— Я вижу тебе неинтересно, и ты не пытаешься убедить остальных в обратном. Похвальная искренность, но прошу тебя больше так не делать.
— А что мне делать? — иронично спросил принц, — ходить по княжествам и призывать к восстанию?
— Именно, — согласился Хранитель, — не так буквально, но придется пройтись по мелким князькам. Ты — наше знамя. Чем больше людей тебя увидят, тем лучше для дела.
— Что ж, — вздохнул Рус, — всегда готов...
Перед Верховным жрецом, Фридлантом, он предстал лишь в конце второй вечерней четверти.
— Мы одни, Рус и ты можешь говорить откровенно, — проникновенно сказал жрец, усадив "принца" напротив себя, — кто ты?
— Хм, — ответил Рус после небольшой задумчивости, — то есть ты, Верховный жрец Френома, сознательно обманул своих соотечественников?
— Не стоит отвечать вопросом на вопрос, юноша, это признак не ума, но изворотливости. Еще раз повторю свой вопрос, кто ты?
— Как бы тебе ответить... — бывший землянин прижался спиной к стене. "Не мог Карлант кресел понаставить, что ли", — мысленно проворчал, поерзав по застеленной ковром лавке и приступил к ответу:
— Я сам не знаю, кто я. Не удивляйся, — а Фридлант и не думал удивляться, он превратился в само внимание, — я пришел в себя недалеко от Горгоны. Есть такой город в Кафарии. Одежда — рванье, сам — сплошная рана. Кто я, как зовут, откуда — не помню. Не вспомнил и до сих пор. Открыл для себя, что неплохо владею "близнецами" и пошел в гладиаторы. Узнал о склонности к Силе Геи — ушел в ученики Хранящих. Ну и... как-то раз, через... месяц после того, как я заново родился, мне приснился Френом. Рассказать, как он выглядит? Огромный бородатый дикарь в звериной шкуре на фоне красного неба. В смысле одет в неё, а не порос шерстью. Посмотрел на меня, пустил в меня Духов, еще посмотрел и ушел. Всё. Пару дней я немного посходил с ума, а потом улеглось. Духи стали меня слушаться и куда-то удалились. А вскоре повстречал какого-то этруска, который на меня напал. С этого дня кончилась моя спокойная жизнь. Вкратце это все.
— Откуда ты узнал имя — Рус, — спросил жрец через полстатера раздумья.
— А это сокращенное от "Этруск". Один друг подсказал мне, что я лицом на вас похож, я и ухватился. Это еще до сна с Френомом было, — удержался, не спросил "есть сомнения?". Правильно сделал, Фридлант ответил сам:
— Это, как ты понял, имя младшего сына Грусса и твое объяснение действительно похоже на случайное совпадение, но... ты не обманывал, когда говорил о "воздухе Родины"?
— Нет, — твердо ответил Рус, — это правда. Меня еще Эрлан увлек рассказом о вашей природе.
— Вот, что я тебе скажу... Рус... — жрец, обдумывая речь, заговорил с долгими задержками, — ты — сын Френома. Не смейся и не удивляйся, я сам удивлен, — но Верховный отлично держался, удивлением от него и не пахло, — хотя жизнеописания Грусса и Гросса ведутся с самого рождения, но в твоем случае Бог мог отнять у тебя память. Этот посох, — Фридлант приподнял деревяшку со стеклянным набалдашником, — принадлежал самому Френому и он не ошибается. Воля Бога неизвестна, но можно предположить, что он хочет обновления, раз послал тебя. Возможно, большей открытости, раз договорился с Геей и позволил ей вложить в тебя склонность к её Силе. Гея — считай остальной Мир. Я думаю — это знак. А сыном Грусса я определил тебя, чтобы сохранить тебе жизнь. Да и само имя — Рус... у Богов случайностей не бывает, так что он на стороне мятежников.
— Поэтому и не посылает Гроссу сыновей... — продолжение напрашивалось само. Рус не выдержал паузы, закончил мысль.
