Арктический Удар

"А этот московский капитан оказался прав, это и правда, наши соотечественники" — в тот момент подумал я "И как я погляжу, они все покинули Россию в малолетнем возрасте или даже родились там заграницей. Но если посмотреть на размеры этого левиафана, то экипаж должен быть сотни две-три и среди них непременно окажется несколько морские офицеры бывшего царского флота"

Идя за вахтенным, я увидел нарисованные на рубке какие-то рисунки, приглядевшись, я понял, что это так доходчиво разрисованный боевой счет подлодки, что у меня невольно вырвались восхищенные слова вперемешку с крепкими морскими словечками. Но самое большое потрясение меня ожидало, когда я спустился вниз, во чрево подлодки, где чуть не потерял дар речи от увиденного. Но и это было ещё не всё. Настоящий шок меня и не только но и капитан-лейтенанта Двинина ожидал после того когда мы узнал что и подводная лодка и её экипаж ни имеют никакого отношения к белоэмигрантским кругам. Капитан госбезопасности Кочетков видимо предвидел такой поворот так, что не очень удивился, когда они признались, что вот эта подводная лодка и они вместе с ней каким-то непонятным образом перенеслась в наше время из далёкого будущего, а точнее из июля 2012 года. После этого невероятного признания мы смотрели на этих людей уже другими глазами. Это просто какое-то чудо, сказка, фантастика и этого не может быть, так как того что тут нам поведали, это невозможно объяснить. И будь на моем месте кто-то менее образованный, он непременно начал крестится, причитая какую-то молитву валя всё на козни дьявола. Но это факт, эти люди сидят перед нами, и их можно потрогать, как и всё что нас окружает на этой невероятной подводной лодке. Потом нас провели по отсекам этого подводного крейсера, что-то объясняя о его устройстве, а я был так возбужден, что многое просто не понял. Я тогда думал, как бы уговорить этих людей из будущего, чтобы они взяли меня с собой в боевой поход. Такой случай представился на другой день. Когда речь зашла о тактике применения подводных лодок, вот тогда я попросил наших новых друзей, а не смогли ли они показать воочию, как же надо воевать. Тогда Лазарев предложил разработать операцию о совместном боевом походе "Морского Волка" и нескольких подводных лодок флота на коммуникации противника. Они берут на себя задачу выводить наши подлодки точно на фашистские корабли. Сказано-сделано. Тут же составили примерно план действий и самолётом отправили его в Мурманск, чтобы там утвердили и на основе наших рекомендаций разработали операцию и решили какие подводные лодки примут в ней участие.

Снова у берегов Норвегии

Если честно, то я ожидал, что в качестве учебных торпед нам предоставят торпеды 53-36 или даже 53-27, но получили именно то, чего хотели. Буров тут же развил бурную деятельность по отстрелу и снятию всех параметров с этих торпед. На это дело мы потратили два дня. Лазерным дальномером отмеряли дистанции и производили отстрел. Начинали с пяти кабельтовых, а заканчивали двадцатью пятью. Целями послужила пара ботов, они же и торпедоловами. Мы ожидали худших результатов, но все оказалось очень даже прилично, особенно на дистанции до пятнадцати кабельтовых, да и на более длинной дистанции результат получился приемлемый. После отстрела торпед и снятия с них параметров, все данные были загружены в БИУС. Теперь надо было проверить торпеды в боевой обстановке для этого надо было только отправится к берегам Норвегии. Учебные торпеды погрузили обратно на судно, туда же погрузили одну из четырёх оставшихся наших торпед, пусть изучают, возможно, что-то и сумеют изготовить. Передали Кочеткову кое-какие материалы по ВМВ а так же пленного штурмана, Двинину презентовали летунов и договорились о радиочастотах и позывных. Транспорт тявкнув своей сиреной три раза направился в обратный путь. Мы же ещё немного задержимся и часов через пять двинемся за транспортом. Так на всякий случай проводим его до входа в Белое море, все равно нам по пути. Мурманск дал добро на провидение операции и подчинил нам пять подводных лодок, три из которых и так по планам командования направлялись на коммуникации противника, а две должны в ближайшее время туда выйти.

