крыса не напугают меня настолько, чтобы всё бросить и удрать. Неужели не мог дать своему прислужнику пару добрых советов?

— С чего вообще ты решила, что это какая-то очень сложная и опасная интрига? — неожиданно поинтересовался Брайан. — Может, просто твоё тёплое местечко кому-то понадобилось?

— А у меня было такое уж тёплое местечко? — несколько удивилась такому повороту я.

— Вполне. Помнишь, я говорил, что до тебя за пять лет сменилось шесть преподавателей? Все они были друзьями и родственниками кому-то в Академии и по моим ощущениям просто отсиживались, ничего не делая за вполне приличное жалованье.

— А я, как дура, работала, — хмыкнула я. — У меня ведь родни и покровителей не было.

— За это я тебя и ценил, — ухмыльнулся в ответ Брайан. — И именно поэтому считаю, что истерики Брейнар и тот нелепый ушат воды на ректорскую голову... ну согласись, не тянут ни на что серьёзное. Только на попытку выжить тебя с места, очень подходящего кому-то другому.

— Наверное, — кивнула я. — Сам понимаешь, пуганая ворона и куста боится.

— Думаю, на это они не рассчитывали.

Я вздохнула. Если всё так, как предположил Брайан, то конечно, Равилар и не думал, что я испугаюсь разоблачения, рассчитывал, что я просто разозлюсь, не выдержу да и сбегу куда-нибудь, где поспокойнее.

— А если всё-таки дело в печати? — не удержалась я от вопроса.

— Так ли это важно теперь? — устало поинтересовался Брайан. — На тот момент они не преуспели, а сейчас это уже и не имеет значения. Вот и выбрось ту историю из головы, переключись на вещи более насущные.

— А ящик Тамаи? — так и не вняв совету задуматься о будущем, вспомнила я ещё одну прошлую историю.

— Тот, который сменил расцветку Бруно? — со смешком уточнил Брайан. — А с ним что не так?

— Почему он внезапно открылся?

— Лиса, этот ящик с полвека, не меньше, стоял на складе. Мало ли что с ним за это время могло произойти?

— Такие ящики и подольше, бывало, стояли, — решительно возразила я на этот, мягко говоря абсурдный аргумент. — И ничего с ними не случалось.

— То есть, по-твоему его специально открыли? А зачем? Повеселить народ в Академии поутру?

— Там и не шутиха могла быть, — заметила я несколько обиженно. — Это могла быть попытка убийства.

— Ну да, — согласился Брайан. — Лиса, я тебе открою страшную тайну: на складе Академии никогда не хранилось действительно опасных ящиков Тамаи. Все они там были с шутихами вроде той.

— Ты точно это знаешь? — уточнила я настороженно.

— Абсолютно точно.

— А кто ещё знал это? Ну, кроме тебя.

Подслушанный мною разговор ректора с Бруно никак это заявление не опровергал. Речь могла тогда идти и о хулиганстве — поступке, заслуживающем наказания, хоть и не представлявшем опасности. А тот факт, что объектом шутки стал декан, делал поиск виновных совершенно необходимым. Спустишь такое, и студенты совсем распоясаются.

— Большинство преподавателей, — уверенно ответил Брайан. — Ривер с Бруно так уж точно.

Я сердито захлопнула книгу и положила её на столик. Получается, все знали правду, все знали, что та история — сущий пустяк. И я одна столько времени переживала, гадая, что за кошмар творится.

— А как же сыскари? — спросила я. — Почему они явились копаться в этом деле? Вдруг кто-то не знал, что ящики не опасны, и пытался таким образом...

— Ты сама ответила на свой вопрос, — ответил Брайан спокойно. — Именно эту версию они и расследовали. Но всё оказалось куда проще. Никто не трогал тот ящик, но была проблема с другим артефактом. Очевидно, его магический выброс и стал причиной внезапного открытия ящика.

— Не сказала бы, что это уж так очевидно. Почему тогда остальные ящики были в порядке?

— Разная конструкция запирающих чар.

— Ты слишком упрощаешь, — поморщилась я.

— А ты слишком усложняешь, — парировал Брайан. — И копаешься в том, что сейчас несущественно.

— А ты... ты выплёскиваешь с водой ребёнка! — возмутилась я. — Все эти события должны быть связаны!

— Не всё на свете связано, бывают и случайности.

— Не такие.

— И такие тоже.

— Ты невыносим! — не выдержала я.

— А ты просто слишком долго жила в страхе разоблачения. Как ты там выразилась: куста боялась? — с лёгкой иронией ответил Брайан. — Потому и видишь в каждой мелочи что-то большое и страшное.

— Ты так говоришь, потому что действительно в это веришь, или потому что хочешь, чтобы я в это верила? — сердито спросила я.

— А если то и другое?

— Я в это не верю, — фыркнула я.

— Почему? — вскинул брови Брайан.

— Может потому, что ты знаешь обо мне всё, а я о тебе — ничего?

— А что бы ты хотела знать обо мне?

— Твоя мать назвала меня наследницей стражей, — вместо ответа сказала я. — И ещё она сказала, что не знает, что это значит. Что я сама должна знать. Ты тоже знал, кто я, верно?

— Знал, — просто кивнул Брайан.

— Так ты меня и вычислил.

Это не было вопросом, но Брайан кивнул снова. Я невесело усмехнулась. Столько времени гадала, где ошиблась, как получилось, что моя тайна стала известна. А на самом деле всё было наоборот. Брайан не нашёл во мне тёмную, он искал тёмную, совершенно конкретную тёмную, и нашёл меня. Вопрос — зачем искал?

— Нам удалось узнать, что Хранитель Оган пытается создать новый ключ. И что ведёт переговоры с Сартагом. Мы просто хотели выяснить, в самом ли деле он уже обладает ключом.

— И стали искать семью стражей, так?

— Так, — подтвердил Брайан. — Но все они оказались уже мертвы. Кроме тебя. Ты сбежала и пропала. Я прошёл по твоему следу... а потом просто сопоставил факты. И понял, что давно с тобой знаком.

— Какая ирония, — не удержалась я.

— Да уж.

Мне захотелось задать ещё один вопрос, но слова застряли в горле. Не хотелось верить, не хотелось даже думать, что всё между нами тоже было всего лишь частью какого-то плана, о котором я просто не знала. И не знаю.

— И... и что потом? — только и смогла спросить я.

— Иди сюда, — попросил Брайан, протягивая мне руку.

Я подошла, остановилась в полушаге, не отводя вопросительного взгляда. Потом всё же преодолела разделяющее нас расстояние, присела на подлокотник кресла. Брайан обнял меня, пересадил к себе на колени, коснулся губами шеи за ухом и прошептал:

— А потом я всё испортил. Или нет. Рано пока судить.

— Почему испортил? — так же шёпотом спросила я. — Или не испортил?

— У нас свои планы. У тех, кто над нами, свои, нам неизвестные. Ты жалеешь о чём-нибудь?

— Нет, — покачала головой я.

— И я не жалею. Один план никуда уже не годится, так давай следовать другому. Богиня ведь знает, что делает, верно?

— В это мне всегда хотелось верить, — улыбнулась я.

* * *

Ночью я долго не могла заснуть. Снова и снова перебирала в голове прочитанное, обдумывала будущий поход. И иногда возвращалась к так толком и не состоявшемуся разговору.