— Да. Это так, — согласился жрец, — есть еще одна причина, прости Френом за недоверие к чувствам "Повелителя Духов", — даже глазом не повел на посох, но и так стало ясно, что речь о нем, — ты выдержал проверку "Повелителем". Остался жив и даже не потерял сознание. На моей памяти такого не случалось.
"Однако! — возмутился Рус, — меня могло пришибить и этот старик так просто говорит об этом!? Ну, знаете ли...", — возмущался, а умом понимал — прав жрец. Кого ни попадя, да во главу царства? Фридлант — вроде местного ФСБ.
— Спасибо, что хоть сейчас признался, — не удержался, съязвил.
— Не стоит, — жрец, будто не понял, — так что Рус, надеюсь на тебя. Не подведи нас, а больше Отца. Запомни — он никогда не помогает в войне, он наблюдает за ней и радуется вместе с победителем. Он и Груссу с Гроссом не помогал.
— Запомню, — сказал Рус серьезно. А так и хотелось пошутить! Особенно на счет "Отца". Сдержался, — слушай, жрец, не обижайся, но... ты очень вольно обходишься с Френомом. Такие речи из уст любого геянского жреца немыслимы! А сомнения в воле Бога? А почему ты в ногах у меня не валяешься?
— А ты бы хотел? — резко спросил Фридлант, — то-то же, — сказал, увидев как Рус горячо потряс головой, мол, только этого не хватало, — Френом любит Волю. Ему нужны воины, а не рабы. Надеюсь, ты понял.
Понять-то понял, но Рус не сказал бы, что рабы нужны, допустим, Гее. А её жрецы восприняли бы данную ситуацию гораздо подобострастнее. Ну да бог с ними или черт; кому как удобнее. Странный народ эти этруски.
На том и расстались. Рус поужинал с соратниками (пришлось хорошенько выпить и выпить непременно огневички, то бишь крепкого самогона) и пошел в свою, точнее их с Леоном спальню, назначив друга "доверенным телохранителем". По-пьяни о чем-то поспорили, и новоявленный принц сразу забыл о чем. Посетовал на отсутствие "наложниц" и улегся в кровать. Уснул, едва коснувшись подушки.
Соратников в тереме осталось всего пятеро (не считая Карланта и Эрлана) остальные разошлись "тропами". Для этого удивительно быстро убрали блокировку, которая перекрывала всю усадьбу за частоколом и так же быстро поставили.
"Ай да этруски! — поразился ученик Хранящих, — деактивация похожих амулетов на моей вилле требует гораздо больше времени".
По закону подлости выспаться не удалось. Рус проснулся от громкого стука и криков "Тревога, принц!". Матерясь, схватил "близнецов" и распахнул дверь. "Доверенный телохранитель" только поднимался.
— Быстрее, принц! — глаза дворового парня горели в предвкушении драки, — нападение гроссовцев! Сбор в гостевой светлице, — сказал и побежал по своим делам, а к спальне Руса подбегали двое молодых князей из числа Совета мятежников, оставшихся в качестве телохранителей принца.
— Я одеваюсь! — крикнул им принц и оделся быстрее, чем в учебке.
Леон уже был готов. Рус, походя, протрезвил его Духом Жизни и все вместе направились в знакомый зал. Без толпы людей, без стола (когда успели убрать?) он казался большим, чем был на самом деле. На бревенчатых стенах висели портреты многочисленных предков Карланта. Когда успели повесить?
— Сколько времени? — поинтересовался Рус у Эрлана. Краем ухом слышались крики и завывания Духов — дружинники обороняли частокол.
— Вторая ночная четверть, — проворчал он, — специально ночи дождались, сволочи.
— Как они вообще узнали! — возмущенно пробасил Леон.
— А ты думал наш спор в "дикарском загоне", который слышали все кому не лень, так и останется в тайне? — раздраженно ответил Эрлан, главный телохранитель "принца", коих набралось, в смысле бодигардов, уже семь штук.
— Невозможно сохранить тайну сбора верхушки партии, — раздраженно пояснил Карлант, — у Гросса хватает доносчиком.