Идем вдоль побережья Норвегии, ниже Нарвика решили не спускаться, туда могли добраться только подлодки типа К. Вся операция которую разработали в штабе Северного флота рассчитана на поиск судов противника только до Альт-фьорда. Мы настроились на охоту за кораблями противника. В нашей завесе участвовало пять подводных лодок, которые расположились вдоль предполагаемых маршрутов противника и ждали наших сообщений о конвоях.

-Николай Игнатьевич, как ты думаешь, командирам подводных лодок разъяснили, что от них требуется в этом походе, никто из них не начнет оспаривать наши приказы?

-Да вы что, Михаил Петрович, как можно.

Короче, мы будем им приказывать, а они исполнять, что от них требуется.

Я уверен, что им переданы точные инструкции на выполнение любых ваших приказах. Если что, то я подтвержу своим приказом.

-Раз так, то пусть не артачатся. Сейчас мы находимся недалеко от мыса Нордкап, отсюда можем контролировать морские пути на сто пятьдесят миль во всех направлениях, кроме того, читаем все радиограммы противника и не только его. Теперь наш враг только время, мы не знаем, когда фриц надумает проводить конвой, но как только высунется, будем знать. Все ли Николай Игнатьевич подводные лодки заняли свои квадраты, или ещё кто-то двигается к своей точке?

-Только от К-22 капитана третьего ранга Кульбякина нет подтверждения, дошла до своего квадрата или нет. По времени она должна быть сейчас около острова Ваннёй. Остальные уже заняли свои позиции и ждут указаний.

-Ну что ж, теперь будем ждать.

Ждать пришлось четверо суток. Нам-то что, мы могли это время проводить с комфортом, а вот как там на "Щуках", маялись эти четыре дня. На исходе четвёртых суток была перехвачена радиограмма, из которой мы узнали, что из Нарвика вышло два транспорта под охраной шести кораблей охраны. Ещё через два часа и гидроакустики засекли вышедшие из фиорда корабли. Тут же собрались в центральном для принятия дальнейших действий.

-Ну вот и дождались. Я конечно надеялся на более крупный конвой, но видимо у фрицев напряженка с транспортами или они решили проводить только мелкие конвой.

И сразу к своему штурману — Саныч, сколько идти конвою до позиции К-22?

-Двое суток, командир, плюс-минус два часа.

-Николай Игнатьевич, — обратился я к Виноградову и показывая на карту — передвигаем Щ-403 южнее вот в это квадрат, это в двадцати милях от К-22, остальные — навстречу конвою на пятьдесят миль. Вот сейчас и посмотрим, Николай Игнатьевич, как сработают твои подчиненные.

Виноградов промолчал на это моё пожелание.

-Саныч, курс к Альт-фьорду.

Капитан третьего ранга Кульбякин уже находился в море у Тана-фьорда на пути к своей позиции когда получил радиограмму от командования о том что его подводная лодка входит в состав группы подлодок под командованием капитана первого ранга Лазарева который находится на К-119. Задача, занять позицию на траверзе селения Гаммерфест и действовать по обстоятельствам пока с ним не свяжутся. В дальнейшем исполнять приказы каперанга Лазарева, который через двое суток подойдет в район Альт-фьорда.

-И кто этот Лазарев? — думал Кульбякин вертя бланк радиограммы. Откуда он взялся? Я что-то о таком капитане первого ранга и не слышал. И откуда у нас тут взялась ещё одна подводная лодка типа К, да ещё и с трехзначным номером? Приказ есть приказ надо исполнять. Вернёмся на базу там и объяснят кто такой Лазарев и что за новая подлодка у нас появилась.

Через два дня Кульбякин получил приказ от Лазарева, занять позицию в восьмидесяти милях юго-западне Альт-фьорда ничем себя ни обнаруживать, на мелочь не размениваться, ждать конвой который должен вскоре пройти через этот район.

...После того как командир К-22 получил сообщение о подходе с юга конвоя в составе двух транспортов под охраной шести кораблей, почувствовал маленький мандраж. Ему привычней находиться не под присмотром, а действовал самостоятельно. Взяв себя в руки, приготовился встречать конвой. А сам подумал "И откуда они знают, что на подходе конвой, очевидно воздушная разведка его обнаружила" Вновь радиограмма из которой он узнал что конвой от него в пятнадцати милях, а также его курс и скорость. Капитан третьего ранга не растерялся.