— А сейчас чего мы борка за хвост тянем! — продолжал возмущаться невыспавшийся Леон. "Надо было его еще и взбодрить", — пришло на ум Русу.
— Сейчас снимут блокировку Звездных троп, и мы спокойно уйдем, — объяснил хозяин.
— Но и они сюда явятся непременно! — воскликнул один из молодых, князь Люболан, — принц успеет уйти?
— Все успеем, не переживай, — усмехнулся Карлант.
— Я переживаю только за принца! — возмутился юный телохранитель, — я бы их встретил, — закончил с кровожадной улыбкой.
— Повоюешь еще, успеешь, — усмехнулся более опытный князь, Ростичар. В это время пропала блокировка, и Карлант сразу открыл зеркало "тропы".
— Ростичар — первый, — распорядился он, — Люболан за ним. Леон, потом принц, Эрлан, Будилант, Вроцлант и Домлар. Я закрываю — я последний. Пошли.
На тропе Рус обернулся. Карлант шел подсвеченный тусклым светов звезд "тропы". Морщился от боли и поддерживал правой рукой левую, с которой капала сверкающая рубиновой росой кровь.
"Досталось ему, — посочувствовал Рус, — удержать длинную "тропу" на девять рыл много Силы надо. Под раздачу успел попасть. Интересно, куда идем? А быстро гроссовцы сориентировались, молодцы... чудом успел мой "дядька"...".
Пришли они в вотчину Хранителя традиций, к майору Вавилиану. Ему принадлежал похожий терем. Только не на отшибе, в непроходимых дебрях как у Карланта, а в окружении деревень, на холмах с перелесками.
С этого дня начались скитания по разным весям. Задача Руса была предельно простой: показываться местному властителю, собирать вассалов, демонстрировать склонность к Призыву и толкать речугу на предмет свержения узурпатора. Самому не зазнаваться, а "играть" его предстояло свите. При посторонних телохранители, и в особенности серьезный Карлант, обращались к нему подчеркнуто уважительно, укрывали от всевозможных мнимых и истинных опасностей, без проверки не подпускали посторонних. Нет, они и один на один на полном серьезе считали Руса принцем, но обращались без должного уважения. Не заслужил пока; еще не на троне, не посвящен Френому и не знает "истинного" языка. Эрлан, после Эолгульской схватки с Текущими, поразился Духам Руса исключительно от неожиданности и собственной слабости.
Рус не терял времени даром. За десять дней, изучение "истинного наречия" сильно продвинулось. Теперь "принц" понимал практически все, что говорят вокруг и сам мог односложно высказываться, чего не делал из-за чудовищного акцента. Работал над этим, не забывая по вечерам "пулемет". Наконец, сегодня, в день отправления на свадьбу Андрея, завершил структуру. Жаль, испытать не получалось, но в работоспособности, после многочисленных астральных проверок, уверился на сто процентов.
— Говорю же, Карлант, Эрлан, — в который раз вздыхал Рус, — вернусь послезавтра в это же место. Амулет астральной связи у меня, — постучал себя по груди, — свяжемся, Карлант.
Тот самый амулет, Отиговский. Под руководством Эрлана, он добавил в него "образ" Карлантовского "телефона". Кстати, магистр с интересом слушал редкие рассказы Руса и уверял, что у них в Эолгуле все спокойно.
Сказать, что эти двое этрусков были недовольны — погрешить против истины. Они были вне себя и еле сдерживались.
— Я же предупреждал тебя, Эрлан, еще по пути в Этрусию!
— А еще ты говорил, что желтое пятно — "тропа" на небольшое расстояние! — возмущался главный телохранитель, — и ты ни вчера, ни позавчера не заикался о приходе в Анектию, до которой отсюда всего два перехода. Мы надеялись...
— Что я нарушу обещание? — жестко перебил его Рус.
— Не переживай, Эрлан, — добавил Леон, — завтра свадьба, а на следующий день мы здесь. Обещаю! Карлант, не кусай губы, — бывший воспитатель, ругнувшись, перестал. Зауважали они Леона.