-Николай Игнатьевич, для вас сообщение от командира К-22, — передаю бланк радиограммы Виноградову.

— В квадрате 32-15 потоплены транспорт и корабль сопровождения, — прочитал Виноградов.

— Передать на К-22, пусть идет за конвоем и, по возможности, попробует обогнать его — приказал я.

Через два часа сообщение от Щ-403 — потоплено одно судно. Из переговоров немцев мы выяснили, что Щ-403 потопила один из кораблей охранения, как потом выяснилось, UJ-1107 (это охотник за подлодками переоборудован из траулера около девятисот тонн одна пушка восемь-восемь и три зенитных автомата четыре БМБ и два БС и до семидесяти ГБ) — опасный противник для подводных лодок. Теперь последний транспорт шел под охраной четырёх кораблей, спешил нырнуть в Альт-фьорде, где их будет не достать, если они туда проскочат.

-Срочно направить Щ-422 к Альт-фьорду на перехват, пусть всплывают и идут надводным ходом, а мы пока посмотрим за воздушной обстановкой, если что, предупредим, тогда нырнёт..

Теперь мы решали задачу по математике за третий класс "из пункта А, в пункт Б — конвой с такой-то скоростью, из пункта С, в пункт Б — подлодка с такой-то скоростью, где они встретятся, если им никто мешать не будет". По нашим расчетам выходило, что Щ-422 успевала занять позицию до подхода конвоя, если не будет авиации противника. Но этому не суждено было сбыться. Когда до точки перехвата оставалось менее двадцати миль, нам пришлось предупредить Щ-422, что в их сторону летит немецкий разведчик, и им надо срочно нырять. Но и тут, пока не всё потеряно. Если она надорвёт свои электромоторы, сможет одновременно с конвоем, подойти к точке поворота в Альт-фьорд. Если конвой не будет заходить во фьорд, а проследует дальше, Видяев его обязательно перехватит.

-Как поступим, Николай Игнатьевич, даёте добро на продолжение перехвата, или пусть сбрасывает ход и остаётся на месте, вдруг корабли не будут заходить во фьорд, а пойдут дальше.

-Я думаю, пусть тормозят, этот конвой — не первый и не последний, в другой раз и им повезёт.

-Тогда мы его перехватим. Саныч, курс на перехват. Серёжа, готовь рыбок, посмотрим, как они себя поведут в боевой обстановке.

— Товарищ командир, сколько готовить?

— Готовь полный залп на всякий случай. Наши родные не трогать, это НЗ, и только в крайнем случае, у нас их и так только три осталось. Мы на позиции, корабли решили, повернув, укрыться во фьорде. Саныч высказал мысль:

— Командир, мне кажется, они хотят проскочить между островами и прорваться дальше на север. Предполагают, что от подлодок уже оторвались, а между островов в относительной безопасности могут проскочить на восток почти на сотню миль.

-Все может быть, Саныч, предположим, они решили на время укрыться во фьорде, а это нам надо, жди их потом. Они могут и усилить конвой, какими-нибудь посудинами, тогда будет труднее прорваться к нему.

-Командир, у нас сейчас обычные торпеды, надо хотя бы глянуть, куда стрелять, или ты хочешь стрелять только по данным ГАКа.

-Надо же когда-то начинать, а то нашими как-то не интересно — выстрелил и забыл, а тут немного по-другому. Расстояние до цели?

— Пятнадцать кабельтовых, право десять, скорость семь.

-Серёжа, теперь одна торпеда одна цель не выйдет, стреляем двумя. Глубина перископная. Поднять перископ.

Транспорт примерно в шесть тысяч тонн, основательно загруженный так, что ватерлиния ушла, наверное, на метр под воду, шел в окружении четырёх противолодочных кораблей. Жирный тюлень! Нельзя упускать. Передав все данные на БИУС, и сблизившись ещё на пятьсот метров, произвели залп, тут же нырнув на глубину. Спустя две минуты послышался отдалённый взрыв.

-Тащ каперанг, цель поражена, слышны разрушения корпуса. И тут же снова доклад:

— Два корабля противника идут на нас.

Заметили, откуда приплыли рыбки, решили проучить наглеца.

-Начинаем манёвр уклонения, влево на борт, глубина сто, выпустить имитатор.

Оторвавшись от противника, мы снова всплыли на перископную. Милях в трёх от нас противник усердно обрабатывал то место, куда мы подбросили им игрушку. Транспорта видно не было. Выставив антенну локатора, мы определили, что целей осталось только четыре и все среднего размера, значит, транспорт мы всё же потопили.

-Поздравляю вас с первой победой, как говорится, в составе Северного флота.

-Николай Игнатьевич! Когда это нас успели зачислить в состав кораблей Северного флота.

-А вы что, против этого?

-Да нет, как-то неожиданно, но думаю, возражать никто не станет.

-Ну вот, и договорились. А теперь давайте отправим радиограмму в штаб флота о разгроме конвоя и о принятии подводной лодки "Морской Волк" в состав кораблей Военно-морского флота Советского союза.

-Давайте со вторым пунктом повременим до возвращения если не на базу, то, по крайней мере, к родным берегам. Я даже не знаю, где такая лодка, как наша, может базироваться. В Кольском заливе опасно из-за близости аэродромов противника. Из-за таких габаритов её поразить в сто раз легче, чем какую-то "Катюшу", не говоря о "Малютке" или "Щуке".

-Можно организовать стоянку в Архангельске или в другом месте на Белом море.

-Можно-то оно можно, а как насчет секретности, как вы её организуете? Вы же знаете, у вас где-то там сидит и, похоже, очень крепко, предатель или агент. Если мы там начнем базироваться, нами начнут интересоваться и агенты других стран. Так что пока афишировать наше появление не будем. Пусть о том, что вы предложили нам войти в состав Северного флота, знает минимальное количество людей. И это не нам с вами решать, но вы нашу позицию уже знаете.

-Да, вы во многом правы, наверное, я несколько поспешил на радостях после разгрома конвоя. Хорошо, я сейчас дам радиограмму командующему по этому вопросу, наверняка это пойдет наверх, и решение будет положительным. Доложу и о потоплении четырёх кораблей противника. Надеюсь, это не последние в походе корабли противника, у нас ещё две недели, чтобы увеличить счет.

Да за эти две недели мы увеличили счет, я имею в виду все подлодки нашей группы. Я рассказал Виноградову, как действовали американские подлодки против японцев на Тихом океане. Топили всё подряд — транспорты, корабли сопровождения. После такого избиения у японцев практически не осталось кораблей сопровождения, и транспорты к концу войны ходили практически беззащитными. Правда, и в начале войны японские конвои ходили почти без охраны, и только где-то к середине войны стали ходить под охраной.

За последующую неделю наша "Волчья стая" совместными усилиями потопила ещё три транспорта, и шесть корабля охранения, в среднем получилось по два корабля на лодку. Сан-Саныч рассказывал, что в первый год войны некоторые наши командиры подводных лодок возвращаясь из похода, докладывали и о трех и даже о четырех потопленных кораблях противника, выдавая желаемое за действительность. Но на это раз в этом походе у наших подводников были только подтвержденные победы, да и немцы не так часто стали посылать конвои, больше дозорные корабли. Вот и сейчас после нашего маленького шухера они выслали поисковую группу из двенадцати кораблей, чтобы найти нас и наказать. Тогда-то мы и записали на свой счет тральщик тип 1935 в 870 тонн. Именно нам пришлось изобразить из себя раненую утку, чтобы увести эту свору подальше от своих подопечных. Так как немцы могли, кого-нибудь взять за жабры, если бы обнаружили и всей своей оравой обязательно довели бы дело до финала. А так мы их потаскали за собой по морю, то подпуская поближе, то снова отрываясь, а под конец, подловив один из тральщиков, пустили его на дно и ушли в отрыв. Пока немцы гонялись за нами, подлодки поменяли позиции и снова приготовились нанести удар противнику. У них оставалась ещё неделя, чтобы увеличить счет. Но вот получится это без нас или нет?