В вотчине Гардарина, того молодого майора, который оскорбил Руса, встретились с хозяином. Он, демонстративно презрительно поклонившись "принцу", позвал своих вассалов. Рус толкнул речь, а вечером, как обычно, состоялось застолье с этими самыми "благородными".
Сам "принц" постарался забыть о том оскорбительном выкрике. Приходилось и не таких молодцов встречать да обламывать и не с руки теперь, не по чину. Но уж больно пыжился этот молокосос, поэтому незаметно подмигнул Леону, который давно зубами скрипел от злости.
— Майор Гардарин, ты умел неуважение к моему другу, принцу Русу, — сказал он, поднимаясь из-за стола.
— С варварами, не имеющими ни капли архейской крови, я не разговариваю, — презрительно выплюнул майор, не думая отрывать свой зад от лавки.
— Ты, щенок! — возмутился Леон, но его остановил Рус.
— Леон, протяни мне руку.
Два взмаха кинжалом и на запястьях принца и безродного гладиатора появились царапины. Выступила кровь и Рус прижал свою ранку к Леоновской. За столом все ахнули.
— Теперь у него есть капля архейской крови, — бесстрастно произнес Рус, отпуская руку.
Леон не ахал, но и он удивился. "Действительно... так просто... раз, и я архей... никогда не мечтал...", — и это правда. Не думал Леон об архействе.
Над притихшим столом летали тихие шепотки. Если бы "принц" мог их расслышать, то понял бы, что повторил один из первых актов "Божественного Завещания" — "обретение соратников". Более никто не смел повторять этот жест, ибо Бог предупреждал: "Умножайте кровь мою через женщин своих, а кровью меняться — постыдно. Обменяетесь в бою — я возрадуюсь, но специально ранить себя не позволяю: то унижение воинской воли, а посему — накажу". И наказывал. Об этом тоже писалось в "завещаниях": "И падали рядом друзья и сгорали. И долго кружило красное небо, Духами подвывая. Ибо зорко следит могучий Френом за исполнением Воли своей...".
Принц — архей. Не только со слов Верховного жреца, которые передал юный майор, но и он сам недавно показывал склонность к Призыву. С другой стороны уверенность в истинности "Божественного Завещания" воспитывалась с малолетства, но тогда... бояре (благородных вассалов, наделенных землей, "военнообязанных", принявших присягу на верность сюзерену можно назвать этим словом) живо обсуждали случай, удивлялись и поражались. Не знали в чем сомневаться — в священной книге или в архействе принца? Решили здраво: хитрый трюк, их кровь не смешалась. Но это не отменят факта возникновения нового архея. Все же принц позволил себе нарушение "Божественного Завещания", а не тот же майор — большая разница!
Жаль за столом не оказалось ни одного жреца, он непременно заподозрил бы Руса в так сказать "прямом" происхождении. А может и к лучшему, что не нашлось. Как бы там ни было, но запрет был нарушен, а наказание не последовало. Рус и Леон даже не почувствовали ничего необычного. Единственно, царапины затянулись на удивление быстро.
Гардарин и бледнел, и краснел, но поднялся быстро, всего через несколько ударов сердца после свершения акта "обретения архейства".
— Перед принцем я извинюсь, но за "щенка" я тебя, новый архей, — сколько желчи в этих словах! — вызываю на бой. Немедленно.
Что Русу понравилось в этрусках, так это не "психованность", как он думал ранее, а воинственность, возведенная почти до абсолюта, и при этом с головой. На особ царских кровей, кроме как по крайней необходимости, не покушались, с друзьями просто старались не ссориться, но уж если бой, то никто не отговаривал, даже жены. Условия не уточнялись — как есть, так есть.
Карлант поморщился, но остановить не попытался. На Леона, по большому счету, плевать, а если убьют племянника влиятельного и злопамятного Яроланта? Но это вряд ли. Майор хоть и молод, но очень ловок и с мечом и с Духами. У новоиспеченного архея — не мага не было шансов.
"Нет, кажется, шансы есть... — думал он, следя за боем, — ты извини, Яролант, но я болею против твоего племянника...", — старого воспитателя заполнил азарт. Да пошла она, вся политика к Аргосту!
